Иранка Махса Амини, арестованная 13 сентября в Тегеране полицией нравов за нарушение правил ношения хиджаба, скончалась от травм, полученных при задержании, через три дня, 16 сентября. Это случай спровоцировал массовые протесты и привел к новым арестам за несоблюдение норм исламской морали. За неделю до этого стало известно о том, что иранский суд вынес смертный приговор двум ЛГБТ-активисткам Эльхам Чубдар и Заре Седигхи Хамедани. Востоковед Юлия Рокнифард рассказывает RTVI о том, как в Иране живут люди с нестандартной сексуальной ориентацией и насколько строго иранские власти контролируют соблюдение норм исламской морали.

Юлия Рокнифард — доцент Школы политологии, истории и международных отношений Ноттингемского университета в Малайзии, эксперт Российского совета по международным делам. Проходила стажировку и обучалась в Международном университете имама Хомейни в Иране в 2011 году.

За что ЛГБТ-активисток приговорили к смертной казни

Abedin Taherkenareh / EPA / TASS

Это не первый случай, когда людей в Иране приговаривают к смертной казни за нетрадиционную сексуальную ориентацию, просто обычно это не предается такой огласке. Здесь же, если мы почитаем иранские СМИ, девушек осудили не столько за нее и за активизм в этой сфере. Основная статья обвинения — незаконная перевозка и продажа женщин из Ирана в Ирак, а это уже приравнивается к работорговле. Кроме того, им вменяют в вину распространение христианства. Все это объединяется под общим термином «распространение разврата на земле».

Скорее всего, в случае с этими девушками было что-то еще, подкрепляющее недовольство иранских властей. Этим делом занимался «великий и ужасный» Корпус стражей исламской революции, причем около года. Они следовали за девушками вплоть до иракского Эрбиля. На иранском телевидении показывали кадры с ними, в том числе и из Эрбиля, куда они якобы привозили иранок и продавали их. Даже свидетельства очевидцев демонстрировали.

Мне не кажется, что с помощью этого приговора Иран делает какие-то заявления для международного сообщества. По количеству смертных казней Иран уже занимает первое место, и предпочел бы не привлекать серьезного внимания международной общественности к этому вопросу во избежание критики, особенно при продолжающихся переговорах по СВПД («ядерной сделке» — прим. RTVI).

Насколько я понимаю, к этой истории подключились международные правозащитники и соратники девушек, поэтому она и получила такую огласку. Внутри страны я не вижу каких-то жарких дебатов на эту тему, волны возмущения. Люди заняты своими делами и прекрасно понимают, что такие случаи бывают, и стоят далеко не на первом месте среди тех проблем, которые волнуют иранцев.

Если приговор будет приведен в исполнение, не думаю, что власти будут стараться создать здесь эффект публичной порки, приглашая зрителей с попкорном. Обычно это делается очень тихо, и уведомление о казни размещается после нее, чтобы не привлекать внимание. Чаще всего люди узнают об этом постфактум.

Будет ли приговор приведен в исполнение вообще — отдельный вопрос. Это возможно, если кому-то нужно будет с этим делом пойти на принцип. В Иране достаточно случаев, когда люди ждут исполнения смертного приговора в заключении годами. Возможно и здесь приговор вынесли, а в исполнение его приводить не будут, по крайней мере в ближайшее время.

Насколько тяжело жить в Иране представителям ЛГБТ-сообщества

В Иране есть соответствующая уголовная статья за практику гомосексуализма. Она применяется ко всем людям нетрадиционной ориентации, хотя идеологи и религиозные эксперты ведут относительно нее споры, потому что изначально по шариату запрещено именно мужеложство. Но в некоторых случаях, в том числе и том, о котором говорилось выше, закон трактуется более широко и применяется в том числе и к женщинам. Это не значит, что всех людей нетрадиционной ориентации в Иране задерживают и непременно казнят.

