«Взяли Малиновку». Когда российская армия дойдет до Запорожья

Нередко в зарубежных источниках можно прочесть, что наступление российских войск на Украине замедлилось. О том, почему таким сообщениям нельзя верить, как в действительности обстоят дела на фронте, а также почему неудачи ВСУ напрямую связаны с состоянием дел в украинских верхах, рассказывает военный аналитик RTVI Алексей Сочнев.

Как украинские картографы манипулируют данными о продвижении российских войск

Западные СМИ и зарубежные аналитические центры все чаще заявляют о замедлении темпов российского наступления. Ссылаются они при этом обычно на данные украинского OSINT-проекта Deep State и анонимные источники в генштабе ВСУ. Однако анализ конкретных фактов показывает обратную картину — видимость замедления создается искусственно через манипуляции с картографическими данными.

Рассмотрим два показательных примера такого мошенничества. Населенный пункт Богатырь был взят российскими войсками 19 мая — об этом свидетельствуют кадры объективного контроля, фотографии российских флагов в нем и видеорепортажи об эвакуации местного населения. Однако Deep State признал потерю Богатыря только 15 июля. Временной лаг составил почти два месяца, в течение которых картографы изображали населенный пункт либо в «серой зоне», либо под контролем ВСУ.

Еще более вопиющий случай — Белогоровка в Луганской области. Нардеп Верховной Рады Марьяна Безуглая заявила о потере контроля над этим населенным пунктом только 11 июля. Между тем российские войска заняли Белогоровку 24 февраля — разница составляет более четырех месяцев.

Если искусственно «удерживать» позиции на картах, а затем постепенно «отдавать» их, создается иллюзия замедления темпов наступления. На самом деле никакого замедления нет — наоборот, его темпы увеличиваются.

По моим наблюдениям, российское командование пытается достичь темпа продвижения в 1000 квадратных километров в месяц. Он позволит значительно быстрее решить задачи по освобождению Донбасса и минимизировать временные затраты на операцию.

Помимо классических участков фронта, где действительно может наблюдаться его стабилизация, мы видим активные продвижения в новых направлениях. На Запорожском фронте 1466-й гвардейский мотострелковый полк группировки «Восток» взял Малиновку (замечу на всякий случай, что это не та Малиновка, где снимали «Свадьбу в Малиновке» — она находится в Харьковской области, и до нее российским войскам еще далеко).

Значение взятия именно этой Малиновки трудно переоценить. Если проанализировать карты с начала СВО, фронт на запорожском направлении долго оставался стабильным. Ключевые узлы обороны ВСУ в Запорожской области — Каменское, Орехов, Гуляйполе, Малиновка и Великая Новоселка. Великая Новоселка была взята ранее, теперь пала Малиновка и Каменское. Линия обороны, на которой строился «щит» ВСУ, получила серьезную брешь и можно говорить, что готов плацдарм для наступления на Гуляйполе.

Где российские войска нашли слабое звено в украинской обороне на покровском направлении

Ситуация под Покровском развивается по сценарию, который мы наблюдали в Авдеевке — методичный охват с поиском слабых участков и последующий прорыв. Покровская агломерация состоит из трех крупных населенных пунктов: собственно Покровск, Мирноград и Новоэкономическое. Изначально многие аналитики справедливо отмечали сложность штурма Покровска. Глобальная застройка из трех населенных пунктов, серьезные укрепления — попытка взятия города напрямую требовала бы значительных сил и времени. Однако российскому командованию удалось найти неожиданное решение этой проблемы через Новоэкономическое, где украинская оборона оказалась наименее подготовленной.

Сейчас начались бои за Родинское на восточном фланге Покровской агломерации, и здесь вскрывается главная слабость обороны ВСУ. Логика подсказывала, что инженерно-фортификационные сооружения должны были располагаться по водной преграде — реке Казённый Торец. Они и были — в районе Разино, но российские войска продавили эти позиции, а потом взяли Федоровку и Новоторецкое к северу от Разина.

