В храмах невозможно обеспечить иконам тот же уровень защиты, что и в музеях, где они хранились до этого. Такое мнение директор ГМИИ имени А. С. Пушкина, искусствовед Елизавета Лихачева высказала в специальном интервью RTVI.

«В церкви — никак», — ответила Лихачева на вопрос о том, как обеспечить сохранность икон, которые передают из музеев в храмы.

«Музей — это место, где хранятся предметы, выведенные из обихода. То есть это стулья, на которых никто никогда не сидит, это кровати, на которых никто не спит, посуда, из которой никто не ест, иконы, на которые никто не молится», — напомнила Лихачева.

В музеях иконы находятся «приблизительно в одном и том же температурно-влажностном режиме», а «взаимодействовать» с ними могут только специалисты, пояснила собеседница RTVI.

«Иконы в церкви целуются, перед ними жгутся свечи, рядом стоит какая-нибудь бабушка, которая протирает их периодически. Даже если они за стеклом — наличие иконы за стеклом и в кассете не спасает ни от чего», — сказала Лихачева.

Искусствовед привела пример «Богоматери Боголюбской» — иконы XII века, которую в этом году показал Владимиро-Суздальский музей после почти 20 лет реставрации. В 1993 году ее передали церкви, и, хотя домонгольская икона хранилась там в специальной капсуле, в 2009 году ее в плачевном состоянии вернули в Центр Грабаря. Там произведение искусства средневековой Руси удалось спасти усилиями реставраторов.

Директор Пушкинского музея призвала подумать, что ценнее — «возвращение предмета верующим или сохранение некой культурной памяти». По ее мнению, «и то, и другое возможно».

«Я отношусь к этому (передаче предметов культура от музеев религиозным институтам. — Прим.RTVI) отрицательно. Мне просто не совсем понятна избирательность, почему это только какие-то определенные культы. Вот если завтра ко мне придет поклонница богини Изиды и потребует у меня статую Изиды из египетской коллекции — мне ее отдать? <…> Статуи Зевса тоже создавались, чтобы на них молились. Вообще много вещей создавались не для того, для чего они используются. Ну и что?» — заключила искусствовед.

По ее словам, во всем мире наблюдается тенденция, что «подлинные вещи выносятся из храмов, заменяются на копии, либо сами храмы становятся музеями».