В Москве близится к финалу резонансное разбирательство о поставках в Россию аргентинского кокаина под видом дипломатической почты. Почти 400 кг наркотика пять лет назад нашли в подсобке посольской школы в Буэнос-Айресе. Хранили кокаин в 12 чемоданах. Судебные процессы над причастными к контрабанде уже больше двух лет идут и в Аргентине, и в России. Перед Дорогомиловским судом Москвы предстали четверо обвиняемых. Кто они, сколько лет им грозит и что не так с этим делом, разбирался корреспондент RTVI Сергей Морозов.
Всего несколько заседаний, и будет вердикт присяжных. Близится к развязке дело о том, как на территории посольства России могли оказаться 360 кг кокаина. По версии обвинения, Андрей Ковальчук купил наркотик в Аргентине и пытался его вывезти, завхоз посольства Али Абянов упаковал чемоданы и спрятал их в подсобке, а бизнесмены Владимир Калмыков и Иштимир Худжамов скинулись, чтобы арендовать для вывоза частный самолет.
В подсобке посольской школы хранились чемоданы, и якобы 25 ноября 2016 года заместитель посла по безопасности Олег Воробьев нашел их и даже попробовал кокаин на язык. Загадка в том, что позже из Москвы приехали специалисты ФСБ, и они никаких материальных следов визита Воробьева не зафиксировали, говорит адвокат главного обвиняемого.
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «При оформлении акта, оформляют опытнейшие сотрудники ФСБ, но в документе не отражают то, что упаковка одного чемодана, который вскрывал Воробьев, повреждена. Почему-то они не берут образцы ДНК, отпечатки пальцев у Воробьева и Рогова. По крайней мере в деле этого нет. А ведь они обнаружили чемоданы, они к ним прикасались. Проведена экспертиза генетическая. Это факты, это не домыслы, не слова. И эта экспертиза говорит о том, что нет следов на этих чемоданах не только подсудимых, но еще одного из свидетелей, который чемоданы упаковывал».
Сергей Морозов, RTVI: «Чьи-то следы вообще обнаружили?»
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «Чьи-то обнаружены, но чьи, мы не знаем».
Может, Воробьев и не открывал чемоданы? Откуда тогда узнала Москва? А Москва, судя по бумагам, начала расследование еще до того, как Воробьев открыл чемоданы.
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «Мы натолкнулись, при исследовании письменных материалов, которые аргентинцы предоставили, на письмо Сергея Муравьева, в котором он говорит, что ФСБ расследует именно с октября 2016 года это все и что 4 и 5 декабря проводился осмотр и анализ содержимого чемоданов. Это его письмо, это не мои слова».
Сергей Муравьев — это сотрудник ФСБ, который представил Аргентине список подозреваемых. Если поставку кокаина в посольство кто-то отследил еще до того, как дипмиссия оповестила об этом Москву, то это полностью переворачивает картину события.
К сожалению, мы не можем подробно воспроизвести аргументы обвинения. Несколько раз нашей группе отказывали в возможности присутствовать на судебных заседаниях. Когда мы обратились в суд с просьбой предоставить детальную позицию обвинения, мы получили такой текст: «Сегодня в прениях выступили государственный обвинитель, который просил признать всех подсудимых виновными, и один защитник». Это все.
Вернемся к показаниям безопасника посольства Олега Воробьева. Они важны, потому что на них держится очень многое в этом деле.
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «В документах, которые предоставлены аргентинской стороной, Воробьев там указан как очень активный участник и, можно так назвать, посредник между ФСБ России и аргентинскими правоохранителями. Он и аудиозаписи вел, и легендированные сведения доносил Ковальчуку и другим. Очень активное участие он принимал. Свидетели также говорят, что Воробьев один из первых указал на Ковальчука и Абянова как на лиц, причастных к этому кокаину».