Далее логично было бы организовать следующий рубеж обороны по озерам (ставкам) восточнее Родинского. Между этими водными преградами можно было создать систему рвов и заграждений, которая серьезно затруднила бы продвижение техники. Однако этого сделано не было, и российские войска прошли именно в этом промежутке прямо к Родинскому.

Стратегическое значение этого населенного пункта заключается в его транспортном положении. Через него проходит одна из ключевых дорог снабжения Покровской группировки. После взятия соседнего Червоного Лимана — не путать с Лиманом в Харьковской области (российское название — Красный Лиман) — под контроль попадет улица Вербицкого, ведущая из Родинского в Покровск, а также дорога на Гришино. У ВСУ для снабжения Покровска останется только трасса М-30 от Доброполя.

Таким образом, мы видим классический пример охвата. Российские войска не штурмуют Покровск в лоб, а методично перерезают пути снабжения и отхода. Это заставит украинское командование либо выводить группировку войск из агломерации, либо рисковать ее окружением.

Параллельно с наступательными операциями российские войска начали методичную работу по поражению территориальных центров комплектования (украинских военкоматов). Уже около десяти ТЦК подверглись ударам, что вызвало неожиданную реакцию в украинском обществе. Даже люди, которым грозит преследование за подобные высказывания, открыто выражают поддержку этим действиям — настолько высок уровень внутреннего напряжения и неприятие «бусификации» — насильственной мобилизации.

Данные о призывниках, как оказалось, хранились на локальных серверах в зданиях территориальных центров, а не в централизованных облачных хранилищах. Их уничтожение серьезно осложнит процесс мобилизации, хотя полностью сорвать его не сможет.

Экономическое давление со стороны США как инструмент принуждения России к переговорам

Дональд Трамп предъявил России ультиматум, дав ей 50 дней для заключения мирного соглашения. В случае отказа он пригрозил введением стопроцентных пошлин на российские товары. Его близкий соратник сенатор Линдси Грэм к тому же разработал законопроект о 500-процентных тарифах на импорт из стран, закупающих у России нефть и газ.

На первый взгляд эти угрозы выглядят несерьезно — товарооборот России с США составляет менее $1 млрд в год. Однако реальным адресатом этих угроз является не Россия, а страны, поддерживающие с ней экономические отношения. Прежде всего это Индия, Бразилия, Китай, Вьетнам — государства, которые продолжают придерживаться нейтралитета и развивать торговые связи с Россией. Под удар могут попасть и некоторые страны бывшего СССР — Казахстан, Азербайджан, возможно, Грузия.

В Европе основной мишенью станет Сербия, которая отказывается присоединяться к санкциям против России. Венгрию и Словакию Трамп трогать не будет — они остаются его единственными союзниками в ЕС и продолжают закупать российский газ с разрешения Брюсселя.

Впрочем, установленный 50-дневный срок устраивает все стороны. Россия получает время для подготовки к возможному усилению санкционного давления, страны-партнеры — для поиска механизмов обхода новых ограничений. Трамп сохраняет за собой свободу маневра благодаря нарочито размытым формулировкам, которые позволят при необходимости изменить первоначальные планы.

Параллельно с экономическими угрозами Трамп продемонстрировал готовность к расширению военной помощи Украине. По данным Financial Times, в телефонном разговоре с Зеленским американский президент якобы спросил: «Владимир, вы можете ударить по Москве, можете ударить по Санкт-Петербургу?» Получив положительный ответ, Трамп дал понять, что поддерживает такую стратегию как способ «заставить россиян почувствовать боль», хотя позднее Белый дом и отнекивался, утверждая, что все описанное выше «вырвано из контекста».

Проблема заключается в отсутствии подходящих средств поражения. Трамп фактически предложил Украине купить необходимое оружие. Как на недавней картинке-меме: «Хотите ударить — можете, пожалуйста, мы вам это продадим» — «Передадите?» — «Нет, продадим».

Конкретно было объявлено о поставке 17 пусковых установок ЗРК «Патриот», что составляет три полноценные батареи (будем исходить из этого, потому что 17 батарей «Патриотов» — это слишком огромная цифра). Стоимость этих систем покроют Германия и Норвегия. Однако выбор именно «Патриотов» вызывает серьезные вопросы с точки зрения военной целесообразности.

Эти системы крайне дороги в эксплуатации и станут приоритетными целями для российской авиации и беспилотников. Учитывая современные возможности массированных ударов — до 300 «Гераний» одновременно — три батареи «Патриот» едва ли прослужат долго, при этом поглотив значительную часть оборонного бюджета.

Украине было бы гораздо выгоднее сосредоточиться на более дешевых и массовых системах ПВО, способных эффективно бороться с беспилотниками. Погоня за престижными, но дорогими системами напоминает ситуацию, когда человеку нужно починить одежду и обувь, а он тратит все деньги на дорогой смартфон.

Почему Зеленский боится сильного министра обороны

Объявленные Зеленским кадровые перестановки в правительстве стали главной темой обсуждения в украинском политическом сегменте. Премьер-министр Шмыгаль переходит на должность министра обороны, действующий министр обороны Умеров, соответственно, уходит в отставку, а пост главы правительства занимает министр экономики.

Эти назначения отражают системную проблему украинского государственного управления. Пост министра обороны сознательно превращен в слабое звено, поскольку Зеленский не желает видеть рядом с собой фигуры, способные составить ему политическую конкуренцию.

Достаточно вспомнить судьбу бывшего главкома ВСУ Валерия Залужного, который на волне военных успехов 2022 года мог стать естественным кандидатом на пост министра обороны вместо погрязшего в коррупционных скандалах Резникова. Однако стратегия Зеленского и его команды заключается в назначении на ключевые военные посты людей глубоко вторичных, полностью зависимых от президентской администрации.

Резников исчез с политической арены после серии уголовных дел против его окружения и, по некоторым данным, покинул страну. Умеров запомнился единственной инициативой — развитием дронов и продвижением командующего известного подразделения беспилотных систем «Птахи Мадьяра» майора Роберта Бровди (Мадьяра), который фактически занял позицию, соответствующую званию генерал-лейтенант.

Успехи в области беспилотных систем действительно стали единственным плюсом деятельности Умерова. Именно благодаря массовому внедрению дронов украинский фронт держится в условиях острой нехватки личного состава. Беспилотные системы частично компенсируют недостаток живой силы, создавая плотную завесу, которую российским войскам приходится преодолевать с большими усилиями.

Назначение Шмыгаля на пост министра обороны выглядит как попытка повторить российским опыт назначения на аналогичную должность Андрея Белоусова. Новый министр всю карьеру занимался организационной работой — трудился на производстве, возглавлял Ивано-Франковскую областную администрацию. У него есть понимание производственных процессов и административного управления, но полностью отсутствует военный опыт.

Если это действительно попытка повторить российский опыт, то следует ожидать серии громких арестов среди военного руководства и кардинальных изменений в системе строительства инженерно-фортификационных сооружений. Простейшая ревизия состояния укреплений на фронте должна была бы привести к множественным уголовным делам, но этого пока не происходит. Резников покинул страну, Умеров отправляется послом в США — оба потенциальных фигуранта уголовных дел оказываются вне досягаемости украинского правосудия.

Как я уже отмечал выше, вместо жизненно необходимых простых и дешевых систем ПВО, снарядов и базового военного снаряжения украинское руководство гоняется за престижными, но неэффективными в текущих условиях образцами вооружения.

При сохранении подобной кадровой политики не исключено появление на посту министра обороны совершенно неожиданных фигур. Например, это может быть Марьяна Безуглая, которая при всех своих недостатках разбирается в армейских проблемах значительно лучше всех предыдущих министров, вместе взятых. Хотя, конечно, это скорее ирония, чем реальный прогноз.

А в целом же нынешняя система назначений в украинском правительстве демонстрирует приоритет политической лояльности над профессиональной компетентностью. В условиях активных боевых действий такой подход может иметь катастрофические последствия для обороноспособности Украины.

---

Мнение автора может не совпадать с мнением редакции