«Победил абсурд». Как снять свой первый фильм и не облажаться: история Олега Коронного

Несколько дней назад состоялась официальная премьера короткометражки «Префект», победившей в сценарном конкурсе медиалаборатории «Яндекс.Такси». Режиссером картины стал Олег Коронный, в прошлом шеф-редактор «Арзамаса» и ведущий шоу «О нет! Только не это» на портале W-O-S (ВОС). Диджитал-директор RTVI Илья Клишин и редактор спепроектов Катя Кулакова внимательно изучили дебютную ленту и поговорили с Коронным о том, что хотел сказать автор и каково это вообще — быть режиссером.

Катя: Ты изначально делал проект под конкурс «Яндекса»?

Олег: Под конкурс. Так получилось, что с прошлого лета я начал пописывать сценарии, и одна из идей, которая промелькнула как-то — классический сюжет «герой из другого мира». Я подумал, было бы смешно сделать такую штуку про РПЦ. Но через две секунды я вспомнил, что мы живем в России, и решил: «Про политику это тоже может быть интересно». Потом забыл об этой идее на полгода, и когда подвернулась маза поучаствовать в этом конкурсе, вспомнил и записал ее.

Илья: Тебе же всегда была неинтересна и даже неприятна политика. Почему ты выбрал политику?

Олег: Я подумал, что это интересный сеттинг. Просто подумал: «Какой бы написать сюжет, чтобы он цеплял». Больше всего мне были интересны главные герои и их отношения с конформизмом. И напялил на это актуальный и понятный сеттинг. Не то что мне есть что сказать именно о политике.

Илья: То есть ты к этому подошел достаточно технологически?

Олег: Да, так и есть. Есть вопросы, о которых люди спорят бесконечно. Например, нужно ли идти ради общей выгоды на уступки, как вообще взаимодействовать с властью, которая всем не нравится. Нужно ли ее откровенно посылать или, как Антон Долин, ходить на Первый канал, заниматься просвещением на шоу Ивана Урганта, а параллельно активно топить за Олега Сенцова. Просто политика очень утрирована. Ее легко быстро показать.

Катя: Во время просмотра мне бросились в глаза несколько параллелей с сериалом «Домашний арест».

Олег: Ну на это и был расчет! Я не смотрел сериал «Домашний арест», но когда он вышел, я немного расстроился — похожая тема.

Но потом расслабился, тем более что появилась возможность использовать Павла Деревянко (прим. ред. — в сериале «Домашний арест» он играет мэра). Он приятельствует с продюсерами, и мы думали, какое бы ему придумать камео. В итоге придумали открывающую сцену сделать понятной и яркой. С откровенной в лоб пародии на телевизор. Там и пародия на Соловьева, и как бы мостик к сериалам ТНТ.

Илья: От тебя можно было ждать чего угодно — от Монти Пайтона до артхаусного шведского кино. А получилось так, что хоть сейчас могут позвонить с ТНТ и заказать сезон сериала «Префект». Если позвонят, что ты скажешь?

Олег: Если позвонят, я не против. Правда, продолжать эту конкретную историю, мне кажется, не стоит. Но я не вижу проблемы в ТНТ.

Илья: Я скорее не про ТНТ, а про эстетику. Не ждал от тебя такого простого сюжета, что ли.

Олег: Ну сначала у меня была задача написать сценарий. Такой, чтобы интересно было следить за сюжетом, чтобы было пространство для шуток. Сам я как зритель обычно безразлично отношусь к сюжету, и поэтому, когда снимал, периодически казалось самому, что писал не я, а кто-то другой. Наверное, зассал. Подумал, что не готов особенно выпендриваться и придумывать супер арти-шмарти стиль. Я вообще еще не умею никак снимать. Решил спокойно начать.

Илья: Как ты делал фильм ремесленно?

Олег: Сначала написал текст. Что за чем происходит в последовательности. Главный герой был в первую секунду. Потом в процессе написания сценария он изменился немножко…

Катя: Он похож на Варламова. Это совпадение или так задумано?

Олег: Да, я слышал такой комментарий, и только в этот момент понял, что он похож на Варламова. Я вообще не мастер политической повестки. Там ни секунды не задумывалась пародия на Варламова. Это скорее пародия на такого … Как бы это сказать, никого не обидев?

Илья: На чуваков со «Стрелки»?

Олег: Да. Сначала было понятно: это пришелец, прогрессивный и модный. Он как бы за все хорошее. Не то что придурок. Наш парень.

