С начала XXI века прошло 25 лет. Когда новое столетие начиналось, Россия была совершенно другой. Журналист Михаил Карпов подводит в своей колонке для RTVI итоги этого пути.
Время надежд
Каждому в классе выдали по другу, и другу надо было написать письмо, потому что жил он очень далеко, в Соединенных Штатах Америки. Писать можно было обо всем, по-русски, хотя лучше по-английски. Я с помощью мамы написал, что живу в Москве, у меня есть кошка Бася и я хочу дружить.
Через месяц из Америки пришел ответ. Поскольку имени мальчика я не помню, назову его, пожалуй, Джон. Он написал, что тоже ходит в школу и у него есть пес. А еще через пару недель в нашу школу ввалилась пестрая толпа американских школьников, приехавших по обмену. Они одарили нас, советских третьеклассников, жвачками и всякими безделушками. Мы, вроде бы, не дарили им ничего, но, как положено папуасам, получившим блестящие бусы, хвастались друг перед другом заморскими диковинками.
Москва. 28 марта 1989 г. Советские школьники приветствуют артистов из США
Роман Подэрни / Фотохроника ТАСС
Если не ошибаюсь, шел 1989 год, Фукуяма как раз написал свою знаменитую статью о «конце истории», из-за которой впоследствии стал объектом насмешек. На уроках изобразительного искусства мы рисовали перечеркнутую ядерную бомбу. «Юный техник» публиковал статьи о достижениях западной науки, «Наука и жизнь» — фэнтези-романы Урсулы ле Гуин, и в воздухе пахло предвкушением перемен.
О Фукуяме я тогда, конечно, не знал, зато мне нравилось, что по телевизору начали показывать мультики Диснея. Чуть позже появились трансляции западных телеканалов, «Макдоналдс» и Coca-Cola — не из «Березки», в которую маме было позволено ходить, поскольку она работала в советском представительстве японской нефтяной компании «Иточу», а просто так, в свободной продаже.
Не было практически никого, кто бы противился этому и гордо заявлял — нет, мы хотим как раньше (за исключением кучки самых идейных)!
Чтобы без вот этого вот чуждого нам изобилия, лучше уж нюхать гнилую картошку в магазине «Овощи», выбирать между десятью одинаковыми пластмассовыми Мальчишами-Кибальчишами в «Детском мире» и смотреть по телевизору «Сельский час».
Потерянное будущее
Сейчас принято считать, что, приобретя, как поет одна певица-иноагентша, «джинсы с кока-колами», мы потеряли Будущее с большой буквы. Дескать, в советском проекте оно существовало, известно было к чему стремиться, а тут получили материальные блага и превратились в бесцельно потребляющую серую массу, о звездах даже и не мечтающую.
Однако то, что называют «образом будущего», исчезло вовсе не в начале 90-х годов. Как минимум половину ХХ века не только советских людей, но и все человечество готовили к пересечению очень важного рубежа — начала следующего столетия. Причем так настойчиво, что барьер 2000-го года казался реальным. Стоит его перепрыгнуть, и за ним начнется уже другая жизнь, с летающими автомобилями и колонией (хотя бы) на Марсе.
Бабушка с мобильным телефонм, 2000 год
Алексей Куденко / Коммерсантъ
Но 2000-й год случился, и не произошло ничего. Точнее, развитие мира шло своим чередом, и если посмотреть на это время из года 1950-го, будущее оказалось бы захватывающим и удивительным. Однако не сбылось обещанное. Чудесным образом в новогоднюю ночь то, о чем писали в научно-популярных журналах, не появилось. Что уж там космос и звезды — бывшие советские граждане не получили каждый по отдельной квартире, которую власти СССР собирались выделить им как раз к началу следующего тысячелетия (и не будем забывать, что коммунизм Хрущев вообще к 1980 году хотел построить).
Просто так, без причины, это не бывает. А значит, обманули, отняли. Начиная именно от этой отправной точки, все больше людей с теплом вспоминали советские времена.
Во-первых, тогда понимали зачем жить (по крайней мере так казалось с высоты прошедших лет), во-вторых, жили единой дружной семьей народов, в-третьих, не нужно было думать, как обустроить свою жизнь. Государство за тебя все решит. Так кто же виноват? Разумеется, треклятый Запад, олицетворение которого, Дядю Сэма, строящего всякие козни нашим порядочным людям, можно было в советские времена найти в журнале «Крокодил».
