Время воды
ИСТОРИИ РЫБИНСКОГО ВОДОХРАНИЛИЩА
Open this page on desktop >1200px to see animation
Previous Example / Next Example
ФОТОПРОЕКТ
ДАРЬЯ НАЗАРОВА
ДАРЬЯ НАЗАРОВА
Прошлое моей семьи связано с местами, где сейчас находится Рыбинское водохранилище.
С 1937 по 1941 год больше 130 000 человек были вынуждены покинуть свои земли. Каменные и ветхие дома разрушали и сжигали, остальные — разбирали
и перевозили на новые места. Тем, кто оставался без дома, выплачивали компенсацию, но люди должны были сами искать, куда перебраться. Дома, годные к переносу, продавали «Волгострою» за небольшие суммы, если не могли найти денег на оплату рабочим по разборке и сборке дома. Большинство людей переезжали куда-то неподалеку и оставались жить на берегу будущего искусственного озера.
Были те, кто умер, не сумев перенести потрясения, — от холода, болезней и бедности. Всего было затоплено около 700 сел и деревень, разрушено больше 50 церквей, три монастыря, дворянские усадьбы с прилегающими территориями, садами и парками, имение графа Мусина-Пушкина. Ушел под воду целый город Молога.
Меня тянуло поехать в эти места и найти людей, которые расскажут о затоплении. Ведь скоро не останется никого, кто способен хоть что-то вспомнить о тех событиях.
С 1937 по 1941 год больше 130 000 человек были вынуждены покинуть свои земли. Каменные и ветхие дома разрушали и сжигали, остальные — разбирали
и перевозили на новые места. Тем, кто оставался без дома, выплачивали компенсацию, но люди должны были сами искать, куда перебраться. Дома, годные к переносу, продавали «Волгострою» за небольшие суммы, если не могли найти денег на оплату рабочим по разборке и сборке дома. Большинство людей переезжали куда-то неподалеку и оставались жить на берегу будущего искусственного озера.
Были те, кто умер, не сумев перенести потрясения, — от холода, болезней и бедности. Всего было затоплено около 700 сел и деревень, разрушено больше 50 церквей, три монастыря, дворянские усадьбы с прилегающими территориями, садами и парками, имение графа Мусина-Пушкина. Ушел под воду целый город Молога.
Меня тянуло поехать в эти места и найти людей, которые расскажут о затоплении. Ведь скоро не останется никого, кто способен хоть что-то вспомнить о тех событиях.
Антонина Павловна Шеломова
Когда точно стало известно, что Мологу затапливают, и люди из комиссии начали ходить
по домам, были назначены уполномоченные
по ликвидации по каждому сельсовету. Сколько было слез: невозможно было покидать родные места. Наверное, и уполномоченным было нелегко.
Следом за комиссией, ходившей по домам, приехали люди, которые, как тогда говорили, шли «зорить» церковь на Шумаровском острове,
что значило разорять.
Старшеклассников организованным порядком привели в церковь. Мне было 11 лет, мы шли
за старшими детьми, не понимали, что происходило. Вокруг валялись книги, бумаги
с картинками, свечи и восковые цветы — мы все, что валялось, собирали в ящики без разбора
и уносили домой. Когда с церкви начали снимать колокол, ручная сова мальчика Миши из церкви, жившая в колокольне, взлетела на сосну и издавала такой страшный гортанный звук, что старухи потом долго вспоминали и крестились.
Когда точно стало известно, что Мологу затапливают, и люди из комиссии начали ходить
по домам, были назначены уполномоченные
по ликвидации по каждому сельсовету. Сколько было слез: невозможно было покидать родные места. Наверное, и уполномоченным было нелегко.
Следом за комиссией, ходившей по домам, приехали люди, которые, как тогда говорили, шли «зорить» церковь на Шумаровском острове,
что значило разорять.
Старшеклассников организованным порядком привели в церковь. Мне было 11 лет, мы шли
за старшими детьми, не понимали, что происходило. Вокруг валялись книги, бумаги
с картинками, свечи и восковые цветы — мы все, что валялось, собирали в ящики без разбора
и уносили домой. Когда с церкви начали снимать колокол, ручная сова мальчика Миши из церкви, жившая в колокольне, взлетела на сосну и издавала такой страшный гортанный звук, что старухи потом долго вспоминали и крестились.
Антонина Павловна Шеломова
Когда точно стало известно, что Мологу затапливают, и люди из комиссии начали ходить по домам, были назначены уполномоченные по ликвидации по каждому сельсовету. Сколько было слез: невозможно было покидать родные места. Наверное, и уполномоченным было нелегко.
