На днях в американской прессе начался новый скандал на шпионскую тему. Журналистам стало известно, что член Комитета по разведки Палаты представителей Конгресса США, политик из Калифорнии Эрик Свалвел имел отношения с женщиной, якобы подозреваемой в шпионаже в пользу Китая. О шпионских скандалах в Америке рассказываем в сюжете RTVI.
Роковую китаянку зовут Кристин Фанг, и характер ее отношений со Свалвелом не уточняется — за исключением того, что в 2014 году Фанг лично участвовала в сборе средств на предвыборную кампанию конгрессмена и «помогла устроить в его офис как минимум одного стажера». Однако американские СМИ со ссылкой на ФБР сообщают, что девушка активно встречалась и с другими политиками, и как минимум с двумя из них имела сексуальные контакты. Ее предполагаемая шпионская деятельность так и не была доказана, а в 2015 году Кристин Фанг покинула США. Однако скандал в связи с ее активной деятельностью в среде демократов всплыл именно сейчас.
Эмигранты и шпионы
В этой истории, как и в общем в теме шпионских скандалов, связанных с американскими политиками и чиновниками, важно выделить три момента. Во-первых, шпионаж со стороны Китая, России, Ирана, Северной Кореи и других стран, безусловно, существует — как существует и ответный шпионаж Запада в этих странах. Разведка, являющаяся одной из древнейших профессий, никуда не исчезла, и, вопреки обманчивым впечатлениям, навеянным техническим прогрессом, из нее никуда не исчез и человеческий фактор.
Информация об активности китайских шпионов в Калифорнии появлялась в прессе и ранее — правда, без отсылки к сексуальной составляющей. Согласно журналу «Политико», однажды китайская разведка завербовала сотрудника калифорнийского офиса американского сенатора Дайаны Фейнштейн, который сообщал в Китай информацию о политических процессах на местном уровне. В 2000-х годах сотрудник офиса сенатора регулярно отчитывался перед Министерством государственной безопасности — главным органом внешней разведки Китая.
«Хотя этот человек, служивший в качестве связующего звена с местной китайской общиной, в итоге был уволен, ему никогда не предъявляли официальных обвинений. (Один бывший чиновник объяснил это тем, что сотрудник предавал материалы политического характера, не являющуюся секретной, что значительно усложняло судебное преследование)», — говорится в статье.
Также китайская разведка отличается тем, что может угрожать своим эмигрировавшим соотечественникам расправами с их семьями, оставшимися на родине в случае, если они откажутся «сотрудничать». К слову, даже российские спецслужбы предпочитают не использовать такой способ давления, делая ставку на лояльных к Кремлю эмигрантов, благо, что дефицита в подобных людях нет. Однако китайские чиновники, как отмечается в уже упомянутой статье в журнале «Политико», часто уговаривают или прямо угрожают своим гражданам, работающим или учащимся в Америке, и требуют предоставлять им ценную технологическую информацию.
«Вы можете столкнуться с ситуацией, когда у вас работают действительно хорошие, по-настоящему умные, добросовестные люди, загнанные в угол своим национальным правительством», – отметил руководитель службы безопасности крупной компании [в Силиконовой долине], занимающейся хранением электронных данных и выполняющей важные правительственные контракты. Этот человек сказал мне, что китайское правительство пыталось «задействовать» оставшихся в Китае членов семьи некоторых работников этой компании», — отмечает автор статьи.
Охота на ведьм
С другой стороны, попытка увидеть в каждой, а тем более в сексуальной связи потенциальный шпионаж, может привести к настоящей «охоте на ведьм». Мне известен случай, когда ФБР на основании доноса заподозрило в шпионаже в пользу России гражданку Канады украинского происхождения, никогда в своей жизни даже не жившую в России и покинувшую Украину ребенком. Однако все другие факты ее биографии слишком удачно вписывались в классическую схему «медовой ловушки»: девушка владела русским языком, и, на свою беду, завела роман с женатым американским военным, обладающим доступом к гостайне. В довершении всего, она отличалась консервативными взглядами и поддерживала Республиканскую партию.
Подозрения в итоге не подтвердились, однако и канадка, и ее избранник пережили, по их словам, два года кромешного ада преследований, слежки, увольнений с работы, служебных расследований, допросов и так далее. Причина подобной ситуации заключается в том, что и Китай, и Россия прочно стали факторами внутренней американской политики. Следовательно, демократы изо всех сил пытаются доказать связи республиканцев с Россией, а республиканцы, соответственно, упирают на то, что Демпартия чрезвычайно выгодна Китаю и в силу своей политики, и потому, что многие ее члены якобы «продались» Пекину. Спрос рождает предложение, и нормальная работа контрразведки в условиях подобного политического давления все чаще искажается в угоду сложившимся стереотипам.
Любвеобильные эксперты
Третьим важным фактором, вытекающим из первых двух, становится попадание эмигранток из России, Украины, Китая и некоторых других стран в категорию наиболее незащищенных, что приводит к росту злоупотреблений в их адрес со стороны самих американцев. Эти случаи принципиально отличаются от приведенных выше тем, что в них речь ни о каких подозрениях в шпионаже не идет. Напротив, влиятельные американцы, вступающие в те или иные отношения с иностранками, чаще всего очень хорошо знают, что встреченные ими девушки не имеют отношения к разведке. Однако они также понимают, что могут позволить себе в таких отношениях гораздо больше, чем в любых других, потому что в случае любого конфликта общество практически гарантировано будет на их стороне.
