«Даже Путин не помог»: как живет затопленный город в Кузбассе

Этой осенью вся страна узнала о кузбасском городке Белово, где местная жительница Любовь Голубович стала разводить карпов в своем затопленном подвале. Таким экзотическим способом она пыталась привлечь внимание к тому, что с августа в подвалах тысяч домов в Белове стоит метровый слой воды. Однако трюк не удался: местные власти сделали вид, что ничего страшного не произошло. Сейчас в Кузбасс пришли холода и ситуация стала критической — вода никуда не делась, а отсыревшие за осень здания промерзают насквозь и сползают в ямы, у них лопаются фундаменты и трескаются стены. Местные жители опасаются, что их дома скоро рухнут, похоронив своих обитателей. RTVI побывал в затопленном сибирском городе и, заглянув в поплывшие дома и подвалы, попытался понять, откуда у беловчан силы для борьбы и почему власти так спокойны.

“Нельзя такое вслух произносить, но я уже где-то в глубине души надеюсь, что что-то рухнет и кого-то зацепит”, — говорит Любовь Голубович, стоя на жарко натопленной маленькой кухне в деревянном доме по Февральской улице. Под полом у Любы — больше 10 кубометров воды, которую бесполезно откачивать, потому что она возвращается снова меньше чем за сутки. “Чтобы было уже не просто уголовное дело по халатности, а уголовное дело по причинению вреда здоровью. Я этого, безусловно, не хочу, но иначе никак”, — поясняет она.

Многие беловчане настроены похожим образом: на благополучное разрешение проблемы никто уже не рассчитывает. Люди считают, что либо в ситуацию вмешаются высшие силы, например, Путин, федеральные власти, СКР или прокуратура, или кому-то из местных придется сильно пострадать, чтобы на них в конце концов обратили внимание.

Карпы в подвале — гроза комаров

Карпов, которые прославили Белово если не на всю страну, то точно на весь Рунет, Любовь Голубович завела не только ради того, чтобы привлечь внимание к проблеме. Из-за сырости в доме расплодились комары — их личинки прекрасно себя чувствуют в подвальной воде, а карпы на ура справились с их уничтожением.

До этого Люба долго боролась за то, чтобы осушить подвал: там стоял отопительный котел — единственный способ протопить дом. Но вода прибывала слишком быстро, котел затопило, а уходить в зиму без отопления в Белове равносильно самоубийству.

В итоге семье пришлось взять кредит на 700 тысяч рублей, чтобы купить и установить котел взамен утонувшего, а также переделать отопительную систему в доме. Эту сумму с чудовищной переплатой — кредит дали под 32% — семья будет возвращать семь лет. Люба говорит, что даже это “не поставило их на колени”, но у других семей такой возможности может не оказаться.

Люба из тех редких людей, которые становятся двигателем прогресса, где бы они ни оказались. Именно благодаря ней о проблеме Белова узнали за пределами города. Она — высокая, красивая, энергичная женщина, которая в месяцы долгого отсутствия мужа-вахтовика не только тянет троих детей, но и успевает помогать многим в округе. Именно она еще в августе организовала “соседский чат”, в котором в итоге собрались почти все пострадавшие от подтопления, она начала жаловаться в администрацию и привлекла к борьбе Народный фронт.

Местные власти поначалу такую активность не оценили. Рассказывают, что Любу вызывали на разговор и якобы даже намекали на то, что у нее могут возникнуть проблемы — мол, условия для жизни ее детей могут внезапно оказаться неподходящими. И все же Люба не оставила свои попытки изменить критическую ситуацию в Белове — во время нашего разговора ей снова звонили из администрации: на этот раз чтобы сказать, что глава города не может до нее дозвониться, чтобы снова пригласить на личную встречу. А 19 ноября выяснилось, что местные власти передали информацию о рыбах в подвале Любы в Росприроднадзор, Россельхознадзор и в Роспотребнадзор, так что к ней могут нагрянуть с проверками. Их она, правда, совсем не боится.

