Борис Прокудин с 2006 года преподает на кафедре истории социально-политических учений философского факультета МГУ. В 2012 году переведен на должность доцента кафедры истории социально-политических учений, в 2015 получил ученое звание доцента. Прокудин — автор более 75 научных публикаций, среди которых исследования истории политики и мысли в России. В 2018 году его научный проект «Историко-политическое измерение корпуса текстов русской художественной литературы второй половины XIX в.» стал победителем конкурса «Мой первый грант» и получил поддержку Российского фонда фундаментальных исследований.
Духовный кризис писателя
В жизни Толстого есть одно событие, которое, кажется, навсегда останется загадкой. Это его духовный кризис. Толстой был богат, создал большую семью, был счастлив в браке. Он написал два великих романа — «Война и мир» и «Анна Каренина» — и к 50 годам находился на пике творческой славы.
И тут с ним что-то случилось. Он как будто забыл и не мог вспомнить, зачем он все это делает, — что ему раньше доставляло удовольствие, что вообще было смыслом его жизни.
«Вот есть у меня несколько детей, и я их воспитываю. И зачем? Я родил пять детей, рожу еще пять — и зачем? Я написал два романа, напишу еще десять романов — и что? Стану я славнее Пушкина, славнее Гоголя, Мольера, Шекспира — и зачем? И что? И что из этого дальше?», — спрашивал писатель.
Тогда Толстой оказался на грани самоубийства. Про это в «Исповеди» он писал, что «в тот момент вынес из комнаты, где каждый вечер бывал один, шнурок, чтобы не повеситься на перекладине между шкафами». С соблазном покончить жизнь самоубийством он справился — верой. Выйдя из своего кризиса, Толстой стал совершенно другим человеком.
«Недостойное дело»
В глазах окружающих он очень сильно переменился. Его помнили как бравого офицера, как большого семьянина, главное — как великого художника. А вдруг перед ними оказался человек совсем другой: мрачный моралист, аскет, который начал критиковать государство, армию, семью. Людям казалось, что или Толстой сошел с ума, или его просто подменили. Он перестал писать художественную литературу.
В начале 1880-х годов Толстой, беседуя со своим знакомым учителем, говорил, что считает «литературу гадостью, а написание художественных произведений недостойным делом». Причем так он отзывался и о Пушкине.
«Вот был Пушкин, написал много вздора. Ему в Москве статую поставили, и стоит он на площади там как дворецкий, который пришел с докладом, что кушать подано. Попробуйте объясните мужику, простому мужику, кто такой был Пушкин и почему ему там поставили статую», — говорил Толстой в том же разговоре.
В 1882 году писатель купил дом в Москве в Хамовниках, вокруг которого располагалось несколько фабрик. «И по какой-то странной случайности, — писал он, — оказалось, что все эти фабрики производят продукцию для балов: чулки, духи и помады». По его словам, если бы вокруг его дома по утрам не ходили уставшие грязные работяги, ему бы и в голову не пришло сравнивать их с посетителями этих балов. Толстой чувствовал эту несправедливость, и в Москве она ощущалась острее, чем в деревне.
«Не противьтесь злу»
Culture Club / Hulton Archive via Getty Images
Толстой удивлялся, почему простые люди живут хуже дворян, и почему «образованные могут ничего не делать» в то время, как «необразованные на них работают».
«И как мы, образованные люди, можем быть счастливы, когда эти люди, которые на нас работают, несчастливы?.. Я писатель, я пишу романы. В то же время я пользуюсь трудом рабочих и крестьян…То есть я забрал у крестьян хлеб, забрал у рабочих плоды их труда, а что я им дал взамен? Я им дал роман «Анна Каренина»? Вот это вот, где я сижу и любуюсь завитками черных волос на ее красивой белой шее? Вот это — гадость, вот это — несправедливость!» — возмущался он.
Гадостью и вздором Толстой считал не литературу вообще, а изящную, художественную, как у него и у Пушкина —написанную дворянами для дворян. Такая литература, по мнению писателя, никак не может помочь большинству населения, не может быть полезной трудовому народу.
