В Верховную раду внесли законопроект о запрете деятельности Московского патриархата на территории Украины. В документе прописано, что работа РПЦ МП в стране будет запрещена, а ее собственность на украинской территории национализирована. Богослов Андрей Кураев объяснил RTVI, что означает законопроект для будущего церкви на Украине и как церковное общество относится к спецоперации.

Московский патриархат может лишиться таких памятников архитектуры, как Киево-Печерская, Почаевская, Святогорская лавры. Приходам, монастырям и семинариям авторы документа предложили дать две недели, чтобы выбрать другую церковь.

В состав РПЦ входит Украинская православная церковь Московского патриархата, также в стране действуют Украинская православная церковь Киевского патриархата и Православная церковь Украины, которая три года назад получила статус автокефальной — независимой от Константинопольского патриархата.

Об идее запретить деятельность Московского патриархата на Украине

Я ничего не думаю об инициативе украинских депутатов. Это их личный пиар и не более того. Во-первых, в портфеле Верховной Рады уже не один год лежат подобного рода законопроекты. Во-вторых, несколько дней назад прозвучал из уст [президента Украины Владимира] Зеленского и представителей его аппарата призыв не разжигать еще и религиозную рознь в стране, не открывать религиозный фронт. Поэтому сейчас совершенно точно Украине это не надо.В то же время понятно, что этот законопроект пока так тихонечко живет и движется по кабинетам, за него не проголосуют и его не примут, пока стреляют пушки. Но вот когда придет мир на украинскую землю, каким бы он ни был, и при этом сохранятся прежняя Рада и прежний президент, то есть обойдется без госпереворота, то в этом случае все это может сработать.

Напомню, главное отличие украинской церковной жизни от российской в том, что у нас патриарх Кирилл — собственник всех храмов, которые есть в Российской Федерации. А на Украине собственником каждого церковного здания является его громада — община, приход, прихожане. Они имеют право собраться, проголосовать и сказать: «Нет, мы уходим в другую юрисдикцию». И так во многих странах Запада.

На днях московский приход в Амстердаме проголосовал за переход в Константинопольский патриархат. Если, условного говоря, пушки прекращают стрелять 1 мая, то уже 1 июня в Киеве может собраться собор, который объявит о том, что украинская церковь порывает свои отношения с Московским патриархатом. Может быть, целует, обнимает, плачет, но тем не менее это делает.

Сегодня, я думаю, большинство епископов Украины живет как в Малиновке — помните советский фильм «Свадьба в Малиновке», где люди с утра интересовались, чья власть в городе, чьи портреты и флаги вывешивать? Так вот, пока есть неопределенность, в городе наши или не наши, епископы предпочитают промолчать.

Но когда будет четко понятно, что на такой-то территории остается киевская власть, в этом случае епископ должен будет прислушаться к голосу, я думаю, большинства своих прихожан — потому что за минувший месяц стало понятно, что патриарх Кирилл никак не может считаться отцом для православных украинцев.

Он к ним ни разу не обратился. Нет ни одного прошения «дорогие мои украинские чада», он ни разу не выразил соболезнования жителям Харькова, Мариуполя, Волновахи. Он если и выражал соболезнования, то только жителям Донбасса — только одной стороны. В отличие от вселенского патриарха, он не приехал в лагерь беженцев, не встретился с беженцами, и так далее, и тому подобное.

По этой причине настроения украинского общества передадутся церковному сообществу, это выльется в давление на священников, и, соответственно, социальные запросы придут к епископам, мол, решайте этот вопрос раз и навсегда. А вот тогда этот законопроект может быть принят и подстегнет тех, кто хотел усидеть на двух стульях, пройти «между капелек» (отсылка к популярному анекдоту про первого президента Украины Леонида Кучму — Прим.ред.).

Что касается выхода украинских епархий из-под юрисдикции Московского патриархата по своей инициативе, то пока речь может идти о двух десятках приходов, которые заявили, что уходят в Православную церковь Украины, уже автокефальную и в единстве с Константинопольским патриархатом.

Епископы пока только ограничиваются тем, что говорят: да, хорошо, мы не поминаем имя патриарха Кирилла. Но это некое лукавство. Дело в том, что по греческим церковным канонам они и не обязаны этого делать — а у нас все каноны церковные греческие. Здесь вполне логично было, что священник на приходе поминает имя своего епископа как знак того, что я не сам по себе, я вместе с ним, через епископов един со всей церковью. Епископ на своей службе поминает своего митрополита или патриарха, а этот митрополит или патриарх — других патриархов других поместных национальных церквей. И только когда в Московии учредили патриархат, еще при Борисе Годунове, то тогда решили: нет-нет-нет, патриарх так важен, что в каждом приходе его надо поминать.

Поэтому в данном случае речь идет о нарушении чисто национальной традиции, не каноничной, но это не означает разрыв Московской патриархии. Кстати, патриарх Алексий II еще 20 с лишним лет назад сказал, что если упоминание его имени создает проблемы, то он разрешает украинским приходам не поминать его. Так что ничего нового в этом нет. Это означает, что это и не решение кризиса.

Об отношении к позиции РПЦ по спецоперации на Украине в других странах

Церковная дипломатия, как и дипломатия [главы МИД России Сергея] Лаврова, в общем-то, в изоляции. Даже глава Японской православной церкви прислал на днях письмо патриарху Кириллу, призывая его хоть что-то сделать. Финская церковь выступила против. Литовский митрополит (русская наша церковь Московской патриархии) — и тот прямо заявил: я с патриархом Кириллом не согласен. В Румынской церкви очень жесткие заявления, спикеры были просто грубыми в адрес патриарха Кирилла. Так что как всегда: у России только один союзник — Сербия — и всё.

Что касается РПЦ в США, то там много русских юрисдикций, в частности, Американская автокефальная православная церковь — она вообще с нашей церковью почти что дочерняя структура. Но она, опять же, выступила с осуждением. Русская зарубежная церковь еще пока пробует промолчать, отмолчаться.

О реакции священников в России

Было коллективное письмо, подписанное примерно 200 священниками, с вполне ясным отмежеванием от [спецоперации на Украине], «не от моего имени». Здесь надо с горечью сказать, что, во-первых, сама по себе православная имперская идеология была той питательной базой, которая, по-моему, сделала возможной эту [спецоперацию]. То есть здесь все основания говорить об исторической вине Русской православной церкви в том, что происходит — в подначивании, накачивании, формулировании, распространении именно такого рода идеологии.

Особенно это резко стало проявляться начиная с 2012 года, когда патриарх Кирилл стал превращать саму церковь в такое силовое ведомство. Так что не надо удивляться тому, что голос епископов, священников в России — это, в основном, голос в духе российского государственного телевидения, скажем так.