Кто и как создавал форму для Олимпиады-80? Публикуем отрывок из книги «Свидетели Игр»

В «Букмейте» вышла книга «Свидетели Игр», состоящая из воспоминаний участников Олимпиады-80 и комментариев исследователей того времени. Над её созданием работали руководитель спецпроектов медиа «Кинопоиска» Юрий Сапрыкин, историк спорта Станислав Гридасов, историк спорта, и журналист Марина Крылова. Выход электронной и аудиоверсии книги в «Букмейте» приурочен к премьере сериала «Игры» на «Кинопоиске». RTVI публикует отрывок из книги — интервью Юрия Сапрыкина с историком моды Екатериной Кулиничевой о форме советских спортсменов Олимпиады-80. Эксперт рассказала, какое влияние оказали Олимпийские игры на советскую моду, кто шил костюмы для сборной и почему в СССР появились кроссовки Adidas.

Екатерина Кулиничева — о смысле парадной формы и оттенках бежевого цвета

Историк моды, автор книги «Кроссовки. Культурная история спортивной обуви»

— Кто придумывал олимпийскую форму для советских сборных?

— Начиная с первых Игр, в которых участвует сборная — Хельсинки, 1952 год — это делали советские модельеры и производители, к которым в какой-то момент добавились зарубежные экипировщики. Это была серьёзная задача, комплекты одежды и бюджеты на них утверждали буквально на уровне Политбюро ЦК КПСС. Не очень понятно, что в первую очередь интересовало чиновников уровня Политбюро, бюджет или дизайн, — по документам кажется, что скорее бюджет. Встречаются ремарки, что давайте утвердим шубу, условно, за 500 рублей, а не за 1000. Но модельеры вспоминают, что в худсоветах, где обсуждались комплекты формы, участвовали представители советского Спорткомитета, так что дизайн, наверное, их тоже интересовал.

— Если говорить о дизайне, как ставилась задача? Поразить весь мир, показать какие-то советские особенности или наоборот, ничем не выделяться?

— В этом и фишка, что хотели все сразу. Конечно, хотели поразить мир. Советское партийное и спортивное руководство было абсолютно одержимо фидбеком, впечатлением, которое производят советские делегации. Архивные папки полны вырезок из зарубежной прессы с переводами. Они обсессивно собирали все комплиментарные высказывания, но, это тоже очевидно по архивам, реагировали и на негативные. Иногда сложно понять, это были реальные мнения или скорее проекции самооценки на фоне впечатлений от иностранцев. Я видела отчёт о поездке советских фигуристов по Европе, и там есть потрясающие детали: вот, западные фигуристки перед выступлением делают причёску в парикмахерской, а наши нет, и это неправильно, мы не должны выглядеть хуже. Проводилось обсуждение, что делать, иногда принималось решение выделить дополнительный бюджет. Из документа в документ кочует формулировка: «ввиду огромного значения, уделяемого зарубежной прессы внешнему виду спортсменов» — так обосновывали, например, необходимость потратить такие-то суммы или выделить парадную экипировку бесплатно (поскольку в начале парадные шубы фактически продавались за часть стоимости).

— Наверное, отчасти это следствие изоляции. Раз уж решили выехать, нужно надеть все лучшее сразу.

— Я думаю, это свойственное нам до сих пор ощущение — надо доказать Европе и Америке, что мы тоже чего-то стоим или можем не хуже других. Тут, конечно, был и личный интерес советских модельеров, потому что они, особенно в послевоенный период, очень сильно ориентируются на западную индустрию моды.

Олимпиад это тоже касалось. Если говорить о моде в целом, на мой взгляд, чем дальше, тем больше происходит несовпадение — что показывают советские модельеры и что от них ожидают на Западе. Наши пытаются показать, что они тоже могут так, как принято в глобальном мире, а там, ждут чего-то другого, невиданного — от людей, которые вроде бы во всём стремятся быть непохожими на капиталистический мир. Тем более, начиная с 1960-70-х годов на Западе происходит переоткрытие советского авангарда.