Опасный для страхования частный сектор

Белово стоит в Кузнецкой котловине — от этого идет значительная часть местных проблем, в том числе и подтопление грунтовыми водами. Именно на них пеняют местные власти в своих ответах населению, жалующемуся на потоп. Первые поселения на месте Белова появились еще в XVIII веке, здесь же в XIX веке открылась первая в Кузбассе шахта: в Беловском районе залегают ценные каменные угли, так что место было обречено на то, что рано или поздно здесь появился бы город.

В статьях о Белове отмечают: большая часть территории пригодна для градостроительства, но требует “основательных инженерно-геологических исследований” — с “пригодными” районами могут тесно соседствовать зоны подтопления, угленосные пласты и то, что называется частично пригодной для градостроительства территорией. Под землей здесь не только уголь, но и обширные слои глины, которые не дают воде уходить. Беловчане преимущественно живут в частном секторе, и о том, проводились ли те самые “основательные исследования” перед строительством каждого конкретного дома, можно только гадать.

Население Белова — чуть больше 60 тысяч человек, до Кемерова — областного центра — отсюда 100 километров, почти полтора часа пути по заснеженной трассе. Большая часть частного сектора построена еще в 50-70-х годах прошлого века. Многоквартирных домов, которые редко вырастают выше пяти этажей, здесь не так много, а от подтопления страдают в основном именно “частники”.

При этом на дома в этом старом частном секторе дают ипотеку, их страхуют, так что ни у властей, ни у банков до недавнего времени не было вопросов относительно того, можно ли здесь жить. В 2025 году все резко изменилось: 20 сентября на Сенной улице обрушился дом, который местный житель Сергей Корнеев купил в ипотеку всего пару лет назад. Теперь, когда Белово с проблемой подтопления попало в федеральные новостные сводки, страховые стали с опаской относиться к запросам местных: ни одна компания не хочет застраховать дом, который с высокой долей вероятности рухнет к концу зимы. Теперь люди боятся еще и того, что страховщики просто перестанут продлевать с беловчанами договоры, а в таком случае, если дом находится в ипотеке, банк может потребовать в течение месяца погасить остаток долга.

Сергей, владелец рухнувшего ипотечного дома, уже сейчас не может получить страховку: дом признали аварийным и непригодным для проживания. Калитка здесь завязана толстым шнурком, сам дом закрывать смысла уже нет — с обратной стороны от забора вместо стены зияет провал, через который видна внутренняя обстановка: обои, книжный шкаф под руинами перекрытий, покосившаяся кирпичная кладка. Все это уже припорошило свежим снегом.

Латать колышками дырявый водопровод

Такая судьба может настигнуть многие дома в Белове, по оценкам Народного фронта, пострадавших от потопа больше полутора тысяч. С улицы хорошо видны трещины на стенах каменных домов, где-то уже лопнули стены, перестали закрываться двери, при этом холода еще только впереди: здесь зимой температура опускается до -40 и ниже. О том, как люди будут жить, когда ударят настоящие морозы, пока, кажется, всерьез никто не задумывается — протопить дом, где в щель в стене можно просунуть руку целиком, практически невозможно.

После того как обрушился дом Сергея, в Белове приехал областной министр ЖКХ Дмитрий Киселев и даже губернатор Илья Середюк. Но с мертвой точки дело так и не сдвинулось: губернатор пообещал жителям, что специалисты лишь проведут анализ, чтобы установить причину подтопления — действительно ли это грунтовые воды. На ситуацию в Белове это никак не повлияло.

Местные уверены, что дело совсем не в грунтовых водах — с этой проблемой они, правда, сталкивались и раньше, но подтопления заканчивались к концу лета, так что в зиму люди входили с сухими подвалами. Причина потопа этого года, по мнению пострадавших, заключается в прорывах водопровода: летом в строй вводили новый участок труб, и во время одной из гидравлических проверок старая часть водопровода, которая как раз проходит через частный сектор, якобы не выдержала.

В государственной жилинспекции Кемеровской области пострадавшим стандартно отвечают, что вопрос о подтоплении домов в частном секторе к их компетенции не относится, и перенаправляют жалобщиков в местную администрацию. В нее же вернулась и жалоба жителей Белова на имя Путина. Из администрации ответ тоже приходит типовой: в целях снижения уровня воды работает водопонижающая скважина и погружной насос, при этом утечек из водопровода, по данным “Водоканала”, не зафиксировано.

