После того как 2 февраля Алексею Навальному заменили условный срок по делу «Ив Роше» на реальный, в России прошли стихийные несогласованные акции. Полиция жестко задерживала активистов. Многие западные страны призвали отпустить политика, но в российском МИД потребовали не вмешиваться во внутренние дела. Зачем Навальный вернулся на родину после отравления и что будет с протестами в его поддержку, разбиралась Марианна Минскер.

Алексей Навальный, политик: «Прилетел сюда, и могу сказать, что я совершенно счастлив, что прилетел»

Кажется, все это было так давно: Алексей Навальный в московском аэропорту, пресс-конференция, паспортный контроль, арест. С тех пор столько всего случилось: и фильм о дворце на мысе Идокопас, который, кажется, посмотрели все, и акции протеста по всей стране с привычной жесткостью полиции и необычной строптивостью митингующих.

Удивительным образом все это вместилось даже не в месяц, а в две с половиной недели: с 17 января, когда Навальный вернулся в Россию, до 2 февраля, когда его судили за нарушение правил условного ареста.

Три с половиной года условного заключения по давнему делу «Ив Роше» — Навального с братом обвиняли в мошенничестве — превратились в два года и восемь месяцев реального срока. Часть зачли, потому что Навальный почти год провел под домашним арестом. Неужели на такой исход он рассчитывал, возвращаясь в Москву?

Дмитрий Гудков, политик: «Сто процентов он просчитывал. Насколько я его знаю. Это не безумец какой-то, который готов с шашкой на танк бросаться. Он просчитывал. Единственное, первая мысль: Леша, рано. Во-первых, холодно. Во-вторых, общество деморализовано и находится на самом дне политической активности. Я тогда думал, что надо было весной или летом ближе к выборам приехать».

Максим Шевченко, политик: «По тому, что пишет Леонид Волков, я могу понять, что они понимали, что его посадят».

Станислав Белковский, политолог: «Безусловно, Алексей Анатольевич Навальный не мог сомневаться в том, что его посадят».

В конце декабря берлинский пациент, как еще недавно называли Навального в Кремле, проходил реабилитацию в немецкой деревеньке, не забывая обвинять Кремль и лично Владимира Путина в покушении. И вот ответ от ФСИН: раз вышел из комы, обязан отчитаться.

Заявление ФСИН: «Условно осужденный не исполняет возложенные на него судом обязанности и уклоняется от контроля уголовно-исполнительной инспекции».

29 декабря — за день до Нового года и за день до истечения срока условного заключения — Навального объявили в розыск.

Илья Новиков, адвокат: «Анонс ФСИН о том, что они собираются потребовать изменения условного приговора Навального на реальный, — это аршинными буквами написанный транспарант „Навальный, не возвращайся. Нас устраивает, что ты за границей“».

Григорий Явлинский, политик: «Ему прямо так и сказали! Его же предупредили! Приедешь — мы тебя посадим!»

Но Навальный вернулся и его посадили.

Сергей Марков, политолог: «Сто процентов по закону».

Близкий к Кремлю политолог Марков близко к тексту озвучивает кремлевский подстрочник, почему Навальный должен сидеть.

Сергей Марков, политолог: «Конкретный срок есть. Конкретные условия условного срока. Он 60 раз их нарушил».

Алексей Навальный, политик: «А давайте посадим Навального за то, что он являлся не по понедельникам, а по четвергам. А давайте посадим Навального за то, что он, выйдя из комы, немедленно не приехал к нам в инспекцию».

Илья Новиков, адвокат: «ФСИН возбудился ровно тогда, когда Навальный назвал имена убийц. Сказал, что он вернется в Россию. Любой добросовестный судья, непредвзятый судья, честный судья, которому выложили такие факты, обязан был реагировать. Та судья, которая досталась Навальному, она сказала, что ее это не впечатляет».

Сергей Марков, политолог: «В случае, если бы его не посадили, была бы огромная компания, что власть сдается, что считанные недели остались до краха режима Путина».

В противостоянии с Навальным у власти, казалось бы, все лучшие карты на руках: спецслужбы, силовики, пропаганда, судьи. В общем, как у Солженицына — бодался теленок с дубом.

Но у Навального в этой игре тоже нашлись аргументы: десятки тысяч поклонников, готовых идти под дубинки, общее разочарование властью, суперпопулярный канал в ютьюбе, международная поддержка. Но главное, он готов повышать ставки, в том числе ставить на кон свою жизнь и свободу. Вот только почему он уверен, что ставка сыграет?