Следом за комиссией, ходившей по домам, приехали люди, которые, как тогда говорили, шли «зорить» церковь на Шумаровском острове, что значило разорять.
Старшеклассников организованным порядком привели в церковь. Мне было 11 лет, мы шли за старшими детьми, не понимали, что происходило. Вокруг валялись книги, бумаги с картинками, свечи и восковые цветы — мы все, что валялось, собирали в ящики без разбора и уносили домой. Когда с церкви начали снимать колокол, ручная сова мальчика Миши из церкви, жившая в колокольне, взлетела на сосну и издавала такой страшный гортанный звук, что старухи потом долго вспоминали и крестились.
Следом за комиссией, ходившей по домам, приехали люди, которые, как тогда говорили, шли «зорить» церковь на Шумаровском острове, что значило разорять.
Старшеклассников организованным порядком привели в церковь. Мне было 11 лет, мы шли за старшими детьми, не понимали, что происходило. Вокруг валялись книги, бумаги с картинками, свечи и восковые цветы — мы все, что валялось, собирали в ящики без разбора и уносили домой. Когда с церкви начали снимать колокол, ручная сова мальчика Миши из церкви, жившая в колокольне, взлетела на сосну и издавала такой страшный гортанный звук, что старухи потом долго вспоминали и крестились.
Галина Трофимовна Туз
Мой прадед ловил рыбу, отвозил в Рыбинск
и продавал ее только живую, мертвая рыба
не годилась, считалась несвежей. Дед Иван и прадед сами строили себе лодки, плели неводы. Жили в достатке, рыбы было очень много, большая семья. Хозяйство было богатое, 25 овец, три коровы, две лошади, но все это было перед раскулачиванием.
Раскулачили, неводы отобрали, бросили в сараи. У деда был свой участок, на котором он ловил рыбу, но городской какой-то житель приехал на этот участок и забрал его себе, сказал моему деду, что так власть ему разрешила, на что дед ответил: «Да пошел ты со своей властью!».
После чего и деда моего, и прадеда посадили.
и продавал ее только живую, мертвая рыба
не годилась, считалась несвежей. Дед Иван и прадед сами строили себе лодки, плели неводы. Жили в достатке, рыбы было очень много, большая семья. Хозяйство было богатое, 25 овец, три коровы, две лошади, но все это было перед раскулачиванием.
Раскулачили, неводы отобрали, бросили в сараи. У деда был свой участок, на котором он ловил рыбу, но городской какой-то житель приехал на этот участок и забрал его себе, сказал моему деду, что так власть ему разрешила, на что дед ответил: «Да пошел ты со своей властью!».
После чего и деда моего, и прадеда посадили.
Галина Трофимовна Туз
Мой прадед ловил рыбу, отвозил в Рыбинск
и продавал ее только живую, мертвая рыба
не годилась, считалась несвежей. Дед Иван и прадед сами строили себе лодки, плели неводы. Жили в достатке, рыбы было очень много, большая семья. Хозяйство было богатое, 25 овец, три коровы, две лошади, но все это было перед раскулачиванием.
Раскулачили, неводы отобрали, бросили в сараи.
У деда был свой участок, на котором он ловил рыбу, но городской какой-то житель приехал
на этот участок и забрал его себе, сказал моему деду, что так власть ему разрешила, на что дед ответил: «Да пошел ты со своей властью!».
После чего и деда моего, и прадеда посадили.
Мой прадед ловил рыбу, отвозил в Рыбинск
и продавал ее только живую, мертвая рыба
не годилась, считалась несвежей. Дед Иван и прадед сами строили себе лодки, плели неводы. Жили в достатке, рыбы было очень много, большая семья. Хозяйство было богатое, 25 овец, три коровы, две лошади, но все это было перед раскулачиванием.
Раскулачили, неводы отобрали, бросили в сараи.
У деда был свой участок, на котором он ловил рыбу, но городской какой-то житель приехал
на этот участок и забрал его себе, сказал моему деду, что так власть ему разрешила, на что дед ответил: «Да пошел ты со своей властью!».
После чего и деда моего, и прадеда посадили.
Татьяна Александровна Смирнова
Коприно переселяли, считалось, что уровень воды правого берега поднимется выше, но этого
не произошло. Правый берег Волги был очень крутой. Были затоплены заливные луга. Они давали много травы, которая шла на корм скоту.
Отец работал заведующим на мельнице маслобойного завода в Ясенево с 1925 года,
до этого с 1923 года работал там
машинистом-механиком. Центр управления находился в Мологе, а после затопления — в Рыбинске. В 45-м году после войны мельницу построили в Погорелке в здании бывшей церкви.