Олимпийская культура костюма в принципе очень консервативна, но все равно в ремарках западных комментаторов сквозит удивление: почему советские спортсмены одеты как на буржуазную вечеринку в саду? Ещё к вопросу о своеобразии: важной частью советского дизайн-мышления была интеграция наследия всех национальных республик. На протяжении всего советского периода бесконечно появляются коллекции по мотивам народных орнаментов. Но в олимпийских комплектах этого поразительно мало. Мне кажется, здесь побеждало желание не выделяться, то, что по-английски называется blend-in — встраиваться и смешиваться. Не чтобы нас никто не заметил, а чтобы доказать, что можем быть равноправными участниками олимпийской культуры. Мы знаем правила, мы понимаем, какие сейчас тренды. И одновременно мы хотим сделать всё как можно солиднее и серьёзнее. В самом олимпийском движении давно идет борьба между разными подходами к визуальной культуре. Сам основатель олимпийского движения, Пьер де Кубертен по части визуальной культуры был очень консервативен, заложенные им традиции сохранялись и дальше. А параллельно была другая линия, — надо что-то менять, мир давно уже ушёл вперед, никто не будет по два часа смотреть, как вы голубей выпускаете и маршируете под хор с оркестром. Это все борется внутри олимпийского движения. Советские руководители были очень внимательны к таким вещам и все подмечали.

— Вы говорите, что довольно быстро олимпийской формой стали заниматься иностранные компании. Если это такой вопрос национальной гордости, как это доверили иностранцам? И что это были за иностранцы?

— Ну как? Если нам нужно построить музей современного искусства в Москве, кого мы позовём? Рема Колхаса. Многие наши обычаи родом из советского времени — и это, мне кажется, одна из них. Но зарубежной в советском спорте высших достижений была в основном соревновательная экипировка, особенно обувь. Но, например, парадную олимпийскую униформу всегда разрабатывали советские модельеры, хотя шили её в каких-то случаях за рубежом, например, в Финляндии. Как выглядела лёгкая промышленность в Советском Союзе, думаю, все себе представляют. Это был вопрос качества, вопрос сроков, наличия материалов, способности быстро произвести большую серию. Тут надо сделать важную оговорку: одеть олимпийскую команду — это не одна задача, а совокупность разных задач. Есть парадная форма, есть то, в чем соревнуются, есть одежда для олимпийской деревни. Функциональную экипировку, в первую очередь обувь, закупать начали очень рано, в 1960 году уже точно.

Я думаю, как только мы поехали на Олимпиады, стало понятно: в смысле спортивной экипировки мы уже пропустили одну техническую революцию в 1920-30-е годы и вот-вот пропустим ещё одну, которая началась в 1950-60-е. Если у вас нет нормальной легкой промышленности и, что еще более важно, вспомогательных индустрий, которые разрабатывают для обувных фабрик новые виды резины, полимеры для подошв или искусственную ткань для верха, то быстро их не завести. Поэтому решение покупать обувь там, где такие индустрии существуют, кажется логичным. При этом нельзя сказать, что в советском спорте всегда исповедовали принцип «мы не будем развивать своё, а купим маленькую партию за рубежом». Наоборот, по документам видно: в 1960-е ещё верили, что закупка за рубежом готовых товаров и технологий — временная мера. Но не получилось. И в итоге до конца советского времени так и прожили, с точечными закупками под конкретные нужды. Что касается иностранцев — это большой список. Про Adidas слышали практически все, но советские спортсмены и тренеры, особенно в позднесоветский период, носили и Puma, и ASICS, и даже Nike. Надо понимать, что это был брак по расчету: советским командам нужна была современная обувь и другая экипировка, а для зарубежных компаний сборные СССР, всегда привлекающие внимание, были ходячим рекламным баннером.

— Но одежду, в которой сборная СССР выходила на церемонию открытия, делали сами?

