«Мифы могут спровоцировать на безумные действия». Историк Шубин о создании Лениным Украины, желании поражения своему правительству и Брестском мире

В последнее время не только историки, но и многие представители власти вспоминают Владимира Ленина и большевиков недобрым словом. Звучат тезисы о том, что когда они решали национальный вопрос при формировании СССР, то «заложили бомбу» под Советский Союз, попутно «создав Украину». При этом высказываются предположения о том, что их финансировала Германия, которой во время Первой мировой войны была якобы выгодна революция в Российской империи. RTVI попросил историка, главного научного сотрудника Института всеобщей истории РАН Александра Шубина рассказать о том, как такие взгляды на историю соотносятся с научной точкой зрения.

Следует ли рассматривать высказывание Ленина о том, что «нужно желать поражения своему правительству» в качестве предательства родины

Ленин желал поражения своему правительству, а не своей родине, стране. Это он всегда различал. Но при этом не будем забывать, что он желал поражения и всем остальным правительствам. Концепция Ленина не была оригинальной, это тема очень активно обсуждалась во Втором Интернационале, и многие выступали за это. Ее поддерживали, например такие германские социалисты как Карл Либкнехт, Роза Люксембург и другие.

Речь шла о том, что все правительства должны потерпеть поражение в этой войне, причем как можно скорее, поскольку это убийство людей ради чуждых людям интересов господствующего класса, который хочет на ней нажиться. Таким образом рабочие, получившие оружие, должны свергнуть свои правительства и прекратить эту войну.

Ленин добавил к этой концепции превращение войны империалистической в гражданскую. Причем для него эта гражданская война представлялась вовсе не той, которую впоследствии вели между собой белые и красные, а состояла прежде всего в свержении самодержавия. Также он считал необходимым свержение кайзера Вильгельма и буржуазных правительств в Великобритании и Франции.

Был ли Брестский мир «поражением, вырванным из лап победы»

Мы видим, что российская армия не умела побеждать немцев. В начале войны нахрапом получилась выиграть один серьезный бой при Гумбиннене, в итоге не вылившийся в какую-то существенную перспективу. Российские войска били австро-венгерские, даже взяли Львов один раз. Но потом приходили немцы, били с фланга и отгоняли россиян, которые несли большие потери. В 1916 году ценой огромных усилий и жертв был осуществлен так называемый Брусиловский прорыв. Линия фронта австро-венгерских войск отодвинулась, но сокрушительной победы опять не было.

В 1917-м году Россия вновь собирались брать штурмом Львов — так, как будто не было первого раза. Что ж, пришли бы немцы, снова ударили по флангу. Последний раз такую операцию пытался провести Александр Федорович Керенский в июне 1917 года, и снова немцы нам накостыляли. Российская армия была сильнее австро-венгерской, если напрягалась, но слабее германской, и с этим ничего поделать было нельзя.

В этих раскладах Великобритания и Франция давно поняли, что нужно действовать измором. Они рассчитывали своей экономической мощью, мощью своих колониальных империй, зажать Германию. России стоило бы, с учетом этого, возможно, производить какие-то беспокоящие действия, но класть такое количество воинов в достаточно бесперспективных наступлениях было преступной стратегией.

Экономическое падение в ключевых отраслях, необходимых в том числе и для военного производства, начинается в 1916-м году, то есть еще до Февральской революции. Для победы над Германией был очень важен экономический потенциал, который реализовался в этой войне только после того, как США вступили в нее весной 1917-го года.

Во многом это было реакцией на свержение самодержавия, потому что оно было крайне непопулярно в Соединенных Штатах. И когда самодержавие пало, президент Вудро Вильсон сумел все-таки справиться с общественным мнением, с противниками вступления в войну. Это стало одним из важных факторов. Поэтому падение самодержавия содействовало падению Германии и Австро-Венгрии в этой войне.

