Гендиректор Российского экологического оператора Денис Буцаев — о санкциях, штрафах за несортированные отходы и доходах от переработки мусора

Гендиректор Российского экологического оператора (РЭО, госкомпании-регулятора на рынке обращения с отходами) Денис Буцаев рассказал RTVI в проекте «Хроники нового мира» о влиянии санкций на переработку мусора, штрафах для тех, кто не сортирует отходы, и заработках «мусорных» компаний.

О целях мусорной реформы

До 2030 года мы фактически должны создать новую отрасль обращения с отходами. Новые объекты сортировки, обработки и утилизации позволят снизить объем захоронения в два раза. Это достаточно амбициозная задача. То, что мы должны сделать за восемь лет, многие страны прошли за несколько десятилетий.

Разделять и сортировать бессмысленно, если не заниматься глубокой переработкой отходов в сырье, а сырье не внедрять в производство новой продукции. Поэтому система раздельного сбора не внедрялась в России, пока не задумались над переработкой.

О влиянии санкций на переработку мусора

Санкции добавили сложностей. К 2030 году мы точно выполним все целевые показатели. Но для этого нам придется приложить больше усилий. Мы уже ищем новых партнеров на технологическое оборудование, мусоровозы. К счастью, наша отрасль не так зависима от импорта, как другие.

Об экологических инициативах H&M

В уходе H&M мы не видим ничего позитивного. Но и негативного тоже. Вокруг бренда создан миф как о компании, которая следует экологическим стандартам. Большинство экологических инициатив H&M — это медийные инициативы, не имеющие отношения к сути. Мы не слышали и не видели ни одного законченного процесса по переработке текстильной продукции, которую собирал H&M. Мне казалось и кажется, честно говоря, что это была маркетинговая акция по выработке лояльности покупателя к определенной марке. Мы видели, как H&M и другие крупные производители завозили отходы на наши полигоны, а вот куда они сдавали их на переработку, мы так и не нашли. Это касается не только H&M, но и очень многих других зарубежных брендов. Есть такое устоявшееся понятие greenwashing (с англ. зеленый камуфляж. — Прим. RTVI) — когда бизнес использует экологическую повестку для повышения своей привлекательности.

Они вас не обманули — они вам не обещали, что продукция будет переработана. Они сказали, что соберут вторсырье и направят на переработку. Вполне возможно, они отдали текстиль компаниям с лицензией. Но объемов по переработке такого количества текстиля у нас в стране просто нет. Исходя из этого, мы не видели доказательств того, что H&M их реально переработал. В некоторых субъектах мы видели, что эти отходы в конечном счете оказались на полигонах. Вам предоставили скидку, а H&M улучшил свой имидж на рынке, но, к сожалению, отрасль переработки ничего от этого не приобрела. Лучше бы такие компании, как H&M, платили бы экосбор, который идет на то, чтобы компенсировать стоимость переработки нашим утилизаторам.

Росприроднадзор, например, поймал другую компанию — Samsung — на том, что они занимались фальсификацией утилизационных актов. То есть говорили о том, что направили на переработку свои отходы электроники, а на самом деле этого не делали.

О слухах про перевозку сортированных отходов одним мусоровозом

Миф, что все отсортированные отходы забирает один мусоровоз и везет на свалку. Иногда травма уже залечена, а фантомные боли остались. Действительно, на первых этапах реформы существовали недоработки в логистике. И ролик, который ходил по интернету, где отходы из всех баков сваливают в один мусоровоз, стал поводом для широкого распространения мифа. Злоупотребления, конечно, случаются, но в целом отрасль работает на раздельном сборе, потому что это в первую очередь экономически целесообразно. Если вы установили отдельные баки, организовали сортировку, нашли потребителей вторсырья, то какой вам смысл экономить на мусоровозе, когда это испортит всю проделанную работу по другим направлениям?! Любой профессиональный участник рынка не будет терять деньги на такой мелочи, как мусоровоз, для того, чтобы, сэкономив копейку, потерять рубль.

О том, какую долю мусора перерабатывают в России

Сейчас мы сортируем уже каждый третий килограмм, а каждый девятый перерабатываем. В России около 300 объектов, где сортируют отходы. Бывают очень мощные сортировочные комплексы, где обрабатываются миллионы тонн, а бывают такие, где обрабатываются несколько десятков тысяч тонн. После того как отход отсортирован, из него выделяют отдельную фракцию: стекло или пластик. Далее фракцию продают утилизатору, либо он поступает на предприятие по глубокой переработке.