— Начиная с 1960-х дизайн парадных комплектов, как правило, делали советские модельеры из Дома моделей спортивной одежды. Это была специально созданная институция, которая должна была руководить всей спортивной модой в стране. Иногда подключался Общесоюзный дом моделей одежды). Иногда это были совместные проекты нескольких дизайн-институций. Вообще, это очень интересная история. Мы сейчас привыкли, что фэшн-дизайнеры делают что-то для спортивного бренда. Но в мире на регулярной основе это стали практиковать где-то с 1990-х (если оставить за скобками ранние опыты Коко Шанель, Жана Пату и прочих, это немножко другая история). А в СССР гораздо раньше придумали соединить художника-модельера со спортивным производством. Это одна из многих историй о советском изобретении, потенциал которого не удалось реализовать. Так вот, парадные комплекты делали советские модельеры, а отшивали их иногда в СССР, a иногда в Финляндии, большую партию сложного товара проще было изготовить там. Финны отшивали основную партию и присылали сюда ткань, чтобы подогнать костюмы для спортсменов и пошить нестандартные размеры. Как вы понимаете, в олимпийской команде очень разные по параметрам люди, в большинстве своем с нестандартной сеткой, одеть сборную в 200-300 человек в обычном магазине в принципе невозможно.

— То, что парадную форму для церемоний открытия и закрытия в Москве делал Слава Зайцев, на тот момент самый известный советский дизайнер — это в каком-то смысле закономерно?

— Только он её, насколько я могу судить, не делал.

— То есть как? Об этом сто тысяч упоминаний по всему интернету.

— Никаких архивных подтверждений этому факту я найти не смогла, несмотря на то, что очень старалась. А то, что я нашла, эту историю скорее опровергает. Зайцев потрясающая и в каком-то смысле трагическая фигура: все знают, кто он такой, все понимают, что он великий, и мало кто представляет себе, что именно он делал. Все помнят его коллекции из павловопосадских платков и другие подобные вещи, и больше ничего. Это очень обидно, потому что творческая биография у него абсолютно потрясающая. Молодой человек из Иваново, идет учиться на модельера, и выходит в профессию в очень интересный период: конец 1950-начало 1960-х, когда, среди прочего, закрывают или стараются закрыть подходы к дизайну сталинского времени а с другой стороны, частично переоткрывают дизайнерский эксперименты советских 1920-х.

Судя по книгам самого Вячеслава Михайловича, к этим экспериментам он, в отличие от многих, остался равнодушен. То, что он делает в 1960-е, вообще не похоже на его будущие коллекции с платками. Что еще более интересно, он сам очень любил позировать как модель, есть огромное количество его фотографий в советских модных журналах. Среди них есть очень смелые проекты: например, в одной из фотосессий Зайцев, которому тогда было хорошо за 30, демонстрирует одежду для молодежи, хотя по меркам советского времени молодым он считаться никак не мог. В смысле этого вкуса к саморепрезентации, селф-промоушену, Зайцев был абсолютно уникальной фигурой среди советских модельеров. Он это любил, умел и не боялся практиковать. В общем, непонятно, почему у нас нет пяти разных книг про модельера Вячеслава Зайцева и его удивительную жизнь и карьеру.

Так вот, Олимпиада-80. Во-первых, я не нашла никаких архивных подтверждений тому, что форму делал он, и много архивных подтверждений тому, что делал её не он. Я думаю, что парадную форму для церемоний делал все-таки Дом моделей спортивной одежды, это опубликовано в их журналах, об этом говорится в интервью их главного художественного руководителя Надежды Большуновой, которое появилось примерно одновременно с Олимпиадой, есть разные материалы в прессе о том, как они эту форму разрабатывали. И, если говорить о 1980-х, нет никаких упоминаний Зайцева применительно к этой работе. При этом существуют архивные источники и современные Олимпиаде интервью самого Зайцева о том, как он разрабатывал другое.

— Какое другое?

— Вячеслав Зайцев был одним из художников, которые отвечали за костюмы для церемоний открытия и закрытия Олимпиады. Огромный, колоссальный проект, которые требовал, думаю, десятки эскизов, если не сотни. Там было две театрализованных секции, они назывались «артистическими интерлюдиями»: одна про историю Олимпиад, древнегреческая часть, с колесницами и людьми в хитонах. И другая, под названием «Сюита дружбы народов», с гимнастами и пирамидами из людей. Участниками этих интерлюдий были студенты и спортсмены. Вот их, насколько я понимаю, и одевали Зайцев, его супруга Мария Зайцева и ещё два художника, которые указаны в программках церемоний: С.Логофет и Н.Архипова. Есть любопытный документ бухгалтерской проверки из архивов Оргкомитета, в котором обсуждается, не многовато ли платят Зайцеву и его коллегам за эскизы. Плюс, насколько мы можем судить, он придумал роскошное красное платье для девушек, которые на церемонии открытия несли таблички с названиями стран.

