Введенный в конце 2022 года «потолок» цен на нефть были призван не дать России продавать ее по цене выше $60 за баррель. Старший эксперт Института энергетики и финансов Александр Титов рассказывает RTVI, каким образом России удается обходить это ограничение, почему упал экспорт нефти в Индию и какое влияние это оказывает на российский бюджет.

Насколько введение «потолка цен» на российскую нефть повлияло на ее экспорт

В конце 2022 года, когда был введен «потолок» цены российской нефти ($60 за баррель), по которой перевозчики могут ее транспортировать, цены сразу очень сильно опустились. Появился значительный дисконт российского сорта Urals по отношению к Brent. Но где-то к середине года стало складываться впечатление, что вроде бы контроль над «потолком» ведется не очень строгий. В результате мировые нефтяные цены пошли в рост, и даже цена на Urals стала периодически его превышать.

Егор Алеев / ТАСС

Страны Большой семерки заметили, что история с контролем пробуксовывает и решили в конце ноября 2023-го года его ужесточить. Они ввели несколько показательных санкций против ряда компаний фрахта и судов, которые перевозили нефть выше «потолка». По идее, эти меры должны были убедить покупателей не покупать российскую нефть выше него.

Нашу сырую нефть, транспортируемую в танкерах по морю, покупают в крупных объемах только Индия и Китай — их общая доля в закупках составляет около 85-87%. Подействовали ли эти меры на них — вопрос, однако все отметили снижение поставок в Индию в последние месяцы. Мы недавно смотрели статистику движения танкеров в порты Индии и заметили, что новые ограничения действительно привели к проблемам. Правда очевидным образом мы смогли их связать не с Urals, а с маркой Sokol, которая идет с Сахалина. Это были неплохие объемы — оттуда в Индию поставляли нефть в объемах около 130-140 тысяч баррелей в сутки. Сейчас они практически вообще отсутствуют.

По трекингу танкеров можно увидеть, что они не могут дойти до порта назначения. Их или не пускают, или просто не хотят разгружать, и в итоге они кружатся недалеко от индиийских берегов. Можно отметить, скажем, что три танкера ушли в Китай, видимо в надежде перепродать нефть.

При этом закупки Urals Индия продолжает. Многие эксперты говорят, что проблемы с маркой Sokol вызваны скорее сложностями с оплатой поставок, чем напрямую с ужесточением контроля за «потолком». Ее продажи идут через трейдинг в ОАЭ, и трудность заключается в конвертации валют (дирхамов в рупии) и в сложностях с межбанковскими переводами.

Почему проблемы не возникали в начале и середине года

Это, как мне кажется, как раз свидетельствует о том, что контроль ужесточили. Просто раньше всегда находились обходные пути. По сути и так было запрещено продавать нефть выше «потолка», то есть пользоваться в этом случае услугами западных страховщиков, трейдеров и так далее. Эта проблема решалась организацией маленьких фирм-однодневок, которые покупали старые танкеры. С помощью такого «теневого флота» через Индию и Китай и продают нефть. Эти обходные пути позволяли в целом сохранять объемы экспорта.

Но вот, пожалуй, с момента ужесточения контроля со стороны США, лазейки стали потихоньку закрываться, на них начали обращать пристальное внимание. На некоторые компании даже наложили сейчас санкции как раз за то, что они возили нефть выше «потолка».

Жизнь это усложнило, но по всем данным видно, что общий объем экспорта сырой нефти из России в первые недели января не снизился. В целом он остается на уровне 3,1 млн баррелей в сутки. Если отбросить проблемы с маркой Sokol, Urals плывет нормально, Индия и Китай его покупают. Ведь скидка по сравнению с Brent все равно есть, и она очень большая — около $20. Люди бьются за $1 за баррель, а тут тебе сразу предлагают в двадцать раз больше — конечно, они готовы идти на риск.

Это ситуация «они нам санкции, а мы найдем обходные пути».

Так же было и в начале, когда все торговые цепочки пошли в раздрай, но потом нашлись новые лазейки и все заработало снова. Нельзя, конечно, сказать, что санкции не повлияли на российскую нефть, и свидетельство тому — скидка, ощутимая и для бюджета, и для нефтяных компаний.

В пользу Китая и Индии сыграло то, что мировые цены на нефть в принципе упали. Сейчас они колеблются в районе $80 за баррель, цена же Urals получается со скидкой как раз в районе $58-59. Если бы цена сейчас была высокая, то мы бы знали ответ на вопрос о том, сможет ли Запад напугать покупателей российской нефти, но к счастью для них, им и не приходится сейчас нарушать западные санкции.

Какими путями доставки нефти сейчас пользуется Россия

Adobe Stock

После того, как российскую нефтяную отрасль в принципе отрезали от западной инфраструктуры, пошла ее перестройка, которая продолжается и сейчас. Но если мы видим, что объемы экспорта остаются прежними, значит, перенастроить ее удалось. Однако
по тому, что говорят участники рынка, сложно составить целостную картину, потому что каждая компания как-то по-своему взаимодействует с каждым покупателем.

Общий тренд выражается в том, что страховку на большую часть грузов взяла на себя российская сторона в лице Национальной перестраховочной компании. Страховые ставки в результате этого могли вырасти, но не сильно.

Что касается танкеров, то очень много разговоров ведется про «теневой флот». Некоторые аналитики даже приводят данные, согласно которым 30% экспорта возят с помощью него. В «теневой флот» входят старые танкеры, которые были выкуплены небольшими неизвестными фирмами, зарегистрированными в Китае, Дубае и других подобных странах. Особых сложностей нет и с другими перевозчиками. Те же греки, например, спокойно возят российскую нефть, к тому же Россия может привлекать западных перевозчиков, потому что цены ниже «потолка» это позволяют.

Можно было бы предположить, что в течение года, когда он превышался, это создавало проблемы. Однако этого не происходило, что и заставило европейцев и американцев пристальнее взглянуть на происходящее.

Но серых схем очень много. Танкеры везут нефть, например, не в конечный пункт, а в какое-то относительно безопасное место. Это может быть Греция, Испания, либо, скажем, Азорские острова. Там происходит перевалка на другое судно, а то, которое привезло нефть, отключает транспондер. Идет запутывание маршрутов.

В самом деле, сложно понять, какая нефть погружена, сколько она стоила, куда она плывет. Конечно, для покупателя это дополнительные издержки, в районе, допустим, $5 за баррель, но когда у тебя скидка $20, ты можешь себе это позволить. Главное — продать.

Таким образом и создается мозаичная структура перевозок с применением абсолютно разных механизмов, что не позволяет с легкостью составить общую их картину. Когда это делал Иран или Венесуэла, у них были не такие большие объемы. А у России нет какого-то единого канала поставок.

Как перенастройка направлений поставок влияет на российский бюджет

В 2023-м году бытовали два взгляда на проблему. В начале года, когда цены сильно упали, царили относительно пессимистические настроения. Говорили о том, что это станет очень серьезным ударом, потому что цена российской нефти составляла около $40 за баррель, поступления в бюджет были низкие. Но потом, когда в середине года началось восстановление цен и Urals поднялся, в целом вернувшись к уровню начала 2022-го года, увеличились и объемы поступлений средств в бюджет, и все как-то успокоились.

По итогам года было получено 8,8 трлн рублей нефтегазовых доходов при заложенных Минфином 8 трлн. То есть в целом план был превышен, хотя по отношению к 2022-му году доходы снизились на 24%. Но надо все-таки учитывать, что тот год был пиковым. Цены были высокие, и еще никаких «потолков» не было, все были в неопределенности, и России удавалось получить довольно крупные суммы.

Я считаю, что 2023-й год с точки зрения нефтегазовых доходов не был провальным. Он по объему на самом деле был больше похож на 2021-й. Если бы не было никаких санкций, то аналитика говорили бы о неплохом, стабильном и вполне среднем годе.