Коприно переселяли, считалось, что уровень воды правого берега поднимется выше, но этого
не произошло. Правый берег Волги был очень крутой. Были затоплены заливные луга. Они давали много травы, которая шла на корм скоту.
Отец работал заведующим на мельнице маслобойного завода в Ясенево с 1925 года,
до этого с 1923 года работал там
машинистом-механиком. Центр управления находился в Мологе, а после затопления — в Рыбинске. В 45-м году после войны мельницу построили в Погорелке в здании бывшей церкви.
Татьяна Александровна Смирнова
Коприно переселяли, считалось, что уровень воды правого берега поднимется выше, но этого не произошло. Правый берег Волги был очень крутой. Были затоплены заливные луга. Они давали много травы, которая шла на корм скоту.
Отец работал заведующим на мельнице маслобойного завода в Ясенево с 1925 года,
до этого с 1923 года работал там
машинистом-механиком. Центр управления находился в Мологе, а после затопления — в Рыбинске. В 45-м году после войны мельницу построили в Погорелке в здании бывшей церкви.
Отец работал заведующим на мельнице маслобойного завода в Ясенево с 1925 года,
до этого с 1923 года работал там
машинистом-механиком. Центр управления находился в Мологе, а после затопления — в Рыбинске. В 45-м году после войны мельницу построили в Погорелке в здании бывшей церкви.
Нина Алексеевна Заварина
Недалеко от города Мологи в двух километрах друг от друга находились две деревеньки — Клобуково и Харино. В Харино, в крестьянской семье, родился мой папа. В Клобуково родилась мама, семья ее тоже была крестьянской, она была восьмым ребенком из десяти детей.
В 18 году состоялось венчание и свадьба в городе Молога. Начали рождаться дети. Первый ребенок, девочка, прожила меньше года, потом родился мальчик, Павлуша, прожил семь лет, потом еще родилась девочка, прожила пять лет. в 20-е годы многие дети умирали от эпидемий. Молодая семья не могла жить в деревне без детей, хотя мои мама и папа уже отделились от родителей и построили свой небольшой бревенчатый домик. После смерти троих детей они переехали в Мологу, там дела у папы пошли хорошо и семья купила свой дом с яблоневым садом.
Весной вода из ближайших речек поднималась так, что затапливала деревни, из одной деревни в другую крестьяне переплавлялись на лодочках, и это время, примерно март или апрель месяц, называлось у них «водополица» — от слова «водополье». Обширная территория, в том числе и город Молога, должна была исчезнуть под водой.
В 18 году состоялось венчание и свадьба в городе Молога. Начали рождаться дети. Первый ребенок, девочка, прожила меньше года, потом родился мальчик, Павлуша, прожил семь лет, потом еще родилась девочка, прожила пять лет. в 20-е годы многие дети умирали от эпидемий. Молодая семья не могла жить в деревне без детей, хотя мои мама и папа уже отделились от родителей и построили свой небольшой бревенчатый домик. После смерти троих детей они переехали в Мологу, там дела у папы пошли хорошо и семья купила свой дом с яблоневым садом.
Весной вода из ближайших речек поднималась так, что затапливала деревни, из одной деревни в другую крестьяне переплавлялись на лодочках, и это время, примерно март или апрель месяц, называлось у них «водополица» — от слова «водополье». Обширная территория, в том числе и город Молога, должна была исчезнуть под водой.
Нина Алексеевна Заварина
Недалеко от города Мологи в двух километрах друг от друга находились две деревеньки — Клобуково и Харино. В Харино, в крестьянской семье, родился мой папа. В Клобуково родилась мама, семья ее тоже была крестьянской, она была восьмым ребенком из десяти детей.
В 18 году состоялось венчание и свадьба в городе Молога. Начали рождаться дети. Первый ребенок, девочка, прожила меньше года, потом родился мальчик, Павлуша, прожил семь лет, потом
еще родилась девочка, прожила пять лет. в 20-е годы многие дети умирали от эпидемий. Молодая семья не могла жить в деревне без детей, хотя мои мама и папа уже отделились от родителей и построили свой небольшой бревенчатый домик. После смерти троих детей они переехали в Мологу, там дела у папы пошли хорошо и семья купила свой дом с яблоневым садом.
Весной вода из ближайших речек поднималась так, что затапливала деревни, из одной деревни
в другую крестьяне переплавлялись на лодочках,
и это время, примерно март или апрель месяц, называлось у них «водополица» — от слова «водополье». Обширная территория, в том числе
и город Молога, должна была исчезнуть под водой. Осенью 39 года происходил наш переезд. Домик у нас был крепкий, красивый, такие дома приказали раскатать на брёвна, каждое бревно подписать. Эти бревна организованным транспортом вместе с остальными перевозили к реке Мологе. Дома сплачивались и через реку Мологу и верховье Волги отправлялись до Рыбинска. Детей увозили по дороге, а дом вместе с родителями плыл по реке.