Тогда Толстой и решил, что если он будет писать какие-то художественные произведения, то это будут простые рассказы для простых необразованных людей, которые они смогут понять и которые для них будут полезными.
Пытаясь воцерковиться, Толстой перечитывал Евангелие. Одной из любимых его частей была Нагорная проповедь. В ней описывается, как Христос не только дал людям заповеди, как жить, чтобы спастись для вечной жизни, но еще дал конкретную политическую, социально-политическую программу: как жить для того, чтобы преодолеть все основные социальные язвы — войны, насилие, рабство и неравенство.
Ключом ко всему Евангелию для Толстого стала фраза Христа: «Вам сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противьтесь злу».
По мнению Толстого, короткая фраза «Не противьтесь злу» и является прямым указанием на то, что если ты ученик Христа, то должен просто не противиться злу — буквально.
Простая прагматичная программа
Христос, рассуждал Толстой, простил и полюбил своих врагов, но это был Сын Бога, а как эти заповеди соблюдать простым, смертным, слабым людям, которые могут только пытаться стремиться к этому? В этом, по мнению писателя, и заключалась самая главная проблема: люди подумали, что эти заповеди — какой-то высокий недостижимый идеал, а на самом деле — это самая простая, прагматичная программа. По словам Толстого, «если человек один раз не воспротивится злу, если его ударят, а он не даст сдачи, и так поступят многие люди, то цепочка зла на них закончится, и зло постепенно уйдет из мира».
Толстой, который до этого пережил ужасный кризис и долго ничего не писал, вдруг понял, что он открыл какую-то невероятную истину и в этот момент стал невероятно продуктивным. Он перерабатывал, сидел по 12 часов, решил сделать новый перевод греческого Евангелия и за 5 лет напряженной работы, по сути дела, успел создать большое, внутренне непротиворечивое учение.
Но сколько бы он ни писал и сколько бы он ни пытался до людей доносить эту истину, становясь большой религиозной величиной, мир не изменился. Более того, у его концепции появились противники и критики, например, — молодой философ Владимир Соловьев. По его словам, если вы видите, как злодей насилует женщину или убивает ребенка, «что вы сделаете, если вы толстовец»?
«Великая простота»
В 1905 году, за пять лет до смерти Толстой буквально за один или несколько дней написал короткий рассказ «Алеша Горшок», который ему не понравился. Произведение опубликовали только после смерти автора в 1911 году, но сразу после этого многие посчитали рассказ великим. Например, поэт Александр Блок назвал его гениальнейшим произведением Толстого.
В рассказе повествуется о маленьком деревенском мальчике, которого отец отдал в город работать дворником у купца. Мальчик делал работу, которую ему давали, безропотно и с улыбкой, и когда люди это поняли, они стали на него взваливать все больше и больше работы, но он, не думая о себе, продолжал ее выполнять и только улыбался. Однажды он чуть было не женился на кухарке Устинье, которая его пожалела, но не стал противиться воле отца, который был против этого брака. В ответ Алеша только улыбнулся и никогда больше не заговаривал о свадьбе. А потом он полез на крышу, чтобы сбивать лед, упал с нее и умер — тоже с улыбкой на лице.
Этот короткий простой рассказ производил на людей большее впечатление, чем все публицистические работы Толстого. Когда писатель начал создавать простые рассказы для простых людей, окружающие стали говорить, что он предал свой талант, что раньше он писал великую литературу, а сейчас произвел какое-то опрощение и лубок, который никогда не останется в истории.
Но не «Анну Каренину» и «Войну и мир» Толстой мог бы назвать вершиной своего творчества, а именно рассказ «Алеша Горшок». В нем он пытался достичь какой-то великой простоты, которую поймут все и почувствуют то же озарение, какое он ощутил, читая Нагорную проповедь. И хотя самому писателю рассказ не понравился, «Алеша Горшок» продолжает воздействовать на людей, а Александр Блок считал его гениальным.