Тверской районный суд Москвы 12 июля вынес приговор участникам схемы вывода денег из России через молдавский «Молдиндконбанк» (Moldindconbank) — по так называемому делу «молдавской прачечной» или «российского ландромата».

Обвиненные в создании преступного сообщества и руководстве им Александр Коркин и доктор экономических наук Алексей Соболев приговорены к 19 годам колонии строгого режима и штрафу в размере 2,5 млн рублей каждый.

Бывший судебный пристав Лев Пахомов, которому вменили ту же статью (ч.1 ст. 210 УК), получил 18 лет колонии строгого режима и штраф на сумму 3 млн рублей. Имущество Коркина, Соболева и Пахомова (недвижимость, земельные участки, автомобили и др.) по решению суда будет конфисковано в пользу государства в качестве возмещения причиненного ими ущерба.

Все трое также признаны виновными по статье «Совершение в особо крупном размере и организованной группой валютных операций по переводу денежных средств на счета нерезидентов с использованием подложных документов» (п.п. «а,б» ч.3 ст.193.1 УК). По этой же статье обвинение было предъявлено двум оставшимся фигурантам дела «молдавской прачечной» — Ринату Юсупову и Венере Шариповой. Они также обвинялись в организации преступного сообщества и участии в его деятельности с использованием служебного положения (ч.3 ст. 210 УК).

Ринат Юсупов получил 16 лет лишения свободы и штраф в 1,5 млн рублей, а Венера Шарипова — 15,5 лет колонии и штраф в размере 1 млн рублей.

«Российский ландромат»

Дело «российского ландромата» рассматривалось в суде около года. Подсудимые не признали свою вину — за исключением Юсупова, который сознался в совершении незаконных валютных операций, но отрицал участие в преступном сообществе.

Защита Рината Юсупова — адвокат и председатель коллегии «Адвокат Премиум» Тимур Чанышев и адвокат и руководитель уголовной практики коллегии «Адвокат Премиум» Дмитрий Минов — пояснили, что о своем вовлечении в «молдавскую схему» их подзащитный узнал из материалов журналистского расследования «Новой газеты», а до этого выполнял служебные распоряжения как наемный сотрудник банка — так же, как его заместитель Шарипова. При этом, по словам адвокатов, Юсупов не был знаком ни с Коркиным, ни с Соболевым, ни с Пахомовым.

«Он выполнял распоряжения своих руководителей Григорьева А.Ю. и Булгучева Б.М., которые не выходили за его представления о деятельности руководителя казначейства, и невольно стал соучастником преступной схемы», — пояснили защитники Юсупова, добавив, что то же самое в равной мере касается Венеры Шариповой.

Адвокаты подчеркнули, что проверка ЦБ России не выявила нарушений валютного законодательства и нормативных актов регулятора при проведении операций по покупке валюты, в которые были вовлечены Юсупов и Шарипова.

«Выборочной проверкой валютных операций клиентов нарушения правил бухгалтерского учета не установлено. При проверке порядка ведения Банком базы данных по валютным операциям нарушений не установлено. В результате проверки осуществления Банком порядка перевода внешнеторговых контрактов в другой уполномоченный банк, порядка закрытия паспортов сделок, ведения досье по паспорту сделки, соблюдения порядка формирования и ведения ведомости банковского контроля нарушений не установлено», — напомнили адвокаты.

Шарипова, также не признавшая себя виновной, в показаниях раскрыла принципы работы «молдавской схемы».

Следствие считает, что в 2013-2014 годах четыре российских банка — «Русский земельный банк», «Западный», «Кредитбанк» и «Европейский Экспресс» — были вовлечены в схему по выводу из страны более 126 млрд рублей. Кроме того, еще около полутора десятков кредитных организаций задействовались в этой схеме на отдельных этапах (например, для осуществления валютных сделок). С молдавской стороны транзакции проводил «Молдиндконбанк» бизнесмена Вячеслава Платона.

В материалах уголовного дела указано, что в 2013 году Платон предложил фактическому руководителю Демократической партии Молдовы, депутату молдавского парламента Владимиру Плахотнюку создать международный канал вывода денег из России. Тот согласился и «обеспечил лояльность правоохранительных и контролирующих органов страны к незаконному транзиту денежных средств».

Платон и Плахотнюк вышли на своего общего знакомого Александра Коркина, поручив ему организовать работу преступной схемы — в том числе привлекать клиентов, заинтересованных в выводе денег, и нанимать сотрудников российских банков для участия в этом выводе.

На прениях сторон адвокат Дмитрий Гравин, защищающий Александра Коркина, заявил, что его клиент не мог создать преступное сообщество, поскольку «эта схема существовала 11 лет до прибытия Коркина в Молдову, а у Платона были люди, которые эту схему воплощали в жизнь».

Кроме того, Платон привлек к делу свою сестру Елену, возглавлявшую департамент казначейства «Молдиндконбанка». Она, по версии следствия, курировала заключение договоров о взаимодействии между банком своего брата и российскими кредитными организациями, покупку валюты и открытие счетов, через которые проводились средства, а также последующий вывод этих средств за границу.

Схема, описанная в материалах дела, состояла из двух частей. Первая была предназначена для ввода отмываемых средств в банковскую систему:

  • преступная группа открывала в России фирмы-однодневки и банковские счета для них;
  • клиенты, желающие отмыть деньги, переводили на эти счета средства под надуманными предлогами (например, за оплату услуг, которые на самом деле не оказывались).

Вторая часть схемы обеспечивала вывод средств за рубеж и была организована следующим образом:

  • участники преступного сообщества в России тайно контролировали две зарубежные фирмы-пустышки;
  • эти фирмы заключали фиктивные договоры займа без фактического перечисления средств, поручителями по которым в каждом случае выступали российская компания и гражданин Молдовы;
  • должник заявлял о невозможности расплатиться по долгу, и «кредитор» выставлял требования к поручителю;
  • поскольку поручителем являлся гражданин Молдовы, дело передавалось в молдавский суд коррумпированному судье, который своим приказом обязывал российскую компанию расплатиться по займу и назначал вовлеченного в схему пристава;
  • пристав открывал в «Молдиндконбанке» счет для перевода средств из России в счет погашения фиктивной задолженности;
  • российские банки заключали с «Молдиндконбанком» генеральные соглашения и устанавливали корреспондентские отношения со взаимным открытием счетов и валютным обменом;
  • «Молдиндконбанк» открывал счета в американском The Bank of New York Mellon и немецком Commerzbank, на которые переводил поступившие из России средства;
  • в качестве транзитеров использовались российские банки, уполномоченные покупать иностранную валюту («Промсвязьбанк», «Открытие», «Юнистрим», «Судостроительный Банк», «Международный Акционерный Банк», Русславбанк, Инвестторгбанк, «Рост Банк» и другие) — им предоставлялись подложные документы о переводах.