«Выброс будет в два раза больше, чем в Чернобыле». Дипломат Михаил Лысенко о разрешении кризиса вокруг ЗАЭС

Ситуация вокруг Запорожской атомной электростанции, находящейся на контролируемой российскими войсками части территории Украины, продолжает оставаться тревожной. Регулярно происходят обстрелы этого ядерного объекта, в которых российская и украинская стороны обвиняют друг друга. Обстановка на ЗАЭС стала причиной созыва Совета безопасности ООН и одной из причин визита генсека ООН Антониу Гутерриша на Украину. Чрезвычайный и полномочный посол, бывший директор Департамента международного сотрудничества «Росатома» Михаил Лысенко рассказал RTVI о том, с какой позиции российская дипломатия подходит к решению проблемы на Запорожской АЭС.

Существуют ли в международном праве нормы, регулирующие такой кризис

Недавно МИД России охарактеризовал обстрелы Запорожской АЭС как ядерный терроризм. Есть по крайней мере два базовых документа, в которых непосредственно говорится о ядерных объектах, в частности, в контексте военных действий. Прежде всего, это Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма. Она была принята по инициативе Российской Федерации в 2005 году. Согласно второй статье этой конвенции «любое лицо совершает преступление, если умышленно повреждает ядерный объект», это акт ядерного терроризма.

Есть еще один документ. Это Женевские конвенции по международному гуманитарному праву о защите гражданского населения, военнопленных и так далее. В 1977 году, в дополнение к ним, был принят дополнительный протокол номер один, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов. Согласно 56-й статье, «установки и сооружения, содержащие опасные силы, а именно плотины, дамбы и атомные электростанции, не должны становиться объектом нападения даже в тех случаях, когда такие объекты являются военными объектами, если такое нападение может вызвать высвобождение опасных сил и последующие тяжелые потери среди гражданского населения».

То есть, да, в международном праве есть конкретные нормы по части ядерного терроризма и защиты гражданского населения, где конкретно говорится об атомных объектах. К сожалению, какой-то универсальной конвенции, которая бы запрещала военные действия в отношении ядерных объектов, нет. Поэтому я со своего скромного угла предложил бы России инициировать международную конвенцию о квалификации нападений на представляющие радиационную опасность объекты, как преступление против человечности.

Есть еще немало других документов, имеющих более широкое толкование, которые предписывают не предпринимать намеренных действий, которые могут привести к повреждениям любых опасных объектов. И ясно, что атомная станция представляет собой объект повышенной опасности.

Прорабатывался ли подобный сценарий в МАГАТЭ или ООН

На моей памяти таких случаев, когда обстреливалась атомная электростанция, не было. Соответственно, международные организации такие возможности не рассматривали. Но предпринимать в этом случае нужно то, что мы и делаем сейчас: созывать срочное заседание Совета безопасности ООН. Такое заседание было проведено с участием генерального директора МАГАТЭ. Как и предполагалось, нас там не захотели услышать наши западные контрагенты. Тем не менее генеральный секретарь МАГАТЭ там заявил, что по-прежнему намерен посетить Запорожскую АЭС и что вопрос решать нужно прагматично. Мы с этим полностью согласны и заинтересованы, чтобы такой визит состоялся.

Договоренность о нем была достигнута несколько недель назад. Но тут в дело вмешалась Организация Объединенных Наций. Департамент по вопросам безопасности Секретариата ООН предписал представителям МАГАТЭ не ехать. Поэтому нам нужно и дальше «пробивать» этот визит, чтобы он состоялся как можно скорее, ведь мы в этом заинтересованы.

Мы со своей стороны готовы гарантировать делегации безопасность. А вот готов ли киевский режим — это вопрос и к Генеральному секретарю ООН, который по сути льет воду на мельницу Украины. Более того, мы знаем, что он выдвинул предложение о так называемой демилитаризации ЗАЭС, настаивая, чтобы мы оттуда полностью вывели войска. Но это же нонсенс. Ведь любая атомная станция находится под серьезнейшей охраной воинских формирований. Именно это сейчас и спасает ЗАЭС — не только наше присутствие, но и прежде всего наши системы ПВО.

Задача миссии МАГАТЭ — удостовериться, что станция работает в штатном режиме, что ее эксплуатационная безопасность не подвергается никаким сомнениям, и убедиться, что ядерные материалы, которые находятся на ядерном объекте, не используются для военных целей. И вот миссия МАГАТЭ приедет, удостоверится в аварийной безопасности, увидит, кто обстреливает станцию, уедет и сделает соответствующие заявления. Выгодны они киевскому режиму? Конечно, нет. Поэтому Киев будет делать все возможное, чтобы не допустить такого визита, — вот увидите.

Какие сценарии ядерной катастрофы возможны

Сам реактор, где находится ядерный материал, строят с очень большим запасом прочности, таким, что он должен выдержать удар от падающего самолета. Эту станцию возводили еще при Советском Союзе, когда во время холодной войны были высокие опасения ядерных ударов.