Я считаю, это абсолютный шедевр: оно очень в духе 1980-х, абсолютно соответствует теме мероприятия, напоминает одновременно царевну из сказки и рабочую или колхозницу из советского искусства 1920-1930-х, что особенно заметно в движении. В визуальном плане это идеально для Олимпиады в позднем СССР. Мне кажется, оно должно быть во всех музеях Российской Федерации, вдруг у кого-то сохранился оригинал. Есть эскиз этого платья, который подписан Зайцевым, очень красивый очень в его стиле. К сожалению, я не знаю, где его оригинал, он ходит по интернету в отсканированном виде. Как возникла история, что Зайцев делал парадную форму для советской сборной? Ну вот, положа руку на сердце, какого советского дизайнера мы знаем?

Поэт — Пушкин, конструктор — Королев, модельер — Зайцев, люди не знают другого имени, хотя сейчас ситуация потихоньку меняется.

Мне кажется, отчасти он сам всех немножко запутал. В его мемуарах «Мой дом» про Олимпиаду два предложения, и они звучат примерно так: «А ещё я делал костюмы для Олимпиады-80, но не те, в которых выступали, а те, в которых шли по стадиону». Можно понять и так, и так. Я не думаю, что для него самого это был важный сюжет в биографии, судя по тому, что он никогда про него не вспоминал. На фаната спорта Зайцев тоже не похож. Я думаю, это была работа за деньги, в чем нет ничего плохого. Организаторы хотели получить идеальный результат, поэтому старались платить получше, не по советским расценкам (отсюда и дошедший до нас документ). Опять же, если почитать главу из мемуаров, видно, что в жизни Зайцева в этот момент происходит очень много драматичных событий. Он уходит из общесоюзного Дома моделей и еще не успевает перейти в московский Дом быта, который потом стал домом моды его имени. И это еще один аргумент против: сделать олимпийскую форму — сложная практическая и логистическая задача, я не думаю, что в советской системе это доверили бы человеку, который находится вне какой-либо структуры и институции.

— Что можно сказать о парадной форме для советской сборной, которую делал не Зайцев? На мой дилетантский взгляд, она выглядит строгой и корректной, но совершенно не выдающейся.

— Московская Олимпиада в каком-то смысле — переломный момент в олимпийской истории. Это последняя Олимпиада, где люди на церемонии открытия маршируют в шеренгах. До этого был строгий регламент: спортсмены идут, в какой-то момент поворачивают голову, чтобы поприветствовать главу государства, опускают знамя в знак почтения. Бездна олимпийских историй связана с людьми и делегациями, которые отказывались это делать. Например, американцы в Англии сказали, что не будут кланяться королю, они завязали с этим пару столетий назад. Был большой скандал. Сейчас на открытии Олимпиады во время парада все прыгают, делают селфи, скачут друг на друге, машут шарфами. А на московской Олимпиаде все идут строем и в основном одеты в строгие костюмы. Так что не удивительно, что для советской делегации выбрали более консервативный вариант формы. Такой в целом была наша стратегия на Олимпиадах. Там, где мы можем сравнить эскиз, опытный образец и финальный вариант, финальный всегда самый консервативный и серьезный.

