«Северокорейские ракеты могут долететь до Нью-Йорка». Стоит ли ждать поставок оружия из КНДР

Визит Сергея Шойгу в Северную Корею вызвал ажиотаж в западной прессе. Поползли слухи о том, что обсуждается военное сотрудничество между двумя странами. Американские власти еще раз повторили, что КНДР может поставлять Москве оружие. В свою очередь режим Ким Чен Ына регулярно проводит испытания средств доставки ядерных зарядов, и, похоже, ждать либерализации и поворота лицом к Западу от него не стоит. О том, почему после прихода к власти молодого лидера в Северной Корее так и не началась ожидавшаяся многими экспертами кардинальная перестройка системы управления, а также зачем России и КНДР нужно двухстороннее сотрудничество, RTVI рассказал кореевед Константин Асмолов.

Почему Ким Чен Ын в итоге не стал проводить реформы по китайскому образцу, которых от него ждали многие эксперты

На самом деле определенные экономические реформы он проводил. Именно при нем начались преобразования сначала в сельском хозяйстве, а потом в промышленности. И хотя это отчасти «второе издание» того, что планировалось еще при Ким Чен Ире, подвижки действительно есть.

Но здесь нужно понимать, человек каких взглядов пришел к власти. Более или менее известно, что молодой Ким увлекался техникой и авиамоделированием. Говорят, одно из его хобби — это промышленный дизайн, что заметно, поскольку все, что построено при Ким Чен Ыне, представляет собой не условный сталинский ампир, а вполне себе модерн, новые образы. И в этом смысле пхеньянские новостройки вполне можно принять за какой-нибудь соседний китайский город-миллионник. Я периодически развлекался, показывая их фотографии людям и предлагая угадать, из какой Кореи они.

К тому же Ким Чен Ын действительно учился в Военной академии, а не просто получил диплом, потому что был сыном Ким Чен Ира. Его специальность — это артиллерийская разведка. А тема диплома — компьютерное моделирование тактических карт с учетом системы GPS.

В итоге перед нами человек с инженерным мышлением, хорошо осознающий особенности современной армии и войны. Человек, который отлично понимает значение современных инноваций, и что-то да знает про такую вещь, как циклы Бойда, когда победа обеспечивается за счет преимущества в разведке, оптимизации командных цепочек и так далее. Мы видим, что эти навыки он реализует не только в развитии ракетно-ядерной программы, которая более чем стремительно взлетела при молодом лидере, но и в общих управленческих вещах.

Ожидания же того, что он будет либерально настроен, существовали в основном в головах людей, которые Северную Корею понимали плохо. Точно так же, когда умер Ким Ир Сен, 90% экспертов на голубом глазу рассуждали о том, что вся система держалось на нем. Ким Чен Ир, дескать, некомпетентный плейбой, и он наверняка все развалит — не пройдет и трех лет, как северокорейский режим рухнет, и Кореи объединятся.

Если вспомнить прогнозы десятилетней давности, то, за вычетом некоторых русскоязычных ученых, эксперты пели похожие песни: этот молодой человек будет марионеткой окружения своего отца, это типичный мальчик-мажор без нормальных способности к управлению. Ким Чен Ира-то готовили 30 лет, а Ким Чен Ын пробыл в статусе кронпринца полтора года, и поэтому, скорее всего, не справится со своими обязанностями.

Но каких реформ они ждали? Те же китайские реформы строились совсем на другой базе.

Например, в Китае хватало сельского населения, которое на момент их начала составляло около 60% от населения страны в целом. В Северной Корее к этому времени уже случился урбанистический переход. «Трудный поход» середины 90-х годов был во многом связан именно с тем, что на селе не было достаточного количества людей, чтобы их можно было, условно говоря, вывезти в поле с мотыгами и заменить ими трактор, у которого кончилась солярка.

