Сегодня в широкий российский прокат впервые выходит классический фильм Ридли Скотта «Бегущий по лезвию» (1982). До сего дня «Бегущего» можно было увидеть у нас лишь на единичных просмотрах, а теперь обновленная копия краеугольного шедевра научной фантастики доступна на 188 экранах в 70 городах страны. Кинокритик Станислав Ф.Ростоцкий поясняет, почему это важно.
Примеров, когда автор по-настоящему культовой книги остается удовлетворен ее экранным воплощением, в истории мировой литературы и кино найдется немного. Куда более резонансны ситуации прямо противоположные. Чего стоит хотя бы реакция Стивена Кинга на «Сияние» Стэнли Кубрика (Кинг сравнил фильм с дорогим спортивным автомобилем, в красивом салоне котором можно посидеть и покрутить хромированные ручки, но по причине отсутствия мотора не получится сдвинуться с места) или оккультная анафема, которой неизменно предает экранизаторов своих графических романов Алан Мур.
В этом ряду Филип Киндред Дик являет счастливое исключение. До премьеры киноверсии одного из важнейших своих романов, «Мечтают ли андроиды об электроовцах» (и своей первой полноценной экранизации вообще), писатель не дожил несколько месяцев, успев увидеть чуть меньше получаса чернового материала. Что, впрочем не помешало ему визионерски оценить грядущий шедевр по достоинству.
«Я и думать не мог, что воплощение моих идей может достичь такого ошеломительного уровня», — признавался Дик осенью 1981 года в письме к издателю Джеффу Уокеру. — «Бегущий» целиком и полностью оправдывает все мое творчество, да и жизнь тоже. Думаю, что этот фильм в корне изменит наше представление о том, чем на самом деле является научная фантастика, более того — чем она еще только может быть».
Что касается актеров, Дик тоже не стеснялся превосходных степеней. В то время как помянутый уже Кинг пенял Джеку Николсону, что в прогрессирующее безумие его персонажа невозможно поверить, потому что он-де с первых же кадров глядится законченным психом, а героиню Шелли Дювал называл попросту дурой — Дик расточал комплименты «красотке» Шон Янг, называл Рутгера Хауэра «безупречным арийцем» и впервые увидев на съемочной площадке Харрисона Форда в образе Декарда, заявил: «Он больший Декард, чем тот, которого я придумал. Невероятно, просто невероятно… Декард существует!» А посмотрев материал, признался: «Это мой внутренний мир как он есть. Они все поймали идеально».
Самым замечательным в этой ситуации является, конечно, тот факт, что, по свидетельствам современников, ни Форд, ни Скотт, ни даже основной сценарист Дэвид Пиплз романа так толком и не прочитали. И наиболее знаковые, хрестоматийные моменты фильма никак не связаны с первоисточником. Канонического монолога репликанта Роя Бетти про штурмовые корабли в огне на подступах к Ориону, си-лучи близ врат Тангейзера и слезы под дождем не было не только в романе, но даже в сценарии — Рутгер Хауэр сымпровизировал его прямо на съемках (он же, за годы до Джона Ву и Владимира Меньшова, придумал выпустить на экран в момент кульминации белых голубей); даже само слово «репликант» оказалось отсебятиной: в книге человекоподобных роботов звали «анди» (производным от «андроид»), а термин «репликант» подсказала Пиплзу его дочь, изучавшая биохимию и микробиологию. Но как бы там ни было, «они все поймали идеально».
Собственное видение создателей «Бегущего» оказалось настолько революционным, что фильм сегодня входит как минимум в первую пятерку самых значительных произведений в истории кинофантастики. И если уж даже ветеран психоделической революции Дик не смог устоять перед льющимся с экрана кварцевым излучением, то что уж говорить о чуть более простых смертных. Начинающий писатель Уильям Гибсон пошел в кино на «Бегущего» как раз тогда, когда обдумывал свой дебютный роман «Нейромант». Минут через двадцать после начала будущий отец киберпанка в смятении выскочил из зала, потому что на экран предельно отчетливо и подробно проецировалась его собственная, правда, пока еще не написанная книга.
Влияние «Бегущего» настолько всеобъемлюще, что жанровыми вехами оказываются не только существующие в реальности, но даже так и не снятые сцены. К примеру, изначально финальный поединок Декарда и Бетти планировалось устроить в заброшенном спортивном зале и с применением приемов кунг фу. Хауэру эта идея не понравилось, он посчитал ее «слишком в духе Брюса Ли» (к тому же ни он, не Форд никакими боевыми искусствами не владели). В результате схватка получилась такой, какой ее можно увидеть в фильме, но и первоначальный замысел чудесным образом не испарился и без малого двадцать лет витал где-то на просторах коллективного бессознательного, чтобы в результате сконцентрироваться протуберанцем виртуальной пыли в знаменитой сцене тренировки из «Матрицы». А уж то, что на экран в конце концов попало, последователи и имитаторы разобрали для своих нужд в буквальном смысле покадрово. Без фильма Скотта современное фантастическое кино не то что «было бы другим» — весьма вероятно, что его не было бы вовсе.
В 1982 «Бегущий по лезвию» вышел в прокат параллельно со спилберговским «Инопланетянином» и «Гневом Хана», сиквелом полнометражного «Звездного пути». И тем самым был обречен на кассовое фиаско (точно, как другие фильмы, появившиеся в это же самое время, но явно не вписывающиеся в рамки торжествующего фантастического мейнстрима, в первую очередь «Нечто» Джона Карпентера, «Андроид» Аарона Липштадта и «Жидкое небо» Славы Цукермана). Но несмотря на провал в год выхода, «Бегущий» медленно но верно брал свое — и продолжает брать до сих пор (на сегодня фильм выходил в повторный прокат по миру уже пять раз — в 1992, 2007, 2015, 2017 и 2019).
Последние четверть века в качестве канонической версии в кинотеатрах идет так называемый The Final Cut, который сам Скотт считает своим любимым и самым аутентичным из многочисленных вариантов картины (среди которых, по слухам, имеется и первая авторская версия, длящаяся четыре часа); покажут его и у нас.
По стечению ковидных обстоятельств основным, да пожалуй и единственным конкурентом «Бегущего» в наших кинотеатрах окажется «Довод» Кристофера Нолана (рассматривать в данном качестве, скажем, «Стрельцова» будет все-таки не совсем уместным). Фильм, появление которого (при всей «оригинальности» и «неповторимости») тоже невозможно представить себе в универсуме, где не существует Филипа Дика и Ридли Скотта. Просчитанный, холодный, воронено-стальной артефакт неизвестного происхождения и назначения, внутри которого неумолимо тикают «против часовой» атомные ходики на семи философских камнях; убер-кадавр, созданный творцом, который никогда не прошел бы тест Войта-Кампффа на человечность. Серьезный и практически неуничтожимый соперник, вроде жидкого Терминатора последней модели. Высшая точка современного кино. Но при всей неколебимой мощи довода, максимум, что можно будет впоследствии увидеть во сне — кроссворд из непонятных слов, которые одинаково читаются в любом направлении. Да еще, пожалуй, бегущую строку карантинного бокс-офиса.
В то время, как зарядившись от «Бегущего по лезвию» во сне можно увидеть гораздо более занимательные и интересные вещи. Белого единорога. Врата Тангейзера. А на самый крайний случай — тех самых пресловутых электроовец.