После массовых протестов Китай начал отменить политику нулевой терпимости к ковиду, действующую с 2020-го года, в рамках которой вводились локдануны и действовали прочие жесткие ограничения, связанные со сдерживанием распространения коронавируса. В это же время в стране произошла новая крупная вспышка заболеваемости COVID-19. Востоковед Алексей Маслов рассказывает о том, может ли Китай закрыться снова и как на это влияют решения региональных чиновников.

Алексей Маслов — российский востоковед, специалист в области духовных, культурных традиций китайской цивилизации и современных социально-экономических и политических процессов в странах ШОС. Доктор исторических наук, профессор. Директор Института стран Азии и Африки МГУ имени М. В. Ломоносова.

Почему Китай изначально ввел очень жесткие антиковидные локдауны

Китайская власть столкнулась с абсолютно непредсказуемой, непонятной для себя ситуацией. Причем она не знала, как быть, потому действовала по старому, казалось бы простому варианту — взять и прекратить любые контакты, чтобы вирус не распространялся. Эта политика оказалась очень эффективной в 2020-м году, в период с января по апрель. Ее решили придерживаться и дальше.

И вот здесь как раз и находится точка бифуркации. Мир понял, что подчистую вырезать ковид невозможно, и надо вырабатывать коллективный иммунитет. Какие-то страны были более эффективны в этом плане, какие-то менее. Китай же его не вырабатывал и в первую волну. Заболело очень мало людей, умерло чуть меньше 5000 человек, что, конечно, очень мало для такой плотности населения.

Dake Kang / AP

Китай боялся отказаться от этой политики, боялся опять войти в пике 2020-го года, когда практически 700 миллионов оказались на изоляции. Он не мог себе это позволить, учитывая, сколько тогда было затрачено денег на поддержание экономики, чтобы она просто не загнулась. Конечно, официальных данных нет, но мы понимаем, что речь идет как миним о десятках миллиардов долларов. Эти деньги шли на компенсацию малым и средним предприятиям, на возврат налогов и так далее.

Прекращение контактов и постоянное дофинансирование экономики продолжать до бесконечности было невозможно. Машина начала давать сбой в 2022-м году, когда многие ограничительные меры были сняты, но экономика не раскрутилась.

Китайское руководство надеялось на подъем внутреннего потребления, который должен был вызвать рост промышленности. Ведь наличность в кармане потребителя заставляет его больше тратить, а значит и подстегивает индустрию.

Но в 2022-м году оказалось, что и потребление в Китае резко упало, и промышленность. Ожидаемый рост первого по всему спектру, от люксовых товаров до обычных, не состоялся. Стало понятно, что и дальше держать экономику в состоянии локдауна, тем более после ухода многих иностранных компаний, уже просто опасно.

Поэтому и пришлось быстро и, на мой взгляд, не до конца подготовленно менять стратегию. Не случайно сами китайские эксперты предполагали, что страна откроется, может быть, где-то в марте, к первому пленуму ЦК КПК. И вдруг все это случается 8 января, потому что протесты привели к тому, что решение надо было принимать очень быстро.

Что послужило причиной для такого поспешного решения

Было три триггера, и очень сложно сказать, какой из них оказался самым значительным. Народные выступления стали одним из первых. Конечно, они и до этого были в Китае, и они происходят постоянно. Буквально два дня назад были протесты в Чжэнчжоу, но все они связаны с трудовыми спорами. Кому-то недоплатили, не выплатили премию, и тут же недовольство выплескивается на улицы. К этому Китай привык.

Ng Han Guan / AP

Но после XX съезда КПК впервые, пожалуй, за 40 лет разгорелись протесты, на которых люди потребовали прекращения продления полномочий Си Цзиньпина на посту председателя генсека ЦК КПК до бесконечности. А в марте он должен быть, судя по всему, избран и на должность председателя КНР. Это, конечно, напрягло Китай, а китайские власти работают на опережение.

