США выйдут из договора с Россией о ракетах малой и средней дальности — это соглашение 1987 года, по сути, остановило гонку вооружений и стало одним из символов окончания холодной войны. Теперь же многие отмечают: если ДРСМД не найдут адекватную замену, гонка вооружений может начаться снова. О том, как с середины XX века и почти до самого развала СССР весь мир жил в ожидании ядерных ударов, — в материале Сергея Морозова.

«Чуть поскользнешься, и уже летишь вниз» — Pink Floyd, 1987 год. Казалось, привычный мир может взорваться из-за малейшей ошибки. В 83-м году на экраны выплеснулось сразу несколько фильмов про ядерную войну, и они были беспощадны к зрителю.

В 60-е годы в США отменили показ предвыборного ролика Линдона Джонсона, потому что если сначала показать девочку, а потом ядерный взрыв, то зрители расстраиваются. В 83-м десятки миллионов американцев не отрываясь смотрели по телевизору беспощадное кино о том, как их привычная жизнь превращается в апокалипсис — фильм «На следующий день» был еще не самым жестким.

Потрясающее чутье — фильм вышел как раз в тот год, когда конец света мог случиться дважды: в сентябре 83-го советские спутники по ошибке выдали сигнал «ракетная атака США», а в ноябре страны НАТО начали учения с имитацией атомного удара по СССР. Президент США Рональд Рейган фильм посмотрел, но учения не отменил.

Cannot find ‘template.blocks.quote’ template with page »

Как раз в 80-х будущий режиссер Антон Мегердичев проходил службу в советской армии и готовился к встрече с атомной бомбой.

Антон Мегердичев, режиссер: «Когда мы бежали кросс, по команде вспышка справа, вспышка слева, мы должны были лечь в противоположную сторону и закрыть голову руками. <…> Помню, размышлял: что лучше — за одну секунду испариться или потом долго мучиться от радиации?»

То, что выжить не удастся никому, было понятно уже в 70-е: советские ученые (а затем и американские) просчитали, что после обмена ударами начнется ядерная зима. Этот снег — новая идея по тем временам — мы видим в фильме «Письма мертвого человека», первом советском «атомном хорроре». Его показывали по телевидению вместе с американским «Следующим днем».

Антон Мегердичев, режиссер: «Эта работа произвела на меня сильнейшее впечатление, я ее смотрел раза три-четыре. И вот этот кадр, когда дети выходят из какого-то убежища и за ниточку друг друга держат и идут неведомо куда, во мглу — этот кадр, конечно, сильнейший».

Так было не всегда. В 50-е гражданская оборона и в США, и в СССР звучала гораздо более оптимистично.

Журналист и телеведущий Лев Новоженов — как раз из того, послевоенного, поколения. Он не верил в атомную войну ни тогда, ни в 80-е.

Лев Новоженов, журналист: «Было абсолютное спокойствие и уверенность, что войны не будет. Тем более — с Америкой. Мы знали и помнили, это впечаталось в наше сознание, что Соединенные Штаты были нашим главным союзником во время второй мировой войны. <…> Американцы — наши главные друзья, а это все — риторика».

Между тем советская пропаганда 80-х годов убеждала, что столкновение систем неизбежно (с Востока еще наседал тогда враждебный Китай, так что СССР чувствовал себя примерно так же, как Германия в 1914 году).

Помнится, к нам в школу приходил военный и рассказывал нам, школьникам, что империалисты всех стран готовят нападение на Советский Союз, но нам, конечно, есть чем ответить. Еще он рассказал, что убежища, в которых мы собираемся прятаться, не защищают нас, если бомба попадет достаточно близко. В общем, из всего этого выходило, что надежд у нас, пионеров, никаких нет, и мы росли юными фаталистами.

Дело не в том, что в 50-е нервы у людей были крепче — просто в 70-е в Европе были размещены ракеты средней дальности. Из Германии до СССР они долетали за шесть минут, а если с подлодки до Англии — то вообще за полминуты. Времени на реакцию не оставалось. В 1985 году СССР запустил систему «Мертвая рука» — автоматический ответ на ядерную атаку. Стенли Кубрик предсказал это еще за 20 лет до того в гениальном фильме «Доктор Стрейнджлав, или Как я научился не волноваться и полюбил атомную бомбу».

Если посмотреть фильмы 80-х, то ядерная война по умолчанию закладывается в любые сценарии будущего — и у Хаяо Миядзаки, и у Вима Вендерса. Андрей Тарковский обращается к этой теме в двух последних фильмах. Ну и, конечно, «Терминатор» (первый фильм — 1984 года). Там атомная война была назначена на 1997-й год — по иронии судьбы это было как раз завершение сравнительно мирной эпохи. В 80-е многие не думали, что мир дотянет до 2000 года — страх перед войной заставил СССР и США убрать ракеты из Европы.

Прошли десятилетия, противостояния систем больше нет: никто не знает, как надевать противогаз и где бомбоубежище, страха перед большой войной нет. Как его не было и в 1914 году.