В Петербурге скончался последний из участников операции по маскировке шпилей города в годы Второй мировой войны, 95-летний Михаил Бобров. Во время блокады Ленинграда он и еще трое альпинистов получили задание — спрятать от фашистской артиллерии главные городские достопримечательности. О том, какими усилиями удалось это сделать и как сложилась судьба Михаила Боброва после войны, — в материале Артема Филатова.
В интернете несложно найти, как выглядит артиллерийская привязка, то есть схема для наводчика орудий, как стрелять по Ленинграду из южных пригородов. На схеме отмечены главные достопримечательности — Исаакиевский собор и Петропавловская крепость. Сделать их невидимыми для противника власти поручили группе из четырех альпинистов, все остальные к тому времени ушли на фронт.
Михаилу Боброву было всего 18 лет, он тогда уже занимался в альпинистской секции и прошел сборы в горах. Операция по маскировке высотных доминант не имеет аналогов, ведь ее проводили без подготовки.
Милена Третьякова, Музей обороны и блокады Ленинграда: «Тут нужно было встать и сделать. И они это сделали. При всем при том, что они это делали уже в условиях блокады, когда мы говорим о смертном времени, просто о выживаемости людей. И были две-три недели в январе 1942 года, когда город практически стоял. А альпинисты — они все время что-то делали».
В Ленинграде применили несколько способов маскировки. Купола Исаакиевского собора просто выкрасили в серый цвет, чтобы они сливались с небом. Для шпиля Адмиралтейства, который покрыт тонким сусальным золотом, потребовался другой метод: сначала группа Боброва подняла на высоту 100 метров гигантское полотнище, затем альпинисты сшили его концы огромными иглами, чтобы получилась «юбка».
Самую сложную работу сделали в декабре 1941-го на шпиле Петропавловского собора, в небывалый мороз — ниже -40 градусов по Цельсию. Сам Михаил Боборов вспоминал в интервью те годы и голод, в условиях которого приходилось работать в блокадном Ленинграде.
Михаил Бобров, участник операции по маскировке Ленинграда: «Голод, кушать хочется все время. Если бы не было в соборе голубей или ворон — все, мы бы не работали. Мы ловили их и кушали. У вороны очень жесткое, трудное мясо — плохо кушается, долго варится. Но какая вкусная голубиная похлебка, просто прелесть! Мы держались на этом».
Как раз в это время в Ленинграде начался каннибализм. Дополнительный паек альпинистам выделили только после того, как их посетили руководители города.
Никита Ломагин, историк, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге: «5-6 декабря 1941 года началось контрнаступление под Москвой. И все силы страны были направлены на то, чтобы как можно дальше немцев отогнать. Поэтому в таком трагическом положении оказались практически все ленинградцы. Нормы выдачи хлеба по рабочей карточке: 250 граммов, иждивенцам — 125 граммов, и так далее».
Все работы на шпиле Петропавловского собора альпинисты выполняли по ночам, чтобы не привлекать внимание немецкой авиации. Место для ночлега Михаил Бобров и его напарник организовали прямо в соборе, матрасы положили рядом с надгробиями российских императоров. Когда шпиль закрасили, Боброва отправили воевать на вершины Кавказа — от Казбека до Эльбруса.
После войны он учил альпинизму, в том числе в Канаде и Исландии. В 76 лет покорил Северный полюс и попал в книгу рекордов Гиннеса. Больше всего Михаил Бобров любил горы и Петербург — из своих путешествий он всегда возвращался в этот город.