Российские силовики закупают комплекс «Досмотр» для скрытного досмотра людей в общественных местах. Предполагается, что алгоритм системы будет оценивать человека в том числе по его активности в соцсетях, а также определять по походке и микромимике лица «потенциальные угрозы для общества». Опрошенные RTVI эксперты считают, что использование «Досмотра» вряд ли сулит что-то хорошее для россиян, а для ее внедрения Россия скорее всего не готова.

О какой системе речь

Гендиректор АО «Радиотехнический институт имени академика А. Л. Минца» и АО «НПК «НИИДАР»» Юрий Аношко рассказал 25 мая ТАСС, что в России создан комплекс скрытного досмотра людей в общественных местах «Досмотр». По его словам, нейросеть научили идентифицировать человека и оценивать степень его опасности для окружающих, в том числе на основе активности в соцсетях.

«Мы разработали базовые инструменты профайлинга людей, исходя из их сетевой активности на платформах TikTok, YouTube, «ВКонтакте», Facebook*, «Яндекса» и других сервисов. Система позволяет создать профиль человека и оценить степень угрозы для людей по совокупности характерных признаков во время прохода через комплекс досмотра», — сообщил Аношко.

По его словам, комплекс круглосуточной системы скрытого досмотра будет состоять из системы профайлинга (речь идет об анализе активности профиля в медиапространстве) и системы распознавания микровыражений лица, а также походки для «достоверного и заблаговременного выявления потенциальных угроз для общества».

«Досмотр», как отмечается в публикации ТАСС, предназначен для «досмотра людей без остановки, выявления опасных объектов и запрещенных веществ».

«Принцип его действия основан на безопасных электромагнитных волнах миллиметрового и терагерцового диапазонов. Инновационная разработка позволяет сделать процесс досмотра быстрым и комфортным, без очередей», — утверждают разработчики.

Аношко заявил, что определенное количество комплексов уже заказали российские силовые структуры. По его словам, интерес также проявили отдельные представители силовиков и крупных компаний (о ком идет речь, не уточняется). Применять разработку планируется в аэропортах, на вокзалах, стадионах и других местах массового скопления людей, где установлены металлодетекторы.

Эксперт юридической фирмы DRС, юрист «Роскомсвободы» Евгений Кравченко

Кирилл Кухмарь / ТАСС

Мы негативно относимся к подобным инициативам. Это потенциально опасная тема, которая требует тщательной проработки. К применению технологии есть множество вопросов, например, как будет использоваться технология. Неясно, что значит «заблаговременное выявление потенциальных угроз». Кто будет определять, что человек представляет потенциальную угрозу? Основанием привлечения к ответственности будет мимика и походка человека?

Судя по словам Юрия Антошко, в технологии заинтересованы силовые органы. Нетрудно предположить ее дальнейшее использование. Уже известны случаи, когда после митингов в Москве к людям приходят домой и в качестве доказательства предоставляют снимки с камер видеонаблюдения. Предполагаем, что количество таких дел будет увеличиваться, а человеку будет сложнее доказать собственную невиновность.

Кроме того, есть вопросы по поводу доступа и хранения персональных данных. Биометрия относится к специальной категории данных, то есть это уникальная информация о человеке, например, лицо, ДНК и прочее. Если не установить жестких требований к доступу и хранению, то следствием этого будут злоупотребления. Напоминаем про дело Анны Кузнецовой, которая нашла свою биометрию в даркнете. Полицейские оказались на скамье подсудимых, им был назначен штраф, но сейчас приговор отменен, дело будет рассматриваться заново.

Что касается хранения, то хранить такой большой объем данных в одном месте, при этом с хаотичным доступом к ним — это потенциально опасная ситуация. Если злоумышленник получит доступ к такой базе, тогда множество людей окажется под угрозой. В свободном доступе окажется большое количество уникальных данных людей, которые трудно или невозможно изменить.

С точки зрения законодательства — это всё вполне законно, поэтому мы не ожидаем изменений в законодательстве. Остаются вопросы касательно целей использования и избыточности сбора таких данных, но в суде оспорить по таким основаниям будет почти невозможно.

Для подобных случаев будут использоваться исключения, которые установлены в законе о персональных данных. Без согласия лица можно обрабатывать данные для целей обороны, безопасности, противодействия терроризму и оперативно-розыскной деятельности.

Как мы видим, формулировки максимально широкие, что сводит к нулю возможность человека отказаться от слежки за собой. Единственное, что нам остается, это следить за теми, кто следит за нами. А значит, нам надо больше транспарентности по работе таких систем и применяемых алгоритмов.

IT-эксперт, экс-сотрудник спецслужб, основатель компании по расследованию преступлений «Интернет Розыск» Игорь Бедеров

Сама разработка — это полный бред, но у нас может быть реализовано что угодно, если за это готов заплатить федеральный бюджет. Если этот проект собираются реализовать, значит, это кому-то нужно. Кроме того, профайлинг — это лженаука, поэтому серьезно относиться к этому не стоит. Нет никакого научного подтверждения той информации, которую они пытаются продать как свое особое знание.

То же самое касается и изучения профилей в соцсетях, цифрового контента. Кроме самых очевидных случаев, когда человек у себя на странице написал, что «я иду взрывать школу», допустим, нет никаких критериев, никаких моделей и систем выявления скрытого, латентного контента. А если вспомнить про закрытые профили или аккаунты, оформленные на сторонние лица, то получается, что выявлять, по сути, будет нечего.

Теперь вернемся к действительно серьезным преступникам, у которых нет ни социальных профилей, ни фотографий. В основе их действий лежит минимальное присутствие в интернете, точнее, отсутствие цифровых следов.

Так что остаются вопросы: как, что и каким образом будет профилироваться. Как будут учитываться такие критерии, как раса, культурные особенности, менталитет и так далее. Вот если будет хотя бы одно научное подтверждение работоспособности, то тогда и появится возможность рассматривать это как что-то серьезное, а не как попытку освоить госбюджет.

Обычно при упоминании подобных систем мы вспоминаем социальный рейтинг в Китае. Но нельзя забывать, что даже в КНР это пилотный, экспериментальный проект, который реализован на базе лишь одного города. Там установлен демонстрационный стенд, который показывают всем делегациям полицейских, которые туда приезжают.

В Китае этот проект основывается на огромной базе данных, получаемых из всех государственных органов, включая кредитное бюро, а также информацию из соцсетей. Но в Китае для большинства граждан маловероятно что-то утаить, зарегистрироваться через подставные данные, указать левый телефон и избежать внимания цифровой системы. Даже если ты попытаешься что-то не так о себе где-то представить, твой телефон или другое устройство тут же сдаст тебя полностью.

В России, естественно, такого ожидать не следует, потому что нет той инфраструктуры, той замкнутой системы сервисов, которые в Китае развиваются, дополняют друг друга и вместе прекрасно коррелируют. Причем от железа до софта и онлайн-сервисов с соцсетями. У нас, конечно, есть какие-то зачатки типа системы сервисов «Яндекса» или «Сбера», но это далеко от идеала.

* деятельность компании Meta по реализации Facebook и Instagram признана в России экстремистской и запрещена на территории России