Прошлой зимой с билетом в один конец на рейс Шереметьево-Франкфурт вылетел Али Феруз — журналист «Новой газеты» и открытый гей, которого из Москвы едва не депортировали на родину, где ему угрожало преследование. Спустя почти год Феруз объявил в Европе о запуске нового издания о правах ЛГБТ с редакцией в Берлине и «партизанской» сетью репортеров в постсоветских республиках. В немецком Гёттингене с Али Ферузом встретился шеф европейского бюро RTVI Константин Гольденцвайг.

С домашним бытом у Али Феруза непросто даже спустя почти год. Или даже наоборот: проще некуда.

Али Феруз, журналист: «Вообще то, что в квартире — это все собирали друзья. У нас кровать, матрас, шкаф — это один друг дал, второй — то».

Кухня плюс комната на чердаке. Утром у Али Феруза и его бойфренда Павла, успешного московского пиарщика, теперь кофе из стеклянной банки. А планы на вечер — в списке дел, вывешенном в подъезде. И это здорово.

Али Феруз, журналист: «Тут у нас написано, что надо сделать — полностью убрать весь этаж, лестницу помыть, протереть. Там, где у нас бесплатная одежда, все рассортировать, убрать».

Кроме бесплатной одежды, соседи держат общую библиотеку. Помогают и пищей телесной. Иные беженцы в Германии ищут лишь социальное жилье. Али искал настоящую Германию и обрел ее здесь, в молодежной коммуне левого толка в студенческом Гёттингене.

Тереза, соседка Али Феруза в коммуне: «Мы много времени проводим всем домом. Приглашаем друзей. Но и когда работать надо, Али помогает — вот недавно деревья во дворе вместе сажали».

То, что на родине их новому соседу грозила гибель, здесь известно не всем. Зато каждый знает: узбек Али умеет дружить. И варить манты. Активисты просят не снимать фасад здания коммуны, чтобы не привлечь неприятелей.

скрин4.jpg

Фотография:

RTVI

И снаружи, и внутри здания — плакаты с манифестаций в защиту женщин, экологии, беженцев и главное для новосела из России — против расизма и гомофобии.

митинг гамбург.jpg

Митинг против расизма в Гамбурге (сентябрь 2018 года) Фотография:
Imago / Hoch Zwei Stock / Angerer

В сентябре 2018 года среди десятков тысяч демонстрантов на митинге против расизма в Гамбурге оказался и Али Феруз.

Али Феруз, журналист: «Я был немного в шоке, то есть wow! Такое вот можно? Как тут классно! И там был такое теплое ощущение: мы шли колонной, а вокруг стояли люди, которые были солидарны. Они махали нам, кто-то из них присоединялся, танцевал, веселился. Это было ощущение, что мы не одни такие».

Год назад друзья Феруза из «Театра.doc» зачитывали арестантский дневник в поддержку репортера «Новой газеты», автора материалов, критичных по отношению и к узбекским властям. В дневнике — ни слова о том, как в этом подмосковном центре для мигрантов, подлежащих высылке, его били люди в погонах.

Из дневника Али Феруза: «За последнее время у меня выработался своеобразный рефлекс. Звонок в телефон или в дверь — сердце убегает в пятки. Кажется, что пришли за мной. А когда слышу, как открывают дверь другой камеры, отпускает. Ощущение, будто беда пронеслась мимо меня».

И ни слова о том, как на родине ждала экстрадиция под исламистским предлогом, пытки и статья за «мужеложство».

Али Феруз, журналист: «Я, когда мне было очень тяжело, считал, что у меня нету сил, и чем будут меня пытать, я лучше покончу собой. В российских тюрьмах есть понятие „мойка‟. Такая часть лезвия, которой, в основном, заключенные вскрывают себе вены. И я с этой мойкой даже в Германию прилетел и несколько дней с собой носил. Потому что боялся, что, если что-то пойдет не так, то я возьму мойку и вскрою себе вены».