Могла ли Россия продержаться до конца войны без Брестского мира? Это вопрос уже к Ленину. Но я напомню, что он приехал в Россию уже после Февральской революции и пришел к власти под лозунгом скорейшего мира. Этот лозунг был поддержан огромными массами, прежде всего солдат. Люди просто не понимали, зачем им продолжать эту войну, что они вообще от нее получат? Что от выхода к проливам для Черноморского флота получит крестьянин или рабочий? Зачем это нужно?

При этом Ленин выступал за то, что мир должен быть заключен без аннексий и контрибуций, что необходимо закончить войну вничью. Но это была не его уникальная идея. Она была выдвинута на Циммервальдской конференции в 1915 году. Напомню, что в ней участвовал, например, Виктор Михайлович Чернов, лидер партии эсеров и министр временного правительства в дальнейшем.

Германия поставила очень жесткие условия. Контрибуцию Брестский мир не предусматривал, финансовый вопрос перенесли на следующий виток переговоров. А что касается аннексий, то Германия говорила, что она ни на какие территории не претендует, но, мол, вы же сами выступаете за самоопределение народов. Соответственно, давайте, откажитесь от прав на народы, которые вы не контролируете своей полуразвалившейся армией и красногвардейцами, и мы уж сами как-то поможем им самоопределиться. Здесь, понятное дело, речь шла о выстраивании некоторой системы марионеточных прогерманских государств.

Все определялось тем, может российская армия сопротивляться, или не может. Сухопутные российские войска показали себя очень плохо в июне 1917-го года. В условиях возможного натиска Германии, Ленин просто сделал вывод, что мы не сможем противостоять, и необходимо договариваться — это вынужденная мера.

То, что положение российской армии было неудовлетворительным, показал первый удар Германии 18 февраля 1918 года после разрыва брестских переговоров. Эта операция называлась «Удар кулаком». С небольшими силами немцами и их союзниками были взяты Киев, Минск, Псков и Нарва. В итоге могло развернуться наступление на Петроград. Взяли бы они его вряд ли, но нанести огромный ущерб Советской республике могли.

Поэтому здесь Ленин действовал не как «немецкий агент», а как политик, оказавшийся в тяжелой ситуации — отчасти благодаря своей предыдущей самоуверенности. Надо сказать, что аналогичное мнение о невозможности продолжать войну высказывали и некоторые небольшевистские политики. Впрочем, некоторые большевики говорили, что такая возможность есть, но это надо делать скорее партизанскими методами. Им, как и левым эсерам, дали возможность попробовать это на Украине, что кончилось полным провалом. Украина была поставлена под контроль Германии.

Мог бы царский режим выиграть Первую мировую, не случись Февральская революция

Если бы Февральская революция не случилась, — а она была обусловлена все-таки очень глубокими причинами, — то, конечно, самодержавие, даже в случае падения Петрограда, переместилось бы в Москву, и в финале войны мы бы оказались в лагере победителей. Но напомню, что те государства, которые плохо сражались в ходе Первой мировой войны — отступали, терпели поражение, — получили в итоге мало. Например, Италия рассчитывала на гораздо большее, чем то, что ей дали в итоге. И это вызвало большую обиду у итальянских националистов, и, в частности, у основателя фашизма Муссолини, который активно на этом спекулировал в борьбе за власть.

Что касается России, то стоит вспомнить, что Соединенные Штаты Америки категорически требовали независимости для Польши. Таким образом идея объединить Польшу под русским скипетром терпела крах, и даже вставал вопрос о территориальном сокращении Российской империи. А независимость Польши фактически была одним из условий вступления США в войну.

Дальше все планировали поделить Османскую империю. В 1919 году русскую долю при ее разделе пытались всучить американцам и итальянцам. Но это кончилось тем, что в 1920-1922 года Мустафа Кемаль разбил всех, кто влез Турцию. Так что и здесь Россия, ослабленная войной, вряд ли смогла бы получить ожидаемое.

Так что, возможно, была бы еще пара сезонов военной кампании, скорее всего неудачных. В итоге Российская империя смогла бы более или менее восстановить свою территориальную целостность примерно в тех границах, в которых потом существовал Советский Союз. Разве что, может, Прибалтику бы удержали на 20 лет раньше, хотя и об этом с уверенностью говорить не приходится.

