«Уничтожающая театр система». К чему приведет реформа премии «Золотая маска»

В Москве вручили «Золотую маску», в этот раз ей руководил новый экспертный совет. Журналист, переводчик драматургии и организатор театрального дела Алексей Крижевский рассказывает, какие изменения уже произошли и какие только ждут некогда самую известную российскую театральную премию.

Жюри в замешательстве

Сразу в восьми из 37 номинаций «Золотой маски» — беспрецедентный в истории премии случай — награды не были присуждены. Два жюри — драматического (оно же судит театр кукол) и музыкального театра (оно судит балет, современный танец, оперу, оперетту и мюзиклы — им руководил актер Вячеслав Стародубцев) не смогли выбрать лучший спектакль в опере, лучшего режиссера в этом жанре, лучшего дирижера в балете, лучший спектакль в современном танце, а также определить лучшую женскую роль в этом жанре. Трудности возникли и с определением лучшей работы режиссера в оперетте или мюзикле, а также с лучшей женской ролью в этих дисциплинах.

Однако самым показательным стал отказ в определении лучшей работы драматурга. Эта номинация появилась у премии не так давно, и стала ответом на неутихающий бум современной драматургии в России. В номинантах этого года — сплошь звезды, молодые и заслуженные: Анастасия Букреева с «Черной пургой», Константин Стешик («Друг мой»), Тоня Яблочкина («Переспать с Леной и умереть»). Но со следующего года номинация уже приговорена к ликвидации — наряду с несколькими другими.

Это — лишь частность среди изменений, возникших в результате фактического переворота, произошедшего в «Золотой маске», и грозящих изменить до неузнаваемости как самую престижную российскую театральную награду, так и российский театральный процесс в целом.

Напомним «содержание предыдущих серий» этого сюжета. За минувший год главный учредитель премии — Союз театральных деятелей в лице его председателя Александра Калягина — разрывает отношения с АНО «Золотая маска», занимавшейся организацией работы экспертного совета, отбором жюри, организацией гастролей спектаклей-номинантов в Москве, а также множеством сопутствующих программ фестиваля. СТД начинает сам управлять премией.

Затем в отставку отправляется сам Калягин, а на его место приходит Владимир Машков. Он сейчас, вдобавок к творческому союзу, возглавляет Театр Табакова, актерский колледж при этом театре, а также «Современник». На место Марии Ревякиной, в послужном списке которой должность директора новосибирского театра «Глобус», а затем — московского Театра Наций, возглавлявшей АНО, приходит Владимир Мишарин. Его должность называется просто «директор премии».

Переходная «Маска»

Впрочем, нынешняя «Маска» — переходная. Дело в том, что отбором номинантов для нее занимался еще предыдущий состав Экспертного совета, и в командировки по всей стране экспертов посылало еще АНО «Золотая маска». Закончив работу по отбору номинантов, команда экспертов во главе с президентом премии, артистом Игорем Костолевским, сложила с себя полномочия. Скорее всего, огромное количество номинаций, оставленных без наград как раз и связано с неким, скажем так, стилистическим антагонизмом новых судей и тех, кто отбирал постановки на их суд.

Однако вернемся к номинации «лучшая работа драматурга». В 2022 году именно в этой номинации победила пьеса Светланы Петрийчук «Финист Ясный Сокол», подробно и без малейшего оправдания рассказывающая о методах работы вербовщиков исламистских организаций и иносказательно — о причинах, по которым девушки из России этой вербовке поддаются. Безжалостная к террористам и их сторонникам и антитеррористическая по своей сути, она стала предметом для возбуждения уголовного дела в отношении Светланы, а также Евгении Беркович, поставившей эту пьесу в своей театральной компании «Дочери Сосо».

Процесс над ними идет в данный момент во 2-м военном суде Западного военного округа. Как раз в день церемонии вручения премии прошло первое заседание после того, как судья Юрий Массин объявил процесс закрытым. До того общественность имела доступ к ходу судебных заседаний и видела, насколько беспомощным выглядело обвинение, показания приглашенных прокурорами свидетелей. Они путались в словах и страдали фрагментарными отказами памяти в ответах на вопросы подсудимых, защиты и судьи.

Это, правда, не стало поводом ни для одного из лауреатов выразить со сцены поддержку попавшим в беду коллегам — кстати, символично, что именно Беркович была постановщицей церемонии «Золотой маски» всего несколько лет назад, в 2021 году. Заочно это сделали Дмитрий Курляндский, отказавшийся от награды за лучшую работу композитора в «Катерине Измайловой» пермского «Театра-Театра», а также знаменитый художник Эмиль Капелюш, вместе с Юрием Сучковым награжденный за оформление «Короля Лира» Чувашского театра кукол. Сучков написал:

«Конечно, принять эту маску я не могу… лично для меня сегодня “Маска” стала гримасой системы, уничтожающей театр, а за ним и человеческие жизни, — написал Курляндский у себя в соцсети. — Символом нового официального российского театра является процесс над Женей Беркович и Светланой Петрийчук».

Капелюш был не столь радикален:

«Лучше всякой премии для меня лично было бы завершение судебного фарса — дела Жени и Светы, ещё думаю о том, как мало в нашей театральной среде тех, кто проявил с ними солидарность».

При этом Капелюш выразил благодарность Чувашскому театру и всей постановочной группе «за возможность честной работы в такое сложное время».

Время, видимо, действительно сложное — едва ли не самое сложное с начала российской театральной революции, вдохнувшей новую жизнь в постсоветскую театральную пустыню в самом конце 90-х — начала 2000-х. Локомотивом этих перемен, кстати, была именно современная драматургия — поиск нового языка, внимание к темам, прежде считавшимися не комильфо, обращение к документальным техникам работы обогатило не только независимую сцену, но и вполне институциональные театры.

Сложное время

Кстати, в 2000-х годах АНО «Золотая маска» проводило еще один фестиваль — «Новая драма». Маски вручали весной, а урожай новых постановок по новым произведениям из России и не только снимали осенью. В последние годы именно драматурги среди других коллег по цеху стали чемпионами по антивоенным заявлениям и отъездам за рубеж. Россию покинули Ася Волошина, Полина Бородина, в розыск за дискредитацию армии объявлены Михаил Дурненков (на прошлой «Маске» именно его «Р» по мотивам «Ревизора», поставленный в «Сатириконе», был признан «Маской» лучшим спектаклем большой формы) и бывший арт-директор театра «Практика» Иван Вырыпаев.

Что же, если кому-то хочется жить в эпоху перемен, то вот они на его голову — в «Золотой маске» произошла «консервативная революция» (к которой больше подошло бы, конечно, слово «реставрация»). От жюри следующей «Золотой маски» можно ожидать куда меньшего количества недоумения и куда большего количества заполненных клеток в табели с лауреатами. Думается, новый состав экспертов, отобранный новым руководством премии, уже не оставит жюри в замешательстве.

Такие перемены уже произошли в сегодняшнем российском театре — в котором с афиш и из программок исчезают имена таких режиссеров как Римас Туминас, Юрий Бутусов, Кирилл Серебренников, Александр Молочников. На их место придут другие — те, с кем ничего подобного не случится, потому что они сделают все, чтобы этого не случилось. У них есть перед глазами сразу два хороших примера — Владимир Машков и Константин Богомолов, каждого из которых отправили руководить сразу двумя театрами, а Машкову поручили в недавнем прошлом самый живой и деятельный творческий союз с самой престижной театральной премией.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.