Критик и телеведущий Александр Архангельский сообщил 14 ноября, что Минкультуры России отозвало прокатное удостоверение у документального фильма «Голод», посвященного массовой гибели миллионов людей в Советской России в 1921 — 1923 годах, а также беспрецедентной помощи, оказанной СССР другими странами (в том числе США). Архангельский вместе с Максимом Курниковым и Татьяной Сорокиной является соавтором картины. RTVI поговорил с ним о возможных причинах решения Минкульта, его последствиях и прокатной судьбе фильма.
Минкультуры 14 ноября подтвердило, что отозвало прокатное удостоверение документального фильма «Голод». «Решение связано с многочисленными жалобами на данную картину, поступившими в Минкультуры России от граждан, — заявили в ведомстве. — Фильм ‘Голод’ был охарактеризован ими как неуместный для показа. Граждане указывают на содержание провокационной и шокирующей аудиовизуальной информации».
У фильма же было прокатное удостоверение. Почему Министерство культуры России передумало?
Да, у нас было было прокатное удостоверение, однако накануне мы получили по почте письмо, в котором со ссылкой на пункт 20 “д” распоряжения о прокатных удостоверениях утверждалось, что “процессе публичного показа были обнаружены сведения, запрещенные к распространению на территории Российской Федерации”, в связи с чем разрешение на прокат отзывается.
Что там было обнаружено? Сотрудники Департамента кино Минкультуры же видели фильм.
Ума не приложу, что они увидели, потому что там нет ничего, что можно было бы квалифицировать подобным образом. Фильм снят на основе интервью, в отдельных случаях используются документы, найденные в архивах, которые никогда не были засекречены, всегда были в открытом доступе.
Может быть, причина в том, что тема голода — наравне с другими, в которых речь идет о массовых смертях или убийствах — становится в России табуированной?
Не знаю, в случае с нашим фильмом не возьмусь утверждать, что дело именно в этом. Мы задумали это кино три года назад, и к моменту выхода в нем мало что изменилось — мы много времени потратили на сбор фактов, экспедиции. Если какие-то контексты, так сказать, “напылялись” в процессе на наш магнит, то это точно происходило не по нашей воле. Может быть, тема голода стала звучать как-то по-другому из-за [проблемы] украинского зерна? Но нужно обладать каким-то всерьез извращенным воображением, чтобы притянуть эти контексты конкретно к нам.
А в чем тогда на самом деле дело, как вы думаете?
В том-то и дело, что я этого не понимаю. И мне сложно сказать, что “может быть” — у меня, честно говоря, уже давно нет никаких дел с государственными органами, я занимаюсь другими делами. Им не понравилось, что в истории бывали случаи, когда американцы помогали? Да, бывали, и не раз — это разве не медицинский факт?
Более того, мы до сих пор не сталкивались ни с какими запретами и препятствиями: ни когда работали с документами, ни когда брали интервью — в том числе с российскими специалистами, которые вполне свободно, подчеркну, этой темой занимаются. Вообще, в академическом плане этот вопрос хорошо и системно исследован, “поломка” случилась на этапе “доставки” этого академического знания массовому зрителю.
Ваш фильм до сих пор демонстрировали на специально организованных показах. Какова была прокатная судьба фильма до сегодняшнего момента?
Мы показывали фильм в кинозалах, почти всегда полных — на 250-300 человек. Реакция была почти всегда хорошая — и младшее поколение, и старшее реагировали очень живо. Ну, с учетом того, что кино совсем не развлекательное, правда — там показан выход из тупика, показано, что ради человека, ради человеческой жизни объединяются люди со всего мира. Да, в Бузулуке погибло 20% населения — но ждали, что умрет половина, значит, 30% были спасены.
Чем вам грозит отзыв прокатного удостоверения?
Мы не можем больше показывать “Голод” в кинозалах. Только в музеях, выставочных залах и образовательных учреждениях — и только рамках просветительских программ. Музеи у нас, по большей части, государственные, так что они, конечно, десять раз подумают, чем пустить нас со своим фильмом к себе.
Так что рано или поздно картина окажется на ютьюбе и запрещать ее будет бесполезно, все кто захотят ее увидеть — увидят. Но ведь в нашей картине нет не только ничего “запрещенного”, но и ни копейки государственных средств или денег западных фондов — оно все снято на пожертвования наших с вами соотечественников. И снято, конечно, для демонстрации на большом экране.