Единственное, пожалуй, в чем может заключаться отличие 2023-го с точки зрения бюджета и нефтегазовых доходов, это в их доле в нем. Она составила всего 30%, а до этого, в предыдущие годы, средняя доля была где то на уровне 37-40%. Произошло это потому, что Минфин очень подстраховался и усилил нагрузку на другие отрасли экономики — все эти дополнительные пошлины, налоги (тот же налог на сверхдоходы), и так далее. Так что я бы не сказал, что нефтегазовые санкции очень серьезно ударили по бюджету.

Плюс еще Минфин подстраховался тем, что сейчас НДПИ взимается не с цены Urals, а как бы с цены Brent, уменьшенной на дисконт. По сути, у Минфина нет зависимости от того, как будет колебаться сам Urals, и какая будет настоящая скидка. Они сказали поставщикам, мол, скидки — это ваши проблемы, а мы будем брать налоги с мировой цены и отнимать от нее в 2024 году $15 за баррель.

Повлияет ли на цену нефти напряженность на Ближнем Востоке и решения ОПЕК+

Nabil al-Jurani / AP

Мировой нефтяной рынок на самом деле зачастую реагирует на такие события инерционно. Бывает так, что на нем складывается какое-то мнение оптимистичного или пессимистичного характера в отношении цен или баланса дефицита, и оно будет держаться некоторое время, несмотря ни на какие новости. Например, в середине прошлого года сложилось мнение, что будет дефицит, цены росли вне зависимости от картины в СМИ.

Сейчас среди экспертов и участников мирового рынка есть консенсус, что нефти хватает, что даже образовался некий профицит, спрос замедляется, а добыча в странах, таких как США и Бразилия, растет. Пока все истории про нестабильность в мире не могут этот консенсус подвинуть. Бывает, видишь эти тревожные новости и кажется: цена же должна расти! А она стоит и не особо двигается.

По балансу видно, что во второй половине 2023-го года был хороший рост спроса по сравнению с 2022-м — тот год был действительно слабым, особенно в Китае, где все еще не сняли ковидный локдаун. А в 2024-м году ожидается, что спрос вдвое замедлится, и поскольку добыча вне ОПЕК+ тоже растет, на рынке имеется консенсус, что он находится в балансе. Пока мы не видим серьезного срыва поставок — только новости про напряженность в Красном море, проливах и так далее, не влияющие на реальную картину.

Кстати, насчет ОПЕК+ можно сказать, что они сами себе подпортили жизнь.

В 2017 году они увидели, что новости о сокращении добычи нефти странами-членами этой организации классно работают, и рынок прислушивается к ним. Но потом в ОПЕК+ начали использовать этот информационный инструмент несколько вольно, по факту создавая очень странную структуру. В ней есть обязательные квоты и какие-то «добровольные сокращения». Участнику рынка непонятно, насколько в реальности члены организации собирается снизить добычу. Россия же вообще впереди планеты всей. Она заявляет, что будет сокращать не добычу, а экспорт, к тому же не только нефти, но и нефтепродуктов. Но при этом данные она официально не раскрывает ни по добыче, ни по экспорту.

В результате рынок стал меньше прислушиваться к тому, что говорит ОПЕК+. В начале была одна квота, и по ней можно было судить о реальной добыче, а когда вы смотрите на последние данные Bloomberg, по ним видно, что она растет. Все хотят играть в эту игру, но не проигрывать в ней. И рынок, мне кажется, стал просто меньше обращать внимания на то, что заявляет ОПЕК+, а влияние этой организации на него снизилось. Рынок стал больше смотреть на баланс, на запасы, на показатели в развитых странах, на спрос, а эти показатели пока не демонстрируют сильного дефицита.

Хотя, конечно, риски есть. Мы далеки от состояния устойчивого профицита — мир не «залит» нефтью. Все равно любой серьезный сбой поставок может вернуть цены в состояние устойчивого роста, и, опять же, никакая новостная повестка на это повлиять не сможет.

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.