Сопредседатель партии «Справедливая Россия — За правду» Захар Прилепин дал RTVI интервью по итогам выборов в Думу. Он рассказал об отношениях с Кремлем, итогах выборов в Госдуму и своем отказе от мандата, слухах о расколе в СРЗП, перспективе стать губернатором и нацбольском прошлом.

Об отношениях с Кремлем

После выборов Прилепин передал мандат депутата Госдумы своему соратнику Дмитрию Кузнецову, который на выборах возглавлял нижегородский список справороссов. Он заявлял, что у него, как у сопредседателя партии «Справедливая Россия — За правду», «много дополнительных задач» и нет времени заседать в Думе.

Почему вы решили отказаться от мандата? Это ваше решение или подсказали в руководстве партии или в Кремле?

Руководство партии – это я. Мне никто ничего, как вы выражаетесь, не может подсказать. И для [председателя партии «Справедливая Россия — За правду» Сергея] Миронова это было неожиданностью, и, насколько я знаю, для АП [администрации президента России, – прим. RTVI] тоже.

Мне уже даже лень смеяться, когда я читаю, что мне то ли силовики, то ли кремлевские посоветовали сдать мандат – это всё домыслы нескольких единоросских, прямо говоря, кретинов, которые ужасно боятся, что я приду в Думу. Они же не терпят никакой конкуренции. Они же теперь у нас самые главные патриоты. Я вернусь в Думу чуть позже, чтоб они там не скучали без меня.

Какие у вас в целом отношения с Кремлем и силовиками?

С Кремлем у меня никаких отношений нет. Я с Кремлем встреч не ищу, они мне оттуда тоже, знаете, писем не пишут и смс не шлют. В сущности, меня это устраивает.

Что до отношений с любыми силовиками – они у меня самые что ни есть прекрасные. И с любыми спецслужбами, и с министерством обороны, в общественном совете которого я состою. Я уже год, серию за серией, делаю для Минобороны сериал «Вечная Отечественная».

Если про ФСБ говорить, то напомню, что из публичных политиков почти никто, кроме меня, не отстаивал мнение ФСБ, когда шла речь о памятнике Дзержинскому. По сути, ряд кабинетов в АП, шумное, хоть и совсем небольшое монархическое сообщество и администрация Москвы игнорировали мнение Лубянки. И остановили голосование, в котором мы побеждали.

Об итогах выборов в Госдуму

В чем, по-вашему, заключается главный итог выборов в Думу?

В том, что если сверху сказано, чтоб у ЕР было столько же процентов, сколько в прошлый раз, – столько и будет. Это итог лично для меня самый любопытный. А то, что мы в Думу зайдем, я и не сомневался.

Ваши симпатии к Сталину и радикальная риторика могла снизить результат СРЗП на выборах? Все-таки, избиратель СРЗП привык скорее к социальной риторике и обещаниям, а не угрозам военных конфликтов.

Сталин – самая популярная политическая фигура в России. Это раз.

Я – это пункт второй и главный – исповедую свои убеждения, и даже если б Сталин не был столь любим в народе, я бы говорил ровно то, что говорю. Что я и делал в 1990-е годы, когда Сталина было модно хаять круглыми сутками.

Результат наш на выборах говорит сам за себя. Мы получили 2 млн голосов, которых у эсеров до нас не было. А Жириновский, который ненавидит Ленина и Сталина, 2 млн потерял. Ну и что мы с вами обсуждаем?

О перспективе стать губернатором

После отказа от мандата депутата Прилепин заявил о планах пройти программу развития кадрового резерва Высшей школы госуправления, которую также называют «школой губернаторов».

Зачем вы пошли учиться в «школу губернаторов»? Какие регионы готовы возглавить?

Люблю учиться.

Когда и как возникла идея стать губернатором?

У меня нет такой идеи. У меня есть определенные взгляды на культуру и образование, на внешнюю политику и на внутреннюю тоже. В сущности, мне всё равно, где мои идеи применять – можно в Думе, можно на посту губернатора, можно в Донбассе. Дома в писательском кабинете тоже можно – но там путь до их реализации существенно длиннее.

Если вам реально предложат пост губернатора, а затем повышение на федеральный уровень, насколько вы органично сможете встроиться в высшую номенклатуру?

Смогу ли я встроиться в эту номенклатуру? Ну, это последнее что меня волнует – смогу или нет. Я знаю, что будут еще тонны фейков, заказух и чудовищного вранья обо мне и моих товарищах. Но еще я знаю, что когда случается беда, – от 99% этой номенклатуры и следа не остается. Они все исчезают с неслыханной быстротой.

А вот мы конфликтов не боимся. Мы всю жизнь в экстремальных условиях жили. И родину любили не благодаря, а вопреки всему с нами и вокруг нас происходящему.

О давлении на коммунистов

Власть жестко давит на коммунистов после выборов, что напоминает борьбу с нацболами в свое время: облавы с участием центра «Э» МВД, давление на активистов и руководство КПРФ. С чем вы связываете эту тенденцию?

С тем, что реальный рейтинг КПРФ – процента 22, и он будет расти. Как и наш. Два месяца назад у КПРФ был рейтинг 25%, а у ЕР – 27%. У нас же есть своя социология. Мы следили за ситуацией.