На суде в Москве Воробьев заявил, что именно Абянов ввел Ковальчука в посольство: познакомил его с самим Воробьевым и с послом. Но ведь Ковальчук был знаком и с предыдущим безопасником, и, наверное, через него-то он мог быстрее найти пути в посольство?
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «Мы слышали показания Абянова. Про Ковальчука ему впервые сказал посол Коронелли. А общение с Воробьевым, надо слушать эти аудиозаписи. У Ковальчука с Воробьевым довольно теплые отношения были. До того как начала развиваться эта ситуация, когда Воробьев стал действовать в рамках оперативных игр».
Воробьев вел телефонные переговоры с Ковальчуком как раз, когда, по версии следствия, кокаин попал в посольство. Они же четыре часа беседовали в ресторане в Буэнос-Айресе перед тем, как чемоданы уехали в Москву. О чем были все эти разговоры — неизвестно. По версии следствия, кокаин предполагалось отправить диппочтой, и на суде Олег Воробьев подробно рассказал, как завхоз Абянов мог сделать такое.
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «Завхоз и диппочта, понимаете. Чтобы отправить диппочту без досмотра, посол ноту составляет, печать ставит. Печать посла и Абянов. Он собаку его выгуливал и больше он ничего делать не мог».
Суд не раскрыл и загадку самого Ковальчука: как этот человек завязывал знакомства с сотрудниками МИД и спецслужб, не занимая никаких постов и будучи человеком без гражданства. Может ли его адвокат открыть эту тайну?
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «Я Ковальчука видел чаще, чем свою жену, скажу вам так. У нас это дело очень много времени отнимало, мы постоянно общались, постоянно на связи».
Сергей Морозов, RTVI: «Это человек с удивительной биографией, и мы не представляем, что он делал целое десятилетие своей жизни. Можете ли вы прояснить, что это за человек, чем он занимался?»
Сергей Юрош, адвокат Андрея Ковальчука: «Я могу прояснить моменты, связанными только с датами, которые приближены к этому уголовному делу. В этот период он занимался бизнесом. Покупал товар в одном месте дешево, продавал его в другом дорого. Что было до 2013 года или до 2010 года, сказать вам не могу. А со слов Андрея Федоровича, с его показаний, отношения к спецслужбам, начиная с 2010 года, в этот период времени он никакого не имел».
В эти же дни в Аргентине судят двух выходцев из России: Ивана Близнюка и Александра Чикало, которые якобы помогали Ковальчуку наладить каналы поставки. Не очень понятно, зачем это было нужно, если, по версии российского следствия, Ковальчук хотел использовать диппочту. Но это не единственная неувязка в этом удивительном деле.
Пойдем по версии следствия и предположим, что эти чемоданы с кокаином на $50 млн действительно принадлежали Ковальчуку. Стал бы он отрывать этот груз от себя и отдавать его Абянову со словами «Ну как-нибудь при случае переправь в Москву»? И что же делает Абянов? Он эти чемоданы передает рабочему Дронову, который в гараже, без присмотра, несколько дней упаковывает их в бумагу, а потом оставляет там же. Абянов их подбирает и якобы кладет в подсобку.
Далее совсем интересно. Командировка Абянова заканчивается, и он малознакомому преемнику Рогову оставляет их со словами, что это «груз какого-то человека из Центра». Что же в это время делает Ковальчук? А Ковальчук занимается какими-то делами по работе, у него командировки. Какая работа, какие командировки? У вас тут груз на $50 млн в Буэнос-Айресе завис, а вы занимаетесь чем-то еще. Реально? Не очень.
Есть ощущение, что весь этот груз Ковальчуку и не принадлежит. И что Абянов тоже имеет к нему очень мало отношения. Кому же принадлежат тогда эти чемоданы? Какому-то человеку, для которого самое безопасное место в Буэнос-Айресе — это российское посольство. Этот человек боится аргентинской полиции, но не боится безопасника российского посольства. Что же это за человек?