“Подтопление части территории Беловского городского округа грунтовыми водами связано с сезонами года (весна и осень) и с количеством выпавших осадков. В этом году произошли изменения гидрологических режимов и, как следствие, повышение уровня грунтовых вод”, — однотипно отвечает администрация как на личные жалобы, так и в соцсетях.

Тем временем Любовь Голубович планирует провести собственный эксперимент: карпы в подвале будут жить до Нового года. К этому времени земля точно промерзнет, и воду можно будет откачать. Если подвал снова заполнится водой, значит, дом топят не грунтовые воды, и проблему властям придется искать в другом месте. Возможно — даже обратить внимание на изношенный водопровод, о котором с самого начала говорили местные.

Сейчас ситуацию с подтоплениями в Белове уже взяли на контроль все возможные ведомства — благодаря усилиям местного отделения Народного фронта власти не могут отмахнуться от проблемы. Глава кузбасского НФ Денис Горкунов бывает в городе часто, местные называют его по имени-отчеству, но обращаются на «ты» — с августа, когда НФ начал писать обращения властям, Денис стал тут своим.

«Необходим комплексный подход. В первую очередь нужно убрать все течи, протечки, которые сейчас есть в районе. Это старые сети, где все надо перебрать. А во-вторых, нужно приглашать какой-то научный институт разрабатывать комплекс мероприятий по снижению уровня грунтовых вод. В советское время все это делалось, все это работало, а сейчас все стоит. Вот в чем проблема», — говорит он.

Беловское дело взял на контроль глава СК Александр Бастрыкин, по факту халатности возбуждено уголовное дело, местная прокуратура по результатам одной из проверок причин подтопления ответила Народному фронту, что выявила «нарушения требований бюджетного законодательства» — проще говоря, проверка показала, что бюджетные деньги расходовались неправильно, возможно даже пропали. О каких средствах идет речь и на что они были выделены, никто не уточняет.

В комнате вода метр глубиной

Пока все, что смогли сделать местные власти — пустили ездить по Белову несколько илососных машин, которые каждый день откачивают воду из подвалов и погребов у тех, кто не может делать этого самостоятельно, а также прокапывают новые ливневки вдоль улиц. Однако и здесь, по словам местных, все делается формально. Юра-жестянщик, которого в Белове знает каждый как мастера на все руки, объясняет, что водоотводящие рвы нужно обязательно копать под уклоном — иначе вода просто не будет по нему стекать. Беловские же коммунальщики прорывают рвы, не учитывая законы физики: канава, по которой должна бежать вода, везде одной глубины и ни о каком уклоне речи не идет, так что и толку от этого решения будет мало, уверены местные.

К середине ноября — спустя почти четыре месяца после начала масштабного подтопления и спустя месяц после коллективной жалобы Путину, которую написали беловчане, — решение проблемы все так же далеко. Вода все равно прибывает, при этом помощь от администрации с откачкой воды может обернуться для беловчан еще большими проблемами, считает Любовь Голубович. Сколько илососы ни качают воду, она все равно возвращается в погреба и подвалы, и чем дольше это продолжается, тем больше вода пробивает себе пути в земле. Там, где этот процесс достигает критической точки, почва начинает проваливаться: так уже произошло на участке Юрия и Елены в самом начале Туманной улицы.

Сначала Юрий показывает затопленный подвал и углярку (помещение, где хранят уголь — прим. ред.), в комнате с печью вода стоит выше щиколотки, так что в коротких резиновых сапогах ступать приходится аккуратно, чтобы не зачерпнуть через край. Юрий в высоких сапогах шагает смелее, опускает строительный уровень в воду, чтобы показать — в следующем помещении воды больше, чем на метр в глубину: уровень погружается полностью и так и не достает до пола.

