Рождение Гитлера: почему немцы хотели воевать

Процесс милитаризации общества, постоянной его готовности воевать, приводит к появлению лидеров, выражающих эти настроения. Пожалуй, самый яркий и известный пример — Германия. Там милитаризация проходила на протяжении практически ста лет, а ее кульминация пришлась на период правления Адольфа Гитлера, который родился 20 апреля 1889 года. О том, с чего начался этот процесс, как он привел к череде разрушительных и кровопролитных войн и насколько быстро немецкое общество осознало, куда ведет такая политика, RTVI рассказал историк, германист Илья Женин.

Что представляет собой милитаризация страны как понятие, и когда она началась в Германии

Иногда явления появляются раньше языка их описания. И в этом смысле милитаризация общества, скажем, в эпоху наполеоновских войн во Франции была совершенно нормальным его состоянием. Другой вопрос, когда государство целенаправленно ставит во главу угла идею подготовки общества к войне, когда она возводится в ранг добродетели, присущей этой конкретной стране или народу.

Так возникает идея милитаризации Германии. Пруссия со времен второй половины XVIII века была военным лагерем. Апогей муштры и культа офицерства пришелся на правление Фридриха Великого. Культ воинской доблести, славы и парадов стал неотъемлемой частью общества и, более того, обыденностью.

Учитывая, что Германия, то есть кайзеровский Второй Рейх, образовывается вокруг Пруссии, то именно она является основным локомотивом процесса объединения германских земель под руководством Отто Бисмарка. Соответственно, все те традиции, все добродетели, которые были в Пруссии, начинают распространяться по всему Рейху — просто из-за того, что Пруссия была самой большой землей, самой большой территорией.

Очень многие институты, многие традиции начинают сливаться и становятся прусско-германскими. Понятное дело, что для Баварии отдельные традиции Пруссии были чуждые, непонятные. Но многие законодательные акты или, к примеру, система образования распространялась из Пруссии по всей Германии.

Кроме того, не стоит забывать, что в центре самого объединения Германии лежала франко-прусская война. То есть победа Пруссии — это триумф прусского милитаризма, военного искусства. Франция проигрывает некогда такой незаметной и непонятной Пруссии. А та наоборот заявляет о себе во весь голос, показывая, на что она способна.

Из этого создается эдакий культ немецкого оружия, немецких военных технологий, которые позволяют достичь этой победы. Идет триумфальное шествие концерна Круппа, который производит вооружения и различные марки стали, в том числе и для армейских нужд.

Второй момент заключается в общеевропейской тенденции последней четверти XIX века. Ускоряется процесс создания европейских национальных государств, становления национального сознания, гражданственности. Но все, что касается превосходства одной нации на другой, будет производной этого процесса ближе к Первой мировой войне.

В последней четверти XIX века европейские национализмы получают воплощение в системе школьного образования, которая начинает перестраиваться. В ней повышенное внимание уделяется истории, которая преподносится как триумфальное шествие конкретной нации, народа от победы к победе, от триумфа к триумфу.

И в это время идет становление, утверждение тех ценностей, которые эта нация отстаивает в культурно-исторической матрице, благодаря которой она вообще существует и чувствуют себя единым целым, единым организмом, коллективным «мы», построенным на общности.

Наконец, можно адресовать публику к замечательной новелле Генриха Манна «Верноподданный». Она была закончена и должна была выйти в 1914-м году, но началась Первая мировая война, и в итоге она не была напечатана в Германии. В ней очень хорошо показано духовная ситуация в стране периода Кайзера Вильгельма II.

Время правления Вильгельма II в историографии называется «эпоха Вильгельма» или «вильгельмизм». Он сам был, если так можно сказать, милитаризированным правителем, воспитанным в рамках триумфа Германии и немецкого оружия во франко-прусской войне. Он отвечал за культ войны и во многом олицетворял его.

Многие писали о нем как о солдафоне, который не всегда понимает, что говорит, и не отдает себе отчет в своих речах и действиях. И у Генриха Манна очень подробно описывается, как это воспринимает общество. В частности, хорошо показано, как в эти процессы вмешиваются Burschenschaften — студенческие союзы. И вообще то, как молодой император олицетворяет молодую империю, стремящуюся занять свое место под солнцем. Это стремление, безусловно, подкрепляется оружием, культом героев и побед прошлого.

Почему во время Первой мировой войны молодые немцы охотно отправлялись на фронт

После победы над Францией во франко-прусской войне в 1871-м году была провозглашена Германская империя. Война началась 1870-м году, длилась недолго, и здесь находится корень идеи блицкрига.

После описанных выше изменений в образовании и в общественном сознании, именно у молодежи формируется культ отцов, которые проливали свою кровь за единое немецкое отечество. Он, естественно, связан с желанием повторить их опыт.

Вот, считали они, тогда было героическое время, во имя великой идеи объединения отечества началась война, а на наш век, наверное, такого уже не придется. Действительность скучна, неинтересна, негде проявить героизм, свое мужество, свою любовь к родине. Когда существует культ славного военного прошлого своей страны, победы во франко-прусской войне, когда молодых людей воспитывают в этой среде, все это создает ощущение потери этого славного времени.

Здесь очень показательна будет биография Эрнста Юнгера, да и сама его фигура. В 1913-м году он бежал из последних классов гимназии и записался во Французский иностранный легион. Он страстно желал этого военного романтического флера, связанного со способностью проявить себя. Чудом отец вернул его обратно в Ганновер, где они жили, и сказал, мол, закончишь гимназию — делай что хочешь. Как только Юнгер закончил гимназию, почти сразу началась Первая мировая война, и он пошел на курсы офицеров.

