«Оторвать Россию от Китая». Что Трамп сделает в первую очередь

На президентских выборах в США победил Дональд Трамп. О том, почему это произошло, что теперь будет с его оппонентами и как это повлияет на Россию, рассказывает RTVI профессор политологии Университета штата Теннесси (США) Андрей Коробков.

Как получилось, что за Трампа проголосовало больше латиноамериканцев и молодых людей, нежели раньше

Это выглядит странно, но в то же время абсолютно логично. Если вернуться в 2016 год, то вокруг Трампа образовалась очень четко очерченная коалиция. Его поддерживал промышленный и сельскохозяйственный бизнес, так называемый реальный сектор экономики. Их пугало то, что происходило предыдущие 30 лет в рамках глобализации. Тогда, во-первых, производства уходили из Соединенных Штатов, а, во-вторых, в страну хлынул поток дешевых товаров из того же Китая. Они хотели защитить внутренний рынок и внутреннее производство.

Кроме того, на стороне Трампа выступал малый и средний бизнес, средний класс в целом. Он ощущал давление на себя, происходящее как от изменения структуры населения, так и из-за политики квот, которую проводили демократы, — всех этих спецпривилегий, основанных на расовой, этнической, гендерной принадлежности и так далее.

Демократов поддерживал транснациональный бизнес, связанный с финансами, с индустрией развлечений, цифровые олигархи и фармацевтика. Одновременно их базой были те самые меньшинства, которые хотели перераспределения доходов в свою пользу через повышение налогов.

Однако со временем эта ситуация стала меняться, и к коалиции Трампа стали добавляться, например, латиноамериканцы. Сейчас за Трампа, судя по всему, проголосовало порядка 45% испаноязычных, тогда как за того же Джона Маккейна 16 лет назад — 23%. Это колоссальный рост. Трамп получает все больше голосов афроамериканцев, в основном молодых, но среди них этот сдвиг не так заметен.

За него голосуют молодежь в целом, разочарованная двуличной и непонятной политикой Демпартии по целому ряду вопросов, включая, в частности, конфликт на Ближнем Востоке. Одновременно к демократам переходят пожилые люди, ратующие не только за сохранение, но и расширение социальных программ, за повышение налогов, распределяемых потом в пользу относительно ущемленных групп.

Причина ухода испаноязычных и афроамериканцев к Трампу аналогична той, по которой его поддерживают представители белого большинства.

Надо сказать, что демографическая структура населения США стремительно меняется. Сейчас белых порядка 58%, в 2045 году они потеряют свое абсолютное большинство, их станет меньше 50%. Значительную часть белого населения это беспокоит. Они привыкли быть большинством и во многом определять исход выборов, помимо всего прочего. Трамп видится им как выразитель их чаяний.

Но почему тогда от демократов уходит испаноязычные? Демпартия все больше пытается их убедить в том, что они — одно из меньшинств, но есть и другие, например, гендерные или определяемые по сексуальной ориентации. И испаноязычным совершенно не симпатичны такие идеи, которые сейчас продвигает левое крыло Демократической партии. Они в основном католики или еще более консервативные евангелисты. Таким образом демократы оказались в очень сложной ситуации. Они вроде бы позиционировали себя как партию меньшинств, а те убегают от них к республиканцам из-за расхождений как по социальным, так и экономическим вопросам.

Эти выборы также показали, что самая выигрышная тема для демократов, — аборты. Голосование также обнажило существование громадного гендерного разрыва, который по предвыборным опросам достигал 34%. За Трампа собирались проголосовать на 18% больше мужчин, чем за Харрис, а за Харрис — на 16% больше женщин, чем за Трампа. Обе партии теперь будут думать, как привлечь на свою сторону людей из той группы, которая их отвергла.

Что стало основным фактором победы Трампа и проигрыша демократов

Прежде всего важна сама фигура Трампа, а теперь и избранного вице-президента Джей Ди Вэнса. Оба имеют очень большой медийный опыт и харизму. Они знают, как себя вести и позиционировать на рынке шоу-бизнеса.

Демократы же, с одной стороны, являются заложниками своей левацкой идеологии. С другой — любое движение слева к центру вызывает глубочайший раскол в молодежном крыле партии. Больше половины молодых демократов активно поддержали Палестину в конфликте с Израилем. Это стало шоком и для Белого дома, и для партийного руководства, и даже для аналитиков. Мы видели сдвиги в этом плане, но не думали, что они будут такими резкими.

Белый дом лавирует, пытается сделать какой-то реверанс в сторону Израиля, и у него сразу возникает конфликт с молодежным крылом. Администрация делает реверанс в сторону Палестины, и у них сразу возникают трения с более взрослой базой и конкретно с израильской общиной, которая играла всегда очень важную роль в Демократической партии.

То же самое происходит при обсуждении этно-расовых вопросов. Доля мусульман в населении очень быстро растет, они стали важными политическими силами в нескольких штатах, например, в Мичигане и Висконсине. В Пенсильвании наоборот оказались очень важны голоса еврейской общины, 70-80% процентов которой традиционно голосовало за демократов, и тут мы увидели значительный отток евреев в сторону Республиканской партии.