Я сразу представил одну сцену. Он идет: «Ща я сделаю Роттердам на Яузе, все будет бомба, велодорожки, сортировка мусора, будем решать прогрессивные задачи, слушать нормально музло на речке». Вместо этого ему подсовывают фотографии — нужно выбрать новую эмблему Свиблово выполненную в технике икибаны. Или открыть памятник Медведю, сделанному из опавших листьев, в Медведково, сажает черемуху в честь чего-то. И потом на это наложил еще больше конфликтов.

Илья: То есть тебе интересна сама схема пришельца?

Олег: Не знаю. Подумал, что она тут хорошо может сработать. Есть хронометраж 15 минут по условиям конкурса. Я никогда в жизни не смотрю короткометражки. Мне этот формат непонятен, мне как зрителю нравится погружаться, долго все смотреть. Совершенно непонятно, чем цепляют людей короткометражки.

Поэтому я начал думать: «Ага, если он короткий, ты вряд ли успеешь в это погрузиться как зритель, сложно будет точно и глубоко описать героев». Ну или ты сможешь, а я, например, не смогу. Поэтому я подходил довольно формально. Нужно побольше обостренных конфликтов, везде — старое против нового, бессмысленный бунт против выгодного конформизма, побольше конфликтов и побольше деталей. Если человеку неинтересно следить за конфликтами, он просто расплывется в деталях. Мы старались делать много деталей: какие-то маленькие наклейки, шутки, знакомые лица.

Катя: Кстати, про детали. Когда герои сидят в кабинете на полу, это что — шапка Мономаха на полу из конфет, или нам показалось?

Олег: Да, это шапка Мономаха. Я уже не помню: то ли так выглядит сама коробка конфет, то ли сверху на нее надели бутафорский крест. Мы просто собирали разный русский бред вместе с художниками, с каждым департаментом много сидели и придумывали. Тоня, главный художник, отправляет автомат из Гжели в наш чат. Я пишу: «Автомат из Гжели просто восторг».

Илья: А еще есть пасхалки?

Олег: Пасхалки? Не знаю. Смотря что за них считать.

Илья: Например, логотип Царьград-ТВ довольно узнаваемый.

Олег: Это не конкретно пародия на Царьград. Мы когда стали думать, какой делать логотип, сразу стало понятно, что там должно быть что-то, связанное с религией и автоматом Калашникова. Это как бы Россия каждый, противоречие и абсурд нашего мира: христианское добро и «Калаш». Мы сначала сделали с другим крестом, потом я вспомнил, что на могиле у Егора Летова такой крест, и подумал: «О, русская такая, более глобальная идея». Потом вспомнил, что это похоже на «Царьград», который мне очень нравится. Я вообще все новости получаю только от Царьграда. У них офигенные социальные сети, очень рекомендую.

Илья: Может, цитирование любимого фильма есть?

Олег: Там есть всякие приятные и важные для меня мелочи. Например, когда Филипп Дзядко сидит на круглом столе с главным героем. Это одна из моих самых любимых шуток в этом фильме, должен признаться. Главный герой говорит: «Я считаю». И сразу — монтаж — Филипп Дзядко уже отвечает: «Полностью согласен». Они жмут друг другу руки. Так в принципе выглядит любой разговор, особенно на круглом столе. Сначала один павлинится: «Я считаю». Потом другой говорит: «Я полностью с этим согласен». Они жмут друг другу руки и радуются.

При этом они сидят на фоне плаката «Россия — страна заборов», что является абсолютной правдой. Я давно изучаю заборы в городе. Все покрыто огромным количеством заборов. И в Турции то же самое. Просто потрясающе. Иногда невозможно пройти из-за того, что везде заборы, мания заборов. Я как заметил это пару лет назад, теперь везде вижу бесконечное количество заборов. Это можно считать пасхалкой?

Катя: Много вам пришлось вырезать? Ты говорил, что изначально было 45 минут.

Олег: Нет, это я так говорю, в смысле, «сюжет минут на сорок». Очень много всего надо было ужимать ради темпа. Никакой более длинной версии нет. Эта версия показалась оптимальной. Я вообще последнюю сцену выкинул за день до съемок.

Илья: А что там было?

Олег: Была еще сюжетная линия с конкурсом икебаны, но я ее полностью выкинул. Сценарий много раз менялся. Я выкидывал какие-то сцены, вписывал. Много раз и со Stereotactic мы его перечитывали, допридумывали детали.

Илья: С кем?

Олег: Это продакшн, с которым мы снимали. Там такая схема: «Яндекс» собирает пять продакшнов, выбирает лучшие сценарии и дальше из 20 лучших сценариев пять продакшнов московских выбирают себе кого-то, с кем они будут работать.

