В марте 2024 года в России должны пройти очередные выборы президента. Несмотря на то, что основной кандидат на них известен (хотя он еще и не выдвинул свою кандидатуру), под вопросом остается то, кем будут его соперники. Также не всем понятно, зачем во время военной операции на Украине вообще проводить президентские выборы — отменить их призвал, например, глава Чечни Рамзан Кадыров. Журналистка Екатерина Винокурова рассказывает RTVI о том, почему Владимиру Путину никак не могут найти спарринг-партнеров для предвыборной гонки, а также о том, почему, несмотря на продолжающиеся боевые действия, выборы все равно решили провести.

По осени ответственные люди начинают считать и делить будущие предвыборные бюджеты на кампанию «главного кандидата» в президенты России. Новые федеральные проекты, ориентированные на молодежь и традиции, делятся на две категории: «Россия: прошлое, настоящее, будущее» и «мудрость предков, гордость за страну».

Мой знакомый говорит, что у него есть высокие шансы получить один из этих «спецпроектов». Если повезет — увидит Путина, что в любом случае сильно улучшит бюджет, выделенный на эту инициативу. О возможном присутствии на встрече с президентом он говорит с легким придыханием, о бюджете — с энтузиазмом. Когда мы начинаем беседовать на отвлеченные темы, знакомый признается:

— Если бы это было возможно, я бы президента поменял.

Впрочем, как только начинаются вялые рассуждения о том, на кого его менять, энтузиазм собеседника быстро пропадает.

Удобные соперники

Уже на протяжении несколько месяцев идет поиск наиболее удобных для «главного кандидата» спарринг-партнеров, желательно — возрастных и скучных. Больше всего слухов ходило вокруг поиска «кандидата от либералов». Называли Дмитрия Муратова*, Алексея Венедиктова* или даже «некую женщину», — хотя вряд ли речь шла о Ксении Собчак. Она заблаговременно получила паспорт другой страны и вышла из зоны риска, где поступают предложения, на которые равно неудобно и согласиться, и отказаться.

Доходило до смешного:

— Никто не хочет пока идти, но, думаю, конечно, с кем-то сторгуются. Кстати, а ты не хочешь? — в шутку спрашивает меня знакомый, которому я звоню как источнику, чтобы узнать шорт-лист «кандидатов-либералов».

В этот раз поиск кандидата-либерала осложнился двумя факторами. Первое — это последствия кампании 2018 года для кандидата от КПРФ Павла Грудинина. Ранее в российской элите существовало негласное правило, согласно которому те кандидаты, которые выставляются как спарринг-партнеры, пользуются после выборов определенной неприкосновенностью — по крайней мере, если не воспринимают свою кампанию всерьез (а таких случаев вспомнить даже не удается). Они выступают, по сути, фигурами для публичного битья, на фоне которых «основной кандидат» должен выглядеть максимально выигрышно.

Сергей Коньков / Коммерсантъ

Грудинину же участие в президентской гонке обошлось запредельно дорого — против него публиковали компромат. Потом он потерял контроль над своим главным детищем — совхозом имени Ленина, оставшись должен собственному предприятию 1 млрд рублей по суду. Поэтому, если до кейса Грудинина кого-то можно было заманить участвовать в выборах призрачной перспективой решения собственных проблем, то после оказалось, что можно скорее получить новые.

Второй фактор — это давление уже либеральной общественности из-за рубежа. Можно сколько угодно говорить о неуместности сравнения, но оно напрашивается само собой: лидеры несистемной оппозиции к «несогласованному» ими кандидату, даже если найдется идеалист и романтик, отнесутся крайне жестко.

Более того, легко можно представить, что кто-то из оппозиционеров вообще предложит «наказать» такого «несогласованного» кандидата. Например, это может закончиться включением его в санкционные списки — если тот, к примеру, признает итоги выборов (а по сути просто откажется садиться в тюрьму). При этом даже самые радикальные оппозиционеры признают: никакого альтернативного сценария сейчас нет.