2013 год, лето. Первый процесс над Навальным по делу Кировлеса. Обвинительный приговор. Многотысячный неразрешенный митинг в центре Москвы, без арестов. Внезапно суд отпускает Навального. Думал ли он, что и теперь так будет?

Дмитрий Гудков, политик: «Я думаю, он рассчитывал на то, что его приезд… Я думаю, что они понимал, как фильм повлияет на общественное мнение. Я думаю, что он рассчитывал, на то, что все начнется, какая-то революционная ситуация».

Если так, то ставка сработала на половину. Акции были, а революционной ситуации — нет.

Максим Шевченко, политолог: «Дальше у меня возникает вопрос. На мой взгляд, Алексеем либо психологически манипулировали, говорили, что Алексей, ты вернешься, будет восстание, мировые лидеры за тебя вступятся, Путин испугается. И он на самом деле поверил, что Путин — это сидящий в бункере слабый человек. Если это так, то это недопустимая иллюзия, которая не имеет ничего общего с реальностью. Владимир Путин — сильный политический лидер с опытом нескольких войн, человек, который провел войну с Грузией, несмотря на то что формально президент был Медведев. А Путин в это время был в Китае. И с Украиной в 2014-2015-2016 годах. Поэтому считать, его каким-то слабым дедом, как пишет Навальный, это либо форма речи, которая рассчитана на то, чтобы поддержать своих сторонников, либо это просто ошибка».

Григорий Явлинский, политик: «Я могу сказать всем взрослым, серьезным людям и молодым, но серьезным. Идея, что Путин сидит и дрожит, — бессмысленная глупая идея. Это не так, и не надейтесь на это. Поэтому, когда принимаете решения, исходите из того, что это Россия. Здесь власть никого не боится».

Достоверно известно, что Навального отговаривали лететь в Россию многие соратники и друзья. Значит ли это, что он сознательно пошел на арест?

Станислав Белковский, политолог: «Он решил сыграть на повышение, быть просто жертвой отравления и стать политзаключенным номер один. Чтобы тем самым пройти до определенного этапа свой логичный путь в российской политике. Путь к месту главного единственного российского оппозиционера и единственного политика, альтернативного Владимиру Путину. Видимо, он посчитал, что задержавшись на Западе он не сможет решить эту задачу в обозримой перспективе и может быть задушен в западных объятьях, в том числе и в объятьях политических эмигрантов».

В новейшей истории России есть один опальный лидер, который поборол систему. Это Борис Ельцин, ему как раз исполнилось бы 90 лет на этой неделе. Его изгнали из верхушки, и он вернулся народным лидером, потому что стал символом перемен.

Дмитрий Гудков, политик: «Вы не сможете определить, кто выходит. Кто это? Это протест дальнобойщиков или протест журналистов или протест интеллигенции. Нет, это народный протест. И это протест не против Думы, не против Медведева, не за представительство. Это конкретно протест против путинского режима».

Григорий Явлинский, политик: «Молодой Ельцин в этом возрасте был, я точно не помню, каким-нибудь вторым секретарем какого-нибудь обкома. Он не был революционером. Масштаб фигуры Ельцина — это совсем другой масштаб. Как их можно сравнивать? Это все равно, что сравнивать круглое и зеленое!»

Важное отличие: Ельцина хоть и разжаловали, но не посадили и допустили до выборов. И это был конец 1980-х, когда гайки стремительно развинчивали.

Максим Шевченко, политик: «Он должен быть в центре политики. Это будут политические события, важные. Да, они где будут, в ШИЗО? Он бы сидел в Лондоне, и у него были бы стримы, которые смотрели бы 10-15 млн человек».

Марианна Минскер, RTVI: «На что же они тогда рассчитывали?»

Максим Шевченко, политик: «Я думаю, им кто-то пел в уши, что есть какой-то раскол между элитами, и что якобы Путина скинут. Это глубочайшее заблуждение».

Дмитрий Гудков, политолог: «Этот как пар, который накапливается в кастрюле, а власть крышку только закручивает. Рано или поздно она взорвется. Это законы физики. Это просто вопрос времени».