Из стекла можно изготавливать новое стекло бесконечное количество раз. Из бумаги — до 10 и более раз, если добавлять минимальное количество нового сырья. Если же добавлять новое сырье в пропорции 50 на 50, то бумага тоже фактически становится неисчерпаемым ресурсом для переработки. То же самое по металлам и алюминию.

За картоном в Москве не то, что охотятся — его воруют, это совершенная правда. Высокой популярностью пользуются моноупаковки, в которых продаются крупногабаритные товары. Высококачественный картон легко поддается глубокой переработке и поэтому как сырье крайне востребован.

О том, как приучить людей к раздельному сбору

Свалка, которая была предназначена для эксплуатации в 30 лет, сейчас заполняется за пять лет. Это очень наглядный пример, почему надо все, что можно, сортировать и перерабатывать.

Если у человека есть хоть малейший интерес к теме, он может легко добыть нужную информацию на общедоступных ресурсах. Даже на мусорных баках уже нанесена информация, как правильно разделять отходы.

Для опасных видов отходов, например, батареек, существуют специальные места сбора. Они расположены там же, где вы их покупаете, — в сетевых и специализированных магазинах. В России два завода утилизируют элементы питания.

Изменить поведение людей возможно не так быстро, как нам хотелось бы. Но мы видим достаточно серьезные подвижки в нашем обществе. Особенно подвержена изменениям молодежь. Дети — очень серьезный двигатель для родителей участвовать в раздельном сборе.

​​Вы можете выбросить все в один бак. Но тем самым вы усложняете жизнь ваших же собственных детей и будущих поколений, потому что свалки никуда не денутся, они останутся на многие-многие десятилетия в виде огромных куч мусора. Даже рекультивация — это фактически снижение антропогенного воздействия, но само воздействие остается.

О штрафах за несортированные отходы

Штрафы — мотивация от наказания, а она наименее эффективна. К тому же нужно будет обеспечить надзор у каждого контейнера. Фактически это невозможно. По камерам вы не всегда поймете, что конкретно было в пакете с мусором.

В Европе все очень просто: существует норматив по объему отходов. Сухая фракция сдается в отдельные контейнеры, которые могут принимать только соответствующие отходы. Если вы банально не сортируете, вы никогда не уложитесь в норматив и вам придется платить кратно больше за вывоз мусора.

Чтобы метод кнута был справедливым, нужно создать инфраструктуру. Когда она появится во всех субъектах, но люди не будут следовать простым правилам раздельного сбора, тогда можно внедрять в том числе и пенитенциарные методы воздействия.

О том, сколько зарабатывают «мусорные» компании

Миф, что мусорный бизнес сверхприбыльный. Но как и в любом бизнесе, там действительно можно зарабатывать. Но это не быстрые и не хайповые деньги. Средний срок окупаемости объектов — от 7 до 12 лет. Если вы будете заниматься только вывозом, то вы сможете заработать 5% сборов. Если вы пойдете в глубокую утилизацию, то 7-11%. Если то, что отобрали на сортировке, например пластик, вы можете переработать, то заработаете больше. Это достаточно устойчивый и интересный бизнес на среднюю и долгосрочную перспективу.

Перерабатывать отходы прибыльно, но при условии, если государство компенсирует часть затрат. Если такого механизма не предусмотрено, то, к сожалению, утилизация экономически не может конкурировать с производством продукции из оригинального сырья. Особенно в нашей сырьевой стране.

Вложения в предприятие по переработке могут достигать от нескольких сотен миллионов до нескольких миллиардов и даже десятков миллиардов. Средняя стоимость крупного завода по переработке 60 тыс. тонн пластика — около 10 млрд рублей. Мы сейчас запускаем два таких в Центральном федеральном округе. В России таких крупных заводов еще не было, а более мелких заводов несколько десятков. Заводы по переработке стекла и его дальнейшей переплавке могут стоить несколько сотен миллионов рублей. А возвращать инвестиции — на протяжении 12-15 лет.

Судя по конкурсам, желающих на интересные, богатые регионы много, и там конкурентная среда, а на бедные — немного. Мы вместе с главами регионов затаскиваем туда тех, кто может и в состоянии заниматься столь непростым направлением предпринимательства.

По сравнению с 2019 годом ситуация в мусорной отрасли стала более здоровой. Там высокая степень теневого сектора, но мы наводим порядок и делаем отрасль прозрачной. Теперь сваливать отходы в лесу просто без оплаты невозможно. Отрасль возвращается к своим нормальным параметрам.

