Симбиоты и Венера: что посмотреть на выставке BLOOM

28 марта в галерее ART&BRUT состоится финисаж выставки BLOOM, где представлены работы молодых авторов. Художники работали над своими проектами в резиденции BLOOM ArtLab. Куратор выставки Елена Шевелева рассказала RTVI, на какие объекты BLOOM стоит обратить особое внимание.

Елена Шевелева
куратор выставочных и образовательных проектов, куратор выставки BLOOM

«Ведьма», Анастасия Джан

Художница Анастасия Джан в своем проекте «Ведьма» изначально вдохновлялась архаическими образами Венеры. Мы все видели эти прекрасные малые формы в краеведческих музеях, в музеях классического искусства — там, где фигурки Венеры стоят рядом с древними сосудами, которые использовались для разных целей: жертвоприношений, ритуалов и так далее. Есть большая вероятность, что и сами эти статуэтки тоже применялись в ритуальных практиках.

Настя развивает эту тему и проводит интересные параллели с формами архаичных Венер. На мой взгляд, довольно интересно, как она сопоставляет эти формы с тем, что предлагали художники-модернисты XX века. И в этих параллелях рождается что-то новое — ее собственный образ женственности, образ современной женщины.

Отдельно хочется отметить выбор материала. Медь сама по себе уже вызывает ассоциации с чем-то древним, архаичным. Но у Насти медь отполирована до такого блеска, что от архаики там ничего не остаётся — она выглядит очень сверкающей, новой, звенящей.

И вот во всех аспектах — и в материале, и в форме — видно, как Настя играет с ассоциациями, выстраивает параллели между тем, что было, и тем, что есть.

«Прибит к стене», Майя Харитонова

Следующий проект, про который можно рассказать — это работа Майи Харитоновой под названием «Рассвет». Он состоит из трех объектов, и каждый из них раскрывает одну из границ смысла этого проекта. В целом проект говорит о перерождении, о метаморфозе, и Майя исследует процесс преображения через три стадии. Каждая стадия представлена в отдельном объекте.

Можно подробнее остановиться на одном из них — объекте «Прибит к стене». Это очень интересная работа, сделанная из выращенных кристаллов. Это цветок изначально полностью черный: черные кристаллы, черная основа, с обратной стороны все закреплено черной проволокой. В его форме угадывается цветок, но он будто бы спрятан, сдержан.

Особенность этой работы в том, что она буквально меняется со временем. Это не просто статичный объект — он живет. Когда цветок только появился, он был равномерно покрыт черными кристаллами и говорил о прошлом, за которое мы цепляемся, и которое нас тяготит. Этот груз мешает двигаться дальше, мешает трансформации. И Майя через этот объект поднимает вопрос: как можно освободиться от этого груза, как пройти через внутреннюю трансформацию.

И вот как раз во время самой выставки объект начинает меняться. Под действием химических процессов кристаллы начинают светлеть. Если вы сейчас придете на выставку, то увидите, что цветок уже наполовину стал светлым. Черная часть постепенно уходит, уменьшается. Это очень красиво — когда материал буквально работает вместе с художником, помогает раскрыть идею. Здесь трансформация заложена не только в концепции, не только на этикетке — она происходит прямо на глазах. Сам объект проходит путь преображения, становится другим, и то, каким он был в день открытия, уже отличается от того, каким он стал сейчас.

«Симбиоты», Катя Абламская

Следующий проект, о котором хочется рассказать, — это работа Кати Абламской под названием «Симбиоты» (Symbionts). Этот проект посвящен взаимодействию человека и природы. Катя размышляет на эту, безусловно, обширную тему — но делает это с особенной перспективы: она смотрит на нее как бы из будущего.

Она предлагает представить, как будут выглядеть остатки нашей цивилизации, когда их когда-нибудь обнаружат наши далекие-далекие потомки. Что они найдут? Что останется от нас? И Катя предполагает, что артефакты технологичного мира, которые уцелеют, будут уже в симбиозе с природными формами.

Эта тема близка нам по образам из научной фантастики и постапокалиптических фильмов: когда мы видим заброшенные города, деревни, дома, в которых природа постепенно берет свое. Деревья прорастают сквозь стены, грибы растут прямо из мебели. Вот об этом же говорит и Катя в своем проекте.

Она берет материалы техногенного мира и буквально «оплетает» их природными. Использует пряжу, жгут — и на этом взаимодействии рождаются новые формы. Например, в одном из ключевых объектов проекта — самом большом — используется старый системный блок. Он весь обвит снаружи гобеленовыми переплетениями. Получается объект, в котором сочетаются жесткие и мягкие материалы, твердое и текучее, ткань и металл.

Интересно, что изначально Катин медиум — это именно гобелен. Но сейчас, на резиденции, она экспериментирует с тем, чтобы выйти за пределы стены, сделать нечто объемное, пространственное.
И как раз в этом переходе от плоскости к трехмерной форме, в сочетании несочетаемого, рождается гармония. Гармония между человеком и природой — не как противостояние, а как сосуществование. Катя говорит о том, что даже в самых, казалось бы, критичных вмешательствах человека в природу все равно можно найти возможность для взаимодействия. Да, человек вмешивается. Да, техногенное влияние огромно. Но век человека — короче, чем век планеты.

И природа, даже после разрушений, всегда найдет путь — с шагом в миллионы лет — к восстановлению гармонии. В этом и есть главная мысль проекта: гармония возможна. И Катя достигает ее в своем искусстве.

Once upon a night, Егор Корягин

Проект Егора начинается с вдохновения жанровым кино 80—90-х годов и азиатскими традициями, в которых тьма — это не враг, а скорее союзник. Егор размышляет о том, что монстры, которых мы можем встретить ночью, на самом деле не такие уж и пугающие. С первыми лучами рассвета они исчезают — и уносят с собой все наши страхи, тревоги, внутренние беспокойства. Поэтому этих существ можно рассматривать как положительных персонажей, несмотря на их, может быть, немного отталкивающий или пугающий внешний вид. Потому что именно они берут на себя наши эмоции и забирают их с собой.

В этом проекте очень сильно ощущается кинематографичность. Каждая работа — это как кадр из фильма, как эпизод, который произошел с персонажами Егора в течение одной ночи. И вся серия в целом — это метафора пути через темноту.

Егор в каждой работе изображает отдельное событие, отдельную сцену из этой ночной истории. Одной из центральных и, можно сказать, открывающих работ в серии является Once Upon a Night. В этой работе главный герой встречается с оборотнем. Казалось бы, такой персонаж должен напугать, но вместо этого между ними происходит очень теплый и трогательный диалог. Они сидят за столом, пьют какой-то напиток.

За их спинами разворачивается пейзаж — и это уже отсылка к живописи эпохи Возрождения, когда пейзаж за окном использовался для создания глубины пространства. И здесь Егор тоже задает эту глубину — визуальную и смысловую. Именно в это пространство — за окно, в ночь, в неизвестность — зритель отправляется вместе с героями.

Интересно, как в этой сцене сочетается тревожное и спокойное. Оборотень с прищуренным, немного коварным выражением лица, герой — чуть грустный. На заднем плане может быть молния, или что-то похожее на паутину — непонятно, но точно не дает расслабиться. И все же, зная, что вся серия закончится рассветом, и все монстры уйдут, мы не боимся. Мы понимаем, что история завершится светом.

И в этом — особое ощущение безопасности и доверия к рассказчику. Мы не переживаем за героя, мы просто с интересом следим за тем, как будет разворачиваться этот путь. Именно поэтому Once Upon a Night можно назвать приглашающей работой — она как вход в эту историю, приглашение пройти вместе с персонажами через ночь и выйти в рассвет.

«Сердце», Sasha Palm

И последний проект, про который я хочу рассказать, — это «Зов тысячелистника» Саши Палм. В этой серии Саша размышляет о фольклоре, мифах, сказках — обо всем том, что до нас доносят предки. Она говорит о том, что эти сюжеты и образы по-прежнему актуальны, потому что темы, которые они поднимают, остаются важными и сейчас. Именно поэтому мы называем их вечными: неважно, сколько проходит времени — тысяча лет или десять тысяч — они продолжают нас трогать и помогать.

Саша считает, что к этим сюжетам нужно возвращаться, не забывать про них, а наоборот — как можно чаще обращаться к ним, искать в них опору. И в своей серии объектов она как раз это делает — возвращается к вечному, но через современные формы и материалы.

Большая часть работ выполнена в дереве. Саша использует технику резьбы, работает с темным, почти черным деревом — и это не случайный выбор. Она подчеркивает: без тьмы не бывает света. Без темного фона не видны светлые линии. И эти линии в ее работах как раз передают сюжет, форму, путь, по которому нужно идти. Свет обретает смысл только в контексте темноты. Это очень точное высказывание — и визуальное, и философское.

Особенно хочется выделить работу «Сердце в домике». Это деревянная рама, черная, с тонкой резьбой, отсылающей к фольклорным орнаментам. А внутри — цифровое сердце, которое бьется. И вот это сочетание внешней архаичной формы и современной технологии становится прямой метафорой всей серии: все, что накоплено веками, живет внутри нас. Все эти древние сюжеты, мифы и сказки — они продолжают «биться» в нашем сердце. Они двигают нас, они помогают нам справляться с реальностью. И потому так важно не терять связь с этим наследием.

Эта работа производит сильное впечатление. Причем не только за счет визуального контраста — дерево и цифра, черное и светящееся, — но и благодаря внутреннему отклику. Когда смотришь на нее, внутри просыпается теплое чувство — что-то из детства, из сказок, которые когда-то читали. Возникают образы, сюжеты, может быть, даже забытые — и это ощущение очень дорогое.

В общем, если будет возможность — обязательно приходите на выставку и посмотрите на работу Саши вживую. А если не получится — попробуйте найти изображения, потому что даже по фото эта работа способна вызвать отклик.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции