15 ЛЕТ ТИШИНЫ

ФОТОПРОЕКТ
МИХАИЛ КАЛАРАШАН
Мое знакомство с Сергеем произошло в странный период моей жизни. Сейчас трудно ответить, почему я решил заехать по пути домой в молдавское село Цыпово. Еще каких-то два столетия назад на его окраине существовал большой скальный город. Сейчас же здесь — музей под открытым небом. Высеченные камни, древние лестницы, ведущие к реке, редкие лампады в больших скальных пустотах — вот и все немногочисленные напоминания о величии прошлого.
ФОТОПРОЕКТ
МИХАИЛ КАЛАРАШАН
Мое знакомство с Сергеем произошло в странный период моей жизни. Сейчас трудно ответить, почему я решил заехать по пути домой в молдавское село Цыпово. Еще каких-то два столетия назад на его окраине существовал большой скальный город. Сейчас же здесь — музей под открытым небом. Высеченные камни, древние лестницы, ведущие к реке, редкие лампады в больших скальных пустотах — вот и все немногочисленные напоминания о величии прошлого.
Я спускаюсь ниже и попадаю на большую площадку, огражденную с одной стороны металлическим забором, с другой — скалой, в которой пять веков назад была высечена православная церковь.

Ко мне подходит мужчина с темными волосами и очень глубоким взглядом. Кажется, он смотрит прямо в душу. Мужчина здоровается и пытается понять,
кто перед ним.

Я спускаюсь ниже и попадаю на большую площадку, огражденную с одной стороны металлическим забором, с другой — скалой, в которой пять веков назад была высечена православная церковь.

Ко мне подходит мужчина с темными волосами и очень глубоким взглядом. Кажется, он смотрит прямо в душу. Мужчина здоровается и пытается понять, кто перед ним.

Через несколько мгновений он показывает свое жилище: две небольшие комнаты, в которых уживается прошлое и настоящее.

История отношений Сергея с этим местом началась 15 лет назад, когда он, восемнадцатилетний молодой человек, решил со своим товарищем отправиться в небольшое путешествие на север Молдовы. Их путь лежал из Кишинева через Старый Оргеев в Цыпова. Когда они впервые увидели всю мощь и величие этого места, у Сергея захватило дыхание. Он прожил в пещерах и кельях две недели, после чего уехал, но всегда сюда возвращался.

Когда мы познакомились, он уже 15 лет постоянно жил в келье. Его распорядок дня состоял из обхода территории, медитации, чтения книг, молитв и из постоянного выживания среди змей, пауков и летучих мышей.

Через несколько мгновений он показывает свое жилище: две небольшие комнаты, в которых уживается прошлое и настоящее.

История отношений Сергея с этим местом началась 15 лет назад, когда он, восемнадцатилетний молодой человек, решил со своим товарищем отправиться в небольшое путешествие на север Молдовы. Их путь лежал из Кишинева через Старый Оргеев в Цыпова. Когда они впервые увидели всю мощь и величие этого места, у Сергея захватило дыхание. Он прожил в пещерах и кельях две недели, после чего уехал, но всегда сюда возвращался.

Когда мы познакомились, он уже 15 лет постоянно жил в келье. Его распорядок дня состоял из обхода территории, медитации, чтения книг, молитв и из постоянного выживания среди змей, пауков и летучих мышей.

В шесть лет, когда я уже научился читать, мне в руки попала первая детская Библия. В ней были очень красивые картинки. Тогда я не спрашивал себя, что такое Бог, что такое вера. Уже в подростковом возрасте начались какие-то первые проблемы, и я начал себя спрашивать: «Что такое жизнь?».
Жизнь — это суета сует. Это сказал мудрейший царь Соломон: «Все суета сует». Так оно и есть. Нет разницы человеку — богатый он, бедный, здоровый, больной. Все заканчивается одним и тем же.


После Библии стали помогать книги по философии, по научным дисциплинам. Есть вопросы, на которые у науки нет ответа, а в Библии есть ответ на любой вопрос. Главное принять это в себя. Объяснять это кому-то бесполезно, потому что это либо открывается с самого рождения, так что человеку ничего не нужно объяснять, либо этого не понимают. Тогда, сколько ни пытайся объяснить, будет все бесполезно. Для меня Бог это не какой-то дедушка на небе с бородой, который палкой бьет за грех. Это что-то такое, что человеку оценить невозможно, но это есть. Оно во мне работает, оно мне помогает.
В шесть лет, когда я уже научился читать, мне в руки попала первая детская Библия. В ней были очень красивые картинки. Тогда я не спрашивал себя, что такое Бог, что такое вера. Уже в подростковом возрасте начались какие-то первые проблемы, и я начал себя спрашивать: «Что такое жизнь?». Жизнь — это суета сует. Это сказал мудрейший царь Соломон: «Все суета сует». Так оно и есть. Нет разницы человеку — богатый он, бедный, здоровый, больной. Все заканчивается одним и тем же.

