«Она сама вводила в заблуждение»: судебный психиатр о деле Долиной и ее последователей

Почему кроме решения Верховного суда остальные решения по делу Ларисы Долиной — юридический нонсенс, как психиатры оценивают адекватность и вменяемость продавцов недвижимости и как хитрые старушки научились использовать психиатрические диагнозы для обогащения, RTVI рассказал психотерапевт, судебный психиатр Николай Амбарцумов, работающий в больнице святителя Алексия г. Москва.

Дело Долиной как юридический казус

Продажу и возвращение квартиры Долиной обсудили во всех московских гостиных, от звезд шоу-бизнеса до хозяев кафе, юристов и риелторов. Вы, как психиатр, участвуете в судах по расторжению сделок. Обсуждают ли этот кейс в психиатрических кабинетах?

Нет, потому что там все сразу было понятно. Для людей, которые с этим связаны, вообще никаких вопросов не было. Главный вопрос, когда поднимается тема сделкоспособности — есть ли там психиатрия или нет. Если психиатрии нет, нет вопроса о невменяемости, недееспособности, сделкоспособности, смысла разбирать дальше нет. Потому что там уже идет разговор о психологии.

Невменяемость, недееспособность и несделкоспособность — чем отличаются?

Во время расследования уголовного дела психиатр должен ответить на один вопрос — человек который совершил правонарушение, мог ли отвечать за себя, то есть был ли он вменяем и можно ли тогда ему вменить вину. Недееспособность — более тяжелое состояние по психике, когда в гражданском процессе мы признаем человека не соответствующим всем гражданским правам, он признается как бы ребенком, который изначально считается недееспособным.

Речь тут о серьезных психических расстройствах, которые не дают возможность нормальному человеку существовать — ни за собой ухаживать, ни распоряжаться деньгами, вообще ничего.

Ретроспективно?

Да, это делается всегда ретроспективно, достаточно часто это делается даже посмертно.

И этот вопрос неотрывно связан с понятием «порок воли»? Что это такое?

Да. Когда мы говорим о несделкоспособности, значит, человек не мог понимать значение своих действий и руководить ими. В этом нет ничего психиатрического (медицинского), мы говорим о психологическом моменте, о пороке воли. Человек должен понимать, что делает, руководить собой в этот момент и иметь прогностические способности, то есть понимать, к чему приведет это событие.

Классическая история, человек, в пьяном состоянии продает квартиру. Ему предлагают «море водки или «очень» большие для него деньги», и он подписывает бумаги на квартиру. Он не думает, где будет жить дальше, его воля в этот момент выключена, его мысли заняты только одним — «ему надо выпить!».

Но ведь порок воли может возникать при угрозе, обмане, шантаже, введении в заблуждение?

Да, есть случаи, когда слабовольный человек поддается воздействию чужого человека, в том числе под воздействием гипноза, агрессии и прочего. Но взрослый, психически здоровый человек должен обладать критическим мышлением, это и определяет его психическое здоровье, ведь один из главных критериев психического расстройства — это снижение критики. Любое — депрессивное, маниакальное, шизоидное, шизофреническое.

Но в суде об этом и не было речи, ведь это были два действия — продажа квартиры и действия с мошенниками, совершенно разные моменты, которые даже по времени разделены. Поэтому соединять их в одно дело — юридический нонсенс, так неправильно. Юристов и людей, которые близки к этой ситуации, именно это больше всего возмутило. И претензии, которые были предъявлены покупателю, дескать вы были должны подумать, что человек вас обманывает и поэтому не участвовать в сделке, ну это какая-то такая уже полная ерунда. Поэтому много шуток и мемов пошло — «типа я подам в суд на винный магазин, потому что они должны были знать, что я покупаю водку и пропиваю кучу денег».

А как в процессах доказывается введение в заблуждение?

А никак. Проблема в том, что доказать, что меня ввели в заблуждение практически невозможно — это мои собственные мнения и убеждения. По данной причине эта статья 178 ГК РФ неприменима в юридической практике. Случаи, похожие на долинский, были, но обычно дела даже не доходили до суда, их просто не брали в суд.

В случае с Долиной суд первой инстанции посчитал, что покупатель квартиры должна была догадаться, что Долина не хочет, не имеет резона ее продавать, а действует под принуждением сторонних сил. Она это не сделала, значит она виновата. Но последнее решение Верховного суда все поставило на свои места.

На каких людей проще повлиять

На рынке уже появился термин «бабкина схема», но ведь оказаться под влиянием мошенников могут не только пожилые люди?