В России за него заступалась интеллигенция и оппозиция — от Дмитрия Быкова до Андрея Макаревича. В Германии — правящие политики, чьи имена, по словам Феруза, у всех на слуху, так что лучше и не произносить. Но не удается промолчать о давящем чувстве ответственности: вызволенный герой обязан спасителям — только бы оправдать доверие, не подкачать.

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

С третьей попытки он все же находит свое рабочее место в Гёттингенском университете имени Георга-Августа. Али давно здесь не появлялся. Формально в Германию год назад его пригласил именно этот известнейший университет. В нем привечали когда-то еще будущих российских декабристов. Научный сотрудник Худоберди Нурматов (реальное имя Феруза) должен был исследовать жизнь беженцев в Германии.

Али Феруз, журналист: «Я говорю по-арабски и по-турецки. И вот это знание этих языков мне должно помочь общаться с мигрантами, с беженцами, которые приехали из этих стран».

Но не вышло — Феруз так и не заговорил по-немецки. Языковые курсы вначале забросил. Были мелкие приработки, большие долги и стандартное пособие — 400 евро. Так исследование о мигрантах стало эмпирическим. А еще, как увидел Али, им в Германии не все рады.

Али Феруз, журналист: «Турист сидел, просто игрался в телефон. Подходит немец, бьет по башке, на немецком что-то говорит. Поначалу я думал, что это, может быть, друзья. А потом я понял, что это не друзья. Он просто подходит на улице и начинает другого человека бить. Просто за разрез глаз. Для меня это очень болезненно, потому что меня постоянно ******* [избивали] на этой почве».

В те же дни августа 2017 года, когда Феруз увидел такое обращение местных с приезжими, вместе с друзьями-антифашистами он попытался сорвать один из многих митингов ультраправых.

митинг германия.jpg

Митинг ультраправых в Берлине (август 2017 года) Фотография:
Christian Ditsch / Imago / TASS

Али Феруз, журналист: «У меня началась очень сильная паническая атака. Мне очень трудно дышать, и я начинаю бояться. Я боюсь людей вокруг. Я боюсь всего. И я боюсь оставаться один».

Неделя в психбольнице, подозрение на деменцию, антидепрессанты. В скайпе — русскоговорящий врач. Снова кошмары из прошлого. Снова помощь навещающих друзей. Им в идиллическом Гёттингене из всех достопримечательностей он показывает «камни преткновения» — в память о тех, кто здесь жил и сгинул восемьдесят лет назад.

камни.jpg

Фотография:

Jensorgoe / WikiCommons

Али Феруз, журналист: «Тут написана их история, что с ними случилось. То есть он был депортирован, умер в Риге, в 42-м. Бежал до того, как все это началось. И ты понимаешь, что здесь до войны люди жили спокойно. И в какой-то момент все изменилось».

Дома он вешает карту индекса свободы слова. На ней одно из неизменно черных пятен — Узбекистан. Открытый гей Али знает: на родине, как и всюду в бывшем Союзе, голоса лишено, прежде всего, меньшинство.

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

Так осенью с коллегами в Берлине у него, наконец, возникает большая цель. Отсюда, из Европы, они создают новое медиа — Unit. Сеть журналистов на постсоветском пространстве, готовых рассказывать из своих стран о положении ЛГБТ — они есть! — и шире: притесняют не только их.

Андреас Шмидекер, координатор журналистского проекта Unit: «Как раз то, что у Али самого есть свой мрачный опыт, для него и для нас означает необходимость говорить об этом вслух. Ведь если замалчивать эти темы, мы лишь облегчим жизнь тех, кто пытает и убивает людей в этих странах».

Али Феруз, журналист: «Это для них очень рискованно. Мы с ними общаемся по секретным чатам. И допустим, какие-то публикации, которые они пишут, мы публикуем под псевдонимами. Мы беспокоимся за безопасность наших журналистов».

Быть нужным — то, что нужно, чтобы быть счастливым. Лишь теперь ему верится: все оказалось не зря. Впереди очень много работы. А пока один из миллиона c лишним беженцев в Германии Али Феруз знакомится в эти дни с Рождеством по-немецки. Свой прошлый Новый год он провел в заключении.

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

Но и сейчас свобода для него — непривычная, трудная штука, которая не достается в подарок.