Илья: То есть тебя выбрал продакшн?

Олег: Да. Важно, что «Префект» — это наша совместная штука. Кино — это мегакомандная штука. Куча людей. Результат общий. Важно участие каждого человека — оно на экране видно.

Катя: Нет ли у тебя чувства, что вышло немного скомкано из-за того, что такой маленький хронометраж?

Олег: Да, у меня абсолютно есть чувство, что вышло скомкано, особенно ближе к концу. И у меня много на этот счет мыслей, но я просто стараюсь об этом не думать, потому что это бессмысленно. Фильм уже есть, вот такой он — едем дальше.

Основная проблема в том, что сюжет минут на 30. И времени не хватило, чтобы дорассказать предысторию персонажей. Да и, в принципе, я наверное был сконцентрирован в основном на том, чтобы было смотрибельно. Чтобы был классный темп.

Илья: А ты эти предыстории можешь рассказать?

Олег: Я этого делать не буду, это бессмысленно. Эти персонажи существуют именно в том виде, в каком они существуют сейчас в фильме. Это их оптимальный официальный вид. Рассказывать о том, что я задумывал и что не получилось, бессмысленно.

Илья: Про главного героя. Могло быть два варианта: либо система победит его и он слабак, либо он победит систему и он герой. Но в итоге ни то, ни то.

Олег: Чтобы было интереснее, я выбрал третий вариант. Я задумывал максимально открытый финал. Он приходит и видит, что бунт у него украли, и не понимает, что делать. Все варианты безвыходные.

Катя: А концовка со скейтами — это что вообще было?

Олег: В сценарии финальная фраза выглядела так: «В итоге победил абсурд». Парад «Россия». Так не достанься она никому. Не будет ни торгового центра, ничего не будет, будет скейт-парк с усадьбой, на…й никому не нужный. Будет вот это все, будет абсурд. Будет Сергей Курехин и русские флаги. Будет казак и скейтборд, снова совмещение несовместимых штук.

Катя: Это не хэппи-энд и не грустный конец?

Олег: На мой взгляд, это грустный конец, потому что система победила. Но это мой личный взгляд как человека. Мне вообще максимально не хотелось никакой морали.

Илья: Есть ощущение, что в заданном сеттинге хэппи-энда не могло быть.

Олег: Ну он мог бы прийти на это собрание с народом. То ли это полусон, то ли правда, но народ все-таки просыпается, и власть переобувается. Мог бы прийти туда, дать в табло этим мерзким чиновникам, сказать: «Народ, я за вас, а эти обманщики». В каком-то смысле это был бы хэппи-енд, хотя пользы это бы принесло немного.

Катя: А то, что они сидели в нелепых кепках, это подчеркивание нарочитое?

Олег: Он заходит в зал и видит: что-то не то происходит. Это одна из немногих вещей, что в итоге сработала из тех, что изначально задумывались. Он видит, что они по-модному одеты, но что-то с ними не так. Мы мерили модные костюмы, и все время получалось просто непонятно. И мы решили пойти по самому простому, рабочему пути: люди в рубашках и кепках. Они сказали помощникам: оденьте нас по-модному. И надели кепки, потому что помощники у них тоже не модные. Сели на сцену типа молодежные, йоу.

Илья: У меня возникло ощущение, что с этого момента начинается нереальный мир.

Олег: Там действительно начинается абсурд. Еще с машины. Когда он начинает читать эту речь, начинаются максимально нереальные сцены. Какие-то пенсионеры печатающие…

Илья: Это в его воображении или это реально?

Олег: Думаю, можно оценивать как угодно. У меня нет правильного ответа.

А вообще сразу на съемках фильма захотелось снять следующий фильм, чтобы стереть все неудачи этого фильма и сделать что-то совершенно другое. Сделать очень скучный фильм, где почти нет разговоров. Куча фекалий, спермы. Абсолютно something different.

Катя: Можно сказать, что тебе не понравилось, что в итоге вышло.

Олег: Это нереально оценивать. У меня все зависит от настроения. В удачный день кажется, что все нормально. В неудачный день думаешь: полное говно. Поэтому я очень давно научился никак всерьез не относиться к своим мыслям по поводу того что делаю. В целом, после монтажа я больше был доволен, чем на съемках. На съемках иногда мне казалось, что это будет прямо плохо.

В целом, мне кажется, что это хотя бы смотрибельно. Там есть какие-то недостатки, но нормально, сойдет.

