Таяние арктических льдов открывает доступ к нефти, газу, судоходным маршрутам и редким металлам. США, Россия и Китай уже делят регион — у каждой страны своя стратегия и цели. RTVI разбирался, что стоит за новым соперничеством на Севере и чем оно грозит.
Арктика становится ареной соперничества между США, Россией и Китаем — и уже не только в стратегических доктринах. По прогнозам, Северный Ледовитый океан может полностью освободиться ото льда уже к 2050 году. На этом фоне державы укрепляют свое присутствие в регионе.
Президент США Дональд Трамп открыто заявляет о планах «получить контроль над Гренландией так или иначе». Интерес Вашингтона к Канаде, которую Трамп хочет сделать «51-м штатом», и к России, с которой, по данным Bloomberg, США обсуждают возможность совместной добычи ресурсов в Арктике, — все это эксперты связывают с арктическими амбициями американской администрации.
«Арктика — это точка соприкосновения флотов США и России. Новая стратегия США, принятая при президенте Байдене, нацелена на соперничество. Основная цель — наращивание влияния в регионе: военного, дипломатического, экономического», — рассказала RTVI Вера Сморчкова, профессор, руководитель магистерской программы подготовки управленческих кадров для Арктики Президентской академии.
На фоне сближения России и США Китай, по мнению аналитиков, демонстрирует осторожность и, возможно, отказывается от идеи стать полноправной полярной державой. Но опрошенные RTVI эксперты считают иначе — и объясняют, что стоит за маневрами Пекина, Москвы и Вашингтона на Севере.
«Гренландия — “Куба наоборот”»
Гренландия расположена на пересечении двух потенциальных арктических маршрутов — Северо-Западного прохода и Трансполярного морского пути. Пока они труднопроходимы из-за льда, погоды и отсутствия развитой инфраструктуры, но с климатическим потеплением могут стать частью глобальной логистики.
Интерес США к Гренландии вызван не только судоходством. Остров богат стратегически важными ресурсами: литий, графит, иттрий, кобальт — ключевые элементы для аккумуляторов, «зеленой» энергетики и военной техники. Контроль над ними может сократить зависимость США от Китая, который сейчас доминирует в глобальных цепочках поставок критически важных металлов.
Наиболее реалистичный сценарий — усиление американского присутствия через Гренландию, считает профессор Вера Сморчкова. Это даст США возможность контролировать почти половину Арктики — в том числе пространство над полюсом и подо льдами, обеспечивая стратегическое преимущество от Мурманска до Дальнего Востока.
Независимый эксперт по ТЭК Антон Соколов сомневается в том, что такой сценарий реализуем в ближайшее время. Но если США решатся, Россия столкнется с новыми вызовами. По его словам, наращивание контингента на базе Питуффик (ранее Туле) в Гренландии, модернизация инфраструктуры, размещение элементов противоракетной обороны, современных радиолокационных станций или средств массированного неядерного ракетного нападения — всё это будет воспринято Москвой как угроза и нарушение стратегического паритета.
«Достаточно вспомнить динамику Карибского кризиса, скорость размещения ракет на Кубе и в Турции и экстраполировать это на день сегодняшний, замерший в 89 секундах от ядерной полуночи, чтобы представить ответные меры России», — говорит Соколов.
Стремление к военному балансу, а точнее — к перевесу, неизбежно приведет к милитаризации региона, считает Соколов, модернизации подводной составляющей ядерной триады, усилению арктических бригад, размещению гиперзвукового оружия на арктических островах.
«Гренландия может оказаться “Кубой наоборот”, а скорость, с которой, вводятся ответные меры, не может не внушать опасения. Незамедлительно после подписания в 2021 году соглашения между США и Норвегией о расширении военного сотрудничества в Арктике, российская сторона провела масштабную научную экспедицию “Умка-2021”, организованную Военно-морским флотом совместно с Русским географическим обществом, имевшую, тем не менее, устойчивый флер военных учений», — отмечает Соколов.
