Близкие и коллеги Петра Верзилова всю неделю следят за медицинскими сводками из Берлина. Туда издателя правозащитного ресурса «Медиазона» срочно доставили с необычными симптомами: на прошлой неделе он начал терять зрение и способность говорить. Версия об отравлении появилась почти сразу. Кто и почему мог мстить Верзилову, разбирался Константин Гольденцвайг.

Москва, финал чемпионата мира по футболу. За грандиозным праздником, призванным выправить имидж России, из VIP-трибуны «Лужников» наблюдают Владимир Путин и лидеры еще десяти государств. На их глазах посреди матча на поле выбегают люди в форме полицейских.

Что это было, станет ясно сразу: в сеть выложат загодя снятое обращение панк-группы Pussy Riot. Так акцией «Милиционер вступает в игру» они напомнили миру о десятках российских политзаключенных.

Pussy Riot: «Дорогой друг, ты, наверное, знаешь, что в России нет правового государства и любой полицейский может просто ворваться в твою жизнь. Чемпионат мира прекрасно показал, какими могут быть полицейские в России, но что будет когда он закончится».

Участников акции доставили в ОВД «Лужники», у офицеров отдела потом наверняка возникли неприятности. Затем последовали служебные проверки ФСО и ФСБ: как смогли прошляпить акционистов? Сообщники на стадионе и возлюбленные в жизни, Вероника Никульшина и Петр Верзилов через два месяца уже в Берлине, хотя не собирались. Петра доставили экстренным спецрейсом в клинику «Шарите» из-за внезапной и странной болезни.

Вероника Никульшина, подруга Петра Верзилова: «Его мысль, она скачет каждые десять секунд. То есть это такой набор образов, такая каша в голове. И, естественно, невозможно с ним разговаривать о том, что было вчера, сегодня, завтра, потому что он путается во времени, он до сих пор не может понять, что он в Берлине. Он говорит, что он то в Москве, то в Питере, то в селе Родченково, где прошло его детство».

Свою подругу, вспоминает она, Верзилов сравнивал в бреду с «каньоном». В ответ на просьбу врачей коснуться кончика носа говорил об аресте Сечина. Неадекватное поведение, галлюцинации, потеря зрения, проблемы с моторикой. Мать Верзилова на пресс-конференции расскажет, как в Москве ее не пускали к сыну, госпитализированному в Бахрушинскую больницу. «Интерфаксу» загадочный источник в медицинских кругах объяснит произошедшее «предынсультным состоянием». Немецкие же медики поставят в корне иной диагноз: антихолинергический синдром, вероятная причина которого — отравление.

Карл Макс Айнхойпль, управляющий директор клиники Charite: «У нас нет ни малейших признаков того, что подобный синдром со столь быстрой динамикой могло спровоцировать заболевание, вызванное внутренними причинами: будь то инфекция или проблемы с обменом веществ. Так что мы исходим из того, что имело место попадание извне некого токсичного вещества».

В качестве одного из вариантов токсикологи в Германии называют скополамин: он содержится и в лекарствах вроде успокоительного, и в ядовитых растениях вроде белладонны. В НИИ Склифосовского, где Верзилов лежал до транспортировки в Берлин, RTVI в комментарии отказали. При обследовании пациента в Москве отравляющее вещество якобы не обнаружили. А в Германии, разводят руками местные медики, уже, вероятно, не обнаружат — со дня интоксикации, 11 сентября, прошло слишком много времени. Версию с наркотиками родные и коллеги Верзилова отвергают.

Елена Верзилова, мать Петра Верзилова: «Петя ведет очень здоровый образ жизни. И наркотики, таблетки, медицина — это не Петина тема. То есть даже когда у него что-то болит, голова или… он звонит мне и говорит, что вот какое-то лекарство, какое мне выпить, может быть? Ну, потом, говорит, я не буду, лучше побегаю. Он ходит в тренажерный зал, любит спорт».

Теперь Елена признается, что даже воду в палате у сына пробует первой. В больнице дежурят близкие Верзилова. Меж тем, московские коллеги Петра в правозащитном издании «Медиазона» по его твиттеру и рассказам друзей восстановили последние часы до отравления. За два дня до него, вспоминает Вероника Никульшина, начались странности. 9 сентября ее задержали без объяснения причин, а позже оформили «неповиновение полиции».

Вероника Никульшина, подруга Петра Верзилова: «Я выехала с подругой, которая вообще ни коим образом не связана ни с Pussy Riot, ни с политическим активизмом, за кофе. И когда я сидела первую ночь в этой камере без окон, без дверей, я подумала о том, что вот оно, началось — ты не делаешь ничего, а ты все равно здесь».

Вначале это списали на совпадение — в Москве в тот день были выборы, а еще протестные акции по призыву Алексею Навального.

Егор Сковорода, корреспондент «Медиазоны»: «Ника не имеет никакого отношения к Навальному, она не собиралась на митинг, у нее были совершенно другие планы — это первое. И второе: если мы предполагаем, что это просто месть из-за их участия в акции, то тогда непонятно, почему, собственно, только Ника? Петю никто не стал арестовывать, его отпустили сразу. Это выглядит так, будто хотели изолировать Нику, чтобы Петя вокруг нее бегал и, не знаю, не находился дома».