Недалеко от города Мологи в двух километрах друг от друга находились две деревеньки — Клобуково и Харино. В Харино, в крестьянской семье, родился мой папа. В Клобуково родилась мама, семья ее тоже была крестьянской, она была восьмым ребенком из десяти детей.
В 18 году состоялось венчание и свадьба в городе Молога. Начали рождаться дети. Первый ребенок, девочка, прожила меньше года, потом родился мальчик, Павлуша, прожил семь лет, потом
еще родилась девочка, прожила пять лет. в 20-е годы многие дети умирали от эпидемий. Молодая семья не могла жить в деревне без детей, хотя мои мама и папа уже отделились от родителей и построили свой небольшой бревенчатый домик. После смерти троих детей они переехали в Мологу, там дела у папы пошли хорошо и семья купила свой дом с яблоневым садом.
Весной вода из ближайших речек поднималась так, что затапливала деревни, из одной деревни
в другую крестьяне переплавлялись на лодочках,
и это время, примерно март или апрель месяц, называлось у них «водополица» — от слова «водополье». Обширная территория, в том числе
и город Молога, должна была исчезнуть под водой. Осенью 39 года происходил наш переезд. Домик у нас был крепкий, красивый, такие дома приказали раскатать на брёвна, каждое бревно подписать. Эти бревна организованным транспортом вместе с остальными перевозили к реке Мологе. Дома сплачивались и через реку Мологу и верховье Волги отправлялись до Рыбинска. Детей увозили по дороге, а дом вместе с родителями плыл по реке.
Николай Михайлович Новотельнов
В 72 году Молога вышла из воды, обмелело, наша семья Новотельновых и семья Малышевых договорились с катером рыболовецкой бригады. С семьей Малышевых мы дружили с первого класса школы в Мологе.
Нас высадили на обмелевший берег и уехали, мы походили по Мологе, там рюмку выпили, обратно за нами вернулся катер, и нас забрали. Ходили на кладбище, нашли могилы родственников. Было видно фундаменты домов, пни деревьев и спиленные фонарные столбы, груды кирпичей от печек. Все это со временем начало растаскиваться, лед зимой садился на камни, возвышенности, а весной лед поднимало водой вместе с камнями.
Сейчас в Мологе остался только песок, кое-где валяется железо, фундаменты еще можно различить. Последний раз я был на обмелевшей Мологе году в 2009, приезжали телевизионщики, меня взяли как проводника, ожидали увидеть купола от церквей, полуразрушенные дома, но все это выдумка из интернета.
Нас высадили на обмелевший берег и уехали, мы походили по Мологе, там рюмку выпили, обратно за нами вернулся катер, и нас забрали. Ходили на кладбище, нашли могилы родственников. Было видно фундаменты домов, пни деревьев и спиленные фонарные столбы, груды кирпичей от печек. Все это со временем начало растаскиваться, лед зимой садился на камни, возвышенности, а весной лед поднимало водой вместе с камнями.
Сейчас в Мологе остался только песок, кое-где валяется железо, фундаменты еще можно различить. Последний раз я был на обмелевшей Мологе году в 2009, приезжали телевизионщики, меня взяли как проводника, ожидали увидеть купола от церквей, полуразрушенные дома, но все это выдумка из интернета.
Николай Михайлович Новотельнов
В 72 году Молога вышла из воды, обмелело, наша семья Новотельновых и семья Малышевых договорились с катером рыболовецкой бригады.
С семьей Малышевых мы дружили с первого класса школы в Мологе.
Нас высадили на обмелевший берег и уехали, мы походили по Мологе, там рюмку выпили, обратно
за нами вернулся катер, и нас забрали. Ходили
на кладбище, нашли могилы родственников. Было видно фундаменты домов, пни деревьев
и спиленные фонарные столбы, груды кирпичей
от печек. Все это со временем начало растаскиваться, лед зимой садился на камни, возвышенности, а весной лед поднимало водой вместе с камнями.
Сейчас в Мологе остался только песок, кое-где валяется железо, фундаменты еще можно различить. Последний раз я был на обмелевшей Мологе году в 2009, приезжали телевизионщики, меня взяли как проводника, ожидали увидеть купола от церквей, полуразрушенные дома, но все это выдумка из интернета.
