Космонавт-испытатель, Герой России Александр Мисуркин рассказал в специнтервью RTVI о перспективах полетов на Марс, изображении космоса в фильмах «Марсианин» и «Вызов», сомнениях о высадке США на Луну и поисках жизни в открытом космосе.

О полетах на Марс

Отвечая себе, для чего нам полет на Марс или на Луну, здесь всегда, если говорить серьезно, как минимум две ветви размышлений.

Первая: мне очень интересно, как менялось наше представление о мире в крайние года. Мы всегда думали, что все, что касается астероидов, — это история, связанная с одной конкретной звездой и ее планетарной системой. То есть мы знали, что практически все, а тем более опасные для нас, астероиды, мы знаем, мы их траектории отслеживаем, прогнозируем, и все хорошо. И вот как раз мы стартовали во второй полет, когда впервые ученые смогли увидеть астероид, который прилетел в Солнечную систему извне. И он пролетел не так далеко от Земли, и заметить его смогли не так заблаговременно.

То есть я о чем? О том, что действительно астероидная опасность существует. Поэтому, когда мы достигли уровня технологического развития, позволяющего нам существовать не только на одном объекте Солнечной системы, это реальное функциональное резервирование.

Это первый момент.

Второй момент. Мы сегодня очень далеки на самом деле до того, чтобы прилететь на Марс и начать там полноценно жить. И для того, чтобы научиться это делать, нам предстоит решить ряд серьезных технологических задач. И решение этих задач, безусловно, отразится на нашей жизни на Земле.

Например, сегодня мы в космосе, для того чтобы не терять кальций из костной ткани и не терять тонус мышц, мы там два часа каждый день занимаемся спортом. Но на сегодняшний день ученые смогли синтезировать белок, который очень близок с тем белком, который, как выяснилось, отвечает как раз за сохранность кальция в костной ткани. Таким образом, как минимум одна проблема, связанная с космосом, она может помочь не только лучше, эффективнее использовать твое время в космосе, но и помочь решить проблему с остеопорозом на Земле.

О фильме «Марсианин»

У меня есть где-то в записях разбор топ-10 фильмов о космосе, снятых на реальных событиях, и свое к этому отношение. Что я не люблю? Я не люблю фильмы-абсурды, где в фильме, который позиционируется на уровне близких к реальному событий или возможных событий, очень близких к реальным технологиям, где грубо попирается какой-то здравый смысл или законы физики, законы природы.

Кадр из фильма «Марсианин» / режиссер Ридли Скотт / 20th Century Fox

Все, что касательно фильма «Марсианин», мне очень нравится этот фильм. Там только есть только один небольшой ляп, где он начинает летать на перчатке. Я имею в виду — он режет свою перчатку и за счет струи реактивного истекающего воздуха, кислорода, он летит. Я очень сильно сомневаюсь, что это реально можно сделать.

Но во всем остальном фильм очень реалистичен. А самое главное, я вижу в нем то, чему я хочу у этого героя: как он не сдался, как он решал пошагово все проблемы, перед ним стоящие…

О фильме «Вызов»

С точки зрения картинки пребывания на российском сегменте МКС, с точки зрения того, как выглядит Земля из космоса — кадры практически [такие], как будто ты видел их глазами. В этом плане фильм абсолютно достойный.

Что касается медицинской части — не мне судить, я не доктор по образованию, насколько реально можно с помощью проволоки и ложки чайной решать проблему с легким, но допускаю мысль, что это возможно.

Меня тут больше смущает мотивация съемки фильма, потому что на кону был тот многострадальный модуль «Наука», который давно-давно строили. Вот он наконец-то прилетел, нужно его интегрировать в сегмент, для этого нужны рабочие руки, и тут мы вместо космонавта отправляем съемочную группу снимать кино, а модуль еще полгода ждет, пока его начинаем интегрировать. И почему-то это сильно совпало с тем моментом, когда Том Круз оповестил о своем желании снимать фильм в космосе.

Об Илоне Маске

Я к нему отношусь с большим уважением, потому что можно по-разному относиться к словам, но надо, я считаю, смотреть на дела. А дела заключаются в чем? Человек сумел с нуля организовать отрасль космическую. Можно рассуждать, на какие средства, но их нужно было получить в любом случае, нужно было получить кредит доверия, чтобы тебе дали эти средства. По сути, в моем представлении, он повторил дорогу Сергея Павловича Королева, только в новых, современных реалиях.

О красоте

Момент, который я для себя открыл в полете. Одна уважаемая знакомая его в короткой фразе резюмировала так: «Ищи красивое». Я для себя неожиданно ввел такое правило: как бы мало мне сегодня спать ни осталось, как бы сильно я ни устал, перед сном 10 минут — прилети к самому большому иллюминатору.