Кроме того, Китай — это большая страна с крупным внутренним рынком, чего нельзя сказать про Север, население которого в целом составляет примерно 25 миллионов человек. Китайские реформы во многом строились на благоприятном окружении и помощи китайской диаспоры за рубежом. Конкретно северокорейской диаспоры за рубежом, считай, нет, да и, плюс ко всему, КНДР традиционно имеет весьма демонизированный имидж. И поэтому всем нормальным экспертам было очевидно, что если какие-то преобразования и случатся, то они не будут скопированы с Китая.

Насколько вероятно усиление сотрудничества КНДР и России в военной сфере

Давайте попытаемся задаться более конкретным вопросом о том, в какой мере и какое северокорейское оружие России нужно, и какие проблемы эта торговля будет нести. Начнем с того, что КНДР находится под очень жесткими санкциями — настолько, что одними из предметов роскоши там считаются фортепиано, некоторые сорта элитной еды и прочие мелочи.

Более того, в 2017-м году Россия вполне себе голосовала за санкции против Северной Кореи. Ситуация, в которой страна, обладающая правом вето в ООН сначала голосует за санкции, а потом демонстративно их нарушает, наносит ей довольно серьезный репутационный вред. В перспективе это может стать поводом для того, чтобы недруги России инициировали процесс, скажем, лишения ее этого самого права вето, раз она так себя ведет. Логичный вопрос: такие последствия стоят торговли с Севером или нет? Понятно, что соотношение на весах может сильно поменяться в зависимости от того, насколько будет давать трещины традиционный миропорядок, построенный на авторитете ООН, но пока мы видим определенный баланс.

Возникает и другой хороший вопрос. Я не военный эксперт, поэтому не буду вылезать за пределы своей компетентности, но в какой мере нам реально нужно северокорейское оружие? Есть авторы, которые считают, что нужно — просто потому, что северокорейская линейка вооружений была актуализирована под новую военную доктрину (есть хорошая статья Владимира Хрусталева «Чучхе для Донбасса» на эту тему).

Однако даже если мы представим себе, что вдруг по какой-то причине Северная Корея начинает поставлять нам оружие, то возникает еще несколько вопросов. Прежде всего, простите, каким путем? Примерно раз в два месяца Соединенные Штаты занимаются откровенными вбросами о том, что Северная Корея торгует оружием с Россией. Но последняя попытка хоть что-то доказать сводилась к идее о неком поезде, который пересекает границу с вагонами, а в них — мамой клянусь! — находится именно оно.

У нас есть всего один железнодорожный мост между Россией и КНДР. Автомобильного сообщения нет. При этом с американских спутников все, что движется по этому мосту, прекрасно отслеживается. Поэтому, если не допускать, что северокорейцы изобрели портал, каким-то образом переносящий военную технику в подвал «ЧВК Вагнер Центра» в Петербурге, то нерешаемый технический вопрос заставляет нас эти истории отвергнуть.

Кроме того, есть ведь еще вторая проблема. Управлению принципиально новой техникой людей надо учить, и на это уйдет какое-то время. И, наконец, появление северокорейской техники (и, как предлагают наши «турбопатриоты», северокорейских войск), открывает дорогу для интернационализации конфликта.

Поэтому, несмотря на то, что какие-то варианты военного сотрудничества на встрече Сергея Шойгу и Ким Чен Ына скорее всего обсуждались, я весьма скептично настроен по поводу ожиданий, которые связывали с этим визитом патриотическая публика. Это касается и поставок северокорейских снарядов, и военной техники — потому что, опять-таки, зачем?

Чего хотят Россия и КНДР друг от друга в реальности

Мы живем в эпоху глобальной турбулентности, когда некое единое политическое пространство уступает место блокам. При этом надо понимать, что, помимо громких разговоров западной прессы о грядущем ужасном союзе России, Китая и Северной Кореи, визит Шойгу оброс колоссальным количеством домыслов, которые выдаются за реальные итоги переговоров.

Окормление же южного треугольника «Вашингтон-Сеул-Токио» идет вполне конкретно и открыто. В качестве доказательства можно почитать документы трехстороннего саммита Байдена, Юн Сок Ёля и Фумию Кисиды, который намедни прошел в Кемп-Дэвиде. Это, конечно, не классический военный блок образца холодной войны, но нечто весьма похожее с точки зрения системы консультаций, частоты встреч и всего того, что можно без проблем в этих самых документах найти.