В случае с Олимпиадой-80 в опытном образце у женского комплекта на шее предусмотрен модный бант, но в финальном варианте появляется платок, повязанный скорее как галстук, и это меняет подсознательной ощущение от этого костюма. Иногда важны именно такие маленькие детали: например, в Мехико в 1968 году у советской сборной заменили мужскую водолазку на рубашку с галстуком, и всё, очень точно схваченный дух времени, который был в проекте модельера Тамары Колесниковой, в значительной степени улетучился. В целом, более консервативный выбор меня не удивляет. Во-первых, советская теория моды — это очень определённое понимание, что в костюме хорошо, правильно, солидно, серьёзно, как должны выглядеть официальные представители государства. Значительная часть этого до сих пор с нами. Были, очевидно, и другие причины. Я разговаривала с дизайнерами, которые в разные годы участвовали в разработке олимпийской униформы, и они говорят, что сами спортсмены тоже, как правило, не приветствовали смелые дизайн-решения. По-видимому, в условиях дефицита люди потом продолжали использовать эти костюмы, ходили в них на разные мероприятия.

Понятно, что бежевый стандартно-элегантный костюм без вызова в советских реалиях был более универсален, чем что-то более авангардное или цветное. При этом в Монреале у женской части советской сборной были оранжевые костюмы с зелеными блузами, но это скорее исключение. Возможно ещё, московская форма кажется нам скучной и консервативной, потому что мы хорошо представляем, что было потом, в 1980-90-е. Это безусловно не парадная форма сборной Литвы от Иссея Мияке. Но для своего времени форма советской сборной — это вполне модный вариант, хотя на шкале «авангард — консерватизм» он будет чуть ближе к последнему.

Что касается бежевого цвета, он тогда был синонимом благообразности, консервативной элегантности. Вообще, я думаю, мы не вполне можем оценить сейчас этот цвет. Это не просто беж, дизайнеры описывали как золотисто-бежевый золотисто-белый, и это важно: золото — цвет победы. Но у нас нет музея, где можно посмотреть на этот костюм. А тогдашние фото, полиграфия и качество видеозаписи не дают оценить сложные цвета.

— А были ли альтернативы? Варианты парадной формы, которые не были приняты?

— Был ещё один вариант формы, я не до конца понимаю, для чего она была предназначена, но мне кажется, это мог быть второй вариант парадной. Это были красно-белые комплекты, у девушек юбка до колен А-образного силуэта, у обоих полов вместо пиджаков спортивные куртки-бомберы а ля американский колледж. Красные куртки, светлые брюки. Были отшиты образцы и проведена фотосессия в Лужниках, но по какой-то причине на самой Олимпиаде этот комплект не использовали. Конечно, если бы для сборной СССР выбрали красный вариант со спортивными куртками, сегодня этот выбор казался бы нам более модным и смелым. Во многом он был бы в духе самых передовых трендов олимпийского дизайна.

В 1984-м году на открытии Олимпиады в Лос-Анджелесе американская команда будет идти в двухцветных спортивных костюмах Levi’s, кофта на молнии и спортивные штаны. То есть в начале 1980-х произошла уже перемена понимания, как люди должны быть одеты на олимпийской церемонии. И выбор между красно-белым и бежевым комплектами у советской сборной в 1980-м тоже, как мне кажется, зафиксировал этот момент смены трендов. Что-то такое было в воздухе, но выбрать более неформальный вариант тогда не решились.

— А какие были в 1980-м спортивные костюмы? Не форма, в которой соревнуются, и не парадная одежда, в которой идут на открытии, а олимпийка, в которой приходят на соревнования или участвуют в награждениях?

— Тут тоже интересная история. Казалось бы, советская сборная. Первая ассоциация — красный цвет. И действительно, красный у нас часто использовали в соревновательной форме, в которой бегают, прыгают или гребут. Но красные спортивные костюмы, в смысле, олимпийка и штаны — это встречалось очень редко. Олимпиада в Москве — это редкий пример. На церемониях награждения многие советские спортсмены выходят в костюмах красного цвета с белой отделкой. Это тоже делал Дом моделей спортивной одежды. И это было непростое решение, есть свидетельства, что перед Олимпиадой-80 по этому вопросу были серьёзные дебаты. Исторически этот тип костюмов у советской сборной был синим с белой отделкой. Мы все знаем этот дизайн, он сейчас часто воспроизводится в разных ностальгических коллекциях. И видимо, спортсмены были против новой формы из суеверных соображений. Если исторически мы хорошо выступали в синих костюмах, не надо делать красные.