Станислав Белковский, политолог: «Алексей Навальный рассчитывал на всемирную демократизацию своей позиции. В международном контексте он близок к достижению этой цели. У Владимира Путина нет врожденного органического вождизма. Он, скорее, бизнесмен и чиновник на вождистской должности. О чем, кстати, почти такими словами сказал Алексей Навальный в суде. Для него реальной опасностью является, то, что он воспринимает как угрозу: западные санкции и их усугубление. Поэтому, грубо говоря, он готов продать Навального за то, чтобы эти санкции не усиливались или были даже смягчены».

Марианна Минскер, RTVI: «То есть если коллективный Запад надавит, попросит, потребует, то возможно…»

Станислав Белковский, политолог: «Вопрос — на каких условиях, да».

Глава штаба Навального Леонид Волков хоть и живет не в России, словно бы слышал разговор с политтехнологом Белковским.

Леонид Волков, глава штаба Навального: «Если мы будем выходить каждую неделю, мы будем получать еще тысячи арестованных и сотни избитых. Это не то, мы хотим. Это не то, что Алексей от нас просит. Доставать его из тюрьмы мы будем прежде всего внешнеполитическими методами».

Марианна Минскер, RTVI: «Сейчас закончился первый акт. Кто выиграл и какой счет?»

Алексей Навальный, политик: «Прилетел сюда, и могу сказать, что я совершенно счастлив, что прилетел»

Кажется, все это было так давно: Алексей Навальный в московском аэропорту, пресс-конференция, паспортный контроль, арест. С тех пор столько всего случилось: и фильм о дворце на мысе Идокопас, который, кажется, посмотрели все, и акции протеста по всей стране с привычной жесткостью полиции и необычной строптивостью митингующих.

Удивительным образом все это вместилось даже не в месяц, а в две с половиной недели: с 17 января, когда Навальный вернулся в Россию, до 2 февраля, когда его судили за нарушение правил условного ареста.

Три с половиной года условного заключения по давнему делу «Ив Роше» — Навального с братом обвиняли в мошенничестве — превратились в два года и восемь месяцев реального срока. Часть зачли, потому что Навальный почти год провел под домашним арестом. Неужели на такой исход он рассчитывал, возвращаясь в Москву?

Дмитрий Гудков, политик: «Сто процентов он просчитывал. Насколько я его знаю. Это не безумец какой-то, который готов с шашкой на танк бросаться. Он просчитывал. Единственное, первая мысль: Леша, рано. Во-первых, холодно. Во-вторых, общество деморализовано и находится на самом дне политической активности. Я тогда думал, что надо было весной или летом ближе к выборам приехать».

Максим Шевченко, политик: «По тому, что пишет Леонид Волков, я могу понять, что они понимали, что его посадят».

Станислав Белковский, политолог: «Безусловно, Алексей Анатольевич Навальный не мог сомневаться в том, что его посадят».

В конце декабря берлинский пациент, как еще недавно называли Навального в Кремле, проходил реабилитацию в немецкой деревеньке, не забывая обвинять Кремль и лично Владимира Путина в покушении. И вот ответ от ФСИН: раз вышел из комы, обязан отчитаться.

Заявление ФСИН: «Условно осужденный не исполняет возложенные на него судом обязанности и уклоняется от контроля уголовно-исполнительной инспекции».

29 декабря — за день до Нового года и за день до истечения срока условного заключения — Навального объявили в розыск.

Илья Новиков, адвокат: «Анонс ФСИН о том, что они собираются потребовать изменения условного приговора Навального на реальный, — это аршинными буквами написанный транспарант „Навальный, не возвращайся. Нас устраивает, что ты за границей“».

Григорий Явлинский, политик: «Ему прямо так и сказали! Его же предупредили! Приедешь — мы тебя посадим!»

Но Навальный вернулся и его посадили.

Сергей Марков, политолог: «Сто процентов по закону».

Близкий к Кремлю политолог Марков близко к тексту озвучивает кремлевский подстрочник, почему Навальный должен сидеть.

Сергей Марков, политолог: «Конкретный срок есть. Конкретные условия условного срока. Он 60 раз их нарушил».

Алексей Навальный, политик: «А давайте посадим Навального за то, что он являлся не по понедельникам, а по четвергам. А давайте посадим Навального за то, что он, выйдя из комы, немедленно не приехал к нам в инспекцию».