Наша правда
«”Правда всегда одна” / Это сказал фараон / Он был очень умен / И за это его называли / Тутанхамон», — пел Вячеслав Бутусов, тогда еще из «Наутилуса». Но с тем, что правда может быть такой, как ее понимают на Западе, не смог смириться ни многонациональный народ России, ни его руководство.
Встреча Ельцина и Клинтона в бирмингемской резиденции Президента РФ
Александр Сенцов, Александр Чумичев / ТАСС
Как-то я разговаривал с бывшим главой службы протокола Бориса Ельцина Владимиром Шевченко, и он был абсолютно уверен, что будь в настоящее время первый президент у власти, он давно бы уже запустил ракеты по Вашингтону. Отбросить эти слова как пустые не получится — возьмем хотя бы расшифровку беседы Билла Клинтона и Ельцина в конце правления последнего (она хранится в президентской библиотеке Клинтона, рассекречена и доступна для всех желающих):
Ельцин: Билл, Билл. <…> Я пока еще не прекратил верить в тебя. Но прошу одну вещь. Оставь Европу России. США не в Европе. Европа должна быть делом европейцев. Россия наполовину в Европе, наполовину в Азии.
Клинтон: Так вы еще и Азию хотите?
Ельцин: Конечно, конечно, Билл. Рано или поздно нам придется договориться обо всем этом.
Клинтон: Не думаю, что европейцам это понравится.
Ельцин: Не всем. Но я европеец. Я живу в Москве. Москва в Европе, и мне это нравится. Бери остальные страны и гарантируй безопасность им. А я возьму Европу и обеспечу безопасность ей. Ну, не я, а Россия.
После этого сомнений в том, как бы поступил Борис Николаевич в нынешней ситуации, остается мало. Потому и постоянно повторяемые Путиным слова, о том, что Запад его «надул» и «водил вокруг пальца» вовсе не кажутся странными. Ведь он до сих пор не претендует на всю Европу, в отличие от своего предшественника (по крайней мере публично), и недвусмысленно намекает, что ссориться не хотел. Это все «они». И если размышлять такими категориями, то, конечно, эти претензии выглядят вполне логичными.
Проект прошлого
Четверть века пролетела незаметно. Казалось бы, еще вчера Путин посылал соболезнования Джорджу Бушу-младшему в связи с терактом 11 сентября 2001 года, когда террористы с помощью двух самолетов обрушили башни Мирового торгового центра. А теперь, в конце 2024 года, российский президент грозит Европе «Орешником» и продолжает жаловаться, что никто не хотел его слушать, когда он говорил с Западом по-хорошему и, согласно заветам своего предшественника, предлагал Америке поделить мир на зоны влияния.
Пресс-служба администрации президента РФ
За это время западные страны стали какими-то другими. Расплодили, как выражается Путин, «трансформеров», не поймешь, где мальчик, где девочка, негры у них там бегают и витрины бьют, да и вообще черт знает что творится. Далек стал образ Запада от того, который ему приписывали в советское время, а значит нам не по пути. Нам по пути с теми, кто хочет сделать этот мир снова понятным, как тогда, когда руководство нашей страны было молодым. Джинсы и жвачка, а также дикий капитализм — понятный образ Запада.
Вместе с этим кристаллизуется наш проект будущего, который упорно ищет российская власть уже на протяжении многих лет.
В будущем мы должны вернуть прошлое, потому что в настоящем страшно и непонятно — настолько, что во многих вполне обыденных и безобидных явлениях видится пропаганда, а то и экстремизм. А приближение НАТО к российским границам рассматривается исключительно через призму карикатур журнала «Крокодил».
В Советском Союзе (в последние его десятилетия, конечно, только на уровне официоза) считали, что знают, как лучше, а значит имеют право повести в это самое «лучше» всех. Лозунгом России будущего должен стать «Лучше? Не надо!». Пусть будет даже хуже, зато привычнее.
Полеты в космос, научные открытия и достижения, конечно, тоже есть в этой картине, однако все они из того самого понятного и знакомого прошлого, до 2000-го года. Никакого энтузиазма они ни у кого по-настоящему не вызывают, поскольку успехи российской космонавтики достаточно скромны, а в замшелые лозунги, персонажей новых фантастических фильмов и обещания никто давно не верит. Будущее невозможно вытащить из прошлого и надеяться, что это сработает. Чтобы люди загорелись идеей, ей нужно гореть самому.
Это если, конечно, оно нужно. Можно ведь и бахнуть, так, чтобы весь мир в труху. Тоже ведь образ будущего, если поразмыслить, причем достаточно легко осуществимый. Но очень, очень скучный.
Мнение автора может не совпадать с мнение редакции