Катя: Возвращаясь к актерам. Они просто так участвовали или «Яндекс» выделял бюджет?

Олег: На все это есть бюджет, который мы … максимально эффективно потратили. В итоге мы смогли снять огромное количество материала и мест. Дали ведь не очень много денег, если честно об этом говорить. Я получил ноль рублей, но это был праздник для меня. Мы с продюсерами познакомились, собрали команду. Мне все помогали. Я просто говорил: нужна такая фигня. И они искали ее. И к тому же они сами были очень включены в «Префекта». Поэтому как раз мы смогли эффективно потратить эти деньги. Если об этом подумать, там много людей в фильме снимается, много мест.

Илья: Чьей игрой ты больше всего доволен?

Олег: Я в абсолютном восторге от Евгения Олеговича (Валентина Самохина). Я на самом деле доволен всеми актерами. Это не протокольные слова — все персонажи получились яркими.

При этом в какие-то моменты на пробах меня одолевали сомнения. Но как только включается грим, свет, камера, актеры преображаются, и они все выглядят суперубедительно. Мы долго их подбирали. Было несколько кастинг-директоров. Кого-то быстро взяли, кого-то долго искали.

Катя: Кого долго искали?

Олег: Главного героя. Очень долго искали. У меня был другой любимый вариант. В итоге все же в последний момент склонились к Филиппу.

Катя: А каким ты его видел изначально?

Олег: Изначально я задумывал более сложного героя. Он должен был был таким классным чуваком. На каком-то уровне он все делает очень хорошо. Он умеет и бухать, и не бухать. И боксировать, и в шахматы играть. Почти идеальный человек. Но, как и любой человек, он, конечно, не идеален. Даже наоборот. Тем более себе на уме. И на самом деле конформист. В угоду краткости и темпу и невозможности погрузиться в этого героя мы немного свалились в карикатуру, я не знаю, хорошо это или нет, но я это четко чувствую, герои немного упростились.

Катя: Он такой карикатурный чувак. Спрашивает Алису — это реклама «Яндекса»?

Олег: Мы долго думали, что героям делать в этой сцене. Тянуться к компьютеру или к планшету? И по внутренней сценографии показалось, что классно. Сел, нагнулся, сказал, получил ответ.

Илья: То есть условий от «Яндекса» не было?

Олег: Обязательно надо было показать такси. И будущее. Будущее — конкурсная задача. Такси — от «Яндекса». И мы его показали. Такси смешно уезжает под Марсельезу.

Илья: Расскажи про саму режиссерскую работу. Стульчик был? Рупор?

Олег: Стульчика у меня не было. На площадке особенно первые два дня был потерянным, иногда впрочем прибывал в экзальтированной радости. Вообще такие перепады мне свойственны.

Илья: А ты знал, как быть режиссером? Был на каких-то курсах?

Олег: Я ни на каких курсах не был. По наитию действовал, по ситуации. Плюс меня окружали реально очень классные чуваки. Они периодически давали советы. Например, ты циклишься на чем-то, не можешь выйти из этого говна, переснимаешь какую-то деталь. Подходит режиссер монтажа и говорит: «Лучше снимай больше разных крупностей, будет проще на монтаже». И я: «Это очевидно так! На всю жизнь запомню, Максим».

Илья: Сценарии не учился писать?

Олег: Прошлым летом купил книжку Роберта Макки «История на миллион» (прим. ред. — один из бестселлеров о написании сценариев). Я взял карандаш в руку и прочел страниц тридцать, думая, что буду подчеркивать мудрые мысли. Но там какая-то скучная клишированная фигня. Не зацепило. Больше эту книгу не открывал. Я много смотрел фильмов. Вот какое у меня образование в этом смысле. Мы делали видосики. Это тоже помогает.

Катя: А была внутренняя цензура, когда ты писал фильм?

Олег: У меня были опасения, что «Яндекс» подумает, что это too fucking much. Но они так не подумали, и никаких проблем с этим не было. Мы специально сняли дурацкий кадр с Путиным, чтобы было, что вырезать. Такая внутренняя шутка.

Катя: Расскажи.

Олег: Да это полное говно. Когда разбирают кабинет от предыдущего префекта, там, в том числе, снимается календарь 2024 года с постаревшим Путиным. Это в любом случае отстойная шутка. У нас параллельная вселенная, там должен был быть параллельный Путин. Это в любом случае не вошло бы. Классический советский прикол, чтобы цензоры сказали: уберите это. По-моему, в версии, которую мы показывали «Яндексу» перед выходом, мы сами уже выкинули ее.