О мусорном коллапсе в регионах

Питер уходит с радаров как красная точка. В Хабаровске проблемы с вывозом мусора начались совсем недавно. Думаю, в пределах полутора месяцев остроту проблемы снимут точно, а в отношении донастройки системы потребуется еще несколько месяцев.

Хабаровск отстал в создании института региональных операторов — профессиональных участников рынка, которые отвечают и экономически, и юридически за услугу населению. Именно поэтому то, что было пройдено с определенными сложностями всей страной в 2019 году, Хабаровск начал только сейчас, точно так же, как и Санкт-Петербург.

Мы с губернатором [Михаилом Дегтяревым] несколько раз на эту тему разговаривали, почувствовали его персональное внимание к проблеме. Мы вместе с властями региона постараемся сделать переход на систему работы с региональным оператором максимально быстрым и менее дискомфортным для жителей региона.

Региональные операторы работают уже во всех субъектах, но в отдельных возникают проблемы с логистикой или инфраструктурой. Из 187 региональных операторов в проблемной зоне находится около 7-10. Мы их мониторим практически ежедневно, а каждую неделю подводим итоги и вместе с губернаторами разбираем «красную зону».

О том, как протесты в Шиесе повлияли на мусорную отрасль

Все понимают, что мусорные полигоны нужны, но всегда не хочется, чтобы они были рядом с твоим домом. Я тоже, наверное, бы не хотел, но знаю, что рядом с местом, где я проживаю, находится один из объектов обработки. Это не вызывает, честно говоря, у меня какого-то дискомфорта.

В Шиесе строили достаточно высокотехнологичный объект. Проблема была в том, что его размещение не было согласовано с населением, и ее решили путем отказа от реализации проекта. На мой взгляд, это было правильно.

Сейчас каждый объект, который мы планируем построить, предварительно проходит общественные обсуждения и слушания. Таким образом мы исключаем проблему, которая была в Шиесе.

О возмущении платой за вывоз мусора

Люди недовольны тарифом за вывоз мусора, но услуга не может появиться из воздуха. Многие из тех, кто жалуется, по социологическим опросам — не только нашим, но и независимым — не могут назвать конкретную сумму платежа. Тогда непонятна жалоба, если вы даже эту величину назвать не можете. Тарифы за прошлый год упали на 4%. Плата за вывоз отходов иногда меньше, чем за домофон.

В 2019 году появилась отдельная строчка [в платежках], что многие восприняли негативно. Раньше был метод общего котла. Из него неравномерно за что-то платили, а за что-то нет. Когда метод котла отменили, у каждой сервисной организации, которая предоставляет услугу населению, появился свой тариф. То же самое произошло с мусором. Вы отдельно платите за электричество, за благоустройство и другие услуги. К сожалению, плата за вывоз мусора появилась отдельной строкой позже всех остальных, и именно это вызвало определенную настороженность у населения.

Кроме того, раньше плата не была включена в объеме, достаточном для функционирования отрасли. Она субсидировалась из других направлений: условно, часть платы за благоустройство переливалась в отрасль ТКО. Когда плата выделена отдельной строкой, никто не может потратить деньги ни на что, кроме вывоза мусора.

Тариф за вывоз мусора может расти до 4% в год. Выше этого лимита мы не убежим. В этом году мы не ожидаем существенных изменений в тарифной политике.

На начальном этапе, действительно, тариф назначали не всегда прозрачно, но ФАС навел порядок в этом направлении, и сейчас проверки более жесткие — только обоснованные затраты на вывоз и сортировку могут включаться в тариф. Проблем с платежами со стороны граждан нет, собираемость в среднем по стране 94%.

О производстве топлива из отходов

Мы действительно обсуждаем производство альтернативных видов топлива (RDF), которые могут широко использоваться в промышленности и ЖКХ. Это настолько же безопасно, насколько другие виды топлива — никаких отличий с точки зрения стандартов по выбросам. RDF — это не мусор, а специально подготовленный продукт, который проходит много технологических циклов и превращается в пеллет, чем-то похожий на древесный.

К сожалению, сейчас из-за технологических ограничений мы не можем обеспечить переработку всего объема того, что образовываем. Эти «хвосты» можно отвезти на полигон, а можно обеспечить энергетическую утилизацию. Есть мусоросжигающие заводы, есть производство альтернативного топлива, которое должно соответствовать стандартам, исключающим вред не только окружающей среде и здоровью, но и предприятиям, которые используют альтернативное топливо.