Что стало с российско-американскими отношениями?

— Кто приходит на события, которые организовывает фонд «Наследие»? Это американцы какой волны эмиграции или это вновь прибывшие тоже?

— Вновь прибывшие тоже, и старые, и красные, и белые, зеленые, и все, кого интересует история русской Америки в Нью-Йорке.

Нам помогают больше 50 организаций. Например, Русская православная церковь, потому что она была первой общественной русско-американской ассоциацией в США. Как только сюда приезжали первые русские, сразу же создавались русские храмы. Так, в этом году исполняется 120 лет с тех пор, как будущий патриарх Тихон заложил камень в строительство Николаевского собора, который сегодня стоит на 97-й улице в Нью-Йорке. И мы хотим, чтобы кусок улицы здесь назвали в честь Тихона.

— Скажите, правда ли, что поколение, которое эмигрировало в 70-х больше объединяется в такие группы и их интересуют русская культура, русская история. А новые приезжие будто быстрее ассимилируются и растворяются в американском обществе.

— Конечно! Но это объяснимо. Мы помним, что те, кто приезжали в 70-80-е годы, закрывали за собой дверь на родину навсегда, они не могли вернуться в СССР. И тогда не было тех возможностей, что есть сейчас: перелеты туда-обратно, доступное телевидение, интернет.

— Это усложняет вашу задачу по сохранению русской истории, по продвижению ее?

— Нет, наоборот. Вот есть, например, на севере Нью-Йорка Новодивеевский монастырь с самым большим русским кладбищем. Монастырь построили в 1950-е годы, и рядом там был аэропорт. Вскоре после строительства монастыря аэропорт решил увеличить свою территорию, и для этого купить еще земли. Это произошло бы, если бы не Александра Львовна Толстая, которая написала письмо Рокфеллеру с просьбой сохранить монастырь и кладбище. И благодаря Рокфеллеру это получилось. Таких историй много.

— В тему переговоров. Сейчас отношения между Россией и США претерпевают непростые времена. На вашей работе, это как-то сказывается?

— До сих пор мы этого не почувствовали. Мы же все-таки американская организация. Наша работа по сохранению русской истории в Америке не изменится из-за отношений между странами.

Мы, например, уже 17 лет проводим русскую елку. Начали мы ее, когда активно работало усыновление из России. Но сейчас, к сожалению, это запрещено, это как раз тот случай, когда в нашу работу вмешалась политика. А раньше мы легко помогали американским родителям с русскими детьми получить кусочек культуры России. Также был детский фестиваль, в котором участвовали дети из самых разных стран.

— Сейчас мероприятия для русских детей в Америке прекратились?

— Да, потому что дети, которых усыновили до запрета, уже выросли и учатся в университетах.

— Есть ли перспективы, что закон, запрещающий американцам усыновлять российских детей, отменят?

— Для этого должно измениться правительство России, потому что этот закон приняло это же правительство.

— Как вообще пришла идея создать организацию «Наследие»?

— Мне в жизни очень везет на хороших людей, учителей. Я училась в школе, которую создали вскоре после визита Хрущева в Америку. Потому что он после той поездки в 1959 году вернулся и приказал создать школы, которые специализируются на английском языке. И вот в 1961 году они появились, а я пошла в школу.

И в этой школе у меня была учительница английского языка, которая стала моим другом в жизни. Она привела меня в Дом дружбы, который был недалеко от школы. А в 14 лет я стала волонтером в Доме дружбы СССР и США, я проводила экскурсии и помогала американским детям, которые приезжали смотреть нашу страну. Как-то так все шло. Затем, когда я уже преподавала в вузе, то работала один семестр в Москве, один — в Нью-Йорке, тогда же вышла замуж за американца, но продолжала работать на две страны.

Однажды мне делали операцию на позвоночнике, я не могла ходить. И полгода лежала в больнице в США. Тогда мой муж предложил зарегистрировать организацию, чтобы мне было занятие, когда я выпишусь. Вот с тех пор и работаем.