Справедливость или война: к чему ведет французский бунт

Францию на протяжении нескольких дней сотрясают массовые протесты, поводом для которых стало убийство полицейским 17-летнего подростка с алжирскими корнями. Протестующие поджигают автомобили, нападают на муниципальные здания, стреляют в полицейских фейерверками и грабят магазины. На этом фоне французские власти и, в частности, президент страны Эммануэль Макрон, подвергаются шквалу критики. Часть общества ставит им в вину неспособность справиться с кризисом и последовавшей за ним волной насилия, другая — обвиняет в расизме и формировании «гетто» из беженцев, что в конечном итоге породило социальную напряженность и, по мнению некоторых политиков, может спровоцировать в стране начало гражданской войны. Журналист Денис Балашов специально для RTVI рассказывает о том, какие настроения в последние несколько дней царят на французских улицах.

«Акаабоо», — не жалея горла кричит со стены сада Тьюльери темнокожая девушка лет 19-ти. «Акаабоо», — отвечает ей толпа, собравшаяся под стеной парка и в нем самом. Площадь перед входом в сад и вдоль его высокой стены оцеплена сотрудниками полиции в полном обмундировании и со щитами, которые всех желающих выйти сюда из переулков отправляют в обход. Ворота входа забаррикадированы самими протестующими изнутри после того, как их в эти ворота 15 минут назад вытеснила полиция. Именно ей адресован лозунг «Акабо» — так на французский манер звучит международно известная аббревиатура «A.C.A.B.», которая расшифровывается как «All cops are bastards», и переводится на русский как «все полицейские — ублюдки».

Крики толпы сопровождают единичные задержания. Лозунг утихает, часть оцепления сменяют вновь прибывшие сотрудники жандармерии. В этот момент в одном из переулков за оцеплением появляется мужчина лет 50-ти. Полиция его не пускает. Тогда он спокойно присаживается на колено, расстегивает свою сумку, надевает желтый жилет, достает мегафон и начинает кричать что-то не очень разборчивое в адрес полицейских. Он, в частности, обвинил префекта полиции, который вынес распоряжение о запрете этого митинга, в нарушении конституционных прав.

Так пятничным вечером в самом сердце Парижа — между резиденцией президента Макрона с одной стороны и Лувром с другой — стартовали протесты. Они шли сюда три ночи из пригорода под названием Нантер, где вспыхнули в среду и буквально пламенем прокатились по нескольким городам, включая Рен, Марсель, Страсбург, Лион и другие.

Поджоги и мародерства захватили пригороды и крупные города Франции. Их пик пришелся на ночь с пятницы на субботу, когда протесты дошли наконец и до самого Парижа. Но если в столице Франции протест продлился до полуночи и напоминал челночный бег — полиция гоняла протестующих, вытесняя их подальше от резиденции Макрона к Лувру и в переулки, а те затем возвращались, — то в пригородах и регионах все было совсем иначе. Там протестующие жгли автобусы, полицейские машины, административные здания, угоняли погрузочные тачки, на которых сносили городские столбы с камерами видеонаблюдения, также эти столбы спиливали «болгаркой». На одном попавшем в сеть видео столб, в итоге, упал на самих активистов.

Если первые дни ночные бунтовщики вооружались фейерверками, то в ночь на субботу 30 молодых парней с ломами вскрыли оружейный магазин в Марселе. Грабители вынесли охотничье оружие. Задержан был только один из них. Кроме того, марсельские бунтовщики разграбили магазины с косметикой, одеждой и даже едой, супермаркет был сожжен.

На пути из Марселя в Париж, в равном удалении от обоих, находится крупный город Лион. В нем в ночь на субботу, помимо столкновений с полицией, поджогов и мародерства, были слышны выстрелы из автоматов Калашникова. На попавших в сеть видео весельчаки выпускают пули в воздух. Префектура города сообщила, что бунтовщики расстреливали из автомата камеры видеонаблюдения. Об их задержаниях и происхождении оружия власти не сообщали. Стрельба, вкупе с нападением на муниципальные здания и полицейские участки, породила слухи о захвате протестующими оружия. В том же Лионе бунтовщики взорвали отделение почты.

Сам Париж в это время мирно спал. Полицейские несколько часов гоняли протестующих по переулкам: некоторых задерживали, других — опрашивали прямо на улице, приперев к стенке. Это происходило на глазах корреспондента RTVI на площади Оперы — она находится примерно в километре от резиденции Макрона в Елисейском дворце.

Протест в столице возобновился в субботу. И если вечером в пятницу, неподалеку от Елисейского дворца, около половины протестующих были подростками, а основными лозунгами — нападки на полицию и требование справедливости для Наэля, то в субботы инициативу на себя в Париже взяли левые и экоактивисты, то есть молодежь постарше. Они призывали людей выйти в 9 вечера субботы на Елисейские поля. Расположенные на этой улице, идущей от Триумфальной арки, роскошные витрины люксовых брендов Bvlgari, Louis Vuitton, Rolex и другие заблаговременно закрылись железными ставнями.