В целом им живется в Иране не ужасно, но некомфортно. Они не могут проявлять свои чувства на улице. Вы не встретите двух целующихся мужчин или женщин — картинку, которую мы можем увидеть, например, в западных странах.

Но недавно, когда корреспондент BBC Farsi Бахман Калбаси разместил негативно окрашенный пост на эту тему в своем Twitter, целая толпа его критиков стала публиковать видео 2000-х годов, где сам Калбаси, открытый гей, описывал свой поход на вечеринку гомосексуалистов у кого-то дома. Тогда , по его словам, никто их не беспокоил и особо ими не интересовался, что рисовало почти идиллическую картинку. Репортаж BBC 2022 же года, которым журналист поделился на своей странице, представляет ситуацию в совершенно ином свете.

Я думаю, что у всех опыт достаточно разный. Конечно, есть радикальные элементы, которым это не нравится, и которые будут яро осуждать такие проявления. Возможно, на какие-то подобные вечеринки бывают облавы особо рьяных революционных добровольцев. Но такое не происходит сплошь и рядом.

Гомосексуалистов преследуют скорее на социальном уровне. Например, были случаи, когда люди с нетрадиционной ориентацией под давлением общественного мнения или семьи меняли пол и все равно подвергались преследованию со стороны соседей или родственников. Как ни удивительно это может прозвучать, духовное руководство относится к смене пола более благосклонно, нежели к практике однополых отношений — это идет еще со времен первого духовного лидера Ирана аятоллы Хомейни.

Является ли иранское общество светским или религиозным

Vahid Salemi / AP

Иранское общество состоит из разных элементов. Конечно, Иран после революции 1979 года — это исламская республика, но в ней есть как особо религиозные люди, так и более светские, которых проще найти среди молодежи до 30 лет.

В религиозной категории можно выделить условно две основные группы. Первая представлена людьми, которые ищут для себя какие-то выгоды, — например, позиции в определенных компаниях или в государственном управлении. Они будут, естественно, следовать «прямому» религиозному пути, создавая для себя образ защитников исламских ценностей. Это совершенно не значит, что эти люди будут отличаться особым пиететом в своей сугубо личной жизни, о которой никто не знает и которую не видят.

Есть и категория людей, которые сами по себе религиозны. При этом они могут не поддерживать Исламскую республику как политический режим, который был установлен после 1979 года. Это достаточно неоднородная масса людей. Третья группа — молодежь, предпочтения который направлены, конечно, в более светскую сторону, как в стиле одежды, так и в стиле поведения.

Насколько строго поддерживается соблюдение норм исламской морали в современном Иране

Когда к власти в Иране пришел президент Хасан Рухани после неоконсерватора Ахмадинежада, можно было заметить разительные перемены. Патрули, контролирующие женское одеяния и нормы морали в целом, были очень сильно ослаблены. Во-первых, Рухани поддерживали Рафсанджани и Хатами, две большие группы технократов/прагматиков и условных либералов. А во-вторых, когда страна сталкивается с экономическими проблемами и люди недовольны этой ситуацией, не самое лучшее время, чтобы закручивать гайки.

В это время можно было видеть, например, женщин с платком, упавшим на плечи, или молодых людей, которые, скорее всего, не состоят в браке, но держатся за руки — что тоже запрещено.

Но сейчас, через год после прихода к власти Ибрахима Раиси, иранцы говорят, что по их ощущениям контроль стал строже. Не так, как во времена Ахмадинежада, но все же патрули есть, и они смотрят за соблюдением нормы морали и подобающим женским одеянием, которое обязательно включает в себя хиджаб, платок.

Хотя, опять же, и сейчас вы можете увидеть у женщин волосы, ниспадающие с плеч. Но хиджаб — одна из красных линий Исламской республики с момента ее основания. Хотя аятолла Хомейни обещал, что хиджаб будет вопросом личного выбора, его обязательное ношение было закреплено на законодательном уровне.

Повсеместные протесты в связи со смертью 22-летней Махсы Амини, которая была задержана «полицией нравов» в связи с неподобающим хиджабом только подтвердили существующие тенденции. С одной стороны это бескомпромиссность властей в части исламских норм приличия, с другой — усталость населения от всеобъемлющего контроля, вторгающегося в личную жизнь людей.

Скорее всего, гибель девушки не стоит считать частью какого-то более грандиозного плана властей — например, указать на непримиримость властей к попыткам отказа от хиджаба. При этом народные протесты показывают нарастающее напряжение из-за вмешательства государства в частную жизнь людей при его неспособности обеспечить не только экономическое благополучие граждан, но и их непосредственную безопасность внутри Ирана.

Какие нормы исламской морали фундаментальны

Исламская республика — это система взаимосвязанных элементов. Контроль за моральными устоями — один из ее столпов. Другой такой столп — это антиамериканизм, и именно поэтому мы видим такие трудности в плане поддержания, а теперь и перезаключения ядерной сделки. Я предполагаю, что в сознании иранских правителей отказ от одного из этих столпов означает крушение всего.

Определение красных линий в плане общественной морали находится в руках преимущественно невыборных фундаменталистских религиозных органов и институтов во главе с Духовным лидером. Президент влияет на это, скажем, процентов на 30. Я пока не вижу возможности формальной либерализации Ирана в том, что касается норм морали, хотя неформально мы и можем наблюдать какие-то колебания.

Поэтому хиджаб и строгая регуляция норм морали в принципе останутся. Хотя, возможно, мы и увидим некие послабления. Например, станут приговаривать людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией к значительным тюремным срокам или смертной казни, но при этом не будут приводить приговор в исполнение, или этих людей будут миловать.

Насколько жестко осуществляется контроль над информационным полем

Практически у всех есть спутниковые тарелки, которые власти периодически сшибают. Но люди ставят новые, ведь тягу к новостям и вообще к внешнему миру убить невозможно.

Vahid Salemi / AP

К тому же иранцы могут путешествовать. Это дорого, но граница не закрыта, только при выезде из Ирана нужно заплатить некий сбор, пошлину на выезд. Хотите путешествовать? Платите. И чем больше вы путешествуете, тем больше платите.

Существовал проект национального, замкнутого внутри, интернета, но развивался он плохо, несмотря на то, что в Иране есть очень талантливые программисты и айтишники. И пока я не вижу, что иранцев могут окончательно отрубить от интернета. Поскольку нормы морали внутри страны соблюдаются, я думаю, что этот статус кво будет держаться и дальше. К тому же, отключение людей от интернета может привести к серьезным волнениям, которых и так было немало в последние годы.

Можно ли сказать, что в последнее время иранский режим идет в сторону диктатуры

Любой иранец, скажем, из околовластных структур, скажет вам, что Иран — практически единственная демократия на Ближнем Востоке, что они проводят выборы. Но здесь, конечно, есть много нюансов.

Сейчас к власти в Иране пришло консервативное правительство во главе с Ибрахимом Раиси, духовным человеком в черной чалме, наследником пророка Мухаммеда. Он занимал важный с политической точки зрения пост в очень религиозном городе Мешхед (возглавлял богатый благотворительный фонд Астан-е Кодс-е Разави) и, по слухам, является одним из кандидатов на пост следующего Духовного лидера. Вокруг него собрались люди консервативной ориентации, в первую очередь, в правительстве.

Но исполнительная власть в Иране обладает ограниченным влиянием, и все-таки во многом правила системы задает Духовный лидер. Я не вижу причин для каких-то серьезных изменений, пока он находится у власти. В итоге, думаю, все будет держаться на том же уровне, что и сейчас, с какими-то колебаниями, со всеми теми же претензиями по поводу соблюдения прав человека и по внешней политике.