— Известно, что перед Олимпиадой-80 Советский Союз заключил огромный контракт с компанией Adidas. Они действительно привезли на Олимпиаду много одежды, несмотря на бойкот и санкции, и открыли в СССР свои производственные линии. Слово Adidas на много лет вперед стало синонимом хорошей спортивной одежды и обуви. Но интересен такой момент. Недавно вышел фильм Air с Мэттом Деймоном, про то, как разные производители кроссовок пытаются заключать контракты со звездами и клубами NBA. Там за любого подающего надежды нападающего идёт настоящая война, бренды просто рвут друг друга на части. Была ли какая-то конкуренция за контракты на московскую олимпиаду? Или Adidas просто пришел, увидел и забрал весь рынок себе? Кому это сотрудничество больше было нужно — немецкой компании или советской спортивной системе?

— Я думаю, что западные компании — японские тоже сюда относим — очень хотели получить советских спортсменов себе в клиенты. Правда, в это время компании скорее тратили средства на то, чтобы одеть олимпийские сборные, чем зарабатывали на этом. Например, в 1956 году, чтобы одеть американскую сборную, собирались производители по всей стране, они дарили командам экипировку, это был большой пиар-проект, все этим очень гордились.

И конечно, любому ежу на земном шаре было понятно, что советская сборная — одна из тех, на которые больше всего смотрят.

Что бы ни происходило, где бы Олимпиада ни была, всегда будут смотреть, как одеты советские спортсмены, и об этом будет писать пресса по всему миру. Вообще, для капиталистического мира советские делегации поначалу были большой экзотикой. Если мы почитаем американские газеты 1950-60-х, там иногда описывают советских так, будто инопланетяне прилетели. На Олимпиаде в Скво-Вэлли американские журналисты натурально удивлялись, что у советских спортсменов-мужчин мало бород и сообщали об этой подробности своим читателям. Это очень странно читать: а чего вы ожидали? Что выйдут бородатые мужики в спецовках или в кожанках? При этом появляются советские спортивные звезды: Брумель, потом гимнастки, их снимают для обложек ведущих журналов, «Sports Illustrated» и других. Всем понятно, что если ты оденешь таких спортсменов, это очень большой пиар. Поэтому все окучивали советскую делегацию, тем более, было понятно, что советским спортсменам не надо предлагать деньги, они все равно их взять не могут.

В книжке Барбары Смит «Адидас» против «Пумы» есть история, как представители Adidas перед Олимпиадой в Монреале возили советских спортивных чиновников на Ниагарский водопад, чтобы склонить их на свою сторону. И конечно, под поверхностью переговоров о поставке кроссовок для сборной всегда есть мотив выхода на советский рынок, все на это очень надеялись. При этом никто не понимал тогда, что такое советский рынок, какая там покупательная способность, сколько кроссовок Adidas или Converse могут позволить себе советские люди. По-видимому, советские представители эти вопросы аккуратно обходили. Они ничего не обещали, а делали такие намёки — мол, это может быть началом прекрасной дружбы. Мне попадалась, например, заметка в американской прессе о том, что советские представители разговаривали с фирмой Converse о поставках баскетбольной обуви. И там прямо прописано, что сначала Converse отказались, потому что это был очень сложный заказ, а потом получили намёк, что это может быть началом выгодного сотрудничества, и вроде как согласились. Плюс конкретно Adidas с определённого момента интересовался возможностью производства в Советском Союзе.

Puma и Adidas, перед тем, как пойти в Азию, пытались переносить производство в Южную и Восточную Европу. У Puma, например, было производство в Югославии, и сейчас югославские Рита очень ценятся среди коллекционеров. A y Adidas в СССР появилось практически совместное предприятие, и они не просто продали лицензию, они вынуждены были поставлять сюда материалы и компоненты кроссовок, в частности, подошвы. И если я правильно помню, они должны были выкупать определенный процент продукции у московской фабрики. Ещё один большой миф, что это сотрудничество началось только с Олимпиады-80. На самом деле, это случилось на несколько десятилетий раньше. И началось именно с обуви, майки и трусы мы сами могли пошить.