Илья Новиков, адвокат: «ФСИН возбудился ровно тогда, когда Навальный назвал имена убийц. Сказал, что он вернется в Россию. Любой добросовестный судья, непредвзятый судья, честный судья, которому выложили такие факты, обязан был реагировать. Та судья, которая досталась Навальному, она сказала, что ее это не впечатляет».

Сергей Марков, политолог: «В случае, если бы его не посадили, была бы огромная компания, что власть сдается, что считанные недели остались до краха режима Путина».

В противостоянии с Навальным у власти, казалось бы, все лучшие карты на руках: спецслужбы, силовики, пропаганда, судьи. В общем, как у Солженицына — бодался теленок с дубом.

Но у Навального в этой игре тоже нашлись аргументы: десятки тысяч поклонников, готовых идти под дубинки, общее разочарование властью, суперпопулярный канал в ютьюбе, международная поддержка. Но главное, он готов повышать ставки, в том числе ставить на кон свою жизнь и свободу. Вот только почему он уверен, что ставка сыграет?

2013 год, лето. Первый процесс над Навальным по делу Кировлеса. Обвинительный приговор. Многотысячный неразрешенный митинг в центре Москвы, без арестов. Внезапно суд отпускает Навального. Думал ли он, что и теперь так будет?

Дмитрий Гудков, политик: «Я думаю, он рассчитывал на то, что его приезд… Я думаю, что они понимал, как фильм повлияет на общественное мнение. Я думаю, что он рассчитывал, на то, что все начнется, какая-то революционная ситуация».

Если так, то ставка сработала на половину. Акции были, а революционной ситуации — нет.

Максим Шевченко, политолог: «Дальше у меня возникает вопрос. На мой взгляд, Алексеем либо психологически манипулировали, говорили, что Алексей, ты вернешься, будет восстание, мировые лидеры за тебя вступятся, Путин испугается. И он на самом деле поверил, что Путин — это сидящий в бункере слабый человек. Если это так, то это недопустимая иллюзия, которая не имеет ничего общего с реальностью. Владимир Путин — сильный политический лидер с опытом нескольких войн, человек, который провел войну с Грузией, несмотря на то что формально президент был Медведев. А Путин в это время был в Китае. И с Украиной в 2014-2015-2016 годах. Поэтому считать, его каким-то слабым дедом, как пишет Навальный, это либо форма речи, которая рассчитана на то, чтобы поддержать своих сторонников, либо это просто ошибка».

Григорий Явлинский, политик: «Я могу сказать всем взрослым, серьезным людям и молодым, но серьезным. Идея, что Путин сидит и дрожит, — бессмысленная глупая идея. Это не так, и не надейтесь на это. Поэтому, когда принимаете решения, исходите из того, что это Россия. Здесь власть никого не боится».

Достоверно известно, что Навального отговаривали лететь в Россию многие соратники и друзья. Значит ли это, что он сознательно пошел на арест?

Станислав Белковский, политолог: «Он решил сыграть на повышение, быть просто жертвой отравления и стать политзаключенным номер один. Чтобы тем самым пройти до определенного этапа свой логичный путь в российской политике. Путь к месту главного единственного российского оппозиционера и единственного политика, альтернативного Владимиру Путину. Видимо, он посчитал, что задержавшись на Западе он не сможет решить эту задачу в обозримой перспективе и может быть задушен в западных объятьях, в том числе и в объятьях политических эмигрантов».

В новейшей истории России есть один опальный лидер, который поборол систему. Это Борис Ельцин, ему как раз исполнилось бы 90 лет на этой неделе. Его изгнали из верхушки, и он вернулся народным лидером, потому что стал символом перемен.

Дмитрий Гудков, политик: «Вы не сможете определить, кто выходит. Кто это? Это протест дальнобойщиков или протест журналистов или протест интеллигенции. Нет, это народный протест. И это протест не против Думы, не против Медведева, не за представительство. Это конкретно протест против путинского режима».

Григорий Явлинский, политик: «Молодой Ельцин в этом возрасте был, я точно не помню, каким-нибудь вторым секретарем какого-нибудь обкома. Он не был революционером. Масштаб фигуры Ельцина — это совсем другой масштаб. Как их можно сравнивать? Это все равно, что сравнивать круглое и зеленое!»

Важное отличие: Ельцина хоть и разжаловали, но не посадили и допустили до выборов. И это был конец 1980-х, когда гайки стремительно развинчивали.