Его жизнь очень хорошо отражает общее желание показать себя, начать наконец воевать — это показано в его первом произведении, «В стальных грозах». В своих фронтовых дневниках он в основном описывает именно боевой опыт.

Можно вспомнить книги Ремарка, но они не были мейнстримом. Нельзя, конечно, сказать, что немцы, в том числе и те, которые воевали, не жаловались на усталость от войны. Но среди них не были четко представлены пацифистские движения и организации. Позиция Ремарка в контексте поствоенной Веймарской республики, скорее была позицией меньшинства.

А вот позиция большинства как раз совпадала с юнгеровской. Она заключалась в том, что капитуляция в Первой мировой вовсе не означает, что мы должны отказаться от идеи войн и от того, чтобы военными способами решать важные государственные, а также мировые задачи и проблемы.

Тем, кто не стал пацифистом, ужасы войны закалили характер. Ведь на войне вы осознаете, что вы делаете важное дело. Все лишения, все беды и несчастья, которые человек испытывает в окопах, порождают общность. Она в том числе повлияет на германские парамилитаристские организации, начиная от фрайкоров и заканчивая отрядами «Рот фронт» у коммунистов или штурмовиками у национал-социалистов.

Этот дух боевого товарищества будет способствовать ожесточению этих людей уже в мирное время. В обществе в те годы фиксируется рост бытового насилия, драк и убийств. Потому что люди, вернувшиеся с войны, приобретают определенные черты, от которых очень сложно быстро избавиться в мирной жизни.

Все это способствовало тому, что идеи милитаризма уже в рамках Третьего рейха будут так легко восприняты обществом. Люди не думали: вот, нас опять толкают в бездну! Нет, все это принималось с удовольствием. По Версальскому мирному договору в Германии была запрещена всеобщая воинская повинность. И когда в 1935-м году Гитлер ее вернет, все снова начнут оперативно и с радостью готовиться к боевым действиям.

Существовал ли в немецком обществе запрос на войну на момент прихода Гитлера к власти

В момент прихода к власти со стороны национал-социалистов никто не заявлял о войне. Они говорили о том, что нужно пересмотреть условия Версальского мира, но об этом заявляли многие немецкие партии. Первая программная речь Гитлера, сразу после того, как он стал канцлером, обращена вовне — это речь о мире. Он говорит, что Германия выступает исключительно с мирными инициативами, и никак не призывает к новым войнам.

Первые рубежи будут пройдены в 1935-36 годах, во время начала гражданской войны в Испании, когда Вермахт станет принимать участие в военных действиях против республиканцев. Милитаризация Германии будет происходить в атмосфере отсутствия осуждения со стороны других западных держав.

При этом Гитлер говорит о внутренних проблемах самой Германии и о том, как внешние проблемы отражаются в них — и наоборот. Рассказывает, какую роль в этом играют корпорации и — его любимая тема — евреи.

Молодежь вполне себе воспринимала этот посыл и считала необходимым служить своему отечеству. Разумеется, были эмигранты, прежде всего левого толка, которые не соглашались с происходящим и уезжали. Но большая часть населения не воспринимала это как нечто, способное опять привести страну к катастрофе. Более того, до 1939-го года, и даже некоторое время после, население было воодушевлено тем, что делает правительство, ведь это были сплошные успехи и достижения.

Было ли создание Гитлерюгенда ответом на запрос общества

Я думаю, что здесь был обоюдный процесс. Гитлерюгенд был идеологической организацией, но при этом стоит указать на аспект, связанный с социальными гарантиями по защите населения, который национал-социалисты активно использовали в своих действиях.

Действительно, в первую очередь Гитлерюгенд занимался идеологической обработкой молодых людей. Но с другой стороны, в его рамках проводились детские игры, экскурсии. Организация обеспечивала детей одеждой и обувью — а это на самом деле играло значительную роль для семейного бюджета того времени. В рамках этой организации дети могли отправиться в лагерь на каникулы, в походы.

Население это приветствовало, а национал-социалисты достаточно быстро поняли, что эту ситуацию можно обыграть в свою пользу.

Насколько быстро немецкое общество осознало, почему началась война

Тема национал-социализма в послевоенной Германии, в ФРГ была по сути табуирована со стороны властей. Об этом предпочитали просто не говорить. Многие члены НСДАП работали в аппарате канцлера, в различных министерствах и ведомствах. Более того, Курт Георг Кизингер, третий канцлер ФРГ был членом нацистской партии.

Опубличивание сложности этой темы произошло на волне 1968-го года, когда послевоенное поколение стало задавать вопросы своим родителям о том, что это было и как мы могли такое вообще допустить. И вот тут начинаются и вопросы, и конфликты. Включается общественная дискуссия, начинаются академические прения.

И есть же данные соцопросов, которые показывают, что немцы еще в 1960-е годы считали, что в Германии до 1939-го года все было хорошо. Это было одно из самых лучших времен в их жизни, до начала Второй мировой войны. Ведь до 1939-го года был экономический рост. Немецкое отечество расширялось, но мирным путем. В 1935-м году присоединили Саарскую область, потом дошло дело до Австрии, а потом — и до Судет.

Все это виделось в комплексе: и повышение уровня жизни, и национальная сатисфакция после Первой мировой войны. Германия вновь стала значима, важна для мирового сообщества, а помимо этого еще и расширила свои свое присутствие территориально.

Дальше, конечно, началась война, смерти, и это был путь в катастрофу. Но не потому, что национал-социалисты были у власти, а потому они провели неудачную военную кампанию.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции