Спикер Госдумы Вячеслав Володин предложил лишать гражданства россиян, которые, по его версии, ведут себя «подло, предательски» и «получают печеньки Госдепа». Так чиновник отозвался о тех, кто выступает против «спецоперации» на Украине. В пример Володин привел бывшую сотрудницу Первого канала Марину Овсянникову, которая устроила пацифистскую акцию в прямом эфире: она стала внештатным корреспондентом немецкого издания Die Welt. Сенатор Андрей Клишас напомнил, что в Конституции России есть положение, по которому гражданин не может быть лишен своего гражданства или права изменить его. Политолог Илья Гращенков полагает, что сейчас уже нет ничего невозможного, даже изменения основного закона страны для таких мер, и что общество накручено ненавистью для поисков «врагов народа». Об этом он рассказал в эфире RTVI.
Об идее Володина лишать гражданства критиков «спецоперации»
Мне кажется, все предельно просто. Во-первых, сейчас появилась мода искать врагов народа, национал-предателей, и кто их активнее ищет и находит новые методики их поиска, в общем-то, и вырывается в лидеры — как минимум, медийные. Раз мы обсуждаем Володина, значит, он сейчас на гребне атаки. Понятно, что он действительно проводит эскалацию, поскольку предлагает методы, напрямую исключенные законом. То есть фактически призывает посмотреть выше Конституции, основных законов страны. Ну просто не нравятся нам эти люди, давайте их выгоним из страны, посадим на какой-то философский пароход и отправим отсюда подальше. Но тут можно, конечно, немножечко испугаться, потому что мы, во-первых, знаем, что Конституция у нас, так сказать, распакована для изменений, и при необходимости что-то такое туда можно внести. А во-вторых, речь идет, конечно, о людях, которые неугодны сегодня государству, и многие из них, я напомню, сейчас испугались и уехали из страны, получили второе гражданство. А вот здесь уже как бы действительно ситуация другая. Если у вас есть второе гражданство, то тут уже можно лишить, насколько я помню, законодательством. Например, тех, кто недавно его получил, — такие есть среди оппозиционеров, что, например, раньше они были, скажем, гражданами Литвы, Израиля и так далее. Поэтому определенная доля правды в словах Володина есть. Что касается конкуренции «башен Кремля», безусловно, сейчас силовики — это слово уже вошло в анналы российской словесности — пытаются показать зубы. Это не просто угроза, она реальна. Людей сейчас начали уже не только снимать с должностей, но и арестовывать, и угроза «разгражданствования» тоже, в общем-то, довольно прямая. Я повторюсь, сейчас уже ничего невозможного нет.
О поисках «врагов народа» среди россиян
Как показывают соцопросы, люди у нас сильно накручены чувством ненависти по отношению к так называемым «национал-предателям». Напомню, все это терминология из прошлого, нам ее притащили с 1960-х годов — времен «карибского кризиса». Как будто все это воскресло, какие-то триггеры включили в головах, особенно старшей части населения, возникли опять эти паттерны. Выходит сосед покурить на лестничную клетку в трусах сине-желтого цвета — и уже звонят в милицию, мол, там сомнительный гражданин. Что касается школьников, которые доносят на учителей, — ну, они же дети, внуки своих родителей. Естественно, это как-то перетекает одно из другого. Но действительно, очень сильно раскочегарена пропаганда ненависти по отношению к каким-то «нацпредателям», все выражения — «нож в спину», там… Все-таки у нас на официальном уровне запрещена сейчас критика некоторых событий и так далее. Поэтому ничего удивительного я не вижу в том, что в посте Володина, апологета внутренней политики, такой, репрессивной, есть призывы кого-то искать, наказывать, выявлять и прочее. Действительно, много людей считают так же. На первом, втором и других каналах центрального телевидения помогают эту точку зрения укрепить. Поэтому пока эскалация политическая не закончится, конечно, люди будут подозревать, что все, кто так или иначе выступает против, может, даже неактивно поддерживают некоторые решения власти, являются для них лично тоже прямыми врагами. Это раскол в обществе, который не надо приветствовать. Надо сейчас всячески работать на то, чтобы хотя бы снизить этот градус давления. У нас все-таки идут мирные переговоры, которые инициировал президент Путин, есть контактная группа, все делается ради мира. Поэтому те, кто сегодня чересчур бегут впереди паровоза, стараются и мирные переговоры назвать как бы неправильным жестом, и всех, кто за мир выступает, объявить «нацпредателями» — мне кажется, они немножко торопятся. Поэтому не факт, что сейчас не произойдет откат и немножечко не охладится пыл этих «ура-патриотов» и турболоялистов.
О флешмобах с «белыми повязками» в честь «спецоперации»
Мне кажется, если уж как-то чересчур педалируется какая-то тема, что надо сплотиться и провести акции в поддержку, это говорит о том, что, видимо, натуральной поддержки не так много. В принципе, это нормально для нашей страны, у нас народ всегда был аполитичным, и даже если он что-то поддерживал, то никогда не считал нужным проявлять это в качестве какого-то акционизма. Выстраиваться в буквы, например, Z — какая-то сомнительная история. Возможно, кому-то это ложится на душу, но если это действительно происходит по разнарядке, то это должно быть унизительно для тех, кого сгоняют в качестве кирпичиков для строительства этих телесных скульптур. Поэтому, конечно, это не должно никаким образом в итоге способствовать сплочению. Мы же помним опыт Советского Союза: чем он всех достал? Тем, что изо дня в день вас заставляли делать какие-то ненужные никому ритуалы и тем самым просто раздражали людей, которые, как сегодня вспоминают, жили неплохо. Но в виду того, что их достал ритуализм советской власти, они в конечном итоге пошли против нее. Поэтому, если сегодня сильно перегревать эту историю, заставлять несчастных школьников, студентов, ни к чему хорошему это вас не приведет.
Об изменении риторики властей России о «спецоперации»
Эксперты уже насчитали порядка десяти разных объяснений для начала «спецоперации». Путин официально, насколько я помню, в своей первой речи заявил о каких-то вещах — там даже звучал в свое время такой термин как «декоммунизация». Про него как-то забыли, потом это все перетекло в «денацификацию» — кстати, очень мало кто понимает, что это, собственно, означает. Потом появились разговоры о нацистах-фашистах. Это все такая риторика, которая подтверждается в основном экспертами на федеральных каналах, но плохо бьется с реальностью, которую можно пощупать. Напомню, достаточно большой переток личного общения между Россией и Украиной. По-моему, считали, что порядка 30-40 млн россиян имеют родственников на Украине — ближних или дальних. Поэтому у людей большие вопросы сейчас возникают, что происходит, ради чего. Больше всего людей беспокоит их личная безопасность, самоощущение социальное, экономическое. Ведь уже многие почувствовали на себе эффект от последствий «спецоперации», точнее, от реакции мировой общественности, наложения санкций. Они повлекли за собой торможение экономики, сокращение рабочих мест и так далее. Поэтому люди задаются вопросом: а ради чего это было? А вот когда возникают очень разные предпосылки, и они варьируются от того, что все это защита, а с другой, вдруг возникает «единственная цель» — защита Донбасса. У людей, естественно, возникает чаша весов. Вот здесь понятно, я защищаю себя, здесь защищаю, так сказать, своих соотечественников — пока еще за рубежом. Донецк и Луганск пока для России всего лишь народные республики. Конечно, это порождает вал внутренних вопросов, особенно к первым лицам. Здесь еще чехарда: есть президент, который озвучивает официальную точку зрения, есть министр иностранных дел Сергей Лавров, который тоже что-то озвучивает официально, есть глава переговорной группы Владимир Мединский, а есть очень много спикеров, которые тоже что-то озвучивают, но при этом не являются фактически уполномоченными. Например, мы слышали высказывания главы «Единой России» Андрея Турчака, главы российского региона Рамзана Кадырова — и все они диаметрально противоположные. У одного «денацификация» происходит, у другого «декоммунизация». Люди вообще плохо понимают, что все эти термины значат, они хотят, чтобы им четко объяснили цели и задачи: чем все должно закончиться, чем сердце успокоится, к чему все это приведет. Пока четкого ответа нет. Чехарда с предпосылками тоже будет снижать уровень поддержки «спецоперации», потому что тяжело поддерживать то, что плохо понимаешь.