Госдума приняла законопроект о неисполнении решений Европейского суда по правам человека, вынесенных после 15 марта. Компенсации по решениям до этой даты будут выплачивать только в рублях и только на счета в российских банках. Теперь решения ЕСПЧ не будут основанием для пересмотра вердиктов судов в России. Также депутаты одобрили в первом чтении законопроект «О противодействии иностранному влиянию», который вносит корректировки в законы об иноагентах. Правозащитница Ева Меркачева объяснила RTVI, почему отказ властей платить по решениям ЕСПЧ лишает надежды многих граждан, и напомнила, что теперь под действие нового законодательства об иноагентах может попасть каждый.

О законопроекте о неисполнении решений ЕСПЧ

Во-первых, небольшие суммы — в €2-3 тысячи — все-таки выплачивались: за последнее время, я бы сказала, Россия была одним из лидеров по исполнению этих решений. А для людей, которые сидят у нас, особенно в пенитенциарных учреждениях, зачастую решение ЕСПЧ было помощью и поддержкой, моральной во многом. Я знаю истории, которые касались, в частности, даже бизнесменов, которые были уверены в своей невиновности. Они сидят за решеткой много-много лет, и только то, что ЕСПЧ их поддержал и вынес решение в их пользу, давало им силы продолжать бороться за свои права. Поэтому во многом сейчас надежда у людей будет утрачена. Они уже сейчас спрашивают у нас, а куда можно еще обращаться, в какие международные институты?

Ну, напомню, что у нас остался еще Совет по правам человека ООН, однако у него нет прецедентных решений, по сути, и мы не знаем, как будет этот орган работать. Мы полагаем, конечно, что сейчас огромное количество жалоб из России поступит именно туда. Однако что с этими жалобами будет делаться? И как будут реагировать на обращения СПЧ при ООН российские власти? Мы пока не знаем.

Ну, надежда пока есть, но уже небольшая, потому что все-таки решения ЕСПЧ, как я уже сказала, исполнялись. И если мы говорим о компенсации, то для кого-то те самые €2-3 тысячи — это ничего не значило, для кого-то это серьезное подспорье было. У нас были случаи, когда люди на эти деньги могли погасить долг по коммунальным платежам, могли потратить их, например, на свое лечение. Я напомню, было одно из беспрецедентных решений, когда жертве домашнего насилия, женщине, которая потеряла обе кисти [речь идет о Маргарите Грачевой — RTVI], ЕСПЧ назначил огромную сумму в качестве компенсации [€400 тысяч — RTVI], и она надеялась, что на эти деньги будет покупать себе протезы. Требуется их замена каждые три-пять лет. И вот она рассчитала, что сможет до конца жизни рассчитывать на то, что у нее будут вот такие искусственные руки, которые, конечно, не заменят полноценных, но, тем не менее.

Очень странно, что депутаты не соблюли все нормы своего законодательства. А самое главное — тех условий, на которых они изначально вступали в Совет по правам человека. Там было сказано, что решения, если не было денонсации, должны были исполняться как раз до того момента, когда Россия не вышла из Совета Европы и Совета по правам человека — напомню, был установлен срок 15 сентября. Эта разница 15 марта — 15 сентября совсем небольшая, на самом деле, но люди могли бы за это время получить какие-то выплаты. Думаю, что депутаты, по сути, лишили своих граждан этой надежды.

ЕСПЧ за это время мог вынести решения на несколько миллионов евро, если мы в деньгах говорим — ну, на самом деле, не такая большая сумма. Что касается количества исков, то сложно сказать, но это сотни, если не тысячи. Повторюсь, для людей это очень важно, и они до последнего надеялись. Можно было бы хотя бы вот эти полгода позволить им получать эти выплаты. Ведь у кого отобрали депутаты деньги — повторюсь, у своих же граждан. Вот они получали бы то, что назначено на 15 марта, на полгода больше. Это обычные люди. Люди, которые пострадали от государственной машины, которые пострадали от того, что стали жертвами пыток, от того, что было слишком долгое судопроизводство, от того, что с ними поступили несправедливо, у них отобрали жилье. Это абсолютно неполитические дела, я бы сказала, что в 99% это обычные совершенно граждане, и совершенно в данном случае непонятна позиция наших депутатов. Может быть, они все время думают про политику, а не про граждан. Вот слуги народа вроде бы, а получается, что слуги политики. Вот это, честно говоря, меня лично очень печалит.

О законопроекте об иноагентах

Василий Шапошников / Коммерсантъ

Мы очень надеемся на то, что законопроект еще доработают. То, что законопроект вообще вызвал споры, это мне кажется, подчеркивает, что есть еще разумность среди наших депутатов. И некоторые депутаты выступили достаточно резко. Например, Валерий Гартунг, который сказал, что любой человек, если только он не живет в дремучем лесу, может попасть под новые эти все формулировки. Другие депутаты говорили, что большие проблемы ожидают наших педагогов, преподавателей, профессоров, которые обучались или получили кандидатской степени за рубежом, которые научные работы там готовили. У нас же много в науке построено на международных соглашениях. Это нормально, наука не может существовать обособленно сама по себе. И как раз все они под ударом, потому что, я считаю, что любого на сегодняшний день профессора можно подвести под этот законопроект. И, соответственно, эти люди лишатся возможности преподавать. Напомню, что в том варианте законопроекта, который сейчас рассматривается сказано, что иностранные агенты — кстати, предлагается прямо в лоб называть иноагентом, а не лицом, выполняющим функции, как было до сих пор. Так вот, иностранные агенты не должны заниматься преподавательской просветительской деятельностью по отношению к несовершеннолетним.

Что касается смягчений требования к маркировке материалов, то мы об этом говорили на последней встрече президента с ЕСПЧ 10 декабря 2021 года. Действительно, это абсурдно, когда человек, исполняющий функции иноагента, публикует в соцсети фотографию своего ребенка или фотографию того, как он готовит борщ — и маркировку, что «Данное сообщение выполнено иноагентом»… Это и смешно, и грустно. Хорошо, что они все-таки решили это убрать. Но на фоне всех остальных изменений, которые глобально ухудшают, ставят под угрозу абсолютно каждого, особенно преподавателей, журналистов и сотрудников НКО… Все те люди, которые занимались деятельностью, которые по своей природе старались помогать обездоленным жертвам домашнего насилия, бомжам, заключенным и так далее, и так далее — они все потенциальные иноагенты, абсолютно все.