На парламентских выборах в Грузии победила правящая партия «Грузинская мечта». Проевропейская коалиция и президент страны Саломе Зурабишвили отказались признавать их результаты и принимать участие в формировании нового парламента. Политолог, основатель научно-исследовательского института SIKHA foundation (Тбилиси) Арчил Сихарулидзе рассказывает RTVI о вариантах дальнейшего развития ситуации.

Ожидаемое и вероятное

Как и предвидели многие нейтральные наблюдатели и эксперты, «Грузинская мечта» победила на выборах, собрав приблизительно 54% от общего количества голосов. Оппозиция смогла получить около 37% и теперь оказалась в затруднительной ситуации. С одной стороны, до объявления результатов они требовали от правительства признать данные ЦИК, а, с другой стороны, после того, как это произошло, отказались с ними соглашаться.

В итоге все четыре оппозиционные партии отказались признавать выборы и призвали своих избирателей выйти на бессрочный протест. Это повторение сценария 2020 года, когда оппозиция тоже не стала признавать результаты избирательного процесса и провела последующие два года вне политической жизни, а после все равно была вынуждена войти в состав парламента.

Международные обозреватели (ОБСЕ и не только) «критически» оценили избирательный процесс, но к самим выборам значительных претензий не предъявили.

Они как бы говорят: выборы состоялись, есть над чем работать, но мы не можем ставить под вопрос электоральную легитимность в Грузии. Это заявление окончательно выбило почву из-под ног так называемой «проевропейской коалиции», которая надеялась на международную поддержку. Уже в выходные «Грузинская мечта» получила поздравления от лидеров Армении, Азербайджана и Венгрии, что запустило цикл окончательного признания легитимности нынешней власти.

Почему грузины сделали выбор в пользу «Грузинской мечты»

Это достаточно предсказуемый результат. Он отразится не только на позиции оппозиционных сил, которые в значительной мере опирались на поддержку Запада, но и многих неправительственных организаций. Несмотря на объединенные попытки выиграть, эти игроки не смогли убедить в первую очередь нейтрального избирателя, что находящаяся у власти партия менее привлекательна нежели, те, кто входят в проевропейскую оппозицию. Более того, попытка навязать концепцию «исторического события» оказалась проигрышной, поскольку «европейское будущее» не так значимо для обычных избирателей, как повседневность, стабильность, отказ от агрессивной риторики и, безусловно, мир и порядок.

Слишком много невзгод выпало на долю народа Грузии в очень короткий срок. Избирательное ядро возрастом 35+ не особо желает видеть очередные «жертвенные» шаги ни ради Америки, ни ради ЕС, ни ради Украины. Именно это почувствовала «Грузинская мечта» и смогла убедить людей, что лишь она сможет обеспечить интеграцию страны в западные институты с «достоинством», — то есть без насилия, без капитуляции перед интересами Вашингтона и Брюсселя, учитывая существующие геополитические и экономические реалии.

Сторонники партии «Грузинская мечта» празднуют победу
Александр Патрин / ТАСС

В противовес практически весь местный неправительственный сектор в комбинации с определенной частью оппозиции сделали ставку на радикальную прозападную позицию, в которой не усматривались национальные интересы Тбилиси. Они, по сути, были полностью в ней объединены основополагающими постулатами Запада.

Более того, некоторые заявления лидеров оппозиции и вовсе вызывали агрессию со стороны общества, поскольку ставили под вопрос признание Грузии как суверенного государства, что жизненно важно для большей части грузин. Например, можно вспомнить слова бывшего заместителя народного защитника (омбудсмена) страны Георгия Бурджанадзе, согласно которым, если Запад потребует от всех в Грузии встать на одну ногу и стоять, страна должна делать это столько, сколько потребуют, ради того, чтобы стать частью европейской семьи. Многие с таким проявлением верности и любви к ЕС открыто не согласились.

Очевидно, что заигрывание правящей партии с консервативными слоями общества через принятие закона о защите против ЛГБТ*-пропаганды лишь еще сильнее подчеркнуло разрыв между радикально настроенными представителями местных элитарных НКО, частью оппозиции и молодежи и традиционного христианского и мусульманского абсолютного большинства. Оппозиция, которая не смогла ни раскритиковать закон, ни поддержать, потеряла голоса паствы Грузинской Православной Церкви и местных мусульман.

Для них евроинтеграция — это экономическое благополучие, не связанное с делами людей нетрадиционной ориентации и так называемыми «гей-парадами». Эту красная линию еще много лет никто не сможет пересечь.