И каждый раз ты туда прилетаешь — уже тишина, уже везде свет выключен, только мирно работающие вентиляторы, все спят… И ты подлетаешь, и такая красота! Руки тянутся к фотоаппарату, а ты усилием воли себя останавливаешь с камерой: ты работаешь, ты тратишь энергию, а ты прилетел ее получить обратно. И вот так руки убираешь: я просто смотрю.

Сергей Савостьянов /ТАСС

О поисках жизни в космосе

Меня очень сильно потряс эксперимент, когда я прихожу на подготовку и специалист мне говорит: «Ну вот во время выхода в открытый космос вам нужно будет взять мазки с внешней поверхности станции». А это что значит? Что мы что-то в этих мазках хотим посмотреть и обнаружить или не обнаружить.

И я спрашиваю: «Хорошо, без проблем, сделаю. А на предмет чего мы хотим исследовать эту внешнюю поверхность?» — «Ну как, на предмет наличия биологической жизни».

Я вспоминаю — сегодня не 1 апреля, думаю, так: «Вы всерьез? В вакууме, в условиях повышенной радиации, без воды и кислорода?» — «Да, а чему вы удивляетесь?» Типа «я даже не первый провожу этот эксперимент, и действительно там какие-то микроорганизмы».

Конечно же, привезенные с Земли, но они тем не менее адаптировались и смогли жить в этих условиях. Я был очень этим потрясен — понял, что теория панспермии, перемещения жизни во Вселенной, она не на пустом месте основана…

Я вот, вы знаете, рассуждаю… Весь полет, когда я прилетал к иллюминатору и созерцал перед сном, один из вопросов, который крутился в моей голове: вот неужели ты такая единственная, уникальная? В том плане, что каждый физический параметр окружающей среды, он враждебен тому, чтобы здесь зародилась какая-то биологическая жизнь. Несмотря на это, она берет и зарождается — какое-то чудо. И вот каждый раз я думал: неужели ты такая единственная и уникальная?..

И потом просто посмотрел, как менялось наше представление об окружающем мире, и получается, что мы примерно с конца прошлого столетия начали технологически иметь возможность нащупывать следы присутствия экзопланет, т. е. планет других звезд… Сегодня мы понимаем, что почти каждая звезда имеет свою планетную систему. Мы уже немножко о них знаем, пытаемся их сопоставлять с нашей Землей. И по двум из условно пяти критических параметров, способствующих наличию биологической жизни, известны планеты с индексом землеподобия 0,98, т. е. почти как Земля.

А мы-то знаем всего примерно 10 тысяч экзопланет, при том, что в нашей галактике Млечный Путь — 100 миллиардов звезд, и мы знаем 100 миллиардов галактик. Я уверен, что 100% где-то в этой Вселенной прямо сейчас те, кто живут там, обсуждают вопрос жизни во Вселенной.

О сомнениях в высадке США на Луну

Никогда не было этих сомнений у самого меня, и я ни разу не слышал каких-то таких сомнений от своих коллег. Сказать, что эта уверенность основана на каких-то фактах, я не могу, потому что все те факты, которые у меня есть, они все равно очень призрачны. То есть факт, что ты держал на руке какую-то щепотку лунного грунта в хранилище лунного грунта, никого не убедит: кто-то скажет, что его на соседней стройке набрали, кто в это не верит.

Поэтому я очень рассчитываю, что миссия «Артемида», которая сейчас в процессе реализации, позволит запечатлеть, и снимки наших луноходов в высоком разрешении, и роверы американские и этот вопрос наконец-то уже… перестанет будоражить.

Роскосмос / TACC

Как изменилось отношение к профессии космонавта

Безусловно, нет такого отношения, как это было к первым космонавтам. Но я считаю, что это совершенно нормально.

Возьмем в пример авиацию. Если с первого полета братьев Райт мы бы считали, что авиация — удел отдельных трюкачей и каких-то сорвиголов, то вряд ли бы наша жизнь сегодня была такой, как она есть. Для нас сегодня авиация многие сферы деятельности в обществе перекрывает, и она доступна в разных качествах подавляющему большинству нашего общества.

Поэтому и космонавтика должна идти законно… как сказать… эволюционно — таким же путем.

Сложно ли стать космонавтом

Мне кажется, что на той базе исторической, на которой я находился в отряде с 2007-го по 2022-й гг., популярность профессии росла. Или, как минимум, жесткость отбора увеличивалась. Я даже вот думал, что, если бы я поступал позже, чем я поступил, может быть, я бы и не прошел, потому что я видел, как растет уровень требований к претендентам в разных сферах. Но тем не менее, ребята отбираются — и классные ребята.

А сколько лет занимает подготовка… Вот, мне кажется, на этапе, на котором я находился, на этой исторической базе в отряде космонавтов, в среднем 10 лет, наверное, было от момента отбора до первого полета. Сейчас, мне кажется, это время уменьшается.