В 72 году Молога вышла из воды, обмелело, наша семья Новотельновых и семья Малышевых договорились с катером рыболовецкой бригады.
С семьей Малышевых мы дружили с первого класса школы в Мологе.
Нас высадили на обмелевший берег и уехали, мы походили по Мологе, там рюмку выпили, обратно
за нами вернулся катер, и нас забрали. Ходили
на кладбище, нашли могилы родственников. Было видно фундаменты домов, пни деревьев
и спиленные фонарные столбы, груды кирпичей
от печек. Все это со временем начало растаскиваться, лед зимой садился на камни, возвышенности, а весной лед поднимало водой вместе с камнями.
Сейчас в Мологе остался только песок, кое-где валяется железо, фундаменты еще можно различить. Последний раз я был на обмелевшей Мологе году в 2009, приезжали телевизионщики, меня взяли как проводника, ожидали увидеть купола от церквей, полуразрушенные дома, но все это выдумка из интернета.
Галина Владимировна Бурша
О родственниках отца знаю не так много, но все они жили на затопляемой зоне. Мой отец родился сейчас уже неизвестно где, возможно, бабушка была на последних неделях беременности, когда пришлось переплавляться на плоту в сторону нового дома. Дом подлежал сплаву: когда было обозначено, что нужно уезжать, его разобрали и сплавили по Волге в Костромскую область, в поселок Чапаева.
Кооперировались сразу по несколько домов, переезжали всей деревней. Все дома в новом поселке ставились в ряд, за домом наделялась земля для огорода и сенокоса, а дальше, навстречу им, был еще один участок, а за ним следующий ряд домов. Поселок состоял полностью из переселенцев. Бабушка хотела поставить дом рядом с родственниками Ошастиными, но родственники выезжали первыми в деревне, а бабушка как депутат должна была выехать самой последней. Разница между домами получилась в три или четыре улицы. Когда бабушка состарилась, преодолевать такие расстояния, чтобы навестить родственников, стало сложно, транспорта не было.
Кооперировались сразу по несколько домов, переезжали всей деревней. Все дома в новом поселке ставились в ряд, за домом наделялась земля для огорода и сенокоса, а дальше, навстречу им, был еще один участок, а за ним следующий ряд домов. Поселок состоял полностью из переселенцев. Бабушка хотела поставить дом рядом с родственниками Ошастиными, но родственники выезжали первыми в деревне, а бабушка как депутат должна была выехать самой последней. Разница между домами получилась в три или четыре улицы. Когда бабушка состарилась, преодолевать такие расстояния, чтобы навестить родственников, стало сложно, транспорта не было.
Галина Владимировна Бурша
О родственниках отца знаю не так много, но все они жили на затопляемой зоне. Мой отец родился сейчас уже неизвестно где, возможно, бабушка была на последних неделях беременности,
когда пришлось переплавляться на плоту в сторону нового дома. Дом подлежал сплаву: когда было обозначено, что нужно уезжать, его разобрали
и сплавили по Волге в Костромскую область, в поселок Чапаева.
Кооперировались сразу по несколько домов, переезжали всей деревней. Все дома в новом поселке ставились в ряд, за домом наделялась земля для огорода и сенокоса, а дальше, навстречу им, был еще один участок, а за ним следующий ряд домов. Поселок состоял полностью
из переселенцев. Бабушка хотела поставить дом рядом с родственниками Ошастиными,
но родственники выезжали первыми в деревне,
а бабушка как депутат должна была выехать самой последней. Разница между домами получилась
в три или четыре улицы. Когда бабушка состарилась, преодолевать такие расстояния, чтобы навестить родственников, стало сложно, транспорта не было.
О родственниках отца знаю не так много, но все они жили на затопляемой зоне. Мой отец родился сейчас уже неизвестно где, возможно, бабушка была на последних неделях беременности,
когда пришлось переплавляться на плоту в сторону нового дома. Дом подлежал сплаву: когда было обозначено, что нужно уезжать, его разобрали
и сплавили по Волге в Костромскую область, в поселок Чапаева.
Кооперировались сразу по несколько домов, переезжали всей деревней. Все дома в новом поселке ставились в ряд, за домом наделялась земля для огорода и сенокоса, а дальше, навстречу им, был еще один участок, а за ним следующий ряд домов. Поселок состоял полностью
из переселенцев. Бабушка хотела поставить дом рядом с родственниками Ошастиными,
но родственники выезжали первыми в деревне,
а бабушка как депутат должна была выехать самой последней. Разница между домами получилась
в три или четыре улицы. Когда бабушка состарилась, преодолевать такие расстояния, чтобы навестить родственников, стало сложно, транспорта не было.