Второй момент заключается в том, о чем говорилось выше, — по сути дела, в разрушении экономики. Третье, как продолжение этого, — уход крупных иностранных компаний. Ведь это не только деньги, но и рабочие места, заводы, еще большее количество новых технологий, которые все время приходили в Китай. Теперь эти компании ушли или уходят в Индию, Малайзию, Индонезию. Становится понятно, что Китай теряет несколько драйверов для своего дальнейшего развития, и все это вместе повлияло на отмену антиковидных мер.

На 90% западные компании уходят из-за разрушения вертикальной интерграции. До пандемии в Китае всегда можно было произвести все — грубо говоря, от первого винтика до ракеты. А потом и вывезти оттуда без проблем. Но в последние годы оказалось, что Китай, и так уже недешевая страна, получается неудобным с точки зрения внезапных ковидных локдаунов. Поэтому, конечно, западные компании стремятся к стабильности.

Что касается тайваньской проблемы, то она их на самом деле мало волнует. Вряд ли это их хоть как-то затронет, даже если начнется конфликт вокруг Тайваня. Будем честны: и Китай, и все остальные прекрасно понимают, что в военную фазу он в ближайшее время не войдет. И изнутри Китая это видится значительно лучше, кристальней, чем снаружи.

Может ли Китай закрыться снова, и зависит ли это от решений на местах

Я знаю, что в Китае уровень дискуссии по этому вопросу значительно выше, чем мы себе представляем. Сказать, что в стране перекрыты все пути дискуссии во власти, и пикнуть против высшего руководства нельзя, не приходится. Конечно, если вы чиновник низшего партийного звена, вам вряд ли дадут выступить против Си Цзиньпина, но против каких то конкретных мер — вполне. Более того, по этому поводу публикуются статьи и в научных журналах, и, кстати говоря, посты в блогах. Подчеркну, это не антиправительственные блоги, это блоги, поддерживающие внутреннюю дискуссию.

Дело в том, что чиновники вообще, в том числе на местах, отвечают в прямом смысле своей головой за уровень заболеваемости ковидом. И есть масса случаев, когда на местах снимали и руководителей отделов здравоохранения, и партийных лидеров. Пару месяцев назад сняли целую группу людей под Уханем и в Синьцзяне, где были локальные вспышки заболевания.

Поэтому все региональные партийные руководители понимают, что кто-то должен взять на себя ответственность за отмену антиковидных мер. И они, со своей стороны, конечно будут голосовать против их отмены.

Но сейчас многие чиновники заявили, что в ряде регионов пик заболеваемости пройден. Остались в основном города, где идет постоянный въезд и выезд иностранцев. Это Гуанчжоу, Шанхай, Пекин и так далее. Сколько людей заболевает в реальности, мы не знаем, потому что Китай отменил официальную публикацию данных, объявив ковид заболеванием уровня B, то есть ничем не отличающимся от гриппа.

Andy Wong / AP

Но есть косвенные данные. Мы можем наблюдать, переполнены ли больницы, ведь в Китае можно записаться на прием к врачу и даже посмотреть, есть ли койка в стационаре через электронные приемные. Можно посмотреть, есть ли увеличение количества обращений в онлайн-службы. На самом деле да, эти показатели увеличивается. Можно посмотреть на китайских сайтах госзакупок, увеличилось ли количество закупок медикаментов и коек для госпиталей.

Конечно, можно предполагать, что все данные суперзасекречены, и я этого не исключаю. Но сказать, что происходит какая-то тотальная катастрофа, нельзя. Я думаю, что просто было принято политическое решение о том, что китайцам придется пройти через все это и выработать коллективный иммунитет, чтобы экономика не завалилась окончательно.

Решение это, конечно, запоздалое, но Китай и не предполагал другого. Эту страну критиковали за то, что она держит свою экономику взаперти со всех сторон и по всем поводам. Но как только Китай открылся, с января началась другая критика, что, мол, больные китайцы теперь поедут по всему миру, и власти страны сами виноваты, что не могут обеспечить отсутствие заболевания у своих граждан.

