Один из самых известных в США военных аналитиков, специализирующихся на армиях постсоветских стран, Майкл Кофман посвятил мобилизации в России длинный трэд в твиттере. RTVI приводит ключевые тезисы из его рассуждений о том, как это может повлиять на конфликт.
Майкл Кофман — военный аналитик, специалист по российским вооруженным силам. Он — научный сотрудник Института Кеннана Международного научного центра имени Вудро Вильсона (США), руководитель отдела по изучению России научно-исследовательского центра ВМС США. Кофман написал множество статей, в том числе — о вопросах безопасности в регионе. Ранее работал в Университете национальной обороны (США) в качестве научного сотрудника, консультируя высокопоставленных чиновников по вопросам России и Евразии. Его часто цитируют ведущие мировые издания, такие как New Yorker, The New York Times, The Guardian.
«Беспрецедентная ситуация»
«Это [частичная мобилизация] не решит многих проблем вооруженных сил России, но может изменить динамику военных действий <…>. Конечно, это беспрецедентная ситуация, и поэтому мы должны быть осторожны с окончательными выводами. <..> На протяжении всего периода военных действий в российских вооруженных силах наблюдался структурный дефицит кадров, что приводило к проблемам с набором, удержанием военных и ротацией. Воинские подразделения не ротируются, что приводит к истощению. Число отказников росло. Наем волонтеров на короткий срок усугубил проблемы с удержанием их в военных формированиях. <…> Мобилизация персонала ЛДНР и его использование для покрытия потерь привели к созданию разнородных сил, которым не хватало сплоченности, оперативной совместимости, моральный дух был слабым…»
«Важна не сама мобилизация»
Дмитрий Лебедев / Коммерсантъ
«…Первое и самое важное последствие [объявленных мер по частичной мобилизации] — не сама мобилизация, а введение политики принудительного продления срока службы действующих военнослужащих. Их контракты продлены на неопределенный срок, право на отказ от их продления приостановлено, приняты новые уголовные меры для обеспечения соблюдения того, что де-факто является атрибутами военного времени…»
«…Добровольцы, отправившиеся [на фронт] на короткие периоды (4-6 месяцев), теперь остаются на службе на время мобилизационного периода. При соблюдении этих условий весь мобилизованный персонал будет считаться военнослужащими по контракту. Ситуация с призывниками выглядит без изменений, но если Россия [присоединит] 4 региона Украины, то технически она может размещать призывников и на этих территориях».
«Что может дать России „частичная“ мобилизация на данном этапе?»
«Первым ограничением по мобилизации, скорее всего, будет пропускная способность — система должна призывать, размещать, обучать, кормить, снаряжать и т. д. Следовательно, цифра Шойгу в 300 тыс., скорее всего, условна, а фактически мобилизация станет более ограниченным, поэтапным процессом. <…> Российское командование могло бы использовать мобилизованный персонал для повышения уровня укомплектованности батальонов, которые укомплектованы на 40-50%…»
«…Другой подход также может заключаться в развертывании пехотных полков более низкого качества, подобных тем, которые в настоящее время наблюдаются в мобилизованных частях ЛДНР, для удержания больших участков линии соприкосновения».
«Второе основное ограничение связано с ограничениями на применение силы. Независимо от того, сколько личного состава мобилизовано, Россия может содержать и командовать только определенным числом войск на поле боя. Масштабирование было одной из главных проблем российских вооруженных сил в этих военных действиях. Способность России провести частичную мобилизацию неясна, равно как и время, которое потребуется для получения результатов, и то, как россияне отреагируют на это. Тем не менее я также не уверен в том, что частичная мобилизация не будет иметь никакого значения [на ход военных действий]».