В последующие два дня он бегал, чтобы поддержать подругу, то в Басманный суд, то в соседнее ОВД. Одни маршруты, одно кафе «Прайм», где Верзилова помнят.

Продуктами из «Прайма» подкреплялись не только Петр с друзьями и адвокатами, но и полицейские из отделения: часть еды, которую передавали девушкам, напишет Верзилов, те забирали себе.

Егор Сковорода, корреспондент «Медиазоны»: «Всю эту еду, которую он бесконечно брал в „Прайме“, они обычно делили между собой. То есть предугадать, кто именно из этой компании, тусовавшейся в суде, будет есть или пить конкретную вещь, практически невозможно было».

Единственным местом, где в день вероятного отравления он ел отдельно от них, стала кофейня сети Coffeeshop. В ней Верзилов давал интервью для «Аль-Джазиры» ее внештатному автору Николаю Коржову. С ним Петр познакомился совсем недавно, на показе фильма режиссера Александра Расторгуева, убитого в июле в Центральноафриканской Республике. Мы связались с Коржовым, чтобы узнать обстоятельства их последней встречи, но тот от комментариев RTVI отказался, добавив, что покинул Москву.

Спустя неделю после отравления Верзилову, говорят врачи в Берлине, уже лучше. Но объяснить, что это было, сам он пока не способен — проблемы с памятью и речью. На закрытой пресс-конференции в отеле «Регент» первый намек дает соратница Петра Надежда Толоконникова. Это, возможно, была не только месть за футбольный перформанс.

Надежда Толоконникова, издатель «Медиазоны»: «Вероятно, возвращаться в Россию для Петра будет опасно из-за совершенного на него покушения. Или если не покушения, то акции устрашения. Ибо, по-видимому, он узнал что-то, о чем ему не следовало знать. И у нас есть предположения, что это могли быть за сведения».

Схожими догадками вдруг делится Михаил Ходорковский. Его команда расследует гибель трех журналистов в ЦАР, уехавших туда в июле при поддержке самого Ходорковского для освещения предполагаемой деятельности ЧВК Вагнера на местных золотых приисках. С одним из убитых, Александром Расторгуевым, Петр не просто дружил, а собирался вместе с ним ехать в ту самую экспедицию. Но не поехал — ради той самой футбольной акции. По данным RTVI, после убийства друга Верзилов сам предлагал Ходорковскому помощь в расследовании, но тот отказался. Говорит, чтобы не рисковать, подключая к работе людей, находящихся в России. И, возможно, не зря.

Михаил Ходорковский, бизнесмен: «Как теперь стало ясно, Петр Верзилов начал самостоятельное расследование, которое привело его к тем же людям, что и нас. В день получения отчета, как сообщили его друзья, он был отравлен. Исходя из имеющихся у меня фактов, я полагаю отравление реальным, а события взаимосвязанными. Мне известно о еще нескольких группах, занимающихся этим расследованием. Хочу предупредить, что ситуация предельно опасна, а оглашение настоящих имен вместо условных, обозначенных в отчете Петра и упомянутых его друзьями, может привести к новым жертвам».

Илья Рождественский, корреспондент издания «Проект»: «Верзилов — в принципе неслучайный человек для этой истории, поскольку он не только дружил с Расторгуевым. Он еще и обладал контактом, который понимал ситуацию в Центральноафриканской Республике. Верзилов много взаимодействовал с сотрудниками некоммерческой организации Voice Project и, собственно, именно этот сотрудник много раз бывал в ЦАР. Ну и, собственно, именно он помог найти Верзилову какие-то дополнительные контакты на месте».

По сведениям источника RTVI, имен заказчиков убийства в расследовании под началом Верзилова установить не успели. Зато в нем появились данные по самому загадочному фигуранту, помощнику Мартину, который должен был встречать в ЦАР гостей из России, но исчез. Этого Мартина им советовали еще коллеги из издания РИА «ФАН», контролируемого предпринимателем Евгением Пригожиным, с которым связывают и ЧВК «Вагнер». Команда Верзилова искала Мартина в центральной Африке, а нашла совсем не там.

Егор Сковорода, корреспондент «Медиазоны»: «Они получили свидетельство того, что телефонный номер вот этого Мартина, фиксера, на которого рассчитывали журналисты и который писал, что вот он, мол, то в Бамбари, то вот подъезжайте туда-то, делайте то-то, — что этот номер в принципе не находился в ЦАР. И это аргумент в пользу того, что это какая-то ловушка, в которую кто-то сознательно заманил троих российских журналистов».

В деле с отравлением Петра Верзилова пока больше удивительных совпадений, чем ответов. Их можно было бы отмести в надежде, что со временем суд во всем разберется. Но опыт предыдущих предполагаемых отравлений с российским следом (Сергея и Юлии Скрипалей, Владимира Кара-Мурзы-младшего и Александра Литвиненко) шансов правосудию на родине оставляет немного.

Близкие Петра Верзилова говорят, что вопрос о возвращении на родину с ним пока не обсуждали.