Силовой контроль США над Гренландией также пока кажется маловероятным, отмечает он. НАТО сегодня, напротив, старается устранить любые трения между союзниками. Пример — мирное урегулирование многолетнего спора между Канадой и Данией за необитаемый остров Ханс.
«Тем не менее, принимая во внимание заявления господина Трампа, полностью сбросить силовой сценарий со счетов не представляется возможным», — добавляет Соколов.
Если такой сценарий начнет реализовываться, последствия будут масштабными.
«США смогут активнее противодействовать суверенитету России на трассе Севморпути и в акватории Северо-Восточного прохода в целом. Даже в условиях более уязвимой позиции США предпринимали такие акции, как трансполярный переход ледокола Службы Береговой охраны USCGS Healy с несогласованными заходами в акваторию СМП. Установление силовым путем контроля над Гренландией, безусловно, позволит им, используя спортивную терминологию, играть более широко и опасно в высоких широтах», — предупреждает эксперт.
Этот сценарий также может подтолкнуть Москву к укреплению связей с Пекином, считает Соколов:
«Учитывая стратегические цели России: сохранение контроля над Северным морским путем, военное доминирование в Арктике, доступ к минерально-сырьевым ресурсам, такой сценарий станет спусковым крючком для ускоренной милитаризации арктического пространства, расширения и углубления военной кооперации с Китаем. В целом, давление США в Арктике может спровоцировать новый виток сотрудничества Москвы и Пекина и стать отправной точкой для повторения сценария “Большой игры” XIX века”».
«Субарктическое государство в 1500 км от Полярного круга»
Интерес Китая к Арктике растет. Хотя страна не имеет выхода к Северному Ледовитому океану, она называет себя «околоарктическим государством» и активно участвует в региональных проектах. «Китай везде подчеркивает свой субарктический статус, хотя ближайшая точка страны к Полярному кругу — почти в 1500 км, в уезде Мохэ», — уточняет профессор Президентской академии Вера Сморчкова.
В американских стратегиях Китай и Россия нередко упоминаются вместе — как государства, подрывающие «мировой порядок, основанный на правилах», подрывающие «стабильность и процветание» Арктического региона. Но характер угроз различается.
«Россия воспринимается как прямая и явная военная угроза, превосходящая в своих стратегических и оперативных возможностях в Арктике любое другое государство — отмечает эксперт по ТЭК Антон Соколов. — Китай — угроза скрытая, опирающаяся на финансовые и экономические рычаги, позволяющие обретать контроль над стратегическими отраслями промышленности стран, находящихся вблизи полярного круга».
Стратегия Китая в Арктике строится на мягкой силе: научные проекты, образовательные обмены, инвестиции через третьи страны, участие компаний с китайским капиталом в инфраструктуре, говорят опрошенные RTVI эксперты. «Основной интерес Китая — сырьё и технологии. Российская Арктика интересует Китай, прежде всего, как источник сырья и лишь во вторую и третью очередь как торговый путь или стратегический район размещения военно-морского флота», — поясняет Соколов.
Однако в Пекине всё чаще звучат заявления о необходимости защищать торговые маршруты и добычные проекты. Это может привести к наращиванию военного потенциала.
«Один из признаков этого — изменение стратегической парадигмы ВМС Народно-освободительной армии Китая: переход от действий в окраинных морях Тихого океана к проекции силы за пределами Азиатско-Тихоокеанского региона, наращивание авианосных и высокоширотных возможностей ВМС, поиск подходов к созданию ядерной силовой установки для надводных кораблей и судов», — говорит Соколов.
Китай не скрывает стратегического противостояния с США и предлагает собственные интеграционные проекты — например, «Пояс и путь». «Россия таких масштабных проектов в Арктике не реализует. Даже Северный морской путь, скорее всего, останется каботажной артерией, а не полноценной альтернативой Суэцкому каналу», — добавляет он.
Что касается российско-китайского партнерства в Арктике, то его прочность будет зависеть от давления Запада. «Мы не более чем ситуативные союзники. Глубина наших отношений в Арктике будет расти тем скорее, чем более значительное давление будут прикладывать к нам западные страны и чем более выжидательную позицию в части расширения сотрудничества в Арктике будут занимать страны глобального Юга», — резюмирует Соколов.
