«Нам нужен мир». По чьей вине Грузия не может согласиться на дружбу с Россией

Недавно замглавы российского МИД Михаил Галузин заявил о готовности России к восстановлению дипломатических отношений с Грузией. Почему Тбилиси пока отвергает руку дружбы, объясняет в своей колонке для RTVI политолог, основатель научно-исследовательского института SIKHA foundation (Тбилиси) Арчил Сихарулидзе.

Российские официальные лица вновь высказались о готовности к восстановлению дипломатических отношений с Грузией, вынося темы Абхазии и Цхинвальского региона «за скобки». Со стороны грузинской номенклатуры последовала логичная реакция — это возможно, как только Москва откажется от своего тридцатилетнего политического наследия и сдаст Тбилиси своих партнеров в Сухуми и Цхинвали. Понятно, что такое заявление спикера парламента Грузии Шалвы Папуашвили — обычный популизм. Он ориентирован на публику внутри страны, а также на западных коллег, которые активно ищут «пророссийские нарративы» в высказываниях «недружелюбного» по отношению к ним правительства партии «Грузинская мечта» (ГМ).

На самом деле за последние годы Тбилиси и Москва смогли добиться впечатляющих результатов в сфере экономики, торговли и туризма, учитывая войну 2008 года и отсутствие дипломатических отношений. Более того, все в Грузии понимают, что без мира и добрососедских связей невозможно выстроить процветающее государство, а уж тем более реально разрешить вопрос территориальной целостности.

Впрочем, сейчас, пожалуй, самое неуместное время для грузинских властей пожимать руку российской стороне, которая находится в состоянии конфликта с Западом. При этом значительная часть того же Запада активно пытается «копать могилу» правительству «Грузинской мечты» в Тбилиси, финансируя беспорядки и протесты в стране. К этому добавляется практически неподъемный идеологически-политический груз.

Как ни крути, но власть со всех сторон прижата и просто не в силах сделать хоть какие-то дополнительные шаги, пока не произойдет прорыв в отношениях хотя бы США и России. А уж потом, ссылаясь на Вашингтон, своего главного стратегического партнера, она сможет предпринять решительные меры.

Идеология

Главная проблема грузинской политической элиты — это ее идеология, которая поставила интеграцию в «западную семью» единственной святой целью каждого гражданина.

Эта «священная» миссия, в свою очередь, означает тотальное дистанцирование от России, обрезание всех будущих связей, а также общего наследия. Вспоминая прощальные слова первого президента РФ Бориса Ельцина о том, что главной миссией его политической карьеры было недопущение возврата государства к советскому прошлому, целью правительства Михаила Саакашвили было обеспечение отсутствия каких-либо реальных связей между грузинским и российским обществами. Для достижения этой цели и были оборваны дипломатические отношения после Августовской войны 2008 года.

Для среднестатистического либерально и прозападно настроенного грузинского политика до недавнего кризиса между Тбилиси и Западом главным было не вернуть указанные выше территории под контроль Тбилиси, а нанести Москве поражение — тактическое, стратегическое и идеологическое. Поэтому политические идеологи и приверженцы радикальной прозападной позиции (radical Westernization), «радикальной европеизации» (radical Europeanness) в своих речах сравнивали зону «демаркации» между Грузией и Южной Осетией с Берлинской стеной, которая рано или поздно будет разрушена, а народы — освобождены от «тиранического гнета». Именно тогда, как они считают, Грузия полностью освободится и станет полноправной частью столь желаемого ими Западного мира.

Однако в отличие от недавнего прошлого, в котором западные политики активно вели переговоры с «тиранами» (например, с Советским Союзом), эти люди надеются добиться своей цели, просто находясь на «правильной стороне истории».

Даже если вы предложите этим визионерам реальную возможность интеграции Сухуми и Цхинвали через переговоры и дипломатию, они, скорее всего, откажутся, поскольку воспринимают победу в противостоянии с точки зрения своих «ценностей» и «взглядов». А чтобы утвердить их доминирование, противника надо унизить и водрузить флаг победы.

Поскольку врагом официально нельзя объявить абхазов и осетинов (ведь они граждане Грузии, «захваченные русскими ордами»), то единственной признаваемой враждебной силой на этих территориях объявляется Россия и именно русские, а не россияне. Логично задаться вопросом, зачем в стране существует Аппарат государственного министра по вопросам примирения и гражданского равноправия, если в реальности политическая элита не признает своих несогласных граждан на отколовшихся территориях. Невозможно примириться с теми, кого ты просто не хочешь воспринимать как отдельную от тебя силу.

Апофеозом этой мысли является известная политическая формула, которую разные правительства используют на регулярной основе — если в стране есть проблема, значит виновата Россия и русские. Все предатели в стране связаны или могут быть связаны в основном с Кремлем, а любое не понравившееся кому-то заявление автоматически становится пророссийским, а, следовательно, неприемлемым.

Не имеет значения, о чем речь, есть ли доказательства — главное клеймо «пророссийский», «агент Кремля». Некоторые термины и вовсе тяжело перевести, например, pro-Russian propaganda enabler. Это, по сути, означает человека, доказать связи которого с Москвой невозможно, но сама его риторика каким-то образом способствует распространению «российской подрывной пропаганды».

В итоге большинство грузинского населения, хоть втихомолку и торгует с Россией, зарабатывая хорошие деньги, но искренне убеждено, что основополагающими препятствиями на пути полноценного, всестороннего развития и процветания Грузии являются два фактора — Россия и русские. Кстати, этот политический слоган повторяет также и нынешняя власть, которая, как и предыдущая, даже и не пытается объяснить, как связана «российская оккупация» с отсутствием нормальной инфраструктуры в регионах, с низкими зарплатами, а также кризисом школьного и университетского образования.

Геополитика

Радикальная идеология, описанная выше и являющаяся пережитком западной радикальной мысли 90-х и начала 2000-х, завела и страну, и политиков в тупик. Их желания перестали совпадать с возможностями. Ведь они проповедуют одно, а в реальности геополитика вынуждает их предпринимать совсем другие шаги.

С точки зрения международных отношений и конфликтологии, предложение России по восстановлению дипломатических отношений интересно. Этот механизм можно было бы использовать для углубления диалога с абхазами и осетинами на местах, но не в обход Кремля, а с согласия или же определенного попустительства. Однако из-за распространившейся в Грузии радикальной идеологии это практически невозможно сделать. Тяжело объяснить решение «помириться» со страной, которую ты обвиняешь во всех смертных грехах, и которая, как утверждается, виновата во всех проблемах народа.

Дополнительную сложность в этом плане представляют максимально плохие отношения с Европой, которая активно пытается свергнуть власть «Грузинской мечты», финансируя всевозможные группы и организации в стране, от образовательных до, по сути, террористических. Именно на западные инвестиции, вначале американские (уже печально известный USAID), а потом европейские, местные радикалы атаковали здание парламента, подожгли его и нанесли многомиллиардный ущерб государству в конце ноября — начале декабря 2024 года.

Даже лидер оппозиционной партии «Единое национальное движение» Никанор Мелия не скрывает, что активно участвовал в «штурме» парламента. Кстати, эти протесты до сих пор называются брюссельской номенклатурой «мирными», а против представителей власти, судей, прокуроров и всех несогласных с «истиной» ЕС вводятся санкции.

«Грузинская мечта» пытается активно отбиваться, указывая на двойные стандарты и лицемерие.

Следовательно, правительство, даже если сильно захочет, не сможет адекватно отреагировать на предложение Москвы, опасаясь, что даже тайные переговоры смогут привести к очередным обвинениям и массовым насильственным протестам. Это будет насилие «во имя демократии и Европы» — то есть повторению украинского «Евромайдана» в Грузии. О нем европейские парламентарии давно активно поговаривают да и вполне себе призывают к нему.

Свет в конце тоннеля

И все же возможность восстановления дипломатических отношений существует. Она напрямую связана с президентством Дональда Трампа. Новая американская администрация вошла в противостояние с номенклатурой в Брюсселе, отказалась от конфронтации с Россией как идеологического постулата и активно старается вернуть глобальные политические процессы в рамки теорий и практик прагматичных международных отношений.

По сути, это также удар и по радикально прозападной идеологии в Грузии, которая, оставшись без финансирования, вероятнее всего ослабнет. Если же Трамп сможет «перезагрузить» отношения с Москвой, остановить боевые действия и показать эффективность своей администрации, то Тбилиси смог бы апеллировать к этому, а в своих политических решениях опираться уже на новые тенденции.

Формула «Запад нам поможет и подскажет» может успешно сыграть на руку восстановлению дипломатических отношений между Тбилиси и Москвой. Многие в Грузии ждут, что скажет посол США в Тбилиси уже не за закрытыми дверьми, а прямо перед грузинскими телекамерами.

Пока что из Вашингтона идут слухи и сплетни, которые каждый политический игрок интерпретирует по-своему. А для «Грузинской мечты» важно, чтобы администрация Трампа заявила всем, что больше не воюет с Россией и не требует от Тбилиси участвовать в нанесении Москве «стратегического поражения». Чтобы сказала, наоборот, о том, что нам нужен мир.

Подытоживая вышесказанное, невольно вспоминается миф о последних минутах известного французского писателя и философа Вольтера.

«Грузинская мечта», как правящая партия, находится не в том состоянии, чтобы с кем-либо портить или улучшать отношения. Предпочтительнее переждать бурю, поддерживая статус-кво.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции