«Нам все понятно, но мы вам ничего не расскажем». Научный журналист Павел Котляр об итогах работы Рогозина в «Роскосмосе»

Дмитрий Рогозин был уволен с поста руководителя госкорпорации «Роскосмос» 15 июля. За четыре года, проведенные на этой должности, он запомнился россиянам своими громкими и экстравагантными заявлениями в соцсетях, и, в частности, постоянной перепалкой в Twitter с главой американской космической компании SpaceX, миллиардером Илоном Маском. О том, за что Рогозина будут помнить в российской космической индустрии, а также о том, какие проблемы ему приходилось решать, рассказывает научный корреспондент RTVI Павел Котляр.

Как Рогозин обещал вернуться на Луну

Дмитрий Рогозин возглавил «Роскосмос» в марте 2018 года. Незадолго до этого в Академии наук состоялся Совет РАН по космосу, на котором кто-то с удивлением узнал (а кто-то уже был в курсе), что давно ожидавшаяся российская лунная посадочная миссия «Луна-25» («Луна-Глоб») откладывается на далекий 2021 год. Она уже тогда считалась одним из главных долгостроев «Роскосмоса», и до этого ее запуск президент России в фильме Андрея Кондрашова «Путин» анонсировал на 2019 год.

Миссию, научные инструменты которой уже к тому времени были готовы, в очередной раз перенесли по банальной причине: из-за санкций, действовавших с 2014 года, не хватало важного прибора. Длящаяся эпопея с запуском «Луны-25» — важный штрих к картине успехов и неудач «Роскосмоса» за последние четыре года. Она должна символизировать возрождение российской программы исследования Луны, на которую наши аппараты не отправлялись почти полвека, хотя когда-то ракеты к ней летали по несколько раз в год.

Следующие три года Рогозин не упускал случая, чтобы пообещать журналистам запустить «Луну» на этот раз в срок. Но в августе 2021 года, за три месяца до старта, в «Роскосмосе» вдруг снова признали ее неготовность, причем изложение причин заняло в релизе госкорпорации несколько абзацев текста.

Почему Рогозин получил свой пост

Рогозин возглавил «Роскосмос», сменив на этом посту Игоря Комарова, бывшего главу «АвтоВАЗа». Ведомство Рогозин принял не в лучшем состоянии. Отрасль постоянно критиковали за низкие зарплаты, неудачи в области развития частной космонавтики, проблемы со строительством космодрома «Восточный». Но главное — за постоянные аварийные пуски. Благодаря одному из них, когда ракета «Протон» упала в прямом эфире, в обиход из космической отрасли прочно вошел мем на основе слов телекомментатора: «похоже, что-то пошло не так».

Именно с необходимости комментировать неприятные инциденты фактически началась публичная работа Рогозина в «Роскосмосе». Многие помнят историю с таинственной дырой на МКС, которую обнаружили на станции в августе 2018 года. Формально точка в ней так и не поставлена. «Роскосмос» заявил, что злополучное отверстие на Земле просверлить не могли. Но, благодаря рогозинской фразе «нам все понятно, но мы вам ничего не расскажем» и намекам людей из отрасли, в «Роскосмосе» дали понять, что версия с американской астронавткой на борту, которая якобы могла просверлить эту дыру, не столь уж экзотична.

Первый серьезный вызов главе «Роскосмоса» пришлось принять 11 октября 2018 года, когда при старте ракеты «Союз-ФГ» произошла авария, и экипаж из трех космонавтов выжил лишь благодаря отработанной еще в советские времена системе спасения (САС). Авария стала серьезным ударом по отрасли. Видимо тогда и оказалось понятно, что в ней, в первую очередь в области культуры производства, царит полный швах. Тогда мало кого интересовало, что стартующая ракета собирается не накануне старта, а иногда за несколько лет до этого. Называть истинного виновника «Роскосмос» по традиции не стал. Это в российском космосе давно считается нормой, несмотря на то, что авария даже старого «кукурузника» в России по закону сопровождается расследованием с публичным отчетом.

Однако принятые кадровые и организационные решения дали свои плоды. И хотя речь шла о технике, в первую очередь, ракетах «Союз» и «Протон», которая летала десятилетиями и которую нужно лишь правильно собирать, эффект был достигнут. Сегодня критиковать Рогозина за аварийность может лишь человек, поленившийся залезть в «Википедию».

Вторым поводом для критики стали коррупционные скандалы при строительстве космодрома «Восточный». Получать претензии за них Рогозину приходилось от самого президента, который говорил, что «воруют — сотнями миллионов, сотнями миллионов!» Число заведенных уголовных дел исчислялось десятками, неоднократно к «Роскосмосу» были претензии со стороны Счетной палаты и Генпрокуратуры. В госкорпорации парировали, что одни нарушения происходили еще при прежнем руководстве, а другие выявляются в ходе внутренних проверок.

Как бы то ни было, сегодня «Восточный» вошел в плановый темп запусков ракет «Союз», завершается строительство второй очереди — для ракет «Ангара». О степени вовлеченности Рогозина в строительство космодрома можно было судить по тому, что летал он туда в период наиболее активной фазы строительства едва ли не ежемесячно. О дате новой поездки можно было заранее узнать с сайта Госзакупок, где то и дело размещался заказ на полет ведомственного самолета.

Что можно считать заслугами Рогозина на посту руководителя «Роскосмоса»

То, что Рогозин действительно заботился об отрасли, а не просто просиживал штаны, признают даже некоторые независимые эксперты, часто критикующие его. При этом многие решения ему удавалось протолкнуть, используя свой аппаратный вес и доверие со стороны руководства, которыми не обладали его предшественники.

А вот об отношении Рогозина к критикам и СМИ стоит упомянуть отдельно. В российской космической отрасли не так много независимых экспертов, их можно пересчитать по пальцам одной руки. И в конце 2018 года, когда еще остро обсуждалась авария на «Союзе», Рогозин через Российскую академию космонавтики имени Циолковского приложил усилия к тому, чтобы число особо говорливых критиков и «диванных экспертов» поуменьшилось.

В 2019 году в «Роскосмосе» вообще предложили засекретить закупки в ракетно-космической отрасли, которые нередко становились объектом исследований журналистов. У разных чиновников действительно разные стили работы и разное отношение к СМИ. Предшественник Рогозина Игорь Комаров мог дать интервью независимому СМИ, и уже через полдня прислать согласованный текст с одной единственной правкой, изменив слово «бог» на «Бог». Но одно то, что при Рогозине не появился «черный список» журналистов, стоит поставить в заслугу, особенно учитывая, что времена поменялись.

Рогозину нередко припоминали его журналистское образование. Возможно, отчасти с этим были связаны неожиданные, но явно пошедшие на пользу кадровые решения. Так, вскоре после назначения советником Рогозина журналиста Ивана Сафронова, на сайте «Роскосмоса», где до этого то поздравляли с днем рождения очередного космонавта, то публиковали советы по занятию антиковидной гимнастикой, стали появляться действительно интересные и серьезные материалы. И именно Рогозин, — чего в общем-то, не требовала от него его должность, — продолжал защищать Сафронова после его ареста по подозрению в госизмене. Позднее же руководить всей пресс-службой госкорпорации был приглашен хорошо знающий отрасль журналист Дмитрий Струговец.

К числу заслуг Рогозина стоит отнести достройку российского сегмента МКС, когда к станции после долгих лет был-таки отправлен многострадальный модуль «Наука», и вывод на орбиту российско-германской рентгеновской обсерватории «Спектр-РГ». Начато создание новой средней ракеты «Союз-5» и состоялся перенос производства ракет «Ангара» в Омск.

Но никакого расцвета частной космонавтики в России, о котором мечтали энтузиасты космоса, в России не случилось, и отечественный Илон Маск не появился. В апреле 2021 года, вслед за проигравшей суды «Роскосмосу» компанией «Даурия Аэроспейс», сдавшись перед бюрократией, загнулась и частная космическая компания «КосмоКурс», которая собиралась запускать ракеты в Нижегородской области. Всего месяц назад стало известно об увольнении нескольких десятков человек из S7 Space, в управлении которой находится плавучий космодром «Морской старт».

Рогозин и международное сотрудничество в космической сфере

Об отношениях Рогозина с Илоном Маском стоит вспомнить особо. Если прежний гендиректор «Роскосмоса» Игорь Комаров старательно избегал произнесения фамилии Маска, то Рогозин такой проблемы не испытывал. Их Twitter-переписка на потеху публике велась несколько лет. В лучшие годы они обменивались любезностями, когда, например, Рогозин признавался в уважении к заслугам бизнесмена и даже приглашал его на «Байконур», а также попить «любимого индийского чая моей бабушки». В 2014 году публику повеселило обращенное к американцам предложение Рогозина летать на МКС с помощью батута и последовавший через несколько лет ответ Маска «батут работает», когда в космос впервые полетел его корабль Crew Dragon. Правда, та шутка обошлась дорого «Роскосмосу», ведь после нее в США активизировались работы по частным кораблям. В результате «Роскосмос» лишился $500 миллионов в год, ранее зарабатываемых на извозе американцев.

Творчество Рогозина в соцсетях, которым никогда не занимались ни его предшественники, ни другие чиновники его уровня, нередко вызывало недоумение. Сложно представить себе, чтобы глава какого-нибудь другого космического агентства реагировал на успех коллег фотожабами, наподобие тех, какими отреагировал Рогозин на посадку американского марсохода Perseverance — события, обсуждавшегося во всем мире. Один коллаж, на котором были изображены марсиане, держащие транспарант с надписью Yankee go home, Рогозин тогда удалил, но осадок, как говорится, остался. Наверняка Сафронов бы такого не допустил, но к тому времени он уже полгода сидел в СИЗО.

Именно воинственные заявления Рогозина после начала СВО, возможно, и сыграли не последнюю роль в заморозке отношений с западными партнерами в области космоса. О былом коммерческом партнерстве, о космическом туризме после разрыва с компанией OneWeb и отказа вернуть деньги за оплаченные шесть ракет теперь не может быть и речи — «Роскосмос» переориентируется на национальные и оборонные задачи. Продолжается сотрудничество с США на МКС, но только потому, что от партнерства там отказаться просто невозможно.

Серьезным испытанием после начала военной операции на Украине стал удар по сотрудничеству в научном космосе, от которого последние годы выигрывали именно сильно ограниченные в возможностях российские ученые. Немцы выключили свой телескоп на нашей общей обсерватории «Спектр-РГ». И хотя Рогозин пообещал включить его, не спрашивая немецких партнеров, похоже бывший глава «Роскосмоса» все же прислушался к голосу российских ученых, просивших не делать этого, поскольку в науке так не принято.

Но главное — отменена совместная посадочная российско-европейская миссия «ЭкзоМарс», которая должна была стартовать этой осенью, чтобы начать поиск ответов на многие вопросы, связанные с тем, был ли обитаем Марс в прошлом. Что теперь делать ученым, в первую очередь нашим, многие из которых буквально отдали несколько лет жизни подготовке этой экспедиции, — непонятно.

Наследие Рогозина

Сегодня мало кто из неспециалистов может вспомнить фамилии прежних руководителей российской космической отрасли, как не помнят глав «Росатома» или других госкорпораций. Однако благодаря не только эпатажным заявлениям, но и отладке отрасли, и проектам, которые придется завершать его преемнику, о «рогозинском» периоде «Роскосмоса», будут, без сомнения вспоминать.

Сам он, еще до начала специальной военной операции, не раз выступал за международное сотрудничество в космосе, необходимость которого стала очевидна после советско-американского проекта «Союз-Аполлон». После 24 февраля, как признался сам Рогозин, этого сотрудничества «больше нет». В условиях санкций отрасли будет сложно наверстывать отставание в космическом приборостроении и электронике — на решение таких проблем нужны годы. И поскольку денег на космос выделяется куда меньше, чем это было при СССР, задача перед новым главой «Роскосмоса» Юрием Борисовым стоит архисложная.