Но проблема в том, что аварии на АЭС рассчитаны на разовые угрозы. А что будет, если в реактор со всей силы долбанут пять ракет, пять условных самолетов? Если ее без конца обстреливать, или в одно и то же место выпустить 10 ракет, и все они долетят? При таком сценарии очень велика возможность конструктивного разрушения корпуса реактора и выхода радиации.

Когда свежее топливо загружается в реактор, оно практически безопасно с точки зрения радиационного фона. Но когда оно «выгорает», из реактора вынимают сборки, содержащие отработавшее топливо — урановую, условно скажем, «сажу». А это как раз уже высокорадиоактивный материал, и он какое-то время хранится на станции.

Ядерные сборки с отработавшим топливом помещают на охлаждение в специальные бассейны выдержки — «мокрые хранилища», сборки лежат там как брынза в рассоле. Только брынза дозревает, а сборки охлаждаются в буквальном смысле. Через несколько лет, когда выход тепла у них резко снижается, их отправляют на переработку.

На станции есть также сухое хранилище ядерных материалов, рассчитанное на 380 контейнеров. Хранятся на АЭС и жидкие радиоактивные отходы.

Есть и мощные насосы, а это критический элемент для подачи воды в реактор. На большинстве станций, в том числе на Украине, установлены водо-водяные реакторы. Они так называются потому, что вода служит средством двойного отвода тепла. С одной стороны, вода превращается в пар и вращает турбины, которые вырабатывают электричество. С другой стороны, вода охлаждает реактор, чтобы он не перегрелся. Если реактор не охлаждать, то от перегрева он может дать трещины и утечку радиации, что, кстати, произошло на Фукусиме и вызвало такую серьезную аварию.

Поэтому если эти критические компоненты АЭС будут регулярно обстреливаться, то здесь рано или поздно может случиться выход радиации либо из сухого хранилища, либо из мокрого, либо из мест хранения радиоактивных отходов. Радиоактивное облако, согласно расчетам специалистов, может распространиться на территории Словакии, Польши и далее.

В Чернобыле пострадал один реактор, мощность которого составляла 400 мегаватт. А здесь шесть реакторов, и мощность каждого 1 000 мегаватт. Если даже один реактор при совсем критическом сценарии пострадает, получается, если считать совсем грубо, что выброс будет в два раза больше, чем на Чернобыльской АЭС! В случае попадания и повреждения хранилища отработавшего топлива, конечно, будет более локальное заражение, и его масштаб зависит от того, сколько контейнеров или сборок с отработавшим топливом пострадает.

Что нужно сделать для скорейшего разрешения проблемы

Самое главное, еще раз повторюсь, это скорейшее и быстрейшее продвижение наших войск на запад и на юг Украины с тем, чтобы снять эту угрозу. Как только они отодвинут фронт на безопасное для досягаемости атомной станции расстояние, не будет более никаких проблем и никаких вопросов. И МАГАТЭ лишний раз приедет, посмотрит и удостоверится, что все в порядке. Безусловно, нам надо собирать доказательную базу преступлений, чтобы все это документировать. Если надо, то передавать в ООН, МАГАТЭ даже какие-то наши конфиденциальные документы вроде спутниковых снимков, и обнародовать это все.

Вообще, я оптимист, и надеюсь, что до катастрофического сценария дело не дойдет. Вопрос ведь вышел на сверхвысокий политический уровень. В его решение вовлечены генеральный директор МАГАТЭ, генеральный секретарь ООН, президент Турции, президент России. Сегодня президент Франции звонил Путину, во время разговора обсуждалась и эта тема.

Мое политическое чутье подсказывает, что в этой ситуации взять и действительно нанести разрушающий удар по реактору атомной станции было бы слишком опрометчиво со стороны украинских властей. Тогда уже бессмысленно будет кому-то доказывать, что это Россия сама себе нанесла удар. Что, разве Россия хочет вызвать радиоактивное заражение своих собственных войск, территории, которую она, как говорят киевские власти, оккупировала?

Поэтому, с учетом дипломатического обсуждения этого вопроса на самом высшем уровне, хочется верить, что до этого не дойдет. Будет, видимо, найдена какая-то дипломатическая формула. Украина, к примеру, скажет, что она своего добилась, русские «перестали обстреливать» станцию и скоро приедет инспекция МАГАТЭ, которую украинские власти всегда были готовы принять. Россия скажет, что добилась прекращения обстрелов станции и, в свою очередь, готова принять миссию МАГАТЭ, пусть она всю правду-матку на ЗАЭС увидит. Таким, вероятно, мог бы стать дипломатический выход из ситуации.

У киевского режима со здравым смыслом вообще плохо, его ненависть к собственному населению зашкаливает. Чем дышит, чем живет украинский режим? Украинская политическая элита все равно потом уедет, скажем, в Польшу, или еще куда-то. Этой «элите» просто наплевать и на свой народ, и на это «пушечное мясо», и на «недочеловеков», которые живут в восточной части Украины. Поэтому они так к этому всему и относятся.

Так что, к сожалению, пока мы не закончим нашу специальную военную операцию на победных условиях, могут быть и дальше провокации, вбросы и фейки. И мне хочется, чтобы ее можно было немножечко ускорить. Тогда многие проблемы разрешатся сами собой.