Я бы сказал, что [это происходит] за счет исторически сложившихся сейчас обстоятельств. Количество опытных космонавтов в отряде не такое большое. Они же в какой-то момент приходят, в какой-то момент уходят из карьеры, из деятельности. Поэтому ребята, которые пришли в крайние наборы, сейчас активно вошли в струю подготовки.

Если, например, взять опять же начало 2000-х, то с катастрофой шаттла Columbia случилось так, что очень сильно застопорилась очередность полетов для тех, кто не имел опыта. Вот сейчас, наоборот, ребятам везет, они очень быстро становятся на подготовку в экипаж. Я бы с этим связал.

Но, с другой стороны, хочу сказать, что подготовка участников космических полетов, т. е. непрофессиональных космонавтов, она явно и сильно ускоряется. Если раньше это исторически начиналось, примерно в течение года какие-то мероприятия начинали проходить, потом в течение полугода, то вот мой крайний полет, мы с двумя туристами, которые были у меня в экипаже, мы готовились совместно в течение 3-х месяцев.

О требованиях к космическим туристам

Здесь даже согласно здравому смыслу нет таких жестких требований по здоровью. Когда мы говорим про туриста, мы понимаем, что он через 3 месяца полетит, 12 дней пробудет в космосе, в самом крайнем случае — не 12, а 10, если вдруг что-то случится, и вернется. Поэтому требования явно не такие жесткие, но тем не менее моим коллегам из Японии пришлось даже некоторые вмешательства в здоровье проводить до полета.

Михаил Джапаридзе / ТАСС

Один из космических туристов, который единственный, кстати, был в космосе дважды, во второй полет уже летал с одним из широко известных нейродегенеративных заболеваний. То есть, даже это не было противопоказанием для полета. В одном из полетов коммерческих, не так давно прошедших, один из членов экипажа был инвалид, отсутствовала одна конечность.

Я бы не сказал, что тот факт, что требования к непрофессионалам в космосе становятся по медицине мягче — это результат технологий. Отчасти, мы лучше понимаем, как нахождение в космосе влияет на здоровье человека.

А с другой стороны, это, наверное, больше все-таки наша зрелость с пониманием того, что это тоже среда обитания, и она не для какой-то горстки счастливчиков, а в принципе — для всех нас, и мы умеем брать чуть больше ответственности на себя, отправляя людей с особенностями здоровья в космос.

О разнице в работе российских и американских космонавтов

Если мы возьмем историю строительства Международной космической станции, то мы поймем, что все системы жизнеобеспечения, которые обеспечивали работу экипажа с самого первого полета, — это были российские системы жизнеобеспечения. То есть наши системы с первого момента, с первого пилотируемого полета уже эксплуатировались и эксплуатируются сегодня.

Американские же системы плавно достраивались в процессе всего этого времени, больше 20 лет на сегодняшний день. Естественно, часть из этих систем, во-первых, имела возможность полетной доработки, во-вторых, просто физически меньше времени находятся в работе. Поэтому, естественно, сегодня у нас вопросов с ресурсной заменой оборудования встает больше.

Но это, честно говоря, не снимает, по крайней мере для меня, вопроса и желания открытости для доступа науки на борт МКС, на российский сегмент, для доступа университетов, чтобы эта дорожка была попроще. Примерно как на «Госуслуги» зашел и 99% нужных тебе услуг смог заказать, получить. Чтобы система доступа науки на борт решалась примерно с такой скоростью. Мне бы этого очень хотелось.

О визитке «Роскосмоса»

Честно говоря, я не думал, что за полгода совместного знакомства [с японским миллиардером Юсаку Маэдзава и его ассистентом], подготовки и 12-дневного полета ты можешь так близко чувствовать людей, и они могут стать значимыми в твоей жизни. Тем не менее это так и было, и мы поддерживаем отношения, пусть и удаленно, онлайн, и сейчас.

Насколько это значимый проект? Изначально тебе никто в лоб задачу не ставит, ты сам ее по определению понимаешь — что от тебя требуется отвезти тех людей, которых тебе доверили, проследить, чтобы они безопасно долетели, чтобы не повредили станцию, безопасно их вернуть и с чистой совестью смотреть в глаза тем, кто тебе эту задачу доверил.

Но позже я для себя решил, что моя цель — она немножко другая: я хочу выполнить этот полет так, чтобы, когда японцы вернутся к себе домой и на каком-нибудь ужине соседний миллиардер спросит Маэдзава: «А как там в космос-то слетать?», вот мне хотелось, чтобы он просто достал визитку руководителя «Роскосмоса» и сказал: «Вот тебе сюда и больше никуда».

И я понимал, как я могу на это влиять, всеми силами это делал в процессе и подготовки, и полета. И когда уже в январе 2022 года ко мне обратился их туроператор с вопросом: «Саша, а вот Маэдзава хотел бы слетать еще раз, сделать выход в открытый космос и хотел бы, чтобы ты был его командиром экипажа», — вот тогда я понял, что я цель свою достиг.