Зачем нужны эти выборы

И тут встает вопрос, на который на самом деле ни у кого нет ответа, и который уже задал в публичном поле глава Чечни Рамзан Кадыров, невольно попав в самый нерв людям, которых уже изрядно утомила еще не начавшаяся кампания. Он предложил временно отменить президентские выборы или же сделать бюллетень с одним кандидатом, Владимиром Путиным.

Пока что на вопрос «Зачем нужны эти выборы» люди из политических кругов говорят, что вообще «уже важнее, что будет после них». Потому что прямого ответа, кроме как о важности самой процедуры, не находится.

Более того, судя по утечкам, «позитивная кампания», которая будет сопровождаться различными историческими и патриотическими выставками, лекциями по идеологии, обязательной темой памяти Великой Отечественной Войны, проектами, направленными на традиционные ценности и воспитание «правильной» молодежи, строится так, чтобы понравиться главному и единственному ее заказчику, — то есть, «основному кандидату».

Кому нужны эти выборы

Провластные эксперты часто напоминают, что президент по образованию — юрист, и что для него очень важны сами по себе процедуры и легитимизация собственной власти, а ее дают именно выборы. При этом очевидно, что сам главный заказчик не оформляет свои пожелания как «найдите оппонентов послабее», это уже — продукт творчества звена, которое и будет отвечать за соблюдение процедуры и результат.

Известно, что Владимир Путин любит символические даты и жесты. Поэтому, по слухам, одна из возможных дат, когда он объявит о выдвижении на новый президентский срок — это 4 ноября, День народного единства (заместивший в новой России день Великой Октябрьской социалистической революции 7 ноября).

Виктор Коротаев / Коммерсантъ

Далее, если опять же, верить утечкам, нас всех ждет несколько месяцев практически фестивальной радости и позитива. Все острые конфликты в регионах велено разрешить или хотя бы приостановить, на большие кадровые перестановки вводится мораторий, а доля позитивных новостей на том же телевидении должна увеличиваться. Есть в этом и действительно позитивный момент — возможно, политические ток-шоу по телевизору станут менее агрессивными и визгливыми.

Надо потерпеть

— Извини, не отвечал. Был на совещании, сама знаешь, по каким предстоящим выборам.

— Мы готовимся эти месяцы работать чуть ли не круглосуточно.

— Эти люди сейчас в публичном поле ссорятся, потому что на самом деле каждый хочет заполучить себе больше бюджета на ту же предвыборную медийку.

Так отвечают мои собеседники в российских политических кругах на вопросы о выборах. Далее все, кто собирается работать круглосуточно, чтобы вырвать победу для «главного кандидата» в «тяжелой борьбе», разумеется, говорят, что эта самая победа предрешена и предопределена. Одна из ее формул, о которой говорят инсайдеры — это «75/75», то есть, результат 75% голосов при 75% явке избирателей.

Для них эти выборы — возможный трамплин в карьере, возможность выделиться перед начальством, показать свою эффективность как политменеджеров. Это можно сравнить с подготовкой большой корпорации к проведению очень крупной презентации или выставки — притом, что все с самого начала понимают, что она состоится вне зависимости от того, споет ли на ней Адель или придется ограничиться кем-то из стареющих артистов.

Никому не важно, будут ли на стендах этой «выставки» роботы-голограммы, или же ее выстроят по старинке, с бумажными буклетами на стойке. Но если гендиректор любит голографических роботов, значит, на стенде будут стоять они, потому что зарплату авторам стенда платит именно гендиректор, а не случайно зашедшая на него, хотя и уважаемая публика.

Что касается настроений тех, кто публично изображает энтузиазм и совещания до ночи, — пожалуй, они на этом этапе сводятся к формуле «надо потерпеть».

Что именно надо потерпеть, и когда это можно будет прекратить делать, стараются уже не обсуждать даже на чьей-то частной территории, не говоря о публичных пространствах.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.

* внесен Минюстом в реестр иноагентов