Субботний ночной протест в центре Парижа продлился гораздо дольше пятничного, но напоминал все тот же челночный бег — за исключением одной перевернутой машины и поджога мусорных баков. В эти выходные полициях действовала подготовленней и жестче, активистов останавливали, опрашивали, а у некоторых смотрели содержимое телефонов, еще до начала второго дня протеста в центре Парижа. Для этого власти мобилизовали фактически все полицейские подразделения.

Реакция властей и общественности

«Платформы и социальные сети играют огромную роль в движениях последних дней. Во многих из них, например, в Snapchat и TikTok, мы видели, как происходит организация собраний в форме подражания насилию… У нас есть ощущение, что некоторые проживают на улице сюжеты из видеоигр, которые их отравили», — так президент Эмануэль Макрон отреагировал на пламенные бунты в стране и призвал владельцев этих соцсетей модерировать контент путем удаления «наиболее чувствительного» контента.

На следующий день, в субботу, глава МВД Франции заявил, что средний возраст задержанного на ночных протестах составляет 17 лет, то есть буквально возраст убитого Наэля.

К пику протестов, который случился в ночь на субботу, на борьбу с протестующими и бунтовщиками в общей сложности было мобилизовано 45 тысяч полицейских. Кроме усиления служб, власти Парижа и некоторых пригородов ввели ограничение работы наземного городского транспорта до 21:00.

Французы сравнивают этот бунт с протестами в 2005 году, которые продолжались 21 день и сопровождались массовыми поджогами. Причиной тех протестов стала смерть двух темнокожих подростков, заподозренных в намерении кражи. Они убегали от наряда полиции и спрятались в электрощитовой, где сгорели заживо от разряда током. Общественность тогда обвинила полицейских во лжи и расизме.

Оба этих обвинения в адрес полицейских звучат и сейчас. В частности, адвокат семьи погибшего подростка утверждает, что стрелявший полицейский изначально солгал в рапорте, указав, что парень пытался протаранить полицейских. «Он стрелял в упор и стрельба не соответствует правилам», — заявил адвокат Яссин Бузру, известный во Франции защитник, который, кстати, также является адвокатом российского акциониста Петра Павленского.

Применять оружие силам правопорядка было разрешено в 2017 году соответствующими изменениями в законодательство. Тогда правозащитники предрекали увеличение человеческих жертв. Тем не менее, стрелявший в Наэля полицейский был задержан на следующий день после инцидента, ему вменили непредумышленное убийство и поместили под стражу. Адвокат Бузру уже подал жалобу, в которой требует переквалифицировать обвинение на умышленное убийство, добавить обвинение за лжесвидетельство, а также привлечь второго полицейского в качестве соучастника.

Общественность к этим обвинениям добавила расизм. Официальные СМИ признают, что поджогами расизм в полиции не искоренить. Некоторые спикеры видят в протестах на улицах зачатки гражданской войны, подразумевая при этом этническое происхождение части этих граждан. Однако те, о ком идет речь, отнюдь не беженцы и не мигранты, а граждане Франции, пусть и из бывших северо-африканских колоний, откуда в свое время приехали дедушки и бабушки нынешней молодежи из рабочих районов. Одна из причин предрекаемой «гражданской войны», по мнению некоторых французов, лежит в том, что власти селили приехавших из бывших колоний в одни районы, по сути формируя «гетто» — там переселенцы жили своей жизнью, зачастую только на пособия, и никак не встраивались в остальное общество.

По случаю бурных международных обсуждений, газета «Ле Монд» в понедельник сделала обзор северо-африканской прессы. Алжирская газета, в частности, обвинила Францию в маргинализации иммигрантов: «Драматический факт ставит Францию перед лицом ее упрямого нежелания признавать насильственное колониальное прошлое. Франция продолжает подвергать маргинализации поколения иммигрантов, несмотря на то, что они родились на ее территории, наделены всеми правами граждан и имеют статус исконных французов».

К этому противостоянию подключились и политики из Лондона. Так, глава не представленной во властных органах ультра-правой партии «Британия превыше всего» Пол Голдинг назвал протестующих во Франции «бунтовщиками-исламистами».

Французские же политики этнический вопрос обходят стороной. Официальные лица осуждают насилие со стороны протестующих и говорят о выделении 20 млн евро на восстановление поврежденных камер видеонаблюдения. Иными словами, о гражданской этнической войне во Франции говорят только вне самой Франции.

Макрон отменил свой запланированный традиционных визит в Германию и запланировал ряд встреч с чиновниками, в том числе со 120 главами городов и пригородов. Бабушка убитого Наэля выступила с осуждением беспорядков, которые к понедельнику немного поутихли. Она призвала протестующих прекратить насилие и не прикрываться именем ее внука. Министр МВД в свою очередь заявил, что в понедельник для охраны порядка по всей стране снова было мобилизовано 45 тысяч полицейских, из них семь тысяч охраняли Париж.

Денис Балашов