Можно обратить внимание на то, что северокорейская тематика в документах представлена весьма развернуто, в отличие от антироссийской или антикитайской. В такой ситуации, естественно, Россия и Северная Корея находятся в тактическом союзе, который обусловлен общими угрозами. Северной Корее, безусловно, нужна какая-то помощь и российская поддержка. России нужны страны, поддерживающие ее курс и идею о том, что она не является страной-изгоем.

КНДР от России хочет получить, например, гуманитарную продовольственную помощь. Конечно, рассуждения о том, что в Северной Корее опять голод, возникают раз в полгода, тем не менее она не помешает.

К тому же Северной Корее нужна российская поддержка с точки зрения противодействия курсу на ее демонизацию и на дополнительное увеличение санкционных ограничений. Совсем недавно Соединенные Штаты пытались устроить открытое заседание Совета безопасности ООН по вопросам нарушений прав человека в КНДР и вынесли этот вопрос в ожидании очередной резолюции с очередными санкциями и осуждением.

Но благодаря позиции России и Китая никакого официального заявления не случилось. Более того, если раньше первую скрипку играл Китай, то на сей раз главным оппонентом США был российский дипломат Дмитрий Полянский.

Сможет ли КНДР существовать в союзе с Россией, но без Китая

Это будет очень тяжело, потому что сейчас Китай — не просто ведущий торговый партнер КНДР, а 70% ее торгового оборота. С другой стороны, давайте зададим немножко другой вопрос: а что должно случиться, чтобы Китай в нынешней ситуации вдруг бросил Северную Корею?

Хотя де-факто это союз, обусловленный общей угрозой, и отношения КНР с КНДР знали и падения, и взлеты, со времени северокорейского «олимпийского потепления» отношения Пхеньяна и Пекина вернулись к паттерну дружбы, скрепленной кровью. Это историческая дружба, которая не знает срока давности и основана на социалистической идеологии братских партий. Грубо говоря, Китай показал, что бросать Северную Корею не намерен.

В какой ситуации Северная Корея готова применить ядерное оружие

Если внимательно почитать вышедший в этом году документ, посвященный регламенту применения ядерного оружия, Север по-прежнему позиционирует его как средство сдерживания, и речь идет об ответно-встречном ударе. Единственное исключение состоит в том, что в некоторых случаях ответно-встречный удар будет наноситься не в случае хорошо задокументированой атаки, а высокой ее вероятности, поскольку возможности Северной Кореи в плане обнаружения вражеских запусков не сравнятся с теми же российскими. Поэтому они заранее предупреждают, что лучше избегать подобных ситуаций, ибо в случае такого стресса ядерный удар наносится превентивно.

Еще раз хочется отметить, что Северная Корея получила достаточно уроков, которые говорят о том, что развивать ракетно-ядерную программу и выходить на уровень хотя бы минимального сдерживания — это рабочая стратегия. Саддам Хусейн когда-то пытался доказать, что у него нет оружия массового поражения, а Соединенные Штаты по ряду причин в это не поверили. Мы знаем, что в итоге случилось с Ираком.

Муаммар Каддафи сдал свою ядерную программу, которая находилась на значительно низшем техническом уровне, чем даже программа Ким Чен Ира, и получил за это очень много. На каком-то этапе он был вычеркнут из «списка ужасных диктаторов» — настолько, что даже организованный ливийцами теракт в Локерби временно переписали на Иран. Каддафи стал примером того, что можно быть отмороженным и довольно одиозным правителем, соблюдая определенные правила. Но тут случилась «арабская весна» — и где тот Каддафи? Поэтому Северная Корея идет достаточно грамотным путем.