Харрис же вообще фактически заявила «вы меня сначала выберите, а потом я вам расскажу, в чем состоит моя замечательная позиция». Думаю, что это сильно ударило по ее поддержке как со стороны заинтересованных этнических групп, так и со стороны молодежи Демпартии.

Как демократы будут решать эту проблему

Байден выиграл в 2020 году на противодействии Берни Сандерсу. Когда верхушка партии увидела, что Сандерс получает поддержку большинства, способствующую сдвигу партии резко влево, они консолидировали поддержку вокруг Байдена. Он был фигурой убогой, но предсказуемой, и представлял интересы не просто центристов, но именно партократов, которые очень напоминают советскую номенклатуру.

Харрис вкупе с Уолцом — наоборот самые левые кандидаты в истории Америки. Но обе эти фигуры очень серые, убогие, непроверенные, неотработанные, и поэтому из их выдвижения ничего не вышло. Будь они яркими, возможно, выборы закончились бы с другим результатом.

Сейчас у демократов две задачи. Первую мы только что назвали — решить, куда идти. Мне кажется, что они пойдут к центру. Они настолько перепуганы и деморализованы, что начнут искать нового Клинтона. Этот «Клинтон» есть — в его роли могут выступить несколько центристских фигур в Демпартии.

Существенная часть граждан (прежде всего, белых) устала и вообще возмущена политикой секторных привилегий, когда людей, например, продвигают не на основе их квалификации, но принадлежности к определенным группам.

Вторая цель — вернуться к какой-никакой внутрипартийной демократии. Ведь происходившее в этом году, это просто безобразие, что признавали и многие члены партии. Байдена, который уже давно превратился в голого короля, протащили через праймерис в нарушение всех правил. Он не участвовал в дебатах, а потенциальных конкурентов просто топили и шантажировали.

Когда же его фактически дотащили до номинации, оказалось, что он уже недееспособен, что показали его дебаты с Трампом. Верхушка партии в абсолютной истерике вытащила точно так же в обход всех демократических процедур Харрис, которая никогда в соревновательных выборах не участвовала. Она позорно провалила праймериз в 2019 году, фактически так и не начав свою избирательную кампанию. Харрис выбрала себе в качестве кандидата в вице-президенты такого же неопасного для себя человека — Тима Уолца.

Думаю, что демократов это повергло в настоящий шок. Сейчас среди членов партии накопилось достаточно возмущения, чтобы потербовать вернуться к системе демократических праймериз. Кроме того, это наверняка приведет к поиску козлов отпущения и охоте на ведьм. Отвечать придется всем, не только партаппаратчикам, но и Байдену, и Харрис.

Что будет делать Трамп, получив республиканскую Палату представителей и Сенат

Мы увидим такой же саботаж всех решений Трампа, как это было в предыдущие четыре года его президентства. Начнется кампания, направленная на его дискредитацию, деморализацию, будут попытки объявить его умалишенным и вынести ему новый импичмент, если демократы получат хоть какое-то большинство в Палате представителей в 2026 году.

Однако изменились две вещи. Во-первых, Трамп теперь не думает о переизбрании, это его последний срок. Он может делать то, что хочет, и он будет делать то, что считает нужным, дабы оставить след в истории. Во-вторых, он сделал очень необычный ход, выбрав Джей Ди Вэнса в качестве вице-президента.

Вэнс на два поколения моложе. Трампу 78, Вэнсу 40. Второй по сути предлагает трампизм без Трампа. Поэтому если оппоненты «съедят» избранного президента, то получат Вэнса, что является для них действительно кошмарным сценарием.

Сможет ли Трамп помирить Россию и Украину

Я думаю, что надежды на то, что Трамп изменит американский подход к конфликту и как-то будет благожелательнее относиться к России, во многом не оправданы. Прежде всего, он очень жесткий переговорщик. К тому же, Трамп — человек, который не любит проигрывать и терпеть не может, когда ему перечат.

Сторонам будет, вероятно, выставлен ультиматум, предполагающий, что Украина и Россия сохраняют контроль над территориями по нынешней линии фронта. Об остальных амбициях придется забыть. После этого им будет предложен набор кнутов и пряников.

«Пряники» для России — это прежде всего снятие санкций. Для Украины — гарантии восстановления экономики и личные гарантии безопасности для ее руководства. Кнуты, соответственно, — усиление антироссийских санкций и жесткий разговор с украинской элитой, вплоть до ее снятия. Зеленскому во втором случае не позавидуешь.

С самого начала 2015 года он и его советник Стив Бэннон исходили из того, что главной задачей американской внешней политики должен быть отрыв России от Китая. Если КНР — главный оппонент, то нужно сделать все для его ослабления, ведь Россия является потенциально очень важным союзником для китайцев. Это и оружие, и ресурсы, и военная промышленность, и многое другое. Поэтому они считали, что нужно идти на компромиссы с Путиным. И дело тут не в какой-то любви к нему или к России, — это просто была часть стратегического замысла по противостоянию Китаю.

Самое интересное, мне кажется, заключается в том, что если бы выиграла Харрис, то политика Белого дома в отношении Украины все равно бы изменилась практически немедленно. Несмотря на публичные заявления, накопилась определенная усталость американского общества от этого конфликта и расходов на него, а политики в демократическом государстве обязаны учитывать общественное мнение.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции