В Мюнхене на 84 году жизни умер Юрий Лужков. Вспоминая бывшего мэра Москвы, журналист Георгий Андроников в блоге на RTVI проводит параллели истории российской столицы с историей Чикаго.

В американском городе Чикаго в середине 20 века жил и шесть сроков подряд правил мэр Ричард Дж. Дейли. Злейшим врагом мэра Дейли был выдающийся газетный колумнист Майк Ройко. Наполовину украинец (их в Чикаго много, «Брат 2» все смотрели).

Дейли и Ройко — они были как Лужков и Доренко. С той разницей, что чикагского мэра журналист все-таки громил исключительно от чистого сердца.

А так параллели прямо налицо. С легкой руки Ройко мэр Дейли стал «Боссом Дейли» (более чем прозрачные ассоциации для столицы боссов мафии), как Лужков с острого языка Доренко стал «членом семьи жены московского мэра».

И ведь в самом деле было чего предъявить. В городе шло огромное строительство, но миллиардные контракты получали структуры, близкие к добрым знакомым мэра. А концентрация власти в его руках была таковой, что «позавидовали бы советские партаппаратчики».

Последний абзац и цитата — чтобы не перепутать — из книги Ройко о мэре Чикаго. Ричарду Дейли удалось в некотором смысле даже больше Лужкова, он стал kingmaker’ом. В 1960 году несколько тысяч голосов в Чикаго — возможно, вброшенных — решили президентские выборы в пользу Джона Кеннеди.

20 лет колумнист Ройко громил мэра Дейли. 20 лет жители Чикаго возмущались, но переизбирали его. В 1976 году, в разгар шестого срока, мэр умер от инфаркта.

Спустя несколько дней Майк Ройко написал в некрологе:

«Если человек когда-либо отражал город, это были Ричард Дж. Дейли и Чикаго.

В некотором смысле, он был этим городом в его лучшем виде — сильный, жесткий, работающий лихорадочно, толкающий, строящий, движимый такими амбициями, которые казались техасскими.

С другой стороны, он был этим городом в его худшем — высокомерным, грубым, коварным, безжалостным, подозрительным, нетерпимым.

Он не был грациозным, учтивым, остроумным или изящным. Но ведь это не Париж или Сан-Франциско.

Он был грубым, сентиментальным, вспыльчивым, практичным, простым, масштабным и властным. Это, в конце концов, Чикаго».

Можно взять эти определения личности и для Юрия Лужкова, можно поискать другие. Вывод окажется тем же: это, в конце концов, Москва.

И абсолютно неоспоримо: 20 лет большой город большинством своих жителей ассоциировал себя с мэром в кепке. В хорошем и плохом. Добровольно. И с песней «Москва, звонят колокола».