Всеобщей мобилизации в России не будет. Такое мнение в интервью «Парламентской газете» высказал председатель комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов, который является соавтором одобренного 20 сентября законопроекта, вводящего в Уголовный кодекс понятия «мобилизация», «военное положение» и «военное время».
Парламентарий отметил, что об отсутствии необходимости мобилизации неоднократно заявлял и президент России Владимир Путин, и его пресс-секретарь Дмитрий Песков, и «многие другие политики федерального уровня».
Картаполов также подчеркнул, что вступление упомянутого закона в действие не влечет за собой мобилизацию, поскольку закон «принимается не конкретно под специальную военную операцию, он принимается, чтобы его исполнять долгое время» — до тех пор, пока необходимость в нем не отпадет.
Эта необходимость, по словам депутата, «назрела уже давно» — еще с девяностых годов. Тогда, считает он, «нам навязывали законы по лекалам наших «заклятых друзей»», и «ряд статей и положений из нашего законодательства просто-напросто исчезли», а «сейчас настало время все вернуть на свои места». При этом соавтор законопроекта признал, что боевые действия на Украине стали катализатором этого процесса.
Картаполов заявил, что «специальная военная операция на территории Украины <…> уже давно превратилась в полноценную войну, войну России с коллективным Западом», вести которую «одним пальцем <…> невозможно», и поэтому «приходится идти и на ужесточение законов в том числе».
Исключив вероятность мобилизации, Картаполов подчеркнул, что российские власти все же ведут военную операцию, а это не исключает введения военного положения «в отдельных местностях» — например, на границе с Украиной.
«Там нужно защищать наших мирных граждан, надо применять специальные меры вооружения — той же противовоздушной обороне. Безусловно, это будет накладывать определенные сложности, которые можно максимально эффективно решать только в условиях военного положения», — пояснил депутат.
В качестве аналога применения такого режима на практике он привел в пример КТО (контртеррористическую операцию) времен первой и второй чеченских войн. Тогда, по словам Картаполова, схожий режим вводился, в частности, на Ставрополье.
«Во время военного положения вся власть в регионе полностью переходит к военной администрации, вводятся ограничения на передвижения граждан — тот же комендантский час, — особый режим работы критических объектов инфраструктуры, запрет въезда-выезда и так далее. Вот, собственно, все это и будет происходить», — объяснил депутат.
Законопроект, вводящий в российское законодательство понятия «мобилизация» и «военное время», был внесен на рассмотрение в Госдуму 20 сентября — и в тот же день принят.
Согласно законопроекту, срок наказания за дезертирство в период мобилизации, военное время или в условиях вооруженного конфликта увеличивается до 15 лет.
До пяти лет лишения свободы ужесточается наказание за самовольное покидание части на срок от 2 до 10 суток, до семи лет — от 10 дней до месяца, до 10 лет — дольше месяца.
Добровольная сдача в плен (без признаков госизмены) будет наказываться лишением свободы на срок от 3 до 10 лет, мародерство — до 15 лет.
За «неисполнение подчиненным приказа начальника» или отказ от участия в военных или боевых действиях грозит лишение свободы на срок от двух до трех лет.
Кроме того, отягчающим обстоятельством признано совершение преступления «в период мобилизации или военного положения, в военное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий».
Бывший министр обороны Донецкой Народной Республики (ДНР) Игорь Стрелков (Гиркин), комментируя RTVI это решение, заявил, что «изначально не было у наших властей понимания, что, начав специальную военную операцию, мы будем вынуждены идти в ней до конца».