Была ли Германии выгодна революция в России

Здесь мы отталкиваемся от логики «кому это выгодно», которая в истории не является способом доказательства. Ведь, с другой стороны, Ленину была выгодна революция в Германии. И следует ли из этого, что Ленин организовал там ноябрьскую революции 1918-го года? Нет, не следует, при том, что большевики оказывали содействие и помогали немецким левым социал-демократам, будущим коммунистам — тому же Либкнехту. И все равно влияние Советской России на начало революции в Германии было минимальным.

Тут аналогичная ситуация. Конечно, Ленин и Вильгельм II не любили Николая II. Его, впрочем, много кто не любил — и Милюков, и эсеры, и даже президент США Вудро Вильсон, который потом оказался союзником Антанты.

Поэтому здесь нужно тщательно расследовать не вопрос о том, кому это выгодно, а о том, что было сделано. Действительно, революционерам дали в пломбированном вагоне переместиться в Россию в 1917-м году после Февральской революции. Значило ли это, что Ленин должен был быть обязан Вильгельму II? Ничуть. И Ленин так не считал.

Существуют всякие документальные и художественные фильмы, где показывается, как Ленина инструктируют в Берлине. Это, конечно, полный бред, но душок от переезда через Берлин действительно остался неприятный. Напомню, что таким же образом в Россию вернулись и Мартов, и Натансон, то есть деятели других партий, меньшевики, эсеры, и это их тоже компрометировало, но политическую биографию не погубило. Ведь их не пропускали государства Антанты. Если бы они находились в эмиграции, скажем, в Швеции, то им было бы проще.

Финансировал ли немецкий Генштаб Ленина

Я подробно исследовал этот сюжет. У меня есть книга «Великая Российская революция», в которой этой проблеме посвящена глава.

Те средства, которые теоретически могли бы попасть в руки Ленина и сыграть какую-то роль в его успехах, точно не были деньгами германского государства. Финансовый след появляется, если мы ищем, каким образом большевистская партия, причем в партнерстве с «Социал-демократией Королевства Польского и Литвы», то есть с представителями леворадикальной, но все-таки другой партии, купили типографию для газеты «Правда». На нее они потратили примерно 250 тысяч рублей — очень крупная сумма по тем временам, но не экстраординарная.

Яков Фюрстенберг (Ганецкий) руководил фирмой, принадлежавшей Александру Парвусу, который был подданным Османской империи, жил в Германии. Он был правым социал-демократом, политическим махинатором и бизнесменом, в прошлом — российским подданным, товарищем Троцкого во время революции 1905-го года. В этот момент он уже разошелся с большевиками и официально дел с ними никаких имел.

На фирму Парвуса, управляющим которой работал Ганецкий, направлено огромное внимание — якобы через нее шло некое финансирование большевиков. Но финансы наоборот шли из России в Швецию, где работала эта фирма. Она поставляла продукцию в Россию — лекарства, письменные принадлежности, — а деньги шли в обратном направлении.

Более того, этот денежный поток был перекрыт постановлением Временного правительства, которое вообще закрыло вывоз денег из страны. Фирма была после этого обречена. У нее были еще какие-то капиталы, но этот корабль тонул, и Парвус потерял к ней интерес.

Ганецкий был товарищем Ленина. Почему бы ему не вынуть из такой фирмы немножечко денег? Он привозил в Россию незначительную сумму денег, в том числе и на оплату адвоката фирмы Козловского, который мог передать средства на типографию. И повторю, что речь идет о незначительной части затрат на нее.

Правда, как только типографию запустили, она печатала брошюры как раз для польских социал-демократов. Предполагалось, что она начнет печатать «Правду». Но в этот момент произошли июльские события, типография была захвачена, редакция разгромлена, и таким образом ничем это для победы большевиков не помогло.