Главный критерий внушаемости — снижение критики. Снижение критики возможно при различных патологиях. Органическое поражение головного мозга может случиться в любом возрасте.

Черепно-мозговые травмы развивают некоторые проблемы с головным мозгом, то есть человек нормально живет, но все равно у него возникают органические поражения и критика снижается.

Алкоголь, химические вещества, наркотики тоже бьют по голове. Болезни головного мозга, инфекции, токсические воздействия или например гипоксия мозга приводят к развитию органического заболевания. У человека снижается интеллектуальное состояние, и в первую очередь страдает критика.

Это могут быть люди, живущие с нами в одном подъезда, как говорится без справки?

Да. Более того, в привычной атмосфере, он живет совершенно нормально, никто ничего не замечает. Но когда чуть-чуть изменилась ситуация, случается пожар, условно говоря, человек выбегает и не может найтись, теряется, вообще не понимает, где он находится, или попадает в больницу и там ведет себя совершенно неадекватно, а потом возвращается в привычную обстановку и все восстанавливается.

В научной литературе встречается феномен «сохранного мундира» — это о таком поведении?

«Сохранный мундир» — это когда психическое заболевание достигло такого уровня, что критики у человека уже давно нет, и внешнее поведение еще может восприниматься нормальным только в привычной среде. То есть, как тебя зовут, люди ответят, сколько лет, ответят. А на вопрос, почему тебя так зовут — все, ступор. Чаще всего в этих случаях речь идет о стариках.

Судебная психиатрия

Какова роль психиатров, в каких случаях их назначают, кого, в каком составе и кто назначает?

В гражданском процессе, когда есть исковое заявление, на заседании суда принимается решение о назначении судебно-психиатрической экспертизы или психолого-психиатрической экспертизы. Судебно-психиатрическая государственная комиссия должна состоять минимум из трех человек. Председатель, врач-докладчик и еще врач. В суд обычно идет докладчик.

Эксперт — человек, который назначен судом решать определенный вопрос, в котором он компетентен. Если я пишу от своего имени, я не эксперт, а специалист. Но если меня вызывает суд, он обращается ко мне, как к эксперту. Это юридические категории, но они очень важны, так как эксперт должен обладать свойством независимости. А если ты одну или другую сторону представляешь, ты уже зависим априори. Но бывает, что даже государственная экспертиза не устраивает человека. И тогда в ней можно найти ошибки, несоответствие, ненаучность, разбить эту экспертизу и назначить повторную.

Какие обычно вопросы ставят перед экспертом?

Всегда стандартные. Каким психическим расстройством страдает или не страдает человек, есть ли временное психическое расстройство, и иногда (психологов) просят оценить особенности психологического состояния человека и как все это в совокупности могло повлиять на совершение той или иной сделки, события, либо действия.

Как спустя два года можно судить о состоянии одинокой старушки без справки, если ее, например, видели только соседи, выносящей мусор?

А вот здесь мы собираем всю известную информацию. Есть объективные и субъективные данные. Объективно — мы собираем все медицинские данные, куда ходила наблюдаться эта старушка, собираем все медицинские документы. Вызываем тех свидетелей, которые видели ее при жизни. Понятно, что каждая сторона приводит своих свидетелей, поэтому стараются звать более нейтральных. Если это сиделка, которую нанимали за деньги, ясно, что она скажет версию того, кто ее нанимал, но, например, если был соцработник от собеса, который ходил к старушке, то он, конечно, более независим.

Мы собираем все по крупинкам, если есть возможность познакомиться с какой-то письменной или видеопродукцией, фотографиями, мы знакомимся с этим и выстраиваем личность на основании этих данных.

Неужели этого хватает?

На вопросы экспертам есть три возможных ответа. Причем два из них устроят ответчика, а третий устроит истца. Есть ответ, что — да, в такой-то момент человек «не мог понимать значение своих действий и руководить ими», то есть сделка считается недействительной. Есть ответ, что человек «мог понимать». Есть ответ, что «в силу недостаточности данных ответить на этот вопрос не представляется возможным».

Мы смотрим на соматическое состояние человека. Если человек с гипертонической болезнью, с сотрясением мозга, тяжелым инфарктом, онкологический больной, под воздействием наркотиков — часто эти конкретные вещи говорят, что критика снижается.

Но ведь обычно такие сделки совершаются при нотариусе?