Илья: А то же самое снять про пришельца, но про РПЦ — смог бы?

Олег: Я боюсь, что просто про РПЦ в России сейчас невозможно снять.Никто не даст на это денег, ни у кого не хватит кишки. Да и потом получить зеленкой в глаз от разгневанного попа.

Катя: Это не внутренняя цензура, это здравый смысл?

Олег: Это внутренняя цензура, которая маскируется под здравый смысл. Если бы я написал сценарий про РПЦ, там были бы другие шутки, естественно. Было бы жестко и про интриги, и про религию, и про педофилию всякую тоже пришлось бы. Это бы точно не было снято в России, мне кажется. Впрочем, мне кажется, в России только одна в реальности запрещенная тема.

Илья: Про Кадырова ты бы тоже вряд ли снял такую короткометражку.

Олег: Можно еще парочку тем найти, да.

Катя: Какой был самый крутой момент съемок? Когда все катались на скейтах?

Олег: Нет, где все катались на скейтах было полным провалом. Это был первый съемочный день, мы сильно зависели от погоды. Очень много людей, сложно все контролировать. Мне нравилось снимать сцены для нарезки. Расставлять людей в баре, чтобы хорошо это выглядело. Главный герой в окружении смеющихся девушек. Пробежка. Яркие короткие кадры. Самые веселые съемочные дни, где не нужно писать звук.

Илья: А сложно вообще быть режиссером?

Олег: На площадке работать сложно. Ты начинаешь волноваться, думать, что за говно. В постпродакшне я очень хорошо себя чувствовал: у меня был режиссер монтажа Максим. Мы с ним очень классно время и многое придумали на монтаже. Потом был звукорежиссер Стас, с которым тоже было интересно работать. Были композиторы Гоша и Петя. Короче, сидишь с приятными ребятами и выдумываешь что-то в спокойном режиме. А съемки — это Вьетнам наоборот. Другое настроение — на площадке ты вроде со всеми, но в то же время ты один, давления больше на тебя. Еще чувствуешь себя самозванцем: вот, я ничего не умею, что я тут вообще делаю.

Илья: Ты теперь все, режиссер, или это хобби? Ты журналист с «Арзамаса», который ищет работу, или режиссер?

Олег: Понятия не имею. Но уж точно никогда не мыслил себя как журналист. Я до этого выдумывал что-то, писал сценарии и сейчас собираюсь продолжить это делать. Возможно, в другом формате.

Тем более у меня никогда не было мечты создать медиа, и я не знаю ни одного, где я хотел бы работать до самой смерти. Тем более с трудом представляю, что где-то в медиа может быть интересней работать, чем на «Арзамас».

Сейчас мне нравится заниматься видео. Если подвернется возможность что-то снять, то я обязательно это сделаю.

Илья: А как друзья и родители отреагировали на фильм?

Вообще я так и не придумал, как относиться к реакциям и комменатриям. Родители посмотрели, похвалили. Друзьям тоже, вроде, понравилось. Я не хотел комменты в YouTube читать в начале, но не смог сдержать любопытство.

Илья: Вот там популярный комментарий в духе: Олег Коронный и «Яндекс» прогнулись про Путина и режим, сняли про то, что нет смысла хипстерам приходить во власть. Что им скажешь?

Олег: Видел такие комменты. Даже раньше ещё на монтаже немного переживал, что фильм жесток по отношению ко всем: и к тем, кто вроде придерживается хороших взглядов, и к злодеям. Мне не хочется кого-то делать хорошим, а кого-то плохим. Если комментаторы с YouTube считают это пропагандистским фильмом о том, что перемены никому не нужны, то пускай так считают. Мне от этого даже немного веселее.

Илья: А хотел бы, не знаю, услышать мнение Антона Долина?

Олег: Хочу услышать мнение условного Антона Долина просто из странного интереса. Почувствовать себя снова самозванцем: вот я написал сценарий, его сыграли актеры, я чувствую себя самозванцем. Вот Долин говорит о нем. Я чувствую себя обманщиком.

Я-то знаю, как он устроен, что это полное говно, это просто смешное видео, набор сцен под музыку. Мне было бы интересно посмотреть на это как на аттракцион — человек на полном серьезе способен рассуждать и об этом.

Илья: Так все же. Что хотел сказать автор?

Что победил абсурд. Что мы живем в е…том [странном] месте, что здесь весело, тысячи конфликтов, никто никого не слышит и не понимает. Мне кажется, что абсурд в принципе всегда побеждает.