После Библии стали помогать книги по философии, по научным дисциплинам. Есть вопросы, на которые у науки нет ответа, а в Библии есть ответ на любой вопрос. Главное принять это в себя. Объяснять это кому-то бесполезно, потому что это либо открывается с самого рождения, так что человеку ничего не нужно объяснять, либо этого не понимают. Тогда, сколько ни пытайся объяснить, будет все бесполезно. Для меня Бог это не какой-то дедушка на небе с бородой, который палкой бьет за грех. Это что-то такое, что человеку оценить невозможно, но это есть. Оно во мне работает, оно мне помогает.
Я отличаюсь. Я ненормальный, но в хорошем смысле. Нормальный
человек это обыкновенный человек. Есть ненормальные люди, которые на самом деле не могут жить в этом обществе, а есть ненормальные, которые лучше, чем нормальные. Почему-то мне казалось, что я лучше, чем нормальный. Сейчас я уже так о себе не говорю.

Мы живем своей жизнью. Мне проще, когда я сам. Встречаются такие люди, с которыми можно найти общий язык, мы друг друга понимаем, а со всеми мне дружить не обязательно. Люди отдельно, я им не мешаю, а они не мешают мне. Каждый из нас должен заниматься своим делом.

Я отличаюсь. Я ненормальный, но в хорошем смысле. Нормальный человек это обыкновенный человек. Есть ненормальные люди, которые на самом деле не могут жить в этом обществе, а есть ненормальные, которые лучше, чем нормальные. Почему-то мне казалось, что я лучше, чем нормальный. Сейчас я уже так о себе не говорю.

Мы живем своей жизнью. Мне проще, когда я сам. Встречаются такие люди, с которыми можно найти общий язык, мы друг друга понимаем, а со всеми мне дружить не обязательно. Люди отдельно, я им не мешаю, а они не мешают мне. Каждый из нас должен заниматься своим делом.

Это место всегда было отгорожено от мира. За тысячелетнюю историю этого монастыря сюда приходили именно те люди, которым мир был попросту не нужен. И вообще, что такое монастырь и монахи? Это «мы не от мира сего». Есть мир, там живут по своим правилам обыкновенные, нормальные люди. Кто- то глупее, кто-то умнее. А есть другие люди, которые понимают, что мир это не самое важное. И им это не нужно.

Если бы я был один на необитаемом острове, мне бы тоже не было скучно и я бы совершенно об этом не беспокоился. Я могу себя представить на необитаемом острове, в монастыре, в одиночной камере или палате. Я, книги, стены и больше ничего. Когда я остаюсь один, голова у меня никогда не молчит.

Это место всегда было отгорожено от мира. За тысячелетнюю историю этого монастыря сюда приходили именно те люди, которым мир был попросту не нужен. И вообще, что такое монастырь и монахи? Это «мы не от мира сего». Есть мир, там живут по своим правилам обыкновенные, нормальные люди. Кто- то глупее, кто-то умнее. А есть другие люди, которые понимают, что мир это не самое важное. И им это не нужно.

Если бы я был один на необитаемом острове, мне бы тоже не было скучно и я бы совершенно об этом не беспокоился. Я могу себя представить на необитаемом острове, в монастыре, в одиночной камере или палате. Я, книги, стены и больше ничего. Когда я остаюсь один, голова у меня никогда не молчит.
Может, эту пещеру в XV веке и высекли специально для того, чтобы сейчас я сюда приехал и остался тут.

Кто знает, что нами движет и что определяет то, что будет дальше? Никто не знает. Может, я родился специально для того, чтобы приехать именно в это место и остаться здесь. А другие люди сюда приезжали и не могут.

Может быть, это сказка. Пока я могу быть здесь я здесь буду.

Может, эту пещеру в XV веке и высекли специально для того, чтобы сейчас я сюда приехал и остался тут.

Кто знает, что нами движет и что определяет то, что будет дальше? Никто не знает. Может, я родился специально для того, чтобы приехать именно в это место и остаться здесь. А другие люди сюда приезжали и не могут.

Может быть, это сказка. Пока я могу быть здесь — я здесь буду.
С другими работами Михаила Каларашана вы можете ознакомиться на сайте автора.
С другими работами Михаила Каларашана вы можете ознакомиться на сайте автора.