Тут есть интересный момент. Нотариус по закону должен оценить сделкоспособность человека, но нотариус не психиатр, поэтому если он сомневается, то должен попросить представить психиатрическое освидетельствование.

А для нотариуса последствия будут, если он оформил сделку с человеком, у которого слюна капала, и он в точку смотрел?

Я очень много раз читал показания нотариусов, которые спорную сделку подтверждали. Они всегда говорили, что сомнений не было. Но ведь, если он скажет, что у него были сомнения, и он совершил эту сделку, значит его можно лишить лицензии. Поэтому, когда мы говорим об экспертизе, мнение нотариуса мы редко включаем.

Можно ли коррумпировать психиатра, если, например, на кону квартира за десятки миллионов?

Коррумпировать наверное, можно вообще всех… Однозначные ситуации, в которых понятно, что и как, редко бывают, но всегда в спорной ситуации можно натянуть в одну сторону, а можно другую. Классическая история, когда двое детей спорят, кому должно было принадлежать наследство умершего отца или матери. И один, обделенный, считает, что поделили нечестно, надо ему половину дать, а другой говорит, что нет, папа или мама все понимали, когда завещали ему.

Хитрые старушки и черные вдовы

В вашей практике были случаи, когда старики обманывают покупателей, внезапно оказываясь со справкой?

Я участвовал даже в нескольких таких историях.

А у нее на момент совершения был какой-то диагноз?

Была формальная справка, которую в ПНД дают, что человек не состоит на учете. Но огромное количество людей, имеющих психическое расстройство, никогда в жизни не обращались к психиатру и умерли, так и не обратившись. Эта старушка в ходе процесса начинает раскручиваться, оказывается, что «формально она где-то лечится в частной клинике», получает там «какой-то диагноз» и приносит справку, что совершенно сумасшедшая.

Суд признает сделку недействительной, а недействительность сделки определяется тем, что она должна выплатить неустойку. Но если у нее нет дохода, она будет выплачивать из пенсии 25%, то есть от 10 тыс. по две с половиной тысячи в месяц. Через какое-то время эта бабка, так и не вставшая на учет никуда, приносит ещё одну справку и опять оформляет ренту. Помню, эта бабка три раза так крутанула…

Пока что?

Пока мы не вывели ее на чистую воду, подняли все справки, вынудили оплатить последнюю сделку и предъявили ей мошенничество.

Такие случаи часты?

По крайней мере один раз прокрутить такое у людей случается нередко. Другой тип — так называемые черные вдовы, такое дело было у меня однажды. Тетка, скромная, в Доме на набережной у нее 4 квартиры, знакомилась со старичками, выходила за них замуж, а потом они умирали. А квартира оставалась ей как жене.

А причем тут психиатрия?

Я освидетельствовал, что он нормальный, он через суд доказывал это и разводился с ней, а она пыталась доказать, что он психически больной. История была долгая, закончилась тем, что последнюю квартиру мы отбили, а на саму «черную вдову» завели уголовное дело.

Кого вербуют в террористы

Вы знаете, что сейчас по телефону внушают не только продать квартиру, но и совершить теракт, что-то поджечь. Психиатры изучают такие случаи?

Да, это сейчас достаточно серьезная, большая тема, ею занимаются в Центре Сербского. Это психологическое воздействие. И вот здесь есть некий спор между судебными психиатрами и судебными психологами.

Есть такой старый принцип, что под гипнозом человеку можно внушить только то, к чему склонен человек. Поэтому истории о том, как обычному человеку внушают становиться убийцей, — из кино, и никакого отношения к реальной жизни не имеют.

Оправдания бывают по таким делам?

Оправданий не бывает. Заканчивают дело только в одном случае, если у человека находят психическое расстройство, тогда он считается невменяемым. А если человек признается здоровым, «идет» по полной программе.

Какие люди в группе риска?

Люди с подвижной психикой. Которые имеют черепно-мозговые травмы, алкоголизм, наркомания, какие-то еще токсические воздействия, из-за которых снижается критика. Вторая часть — пограничные психические расстройства, то есть тяжелые формы психопатии. Когда человек не больной еще, но уже близок к границе, и тогда человеком проще управлять.

Как противостоять мошенникам?

Всё предельно просто. Манипуляция всегда работает на слабости или невнимании. Первое, самое главное — никогда «не надо делать резких движений». Второе, не надо от близких, которым доверяешь, ничего скрывать, особенно, когда скрывать что-то просят по телефону какие-то «полковники и генералы». И третье — не бояться, потому что все эти запугивания работают на внутренних страхах.