Надо понимать и еще одну важную вещь. В Северной Корее хорошо знают, с кем они имеют дело. Когда я был в северокорейском музее вооружений, там стояла новейшая американская техника. И поэтому нельзя сказать, что местные генералы готовятся к прошедшей войне, делая упор исключительно на моральный дух и полагая, что мировоззрение все преодолеет. Нет, изучение сильных и слабых сторон противника в КНДР поставлено весьма высоко. Именно поэтому, с моей точки зрения, северяне понимают, что войну против Соединенных Штатов и их союзников им не выиграть.

Но если конфликт все же начнется с другой стороны, Север окажет достойное сопротивление, чтобы обнулить итоги любых успешных действий противника. Если КНДР превратится в декорации к постапокалиптическому фильму, то в Южной Корее не будет Сеула, а в Соединенных Штатах недосчитаются Сан-Франциско или Лос-Анджелеса — хотя последние северокорейские ракеты в состоянии долететь и до Нью-Йорка. И США вряд ли смогут тогда похвастаться победой.

Насколько возможна реализация идеи объединения двух Корей

С одной стороны, она существует и там, и там. Но после 70 лет раскола разговоры об объединении скорее напоминают рассуждения о неизбежном наступлении коммунизма. Подвергать сомнению этот факт даже в позднем Советском Союзе было нельзя, но говорить, что он наступит когда-то в необозримом будущем — вполне.

Сейчас даже в Южной Корее о том, что Северная Корея вот-вот развалится, вещают в основном официальные консерваторы, которые хорошо понимают, что форсированное объединение путем стирания Севера с карты возможно только в случае маловероятного форс-мажора. Признаков этого на данный момент в КНДР нет.

Да, Север часто сравнивают с поздним Советским Союзом, но это скорее указывает на недостаточную компетентность сравнивающего. Например, важным элементом кризиса в Советском Союзе была фрондирующая или диссидентствующая интеллигенция. Для человека, называвшего себя интеллигентом, лоялизм был моветоном. Во многом в рамках этого тренда подобные люди очень любили выписывать журналы «Корея» или «Корея сегодня», чтобы ерничать и радоваться тому, что у нас еще не так все плохо — посмотрите, мол, какой в КНДР образцовый культ личности.

Но символ Северной Кореи состоит не только из серпа и молота, но серпа, молота и кисточки. Она символизирует условный аналог класса служащих, в который входит и интеллигенция, особенно научно-техническая, пользующаяся большим благорасположением государства. И самые новые кварталы пхеньянских небоскребов в основном занимает именно она.

Как в Северной Корее видят будущее отношений с Россией

В отношениях России и КНДР, с одной стороны, хватает перспектив для сотрудничества, с другой — подводных камней. Хочу обратить внимание, что даже в эпоху Советского Союза Северная Корея всегда стояла в стороне, не была членом Варшавского договора, не состояла в СЭВ. Чего Север хочет от России, я не знаю, поскольку, к сожалению, не умею читать мысли Ким Чен Ына.

Все время «олимпийского потепления» до февраля 2022-го года Москва и Пекин постоянно говорили, что санкционное давление должно быть соразмерно, и кроме кнута в отношении Северной Кореи, наверное, стоит использовать и пряник.

Соединенные Штаты же заявляли, что отсутствие плохого поведения не есть хорошее поведение, а значит санкции будут удерживаться на том же уровне в надежде на то, что Северная Корея когда-нибудь под ними рухнет, в особенности учитывая ковид и самоизоляцию. Сейчас Северная Корея начинает открываться, поэтому мы еще посмотрим, чем это все закончится.

Но хочу отметить, что на фоне пресловутой глобальной турбулентности вполне вероятен некий новый вооруженный конфликт в азиатском регионе. Причем отнюдь не на Корейском полуострове, а в иных регионах, особенно на фоне растущего противостояния с США и Китая. Тайвань, Южно-Китайское и Восточно-Китайское моря, острова Дяоюйдао (они же Сенкаку)…

2027-й год — это время, когда, во-первых, исполнится 100 лет НОАК, а во-вторых, закончится довольно важная программа перевооружения армии КНР. А Соединенные Штаты уже сейчас начинают понимать, что многие элементы их военной доктрины не выдержали проверку реальностью на Украине, не говоря уже о столкновении с Китаем.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.