На этом эпизоде, где ничего до конца не доказано, основана вся эта перевернутая пирамида предположений о том, что Ленина финансировал германский Генштаб. Нет, германский Генштаб его не финансировал. Парвус лично Ленина тоже не финансировал. Но, может быть, сотрудник Парвуса, он же по совместительству большевик Ганецкий мог сделать небольшое полезное дело даже без ведома Парвуса. Но из-за неудач большевиков в июле 1917-го года даже гипотетически возможная незначительная помощь со стороны Ганецкого не сыграла заметной роли в политических успехах большевиков и Ленина.

Создал ли Ленин Украину

Тогда уж Ленин “создал” не только Украину, но и Российскую Федерацию, причем в гораздо большей степени, чем принял участие в “создании” Украины. Напомню, что современное российское государство — это Российская Федерация, а не Российская империя. Она является независимой с 25 декабря 1991 года. Российская федерация и Российская империя — это разные государственные образования с совершенно разными границами. И это разные этапы нашей, конечно же, большой тысячелетней истории, которая у нас с украинцами зачастую является общей.

Здесь нужно, конечно, быть очень четким в формулировках. Страна Украина как нечто отдельное с доминирующим на определенных территориях украиноязычным населением существует много веков. Есть интересная дискуссия о том, когда она образовалась, но это произошло ровно тогда, когда образовалась Россия. Нужно понимать, что Русь, опять же, — это не Россия. Вот была Древняя Русь, которая, между прочим, называется иногда Киевской по ее столице. Тогда что, и Россия получается — колония Киева, не имевшая “своей государственности”, как говорят у нас об Украине полуграмотные политики? Нет, эта территория была большим пространством, где начиналась история России, Украины и Белоруссии. Здесь существовало очень разное население, в том числе не славянское.

И если вы говорите, что Украина возникла, скажем, в XIV веке, то в этот же момент образуются Россия и Белоруссия. Потому что если что-то разделяется, появляются половинки или, как в данном случае, трети. Но это на самом деле, конечно, длительный процесс постепенного проявления различий, в том числе в связи с отсутствием общей государственности. Напомню, что значительная часть русьских земель (от слова Русь) находилась в составе Великого княжества Литовского. И вот в этой обстановке так же, как выделяется Украина, выделяется и Россия. Если вы хотите вести историю России с XV века, с получением ею независимости от Улуса Джучи (“Золотой Орды”), тогда вы должны сказать и то, что в этот момент Московское государство, которое потом стали называть Россией, не контролировало земли нынешней Украины, не говоря о Крыме.

В какой момент их начали называть Украиной, абсолютно не принципиально, потому что, повторю, Российской Федерацией наше государство тоже начали называть довольно поздно, но это не значит, что Россия как страна появилась именно в этот момент, когда она возникла под современным названием. Россия и Украина — ровесники.

Литературная норма русского языка — тоже довольно позднее явление, так же, как и литературная норма украинского языка. Они связаны с индустриальной модернизацией, когда востребован именно стандартный язык, который транслируется через школу, а не через различные говоры и наречия. Поэтому процесс национального строительства Украины стал в некоторой степени ответом на русификацию, на русскую стандартизацию. Он также успешно развивался в Австро-Венгрии, где были более свободные условия для развития национальных культур.

Можно ли было Украину сделать частью унитарного российского государства

Смотря когда. Мы говорим о 1917 годе, когда относительно унитарная империя заменилась республикой, стремящейся к федеративной организации. Согласно переписи населения 1897 года, даже в Екатеринославской и Харьковской губерниях преобладало малороссийское население. Та территория Украины, которая доставляла Ленину неприятности в 1917 году, как раз была в границах тех губерний, где большинство себя само идентифицировало так. Это основная территория Украины за минусом Австро-Венгерской, находившейся за линией фронта.

Когда Ленин пришел к власти в октябре 1917-го года, он не контролировал Украину. Ему нечего было изобретать Украину, все изобрели для него. В этот момент существовала образовавшаяся еще весной 1917-го года украинская Центральная рада, которая была органом Украинского национального представительства. Потом, в ходе тяжелых переговоров с Временным правительством, она стала органом территориального представительства.