Максим Шевченко, политик: «Он должен быть в центре политики. Это будут политические события, важные. Да, они где будут, в ШИЗО? Он бы сидел в Лондоне, и у него были бы стримы, которые смотрели бы 10-15 млн человек».

Марианна Минскер, RTVI: «На что же они тогда рассчитывали?»

Максим Шевченко, политик: «Я думаю, им кто-то пел в уши, что есть какой-то раскол между элитами, и что якобы Путина скинут. Это глубочайшее заблуждение».

Дмитрий Гудков, политолог: «Этот как пар, который накапливается в кастрюле, а власть крышку только закручивает. Рано или поздно она взорвется. Это законы физики. Это просто вопрос времени».

Станислав Белковский, политолог: «Алексей Навальный рассчитывал на всемирную демократизацию своей позиции. В международном контексте он близок к достижению этой цели. У Владимира Путина нет врожденного органического вождизма. Он, скорее, бизнесмен и чиновник на вождистской должности. О чем, кстати, почти такими словами сказал Алексей Навальный в суде. Для него реальной опасностью является, то, что он воспринимает как угрозу: западные санкции и их усугубление. Поэтому, грубо говоря, он готов продать Навального за то, чтобы эти санкции не усиливались или были даже смягчены».

Марианна Минскер, RTVI: «То есть если коллективный Запад надавит, попросит, потребует, то возможно…»

Станислав Белковский, политолог: «Вопрос — на каких условиях, да».

Глава штаба Навального Леонид Волков хоть и живет не в России, словно бы слышал разговор с политтехнологом Белковским.

Леонид Волков, глава штаба Навального: «Если мы будем выходить каждую неделю, мы будем получать еще тысячи арестованных и сотни избитых. Это не то, мы хотим. Это не то, что Алексей от нас просит. Доставать его из тюрьмы мы будем прежде всего внешнеполитическими методами».

Марианна Минскер, RTVI: «Сейчас закончился первый акт. Кто выиграл и какой счет?»

Дмитрий Гудков, политик: «Очевидно, что Путин проиграл. Даже не важно, что он посадил Навального. Это не имеет значения. Процесс пошел. Пошел обратный отсчет политической жизни Путина. Песочные часы перевернулись».

Максим Шевченко, RTVI: «Мне не хочется оскорблять храброго Навального, который рискует жизнью сидя в тюрьме. Его могут убить в любую секунду. Путин играет Навальным. Мне очень жалко это говорить, но Алексей Анатольевич играет по чужому сценарию».

Станислав Белковский, политолог: «Первый акт, безусловно, в пользу Навального. Вопрос в том, пойдет ли Запад на то, чтоб избрать Алексея Навального Вергилием своих санкционных списков или нет. И если Запад все же скажет, что нет, Навальный для нас не является главным и единственным авторитетом в вопросах формирования санкционной политики, тогда чаша весов начнет уже склоняться в пользу Владимира Путина. Потому что главный неформальный девиз Владимира Владимировича, который он сформулировал, прощаясь с премьером Михаилом Касьяновым, — „Я вас пережму. Вам может только казаться, что вы меня обыграли. На короткой дистанции это возможно, но на длинной дистанции я выигрываю“».«Очевидно, что Путин проиграл. Даже не важно, что он посадил Навального. Это не имеет значения. Процесс пошел. Пошел обратный отсчет политической жизни Путина. Песочные часы перевернулись».

Максим Шевченко, RTVI: «Мне не хочется оскорблять храброго Навального, который рискует жизнью сидя в тюрьме. Его могут убить в любую секунду. Путин играет Навальным. Мне очень жалко это говорить, но Алексей Анатольевич играет по чужому сценарию».

Станислав Белковский, политолог: «Первый акт, безусловно, в пользу Навального. Вопрос в том, пойдет ли Запад на то, чтоб избрать Алексея Навального Вергилием своих санкционных списков или нет. И если Запад все же скажет, что нет, Навальный для нас не является главным и единственным авторитетом в вопросах формирования санкционной политики, тогда чаша весов начнет уже склоняться в пользу Владимира Путина. Потому что главный неформальный девиз Владимира Владимировича, который он сформулировал, прощаясь с премьером Михаилом Касьяновым, — „Я вас пережму. Вам может только казаться, что вы меня обыграли. На короткой дистанции это возможно, но на длинной дистанции я выигрываю“».