Из-за того, что вода в подполе стоит с августа, в добротном кирпичном доме Юрия и Елены с хорошим ремонтом завелись клопы. Сам дом пошел трещинами, фундамент лопнул. На заднем дворе в этом году даже не стали убирать поле с картошкой, потому что клубни просто плавали в грязи от поднявшейся воды, а под гаражом земля начала проваливаться в пустоты, образовавшиеся из-за постоянного притока воды. Такая же картина есть и в некоторых других дворах, где хозяева продолжают откачивать воду ежедневно.

Ни починить, ни переехать

Пока местная администрация еще только планирует проводить анализы причин затопления, многие дома начинают “сползать” — в частном секторе уже достаточно покосившихся зданий с отошедшими верандами и треснувшими стенами, а лопнувший от сырости и морозов фундамент уже можно встретить почти в каждом дворе. Худшие опасения — что проблема начнет решаться после первых жертв — могут стать реальностью уже в ближайшее время.

В частном секторе хватает людей, которые в критической ситуации могут не успеть сориентироваться: пенсионеры, инвалиды, которые с трудом передвигаются самостоятельно или вообще не могут двигаться без посторонней помощи. О том, что таким жителям Белова просто некуда переезжать, не нужно даже говорить.

Один из таких пенсионеров в зоне риска — Анатолий — тихий старичок в инвалидном кресле. Из дома он почти не выходит, по маленькой комнате в доме иногда передвигается с ходунками, но с каждым годом это все тяжелее — здоровье становится только хуже. В его доме уже не закрываются двери — деревянная постройка покосилась от того, что под полом стоит вода, фундамент промерз и лопнул, потрескалась и печь.

“Жена каждую неделю ее подбеливает, но…”, — фразу Анатолий не заканчивает — все видно и так. По свежей побелке продолжают ползти трещины. И здесь появляется еще одна опасность: по-хорошему, топить такую печь нельзя, это чревато пожаром. С другой стороны, не топить тоже нельзя — уже сейчас на улице минус 14, без отопления люди просто замерзнут. На мой вопрос о том, не страшно ли жить в доме с треснувшей печью и лопнувшим фундаментом, Анатолий просто отвечает: “Живем, а что еще остается”.

Многие беловчане уже отчасти смирились со своим положением: чинить дома, пока в погребах и подвалах стоит вода, просто нет смысла, переезд тоже большинство позволить себе не может.

“Даже если все тут продать, во-первых, этого ни на что не хватит, а во-вторых, кто купит?” — говорит одна из местных жительниц. И действительно, на участок с полуразрушенным домом с плесенью от сырости и провалами в земле вряд ли найдутся покупатели.

Вернувшимся с СВО это не понравится

Наталья Платонова и ее мать Галина купили свой дом три года назад — Галина со слезами на глазах вспоминает, что ее прошлый дом сгорел и на покупку этого собирали всем миром: помогала и дочь, и друзья, и некоторые местные жители. Сейчас стены дома потрескались — женщины пытаются заделывать щели монтажной пеной, но сами понимают, что на надежность такого ремонта рассчитывать не приходится.

Дом начал рушиться, когда стало холодать — за лето из-за воды в подполе отсырел фундамент, сейчас и на стенах с внешней стороны видны сырые пятна. Когда подморозило, фундамент начал лопаться, а стены пошли волной: местные объясняют, что помимо того, что сам сырой камень распирает, земля тоже начинает «гулять», так что жить в таких домах просто опасно — обвалиться может в любой момент.

Внутри уже тоже чувствуются изменения — из-за влажности по плинтусам и обоям пошла плесень. Женщины наперебой рассказывают, что когда они покупали дом, ничего этого не было — иначе они просто купили бы другой, так как выбор был. Наталья показывает и другие последствия: из-за того, что стены повело, новенький кухонный гарнитур покосило, и теперь ящики находятся на разном уровне, а в спальне за недавно переклеенными обоями скрывается щель, из которой постоянно дует.

Беловчане уже готовы самостоятельно скинуться на починку водопровода — лишь бы их дома перестало топить, но для этого им все равно нужна помощь властей: чтобы найти, где прорвало трубы и провести работы.

Татьяна Струкова

Связаться с автором