Прячусь от обстрелов, читаю Голду Меир. Что израильтяне говорят о столкновении с ХАМАСом

RTVI поговорил с израильтянами о военном столкновении с ХАМАС. Они стараются далеко не отходить от дома, некоторым приходится прятаться от ракет. Все ругают разведку за то, что атака исламистов не была предотвращена, но уверены в скорой и безоговорочной победе над противником.

Утро субботы, по-израильски шаббата — время максимальной тишины. Улицы пустые, 90% общественного транспорта не работает. Различные спортивные и культурные мероприятия проходить могут, но в закрытых помещениях.

На севере Израиля, где находился на момент нападения ХАМАСа автор материала, утро субботы было утром субботы. В телеграм-каналах стали появляться сообщения о ракетных ударах и перестрелках в районе сектора Газа. В принципе, израильтян этим не особо удивишь, но постепенно сообщений стало все больше и появилось понимание, что происходит что-то большее, чем обычно.

Вскоре активизировались самые разные чаты: начали отменяться запланированные встречи и детские кружки в воскресенье. Вскоре было объявлено, что в воскресенье дети в школу не идут по всему Израилю. Воскресенье на иврите так и называется — «йом ришон», дословно — «день первый». С него начинается рабочая неделя.

У меня под окнами проехала полицейская машина, были слышны крики задержанного. В районном чате появилось фото задержания с комментарием, что у нас на улице «поймали араба-террориста с топором». Вскоре муниципалитет выпустил заявление, что это задержание не имеет террористической подоплеки. Гулять в шаббат не запрещено, и к вечеру субботы на улицах обычно много людей. Но когда шаббат закончился, улицы остались практически пустые.

RTVI поговорил с израильтянами из разных городов о том, как они прожили 7 октября и что думают о происходящем.

Сергей, предприниматель, Ришон-ле-Цион, центр Израиля

В магазин я сегодня не ходил. Спортзал прислал смс, что пока закрыт: я не удивлен. Знаю, что в городе есть тяжелораненые.

Укрываемся с соседями на лестничной площадке подъезда. Звучит сирена, выбегаем вместе с соседями на лестницу, там безопаснее, чем в квартире. Затем возвращаемся домой. Бронированное убежище внизу в нашем доме почему-то закрыто.

Когда прячемся от обстрелов, соседи говорят: «жесть», «балаган» [на иврите это слово имеет то же значение, что и в русском языке, и часто употребляется. — RTVI], «тяжёлый период». Моего знания иврита не хватает на детальные дискуссии, а по-английски из соседей только один мужик говорит. В целом все относятся как к бытовому неудобству.

Все это накладывается на чтение мною мемуаров Голды Меир «Моя жизнь», где она упоминает аналогичные рейды террористов через границу из Газы в 1948-1967 годах. Все это уже было, и много раз… Это прекратилось в 1967 и снова началось в 2005. Сейчас нужно беспощадно воевать, а потом расследовать просчеты разведки и армии.

Анна, пенсионер, Хайфа, север Израиля

Это ужас, такого еще не было, страшный провал [обороны Израиля]. Вызывает недоумение, как такое количество хамасовцев смогло оказаться на территории Израиля. Понятно, что мы победим, но каких жертв это будет стоить! Уже сколько раненых, убитых, заложников!

Скорее всего, ХАМАС будет на этот раз уничтожен. Думаю, будет наземная операция в секторе Газа, но это грозит большими жертвами. Есть опасность с севера, могут начаться боевые действия и с «Хезболлой» [группировка считается мощнее ХАМАСа, базируется на юге Ливана. — RTVI).

Хамасовцы — это фанатики. Для них ничего не стоит ни их жизни, ни жизни других людей. Все, кто заходил в Израиль, прекрасно понимали, что всех их убьют. Зато они попадут в рай… Их суждения нельзя оценивать в рамках нормальной логики. Как говорила Голда Меир, мир установится тогда, когда арабская мать будет больше жалеть своего ребенка, чем ненавидеть евреев.

В Хайфе пока спокойно, но людей на улицах мало. Потому что служба тыла предупреждает, что не надо сейчас отходить далеко от дома. Это по всему Израилю. В 80-километровой зоне от сектора Газа на улицу вообще выходить нельзя.

Лариса, HR-менеджер, Нетания, центр Израиля

Пока в правительстве и Кнессете дрались между собой, прощелкали хорошо спланированную атаку ХАМАСа. В четырех километрах от сектора Газа проходил большой музыкальный фестиваль, там были тысячи молодых людей. На них напали одними из первых, сына моей подруги до сих пор не нашли.

ХАМАС дождался, когда совпали праздники [в Израиле заканчивается двухнедельный цикл осенних религиозных праздников. — RTVI] и вся эта грызня между левыми и правыми, религиозными и светскими. Из-за усиления влияния религиозных и правых экстремистов они сначала утвердили себе право «учить Тору» вместо службы в армии, а теперь перетягивают на себя ресурсы бюджета, провоцируют арабов на обострение противостояния.

Одна из форм протеста — многие резервисты отказывались от посещения военных сборов. Как видим, это сказалось на всей системе безопасности. Бывает, постреляют: пять погибших, например, ну, десять. Но такого, чтобы захватили несколько поселений, много заложников!

Самая большая опасность сейчас — если «Хезболла» атакует с севера. Сразу два фронта, на севере и юге, это будет тяжело. А Газе Израиль уже вырубил электричество. Методично крушат все, до чего могут дотянуться, без всяких сантиментов. Раньше фигачили аккуратно, лишь бы не было обострения, а сейчас — все подряд. Понятно, что с той стороны погибших будет в 20 раз больше, чем с израильской.

В Нетании было тихо. Только верующие бегали по улицам, спрашивали у прохожих, что происходит. Потому что шаббат, им гаджеты нельзя включать.

Александр Литой, Хайфа