В ноябре 1917 года, поскольку власть в центре захватили большевики, которых она не признала, Центральная рада провозгласила Украинскую народную республику (УНР) в составе России, формы которой определит Учредительное собрание. Когда большевики разогнали Учредительное собрание и пошли вооруженным походом на Киев, Центральная рада провозгласила независимость УНР в январе 1918 года. В марте 1918 года, подписав Брестский мир, Советская Россия вынуждена была признать независимость Украины и даже потом вела с украинским государством переговоры.

Это была самостоятельная, враждебная Ленину сила. Да, в итоге у большевиков более-менее получилось отвоевать эту территорию. При этом они считали ее Советской Украиной то в составе Советской России, то нет, в зависимости от ситуации. Вопрос ставился только о том, считать ли ее самостоятельной. Деникин, например, не признавал ее самостоятельность, а советская власть признавала, и это дало ей большие бонусы в борьбе с белыми.

Ликвидировать Украину как республику было уже нельзя, «джин вырвался из бутылки». Можно было только решить, кто станет проводником вот этого украинского национально-культурного строительства. Будут ли это сторонники независимости от России, как Петлюра и другие деятели Украинской народной республики, которые, как известно, в итоге потерпели военное поражение, либо это будут большевики, советская власть.

Украинизация шире продвинула украинский язык на Донбассе. Но следует иметь в виду, что города в начале века были в большей степени русскоязычные, а село — украиноязычным. С движением крестьянских масс в города знание украинского языка стало необходимым и для управленцев — чтобы успешно втягивать вчерашних крестьян в модернизационные процессы. Или, скажем, человек из украинского села делает карьеру на Донбассе, становится руководителем, а русского как такового не знает. Нужно было, чтобы люди понимали друг друга. Поэтому в украинизации был свой резон.

Но на следующем витке модернизации, когда язык межнационального общения уже перелопатил людей, пришедших в города, украинизация была отодвинута на задний план, но осталось понимание, что этот язык — реальность. На нем говорят очень большие массы людей. Значит, нужно эту культуру развивать. Если мы попробуем ее просто задавить, стереть, ассимилировать, то получим очень сильное сопротивление, потому что он — это реальность, а не выдумка.

Соответственно, с этим нужно было смириться и использовать эти ленинские и сталинские идеи для нужд укрепления советской власти, коммунистического режима. Как тогда говорили, «коренизацию” Советской власти на местной почве, что коммунистам вполне успешно удалось сделать.

Чем отличались идеи устройства советского государства у Ленина и Сталина

Большевики стремились решить проблему того, как быть с многочисленными советскими республиками, возникшими во время гражданской войны: Украинской, Белорусской, Нахичеванской… Сталин хотел включить их в Российскую Федерацию на основе автономии, предлагая план автономизации. Этот план Ленину не понравился.

Между ними в сентябре-октябре 1922 года состоялся обмен мнениями. В итоге Сталин официально принял ленинскую точку зрения, взяв под козырек. Они сделали еще один “союзный этаж”, уравняв Российскую Федерацию с Украиной, Белоруссией и Закавказьем, которые входили в Союз (СССР).

Понятно, почему такая модель была нужна — потому что на весь мир большевики говорили, что никого не подавляем, не русифицируем. Если по сути вернуться назад к Российскому государству, бывшей Российской империи, хорошо ли это? Либо нужно было сильно дополнительно федерализировать Россию, сделать автономную Сибирь, Дальний Восток. Такие идеи тоже, естественно, обсуждались, но не Сталиным и не Лениным, а сторонниками реальной федерализации России в 1917-1918 годах.

Заложили ли Ленин и Сталин таким образом «бомбу под Советский Союз»

Когда Ленин и Сталин создали эту модель Советского Союза, они очень эффективно заморозили реальные межнациональные проблемы. Как я показал, в 1917-м году украинское национальное движение возникло не на пустом месте. А что нам делать с Закавказьем, где была армяно-азербайджанской резня гораздо раньше, чем возник СССР?