В итоге встречаются реальные случаи, когда влиятельные американцы из числа политиков, крупных чиновников или бизнесменов позволяют себе домогательства и другие виды злоупотреблений в отношении подобных девушек. Подчеркну, речь идет не о традиционных формах семейного насилия, борьба с которым в Америке ведется системно, а жертва практически всегда получает поддержку независимо от ее происхождения и статуса. В данном же случае дело касается очень специфического типа отношений: человека, обладающего большой властью и статусом, и жертвы, не обладающей ресурсом для самозащиты, но идеально вписывающийся в негативный стереотип.
Довольно громкий скандал на эту тему произошел несколько лет назад, когда один довольно известный американский «эксперт по безопасности» попался на том, что стал рассылать своим подругам по переписке фотографии порнографического содержания, запечатлевшие некоторые части его тела. Одна из жертв (к слову, даже не эмигрантка, а коренная американка), испугавшись его притязаний, переслала крамольные фотографии своему другу, который опубликовал их в сети. Любвеобильный эксперт был уволен с работы, однако реакция пользователей соцсетей на этот случай была крайне показательна. Очень многие из них оправдывали извращенца, обвиняя пострадавшую женщину в том, что она была «русской шпионкой», а ее действия – «тщательно спланированной провокацией». В результате несчастной даже пришлось извиняться за огласку, которую получило это дело. К слову, впоследствии появилось еще несколько женщин, пострадавших от притязаний того же самого человека, в том числе иностранки.
Проблема заключается в том, что обычные американки, столкнувшись с подобным, могут обратиться за защитой, тогда как любое упоминание секса в сочетании с русской/украинской/китайской эмигранткой и «непростым» американцем автоматически запускает в головах людей «шпионский» шаблон. При этом публика чаще всего не будет утруждать себя попытками понять, кто на самом деле оказался инициатором сложившейся ситуации, и пыталась ли жертва дать отпор потенциальному насильнику. Мне известны случаи, когда пострадавшие женщины боялись добиваться справедливости именно по этой причине. Парадоксально, но движение #metoo, в корне изменившее общественные симпатии в ситуации домогательств, по факту не распространяется на перечисленные выше случаи, что становится почвой для разного рода злоупотреблений.
Опасная безнаказанность
Вероятно, корень всех перечисленных проблем, начиная от реального шпионажа и заканчивая злоупотреблениями, связан с тем, что политики, чиновники и прочие люди, представляющие интерес для иностранных разведок, автоматически воспринимаются и обществом, и правоохранительной системой как «жертвы». Однако такой подход применим лишь в случаях, когда речь идет о разведчиках-нелегалах, выдающих себя за граждан другой страны. Во всех иных случаях американцы прекрасно осведомлены, с гражданами какого государства они общаются, а потому также должны нести ответственность за содержание этого общения.
Достаточно ярким примером здесь может послужить дело Марии Бутиной. Исходя из материалов следствия, россиянка не только не скрывала своих связей с Кремлем, но всячески подчеркивала ее. Если верить сообщениям прессы, Бутина уверяла своих американских знакомых, что предлагаемые ею планы одобрены лично Владимиром Путиным, а по словам бизнесмена Патрика Берна, предлагала ему провести наедине с российским президентом целый час, если тот согласится приехать в Москву.
Независимо от того, делала она по поручению знакомых чиновников или по собственной инициативе, американцы не могли не понять, что именно предлагала им россиянка: встречи с российскими чиновниками и каналы связи с Москвой. Тем не менее, в США нашлись люди, оказавшие ей помощь в ее начинаниях. Возникает закономерный вопрос, кто более обязан был беспокоиться о том, могут ли подобные действия нанести ущерб США: гражданка России или американские сенаторы, в обязанности которых входит служба на благо родины и ее граждан?
Однако на практике ни один человек, знавший о планах Бутиной и помогавший их реализации, не был привлечен к ответственности за участие в сговоре с иностранным агентом или деятельность в его интересах. Бывший бойфренд россиянки Пол Эриксон, правда, получил тюремный срок, но исключительно за финансовое мошенничество, не связанное с Бутиной.
Статус жертвы действительно очень заманчив, поскольку дает американским политикам и чиновникам возможность практически безнаказанно принимать сомнительные лоббистские предложения, небрежно относиться к гостайне или злоупотреблять уязвимостью эмигранток. В крайнем случае такой человек всегда может сказать, что стал жертвой коварной шпионки, и максимум, чем для него грозит огласка — это неприятным скандалом в прессе и упреком в «небрежности», который вскоре забудется.
Однако взрослый человек, облаченный властью и общественным доверием, обязанный защищать своих соотечественников и, в какой-то степени, безопасность страны, не может позволить себе называть себя жертвой девушки-эмигрантки, независимо от того, является она шпионкой или нет. Именно он, и никто другой, должен знать, какую информацию он не имеет права разглашать, какие предложения ему не следует принимать, о каких вещах ему не следует просить своих подруг-иностранок, и какое поведение он не имеет права себе позволять. Нарушение любого из этих пунктов должно повлечь для него соответствующее наказание, независимо от того, связано это дело со шпионажем или нет.
В теории, собственно, так и есть, но практика, к сожалению, отличается от теории. Шпионаж и незаконное лоббирование — это преступления, и они должны пресекаться. Но более строгое отношение к случаям, когда американцы сами продвигают интересы недружественного государства, преступно пренебрегают своими обязанностями или злоупотребляют полномочиями, может стать гораздо более эффективным способом борьбы с деятельностью иностранных спецслужб, чем демонизация иностранок. Автор Ксения Кириллова