Власти это всё активно не нравится. Они неизбежно будут левых давить. Я протягиваю коммунистам руку дружбы и помощи. Давайте объединяться.

Если появится конструкция, например, КПРФ-СРЗП-«Суть времени» [Сергея] Кургиняна – то реальный, а не рисованный результат у нас уже сейчас выше, чем у партии власти.

Можно ли сказать, что давление на КПРФ говорит о том, что в официальном поле в политике может действовать только полностью управляемая администрацией президента оппозиция?

Это как раз говорит о том, что в официальной политике приходится давить оппонентов, потому что наблюдаются катастрофические сбои. И турбулентность будет усиливаться. Однажды левые победят. Снизу или сверху. Это неизбежно. Левые в России придут к власти. Так хочет народ. Народ не обманешь.

Об отношениях внутри СРЗП

В январе лидер «Справедливой России» Сергей Миронов заявил о соглашении по объединению с партиями «За Правду» Прилепина и «Патриоты России» Геннадия Семигина. В феврале на съезде объединенную партию переименовали в «Социалистическая политическая партия «Справедливая Россия — Патриоты — За правду» (или «Справедливая Россия — За правду»). Источники RTVI в руководстве СРЗП говорили о трениях между Прилепиным и Мироновым. Источник РИА Новости в апреле сообщал о сценарии, согласно которому Миронов планирует передать лидерство партсписка сопредседателю партии Прилепину, а сам пойдет как одномандатник по Петербургу. Команда Миронова называла фейком эти сведения.

Не боитесь при таком сценарии (отказе от мандата) полной потери влияния внутри СРЗП?

Нет. Внутри СРЗП работает вся моя команда. С моими коллегами по председательству у меня всё более чем нормально. В сущности – отлично. Никаких вопросов у меня ни к Миронову, ни к [сопредседателю СЗРП Геннадию] Семигину нет. Надеюсь, и у них ко мне тоже. Спокойно работаем.

Вам не кажется, что ваш союз с Мироновым не совсем удался, как в свое время попытка Константина Малофеева возглавить партию?

Если вам что-то кажется, то можно, например, перекреститься. У меня, давайте я ещё раз повторю, вся команда, поголовно – на руководящих должностях в СРЗП. Мой партнер Александр Бабаков – вице-спикер, часть моих людей – на депутатских местах, я – глава палаты депутатов СРЗП, то есть вообще всех депутатов партии.

Чего вам еще надо? Чтоб Сергей Михайлович мой портрет повесил в своем кабинете? Я его попрошу это сделать, если это кого-то успокоит.

Малофеев теперь круги кружит вокруг «Единой России» (ЕР). Костя – деятельный человек, пусть ему сопутствует удача.

Будете ли дальше сотрудничать с партией? Какие отношения у вас сложились с Сергеем Мироновым?

Самые дружеские. Думал, будут просто рабочие – но у нас теплые отношения. Он с большим опытом человек. Есть чему поучиться.

Было много утечек в СМИ о вашем конфликте с Мироновым, в частности, госагентства сначала досрочно «отставляли» его, называя вас потенциальным преемником на посту лидера партии. Насколько ваша команда прижилась внутри партии Миронова? Наши источники говорили о трениях внутри партии.

Да это вбросы всё. Фейки, вбросы и домыслы. В целом – туфта. Пока не было ни одного вопроса, который мы бы не решили с Мироновым. Команда успешно вжилась – Сергей Михайлович и сам понимал, что им нужна новая кровь и перезагрузка. Лидером он будет сколько считает нужным. Я никуда не тороплюсь, у меня и так работы хватает.

О нацбольском прошлом

Не жалеете ли вы о своем нацбольском прошлом, об участии в оппозиции?

Я не отказываюсь ни от каких своих убеждений. То, что мы нацболами кричали на митингах про Запад, про олигархат, про доллар, про внешнюю политику, про буржуазию, про США – сегодня говорят члены ЕР и представители всех элит. Мы были первыми, мы обогнали время на 20 лет, но нам никто за это спасибо не сказал. Зато спрашивают, не жалею ли я.

Вы их спросить должны – не удивлены ли они, представители российской политической элиты, что 20 лет назад они практически все поголовно были либералами и антисоветчиками, – а мы, по сути подростки, прочитавшие дюжину важных книжек, оказались на тот момент умнее их всех. Они тогда нас гнобили и давили, а теперь еще смеют спрашивать, не стесняемся ли мы своего прошлого.

Я стесняюсь только того, что в российской политической элите бродят толпы профессиональных прохиндеев, полностью лишенных убеждений. Зомби, иного слова не найти.

Если завтра Путин скажет: давайте похороним Ленина – они будут аплодировать и легализуют разгоны левых демонстраций. Еще и обвинят, что это «навальнисты» вышли за Ленина. Если завтра Путин скажет, что мы начинаем строить социализм, и раздрапирует Мавзолей на День Победы – они будут утирать слезы и говорить: «Какое счастье, мы наконец свершили великое примирение белых и красных!» И цитировать детские стишки о Ленине на память.

О Путине после 2024 года

Вы неоднократно говорили, что Владимир Путин в 2024 году оставит пост президента. Ваше мнение не изменилось?

Не изменилось.

Владимир Гусев