Это ведь реальные конфликты создали такую модель, в которой наиболее пробивные национальные элиты и связанные с ними народные культуры получили очень серьезные правовые привилегии. Кто менее важен, получили поменьше — автономные республики, автономные области, автономные края. Большевики серьезно занимались этой проблемой, чтобы снизить напряженность, естественно возникающую при национальном строительстве. Где-то подморозили, а где-то рассчитывали, что эти конфликты постепенно рассосутся.

Но они не рассосались, и вместе с перестройкой национальные проблемы открыто встали вновь. Как и все замороженные проблемы — неэффективности и бюрократической организации экономики, авторитаризма при провозглашаемых демократических свободах…

Пошла борьба, исход которой мог быть разным. Но от того, что решали Ленин и Сталин в 1922 году, это было очень далеко. Ведь между 1922 и 1991 годами СССР, между прочим, выдержал удар нацистской Германии, который многие другие государства не выдержали. Так что Ленин и Сталин заложили своей политикой бомбу под нацистскую Германию.

На мой взгляд теоретически Советский Союз мог и не развалиться, ведь стопроцентных причин для его распада не было. Хотя, если бы удалось его сохранить, было бы больше федерализма, автономии регионов. Но последнюю карту здесь на стол положили все-таки деятели, которые стремились избавиться от союзного центра, Горбачева и его политики.

Советский Союз развалила политическая борьба элит, а не национальный вопрос. Мотивация Ельцина была не великорусский, а скорее политической: покончить с советской эпохой любой ценой, перевернуть страницу истории СССР и жить ценностями Запада и досоветского прошлого.

Наше современное руководство предпочитает досоветское прошлое, апеллируя к правам Российской империи. Но если Российская Федерация — преемник Российской империи, то она должна претендовать и на Варшаву.

Российская империя, под которую Ленин не закладывал никаких «бомб», тоже распалась. Она начала это делать с момента Февральской революции. Как только в стране возникли политические свободы, тут же появились национальные движения, которые, конечно, подспудно существовали и до этого. Они вышли на поверхность и стали требовать новых границ, поначалу в одной стране. Если бы большевики не сорвали этот процесс, то сейчас бы говорили, что Учредительное собрание заложило «бомбу» под распад российского государства. Но идея с «бомбой» выглядит наивно, она не учитывает глубину и важность национальной проблематики.

Откуда берутся подобные взгляды на историю

Все это берется из мифологизированных конструкций, когда идеология навязывает свою точку зрения историческому материалу. Я, кстати, не против идеологии. Каждый человек может иметь какую-то идеологию как стратегию своего движения в этом мире, систему представления о хорошем и плохом в обществе. Но в здоровой ситуации человек сначала выясняет, как было дело, с помощью научных методов, а потом уже добавляет свои оценки.

Есть некоторые специалисты по этой проблематике, которые, оставаясь серьезными учеными, на мой взгляд, излишне педалируют идеологически окрашенные детали. Они придают им гипертрофированное значение по политическим мотивам, чтобы на них одобрительно смотрели сверху. Но даже идеологически ангажированный серьезный специалист все равно никогда не скажет, что Украину выдумал Ленин. Он, может быть, акцентирует внимание на некоторых шагах Ленина как на подыгрывании украинской национальной идее, которая, конечно, была. Ленин же пытался ее перехватывать, а не был каким-то специальным вредителем в этом вопросе.

Поэтому, на мой взгляд, если российские и украинские историки когда-нибудь встретятся снова в спокойной обстановке, они тоже смогут договориться, ведь мы это делали неоднократно. А любым читателям, которым это вообще интересно, нужно посоветовать, перефразируя профессора Преображенского, не смотреть перед обедом (да и после обеда) российское телевидение. «Другого же нет! — Так никакое не смотрите!».

Есть интернет. Читайте книги, где много сносок на источники. Если вам кажется, что автор говорит нечто не подкрепленное источниками, интерпретируйте эти факты самостоятельно, и читайте больше авторов с разными точками зрения, чтобы сравнивать их между собой.