Австралиец Уалли Конрон, который вывел метиса лабрадора и пуделя, рассказал, что жалеет о своем «изобретении» каждый день, и назвал породу «монстром Франкенштейна». Об этом Конрон заявил в интервью ABC.

Конрон рассказал, что вывел породу в 80-е, когда ему написала незрячая женщина с Гавайев. Она хотела узнать, может ли Конрон, который в то время работал заводчиком собак, предложить какую-то породу, на которую не было бы аллергии у ее мужа.

Сначала мужчина хотел предложить обычного пуделя, но вскоре понял, что у собак этой породы неподходящий темперамент, чтобы быть поводырями. Спустя три года поисков идеальной породы, в 1989 году, Конрон придумал скрестить пуделя с лабрадором. Спустя 9 недель появились первые щенки. Из трех щенков только один подошел женщине, которая за несколько лет до этого писала австралийцу. Щенка назвали Султаном.

Оставшихся двух щенков никто брать не хотел. Тогда Конрон обратился в рекламный отдел компании по разведению собак, в которой работал, и попросил их устроить рекламную кампанию — рассказать, что появилась новая особая порода собак, которая не вызывает аллергии. Именно в тот момент появилось название породы — лабрадудль. Маркетинговый ход сработал — никто не хотел метиса пуделя и лабрадора, но все захотели завести себе лабрадудля.

Когда порода стала суперпопулярной, Конрон начал жалеть о том, что «натворил». По его словам, его целью всегда было вывести самых здоровых щенков, но для многих лабрадудли стали легким способом заработать деньги. «Я открыл ящик Пандоры и выпустил монстра Франкенштейна», — посетовал Конрон в интервью ABC. По словам мужчины, большинство лабрадудлей, которых он встречает на улицах, «либо безумны, либо с наследственными проблемами». «Иногда мне встречаются хорошие лабрадудли, но это случается крайне редко», — отметил Конрон.

Рождение первых лабрадудлей 30 лет назад привело к появлению таких пород, как грудли (метис пуделя и золотистого ретривера), кавапу (метис пуделя и кавалер-кинг-чарльз-спаниеля) и шнудели (пудель + шнауцер).

Заводчик Джон Гослинг, который помогал Конрону в его «проекте», не разделяет чувства вины своего коллеги. «Мне кажется, в итоге все получилось замечательно. Никакого сожаления у меня нет», — заверил Гослинг.