«Россия их запоминает. Однажды они познакомятся». Член СПЧ Екатерина Винокурова о том, что происходит во властных кругах

В то время, когда на Харьковском направлении российская армия совершала, по определению министерства обороны, «плановую перегруппировку войск», Владимир Путин вместе с Сергеем Собяниным открывали самое большое колесо обозрения в Европе. В это время в своих чатах представители политического класса спрашивали друг друга: неужели никто не сказал об этом президенту? То, что было дальше, знают все: объявление референдумов по присоединению к России занятых российскими войсками территорий и частичная мобилизация. Член Совета по правам человека, журналистка Екатерина Винокурова рассказывает о том, какие настроения царили во властных кругах в эти дни.

Перед бурей

День города в Москве в 2022 году отмечали с традиционным размахом: запустили самое большое колесо обозрения в Европе. Москвичей поздравил и президент Владимир Путин: он принял участие в концерте в парке Зарядье, а потом посетил международный центр самбо и дзюдо (он сам увлекается этими единоборствами).

Параллельно происходила «перегруппировка» (официальный термин Минобороны) российских войск в Харьковской области, которую даже самые патриотичные блогеры называли «отступлением».

В это же время в штабах по выборам губернаторов поднимали шампанское: ставленники Кремля в ту ночь победили во всех регионах.

Некоторые из политтехнологов, работавших на тех выборах на действующих губернаторов, покинут Россию, как только услышат объявление о частичной мобилизации и слухи о введении военного положения после признания Россией референдумов по присоединению Херсонской и Запорожской областей Украины, а также ЛНР и ДНР.

Куда катится колесо

Российскую политическую элиту в разное время пытались описывать в разных моделях, она из самых известных — это «Большое правительство Путина и Политбюро 2.0» коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг». В этой модели российская элита группируется по кланам, чьи лидеры имеют доступ к первому лицу; в свою очередь, эти кланы притягивают более мелкие, каждый из которых внутри себя образует такое же «политбюро».

Однако во всей этой огромной сложной конструкции не нашлось никого, кто взял бы на себя ответственность и подошел бы до мероприятия к президенту, чтобы сообщить неприятные известия и, возможно, продолжить разговор еще более неприятным образом на еще более неприятные темы.

При этом в последние недели те же представители многих элитных кланов говорили о том, что видят падение интереса и горячей поддержки СВО у народа. Об этом свидетельствовали, например, падающие рейтинги телешоу и просмотры каналов военкоров, а большинство губернаторов и партий (кроме «Справедливой России») старались минимально использовать эту тему в предвыборной агитации, не надеясь на патриотизм, как главную электоральную силу.

После событий в Харьковской области, когда ультрапатриотичные блогеры стали требовать всеобщей мобилизации (раньше эту тему продвигал главным образом экс-министр обороны ДНР Игорь Стрелков), призвать к ответу Минобороны и зачистить «внутренних врагов», представители политического класса стали высказываться в адрес «рассерженных патриотов» (этот термин еще в марте ввел Фонд развития гражданского общества, который возглавляет экс-глава управления внутренней политики администрации президента Константин Костин) еще более раздражительно.

«Нельзя быть патриотичнее президента», — объясняли государственники свое отношение к радикалам, а пресс-секретарь президента Дмитрий Песков предупреждал, что критиковать спецоперацию можно, но нельзя переходить в этом черту.

Решения партии — в жизнь

Для тех, кто хочет скорейших переговоров и мира, забрезжила надежда, впрочем, обратившаяся в ничто 21 сентября, когда президент Владимир Путин объявил о частичной мобилизации, а референдумы о присоединении к России ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей перенеслись с ноября на ближайшую неделю «по требованию общественных организаций» (это — стандартная схема, использующаяся Кремлем для легализации каких-то инициатив).

И те же самые люди, которые хотели завершения СВО, сетовали на засилье радикалов, начали претворять в жизнь решения о референдумах и мобилизации.

В какой момент искренен российский чиновник — когда он дает указания запрещать концерты артистов, отстаивающих антивоенную позицию, или когда включает по дороге домой в автомобиле музыку тех самых «запрещенных» ДДТ или «Сплина»?

Наконец, действительно ли эти люди готовы, в случае неконтролируемой эскалации, умереть в ядерном огне с гимном на устах?