Несмотря на политические противоречия между США и Китаем, Россия не должна противопоставлять свою арктическую политику китайской, говорит Александр Воротников, доцент ИОН Президентской академии, координатор экспертного совета Проектного офиса развития Арктики. По его мнению, вместо поиска противников стоит искать возможности для сотрудничества и формирования синергизма между государствами:
“Такое партнерство послужит стимулом для развития Арктики и экономик трех стран — России, США и Китая. Разговоры о возможном противостоянии в Арктическом регионе кажутся преждевременными. Сегодня для России важнее успешно завершить специальную военную операцию и оценить ее последствия, включая возможные условия мира. Лишь после этого можно делать прогнозы относительно дальнейших шагов в Арктике”.
«Арктическое Эльдорадо» скорее миф
Впрочем, ни Китай, ни США, ни Россия не могут просто «прийти и взять» арктические ресурсы, говорят опрошенные RTVI эксперты. Заявления о 30% мирового газа и 13% нефти в Арктике звучат эффектно, но на деле речь часто идет о неразведанных запасах — предварительных оценках, которые нуждаются в уточнении и геологоразведке, объяснил Соколов. А после идут более жесткие фильтры: насколько эти ресурсы технически извлекаемы, экономически рентабельны, санкционно допустимы.
Пример — Штокмановское месторождение, открытое в Баренцевом море еще в советские годы.
«Запасы газа на Штокмане так велики, что в одиночку могли бы закрывать все потребности человечества в энергии на протяжении полутора сотен лет, если бы все остальные источники стали бы недоступны. Но расположено месторождение в 500 км от берега, а это неудобно с точки зрения логистики работников, добываемого сырья, материалов для добычи, отходов производственных и бытовых операций», — объяснил Соколов.
Проект был ориентирован на американский рынок, но стал нерентабелен после «сланцевой революции» в США. «К началу 2020-х США превратились в главного экспортера сжиженного природного газа, а проект Штокман был уже несколько лет как отменен», — добавляет Соколов.
Похожая история — на шельфе Гренландии. Взрывной интерес к нему пришелся на 2007—2010 годы. «Оптимизм нефтяников был таким, что даже обвал цен на нефть в 2008—2009 гг. не остановил расширение геологоразведки. Но канадская компания Cairn, основной игрок в регионе, не смогла найти промышленные запасы ни на одном из участков», — рассказывает Соколов.
После ухода канадцев активность в регионе почти замерла. «В игру за нефть и газ Гренландии в 2021 году вступили азиатские компании CNPC и CNOOC. Но до проведения аукциона дело не дошло — администрация Гренландии объявила о прекращении всех шельфовых проектов по соображениям экологической безопасности», — рассказывает Соколов.
Даже при дальнейшем таянии льдов Арктика не станет легко доступной. «Всем, кто говорит, что таяние льдов сделает добычу углеводородов на арктическом шельфе делом простым и понятным, я рекомендую побывать зимой хотя бы в Баренцевом море, где ледовая обстановка в разы легче, чем в морях нашей восточной Арктики», — объясняет Соколов.
По его словам, окно открытой воды длится всего 2—3 месяца, что ограничивает сроки геологоразведки и бурения. И даже если лед отступит (что не факт — колебания площади ледового покрова цикличны), останутся айсберги, штормы и экстремально низкие температуры.
«На самом деле экосистема станет даже более хрупкой из-за миграции в Северный Ледовитый океан новых видов рыб и морских животных», — подчеркивает Соколов.
Иллюзии тают и в логистике. Глубины проливов в восточной Арктике остаются малопригодными для крупнотоннажных судов, указывает Соколов: средняя глубина — около 20 метров, на отдельных участках — не более 15. Для сравнения: проливы Канадского арктического архипелага достигают глубины в 70 метров. «Изменение климата также не повлияет ни на количество портов в российской Арктике, ни на их глубоководность», — резюмирует Соколов.