Все очень просто — что бы Китай ни сделал, все будет плохо. Критиковать его в западном обществе стало модно и даже «правильно». Руководство страны это понимает, и поэтому оно наплевало на какие-то мнения СМИ и политических групп как на Западе, так и на Востоке, и сказало: мы будем делать так, как нам удобно, потому что иначе просто не преодолеем этот кризис.

Как население Китая отнеслось к отмене ограничений в момент пика заболеваемости

Абсолютно точно никаких протестов с требованиями закрыться заново нет. Люди, конечно, устали от всего этого. Это хорошо видно по социальным сетям. Владельцы мелких ресторанчиков, — то есть малый и средний бизнес, — сейчас очень довольны. Они ждут еще и открытия Китая с точки зрения въездного туризма, когда заработает вся туристическая инфраструктура.

Поэтому волну недовольства удалось сбить. Китай же характеризуется не тем, что он не делает ошибки, — он их делал очень много. Он характеризуется тем, что быстро исправляет эти ошибки. Партийное руководство очень чутко следит за настроениями в обществе и понимает, где может обжечься.

Sean Kilpatrick / Zuma / TASS

Решение было принято быстро, потому что медлить было нельзя, и население его поддержало. Конечно, что бы ни говорил официальный Китай, высокая заболеваемость, по моему мнению, продержится где-то полгода. Сейчас мы ожидаем китайские каникулы, которые начинаются 22-го января. В период китайского Нового года китайцы поедут друг к другу в гости. Обычно в это время по стране передвигается 350-400 миллионов человек. Заболеваемость возрастет, достигнет своего пика и пойдет на спад в марте.

Могут ли китайские чиновники проявлять инициативу на местах

Инициативы в Китае построены по другому принципу, не так как в России. У нас колоссальное количество правил и жестких требований приводит к тому, что чиновнику лучше ничего не делать, чем делать. За безделье, грубо говоря, тебя не накажут. За него вообще в России не наказывают ни на каком уровне, ни на уровне руководства предприятиями, департаментами, ни на уровне руководства исследовательскими институтами. А вот за инициативу, которая опережает решения сверху, может серьезно влететь.

В Китае регулярно публикуются, дословно, «руководящие принципы» — здравоохранения, партии, работы с молодежью… Ты выбираешь необходимый тебе руководящий принцип и в рамках него проявляешь инициативу. Именно поэтому в Китае количество стартапов в любой области — от электроники до, например, молодежной политики — измеряется сотнями и тысячами, а в России десятками.

Инициатива не наказуема, если она идет в рамках партийных решений. И поэтому, когда мы читаем, как нам кажется, довольно пустые китайские документы, состоящий из лозунгов, в реальности они указывают, где ее можно проявлять. Проще говоря, если вы в индивидуальном порядке из-за угрозы заболевания ковидом закрываете школу, это может быть хорошим решением. Но если вы закроете весь район, а в руководящих принципах сказано, что к локдаунам следует подходить мягче, тогда вас могут наказать.

Ключевые показатели эффективности, в том числе партийного чиновника, в Китае измеряется очень конкретными цифрами. Например, насколько вырос объем производства. Или для какого-нибудь партийного деятеля, который курирует образование, важно, сколько выпускников вузов из его района в течение трех или пяти лет после окончания вуза устроились на постоянную работу. Или, например, в зависимости от того, сколько перевезено грузов в его районе, оценивается то, насколько развиваются железные и автомобильные дороги.

Если чиновник не достиг поставленных нормативов, то как минимум о своей карьере он может забыть — и это если его еще не уволят. Причем в Китае лишиться работы по партийной линии — это не просто опозориться, а, скорее всего, закрыть себе на всю жизнь хоть какую-то возможность развития карьеры.

В России цифры не важны, важна преданность общему делу. Самое главное, мы знаем десятки неудачных чиновников, которых перебрасывают с одного места на другое. И все продолжает идти по накатанной, потому что их ключевые показатели эффективности измеряются только лояльностью, а не желанием сделать нечто серьезное.