Забегая вперед скажем, что эти же люди, увидев общую панику по поводу мобилизации, попытались развернуть кампанию «Боремся с нарушениями при мобилизации на местах», понимая, что она никого не успокаивает. И эти же люди не собираются докладывать президенту о том, какой на самом деле эффект на российское общество оказало его предложение и решение повысить ставки. Никто не готов взять на себя ответственность за неприятный разговор с президентом — пусть даже альтернативой является смерть в ядерном огне.

В мире животных

Российские элиты в последние месяцы делят на условную «партию мира» и «партию войны», хотя это деление, разумеется, условно, а решения все равно принимает лично президент.

Ни один из представителей реальных политических элит не признается даже собственной жене, что не поддерживает решение о проведении спецоперации, и разница между «голубями» и «ястребами» будет лишь в степени ее поддержки и вариантов продолжения — «голуби» хотят переговоров, «ястребы» — штурмовать Киев.

Как ни странно, кроме экономистов к «партии мира» относятся и профессиональные военные, которые понимают, какой ценой может обернуться продолжение активных боевых действий, а также ряд аналитиков, понимающих, какое влияние на общество могут оказать новые похоронки, которые коснутся уже не только семей профессиональных военных.

При этом публичных спикеров у «партии мира» нет, так как в ней нет и внутреннего единства или внутренней координации. Кроме уже упомянутых экономистов и военных, к ней принято относить губернаторов крупных регионов и мэров крупных городов (но не Санкт-Петербурга).

«Партия войны» в медийном поле представлена, напротив, широко, хотя тоже не всегда и во всем согласна друг с другом. Ее публичным лицами являются и телеведущий Владимир Соловьев, и глава Russia Today Маргарита Симоньян, и глава Чечни Рамзан Кадыров, и экс-президент Дмитрий Медведев, и прочие.

Особняком стоит мрачная фигура Евгения Пригожина, наконец открыто признавшегося в том, что он создал знаменитую ЧВК Вагнера, в которую, по сообщениям медиа, в последние месяцы активно вербуют заключенных прямо из колоний.

В предвкушении победы с привкусом йода

«Судя по происходящему и еще собирающемуся произойти, эта неделя знаменует или преддверие нашей скорой победы, или преддверие ядерной войны», — пишет Маргарита Симоньян.

Согласно популярной сейчас легендарике, «партия мира» предвкушала переговоры «и окончание этого всего». Но «партия войны», в дни после ситуации на Харьковском направлении, сумела добежать до президента и успешно защитить свой проект.

Он предполагает, что наиболее успешно переговоры могут пройти лишь после поднятия ставок. Нужно провести референдумы, объявить мобилизацию на случай контрнаступления или наступления и упомянуть о готовности применить тактическое ядерное оружие. «Ястребы» считают, что это даст «позицию сильного», с которой будет удобнее договариваться с Киевом и коллективным Западом.

В итоге торжество «ястребиной» точки зрения обернулось сильнейшей за последние 20 лет фрустрацией российского общества, очередями на сухопутных погранпунктах и, возможно, падением и рейтинга самой власти, и поддержки СВО.

Но эта позиция оказалась ближе лично первому лицу, так как не предполагает никакого ущерба для него лично в собственных глазах.

«Партия мира», согласно той же легендарике, более многочисленна, но ее — и российское общество — погубил ровно один системный порок: неготовность в критический момент взять на себя ответственность и провести с начальством разговор, который может разочаровать лично начальство.

Все, кто общается с российским политическим классом, знают, что эти люди максимально показывают откровенность и свои мысли не тогда, когда отвечают на вопросы, а тогда, когда в ответ на прямой вопрос молчат.

Еще одно присловье, которое популяризовали злые языки — это ответ на вопрос, что будет для России победой в СВО: «Важно не что будет победой, а то, что преподнесут первому лицу как победу».

Впрочем, есть то, что сейчас объединяет и «ястребов», и «голубей».

О желании отправиться на фронт вместе с народом пока изъявили 4 депутата (еще один — Адам Делимханов — уже давно принимает участие в СВО), один сенатор и один сын губернатора.

Пока Россия плачет, провожая на фронт или, наоборот, пытаясь спрятать мужей, братьев и сыновей, «голуби» и «ястребы» со своими детьми, отцами и братьями сидят в ресторанах и молчат, после чего возвращаются в просторные дома в элитных поселках.