Есть воспоминания метательницы диска Нины Пономарёвой, как сам Ади Дасслер в Хельсинки в 1952-м приходил снимать мерку с её ноги. Мне удалось установить по архивам, что первую удочку относительно совместного производства Adidas закинул во второй половине 1960-х, за много лет до Олимпиады-80. Но тогда советские представители, видимо, увели разговор в другую сторону. Середина 1960-х — ещё время большого оптимизма, в том числе в советском дизайне и модной индустрии. Казалось, всего, что нам мешало в сталинское время, больше нет, сейчас мы сами всё построим, догоним и перегоним. Но сами не смогли, и всё закончилось созданием совместных производств с Adidas и еще несколькими зарубежными брендами.

Но закупали обувь не только y Adidas, закупали у Onitsuka Tiger, которые потом стали ASICS, закупали у Mizuno. Собственно, униформу для эстафеты олимпийского огня на Олимпиаде-80 поставляли Mizuno.

Кроссовки с буквой «М», которую люди без большого багажа исторических знаний, но с большой любовью к советским мифам, расшифровывают как «Москва» — на самом деле, это Mizuno. И это ни от кого не скрывалось, об этом пишут в официальном журнале Олимпиады-80, все очень гордились этими партнёрствами.

— Есть ощущение, что где-то вокруг Олимпиады происходит перелом в массовых вкусах. Спортивные костюмы начинают носить как повседневные, кроссовки становятся престижной обувью, появляется слово «олимпийка», появляются ветровки, происходит резкий сдвиг в сторону спортивного стиля. Это было как-то связано Олимпиадой?

— Я думаю, Олимпиада не создала новые тренды, а скорее подстегнула и подогрела то, что вызревало до нее. Советские лингвисты зафиксировали, что слова «олимпийка» и «кроссовки» появились уже в 1970-е. То же касается многих веяний в моде. Перелом произошел бы и так, но Олимпиада ускорила его наступление. Помимо всего прочего, на Олимпиаде было задействовано огромное количество персонала, все эти люди получили экипировку, произведенную в основном брендом Arena, фактически дочерней компанией Adidas. Этот комплект состоял из многих предметов, и они расползлись по огромному количеству частных гардеробов.

Была смешная история — по поводу того, как мы себя видим и как нас видят со стороны. Сделали очень красивый комплект для переводчиц, ими были, как правило, студентки лингвистических вузов. Юбка и блуза с белым воротничком и красная косынка. Очевидно, представителям Arena-Adidas и другим иностранцам это казалось очень удачной идеей. Россия, косынка, что может быть логичнее. Когда этот комплект презентовали, видно, что косынка на девушке повязана, как на девочке с шоколадки «Алёнка». Но, насколько я могу судить, никто никогда эту косынку так не носил. Я имела счастье интервьюировать нескольких женщин, которые получили этот комплект, будучи студентками — естественно, им это казалось максимально неудачной идеей. Одна их них ходила без косынки, вторая после Олимпиады использовала ее как топ.

Потом, появилось огромное количество вещей с олимпийской символикой, некоторые из них делались в спортивном стиле. И эти вещи тоже жили годами в советских семьях. По советской традиции, все должны были отрабатывать олимпийскую тему, поэтому советские модельеры, в частности, из Общесоюзного дома моделей, производили коллекции, которые не были предназначены ни для делегаций, ни для обслуживающего персонала, но были просто посвящены спорту или Олимпиаде. Они далеко не всегда шли в массовое производство, но их фотографии и выкройки публиковались в «Журнале мод».

У Ролана Барта есть идея, что когда мы говорим про моду с большой буквы М, не столь важно, какие вещи вы можете найти в магазинах — не менее важно, какие образы владеют вашим воображением.

Распространение моды — это распространение смыслов.

И когда у вас со всех сторон идут публикации коллекций в спортивном стиле, рисунки для вязания с олимпийской символикой, принтованные ткани с пиктограммами, олимпийским мишкой, спортивными сценами — и ещё вы видите в СМИ огромное количество спортсменов, которые, естественно, одеты в спортивную одежду — это меняет ваше представление о том, что что соответствует духу момента, что символизирует современность.