Три варианта

Перспективы оппозиции пока выглядят весьма плачевными. Решение представителей ОБСЕ работать дальше с новым парламентом указывает на общее желание сохранить мир и порядок. Законных путей не признать выборы тоже нет. Даже вмешательство президента страны Саломе Зурабишвили не поможет, поскольку ее личный рейтинг минимален и через полтора месяца она практически наверняка потеряет должность, а нового президента выберет уже парламентское большинство «Грузинской мечты». Некоторые предполагали, что оппозиция выйдет на акции протеста, однако и этот план пока, судя по всему, отложили. Идут переговоры основных оппозиционных сил, президента страны и некоторых представителей местных НКО. Исходя из всего сказанного, есть всего три варианта развития сценария.

Первый заключается в том, что оппозиция выходит на протест и повторяет сценарий 2020 года с неизбежными попытками блокировки административных зданий и, возможно, их захвата. Оппозиция вынуждена действовать жестко, чтобы до конца ноября, когда соберется новый парламент, инициировать кризис в стране.

Акция студентов против законопроекта об иноагентах в Тбилиси
David Mdzinarishvili / EPA / TASS

Впрочем, подобный сценарий достаточно маловероятен. В Тбилиси активно чувствуется усталость и, что самое главное, нежелание очередной волны насилия и протестов. Более того, даже если кризис получится создать, страна может оказаться на грани гражданского противостояния, в котором проиграет, опять же, оппозиция, выступившая против консервативного большинства. Это не устраивает ни правительство, ни Запад, — никого.

Второй вариант предполагает бойкот оппозицией парламента до конца в надежде на то, что тот же Запад со временем окончательно делегитимизирует «Грузинскую мечту», убедив основного избирателя, что будущее находится за проевропейскими силами. В таком случае местная оппозиция сможет спокойно заменить власть, которая будет вынуждена отстраниться из-за неспособности вести страну к западным институтам.

Этот вариант возможен, но очень рискован, поскольку та же Венгрия уже признала выборы, таким образом указывая на поддержку «Грузинской Мечты» в ЕС. Возможно, это не легитимация результатов выборов на европейском уровне в целом, но отдельные страны тоже могут в одностороннем порядке укрепить позиции правящей партии. К слову, государства Южного Кавказа уже сделали шаг в эту сторону, что, как минимум, на региональном уровне ставит «Грузинскую мечту» в доминантную позицию.

Кроме того, процесс растянется и на фоне кризиса в самом ЕС, и возможной победы на президентских выборах Дональда Трампа в США, оппозиция может внезапно оказаться вне новой политической конъюнктуры самого Запада. К слову, бывшего посла Америки в Грузии Келли Дегнан в годы президентства Трампа часто критиковала местная оппозиция за поддержку правительства, однако ее риторика кардинально изменилась со сменой власти в США.

Третья формула — это продолжение непризнания выборов в целом и попыток поддержания кризисной обстановки в стране без обострения ситуации. Именно в такой форме проходили несколько лет политической жизни в Грузии после победы на парламентских выборах 2020 года «Грузинской мечты». Оппозиция не признала выборы, не собрала критическую массу на протестах, не вошла в парламент, но получала госфинансирование, что позволяло ей продолжить политику непризнания. Время от времени некоторые политические игроки появлялись в парламенте, чтобы заявить о своем несогласии, подебоширить и покинуть его в знак очередного протеста. Это неплохо поставленное шоу оппозиция смогла успешна продать в западных социальных сетях.

Однако такое развитие ситуации чревато тем, что рано или поздно оппозиционный избиратель, так же как и нейтральный, может задаться простым вопросом: а что произойдет, если эта же оппозиция выиграет выборы, а власть не признает поражение? Такой формат политической жизни — это тупик, который может лишь еще больше ослабить оппозиционные политические объединения и гарантировать очередной срок для «Грузинской мечты».

Лучше всего для всех сторон выглядит вариант, когда оппозиция отказывается признавать выборы, но все же входит в парламент, чтобы наконец-то выстроить против правящей партии четкую политическую линию, которой у них до этого просто не было.

Увы, это наименее возможный сценарий. А жаль — он наконец-то бы утвердил странную, но самобытную грузинскую демократию и создал бы прецедент для дальнейшей передачи власти без сомнений в легитимности выборов. Рано или поздно «Грузинская мечта» проиграет, но оппозиция не сможет заставить ее признать итоги голосования, поскольку сама ни разу их не признавала.

Не стоит, впрочем, думать, что правящая партия победила потому, что ее любят больше, чем оппозицию, а в грузинском обществе большинство выступает против западной интеграции и за «российский вектор». Нет, это произошло потому, что в своей массе избиратель не любит ГМ меньше, чем проевропейскую оппозицию. Просто идеи и постулаты правящей партии более понятны и приемлемы, нежели громогласные, но зачастую иллюзорные образцы прозападной риторики.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции

* решением Верховного суда «международное движение ЛГБТ» признано экстремистским и запрещено в России